Ни одна женщина до сих пор не обратилась к ней, но это не удивляло Джонси, потому что лишь немногие женщины были настолько независимы в финансовом отношении, что могли платить за комнату. А те, кто таковыми являлись, имели собственные магазины с жильем.
Отложив книгу, когда все мужчины ушли спать, Джонси отправилась искать Джинни. Не за горами то время, когда для маленьких печек в каждой комнате понадобится уголь. Заморозки начнутся очень скоро.
Она рассчитывала найти Джинни и Мэгги, как иногда бывало, тихо беседующими на кухне за последней чашкой кофе. Вместо этого она увидела Джинни, стоявшую к ней спиной у мойки. Рядом стоял Дэн и обнимал ее за талию.
Джонси увидела, как он наклонился и поцеловал Джинни в макушку. Они стояли в полумраке, горела только одна лампа на столе. Джинни подняла взгляд на Дэна, и тут же его руки обвились вокруг нее. Джонси тихонько ретировалась в тот момент, когда Дэн стал целовать Джинни. “Ситуация совсем не для посторонних глаз”, – подумала она. Темная передняя скрыла Джонси, и она порадовалась, что ее не заметили. Вернулась на цыпочках в гостиную, где все еще приветливо потрескивал огонь. Сев на краешек стула поближе к камину, она уставилась на пламя.
Какой бы Джинни ни была, она заслуживала счастья. Дэн хороший человек, и каждому видно, что он очень привязан к ней. В последнее время он стал ежевечерним желанным гостем. Если он работал допоздна, Джонси скучала по нему почти так же, как Джинни. Но, улыбнулась она, не настолько.
Она сидела перед камином, пока он не прогорел и лишь отдельные язычки пламени вспыхивали то тут, то там. Дом стих. Джонси услышала в передней приглушенные ковром шаги и повернулась. На пороге стояла Джинни.
– Дэн пошел домой? – Джонси заметила, как вспыхнули щеки Джинни, и подумала, какая она хорошенькая.
– Да, – ответила Джинни и села на мягкий стул рядом с Джонси.
– Ты выглядишь очень счастливой, – тихо произнесла Джонси.
– Да. Я счастлива. – Джинни перевела взгляд с Джонси на огонь. – Я не думала, что когда-нибудь снова буду так счастлива.
– Снова?
Джинни кивнула, глядя на догоравший уголь. Она поднялась, подняла крышку деревянного ящика и набрала небольших поленьев для растопки. Огонь постепенно ожил, жадно набросившись на сухое дерево.
Джонси следила за ее движениями. Она делала все легко, не задумываясь. Мысли ее были далеко. С Дэном? Джонси задумалась. А может, в том времени, когда она была миссис Марлоу?
– Ты никогда не спрашивала меня, как я сюда попала. – Джинни подняла глаза и встретилась взглядом с Джонси.
Чувствуя легкую вину и удивление оттого, что Джинни прочла ее мысли, Джонси пожала плечами:
– Я полагала, что меня это не касается.
– Это одно из качеств, которые мне в тебе нравятся, – улыбнулась ей Джинни. – Ты просто приняла нас. Доверилась нам. Не могу выразить, что это значило для меня. И для Мэгги тоже.
– У меня не было причин поступить по-другому.
– Поверь, не все так считают. – Джинни снова уселась на стул и обхватила себя руками. – Существуют “порядочные” люди, которые не поймут и даже не попытаются этого сделать. Они говорят о любви и помощи ближнему, но этим и ограничиваются.
Джонси почувствовала, что Джинни нужно избавиться от… чего? Боли? Отчаяния? Гнева?
– Первые двадцать лет своей жизни я провела в Ричмонде. До войны это был красивый город. Мне было лет тринадцать, когда все кончилось. Люди оказались опустошенными, как и сам город. Но я-то была юной девушкой, захваченной чувствами, которые кажутся важными и значительными любой девушке. Я смотрела на мир глазами, полными надежды. Когда мне было шестнадцать, я встретила Бенджамина Марлоу и поняла, что обрела свое будущее. – Джинни улыбнулась. Багрянец и золото огня отразились в ее темных глазах. – Новый юг не принес ему счастья, и он хотел перебраться на запад, где, как он говорил, человек может начать с нуля и разбогатеть за неделю. Мы поехали в Вирджиния-сити, а там он работал на шахте, где добывали золото. Мы нисколько не разбогатели. Но мне было все равно. Я была с ним и была счастлива. А когда поняла, что жду ребенка… – Голос у Джинни сел от переживаемых чувств. – Я подумала, что лучше и быть не может.
С тупой болью в груди Джонси смотрела, как Джинни пытается взять себя в руки.
– У нас родился прелестный мальчик. Он был похож на своего отца, с такими же темными кудрявыми волосами и доброй, немножко кривой улыбкой. – Она остановилась. – Он заболел воспалением легких. Это было обычным делом. Стены в домах были такими тонкими, что едва удерживали тепло. – Джинни подбросила в огонь еще дров. – Он умер. Ему было всего два года. – Она вернулась на свое место. – После этого я потеряла интерес ко всему. Даже к Бену.
Джонси дотянулась и сжала руку Джинни:
– Мне очень жаль.
Она почувствовала, что на глазах у нее выступили слезы сочувствия к этой женщине, которая столько перенесла, столько выстрадала.
– Я продолжала жить, потому что ничего другого мне не оставалось. С такой же готовностью я бы умерла, но не могла. Бен очень старался помочь мне, но он нескончаемыми часами работал на шахте и слишком уставал. Я, должно быть, была для него тяжким бременем. А потом произошел взрыв. Они происходили то и дело. И Бена не стало.
Джонси увидела, как одна слеза, потом другая стекли по щекам Джинни.
– Не стало. – Она моргнула и посмотрела на Джонси, словно не узнавая ее. – Меня выгнали из дома, вышвырнули на улицу без пищи, без денег. Но мне было все равно. Теперь я смогу умереть, думала я. Просто лечь и умереть. Но все оказалось не так-то просто. Я хотела жить. Желание выжить – очень сильное чувство, мы не можем ему сопротивляться.
Джонси подумала о своей матери. Она делала все, что могла, для блага своей дочери и своего, не думая о последствиях.
– Два дня я бродила по улицам, пока какая-то женщина не предложила мне кров, еду и деньги. А я должна была работать в качестве одной из ее девочек. И я согласилась.
– Это была моя тетя? – Джонси затаила дыхание.
– Нет. Ее звали Кэд Томпсон. Я встретила Спайси спустя месяц.
Джонси не находила слов. Гнев и презрение переполняли ее. Эти женщины воспользовались бедственным положением Джинни.
– Больше никто не помог мне. Люди проходили мимо, а женщины брезгливо подбирали юбки, чтобы не коснуться меня. Их-то и называют порядочными людьми. – Джинни вытерла глаза краешком подола, потом выпрямилась на стуле. – Когда я встретила Спайси, она предложила мне больше денег и жизнь в другом городе. Я отчаянно хотела уехать от всего, что связывало меня с прошлым и жизнью, которая мне больше не принадлежала.
Джонси лихорадочно обдумывала сказанное Джинни, пытаясь свести все вместе: обычное замужество и семья, потом трагедия за трагедией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Отложив книгу, когда все мужчины ушли спать, Джонси отправилась искать Джинни. Не за горами то время, когда для маленьких печек в каждой комнате понадобится уголь. Заморозки начнутся очень скоро.
Она рассчитывала найти Джинни и Мэгги, как иногда бывало, тихо беседующими на кухне за последней чашкой кофе. Вместо этого она увидела Джинни, стоявшую к ней спиной у мойки. Рядом стоял Дэн и обнимал ее за талию.
Джонси увидела, как он наклонился и поцеловал Джинни в макушку. Они стояли в полумраке, горела только одна лампа на столе. Джинни подняла взгляд на Дэна, и тут же его руки обвились вокруг нее. Джонси тихонько ретировалась в тот момент, когда Дэн стал целовать Джинни. “Ситуация совсем не для посторонних глаз”, – подумала она. Темная передняя скрыла Джонси, и она порадовалась, что ее не заметили. Вернулась на цыпочках в гостиную, где все еще приветливо потрескивал огонь. Сев на краешек стула поближе к камину, она уставилась на пламя.
Какой бы Джинни ни была, она заслуживала счастья. Дэн хороший человек, и каждому видно, что он очень привязан к ней. В последнее время он стал ежевечерним желанным гостем. Если он работал допоздна, Джонси скучала по нему почти так же, как Джинни. Но, улыбнулась она, не настолько.
Она сидела перед камином, пока он не прогорел и лишь отдельные язычки пламени вспыхивали то тут, то там. Дом стих. Джонси услышала в передней приглушенные ковром шаги и повернулась. На пороге стояла Джинни.
– Дэн пошел домой? – Джонси заметила, как вспыхнули щеки Джинни, и подумала, какая она хорошенькая.
– Да, – ответила Джинни и села на мягкий стул рядом с Джонси.
– Ты выглядишь очень счастливой, – тихо произнесла Джонси.
– Да. Я счастлива. – Джинни перевела взгляд с Джонси на огонь. – Я не думала, что когда-нибудь снова буду так счастлива.
– Снова?
Джинни кивнула, глядя на догоравший уголь. Она поднялась, подняла крышку деревянного ящика и набрала небольших поленьев для растопки. Огонь постепенно ожил, жадно набросившись на сухое дерево.
Джонси следила за ее движениями. Она делала все легко, не задумываясь. Мысли ее были далеко. С Дэном? Джонси задумалась. А может, в том времени, когда она была миссис Марлоу?
– Ты никогда не спрашивала меня, как я сюда попала. – Джинни подняла глаза и встретилась взглядом с Джонси.
Чувствуя легкую вину и удивление оттого, что Джинни прочла ее мысли, Джонси пожала плечами:
– Я полагала, что меня это не касается.
– Это одно из качеств, которые мне в тебе нравятся, – улыбнулась ей Джинни. – Ты просто приняла нас. Доверилась нам. Не могу выразить, что это значило для меня. И для Мэгги тоже.
– У меня не было причин поступить по-другому.
– Поверь, не все так считают. – Джинни снова уселась на стул и обхватила себя руками. – Существуют “порядочные” люди, которые не поймут и даже не попытаются этого сделать. Они говорят о любви и помощи ближнему, но этим и ограничиваются.
Джонси почувствовала, что Джинни нужно избавиться от… чего? Боли? Отчаяния? Гнева?
– Первые двадцать лет своей жизни я провела в Ричмонде. До войны это был красивый город. Мне было лет тринадцать, когда все кончилось. Люди оказались опустошенными, как и сам город. Но я-то была юной девушкой, захваченной чувствами, которые кажутся важными и значительными любой девушке. Я смотрела на мир глазами, полными надежды. Когда мне было шестнадцать, я встретила Бенджамина Марлоу и поняла, что обрела свое будущее. – Джинни улыбнулась. Багрянец и золото огня отразились в ее темных глазах. – Новый юг не принес ему счастья, и он хотел перебраться на запад, где, как он говорил, человек может начать с нуля и разбогатеть за неделю. Мы поехали в Вирджиния-сити, а там он работал на шахте, где добывали золото. Мы нисколько не разбогатели. Но мне было все равно. Я была с ним и была счастлива. А когда поняла, что жду ребенка… – Голос у Джинни сел от переживаемых чувств. – Я подумала, что лучше и быть не может.
С тупой болью в груди Джонси смотрела, как Джинни пытается взять себя в руки.
– У нас родился прелестный мальчик. Он был похож на своего отца, с такими же темными кудрявыми волосами и доброй, немножко кривой улыбкой. – Она остановилась. – Он заболел воспалением легких. Это было обычным делом. Стены в домах были такими тонкими, что едва удерживали тепло. – Джинни подбросила в огонь еще дров. – Он умер. Ему было всего два года. – Она вернулась на свое место. – После этого я потеряла интерес ко всему. Даже к Бену.
Джонси дотянулась и сжала руку Джинни:
– Мне очень жаль.
Она почувствовала, что на глазах у нее выступили слезы сочувствия к этой женщине, которая столько перенесла, столько выстрадала.
– Я продолжала жить, потому что ничего другого мне не оставалось. С такой же готовностью я бы умерла, но не могла. Бен очень старался помочь мне, но он нескончаемыми часами работал на шахте и слишком уставал. Я, должно быть, была для него тяжким бременем. А потом произошел взрыв. Они происходили то и дело. И Бена не стало.
Джонси увидела, как одна слеза, потом другая стекли по щекам Джинни.
– Не стало. – Она моргнула и посмотрела на Джонси, словно не узнавая ее. – Меня выгнали из дома, вышвырнули на улицу без пищи, без денег. Но мне было все равно. Теперь я смогу умереть, думала я. Просто лечь и умереть. Но все оказалось не так-то просто. Я хотела жить. Желание выжить – очень сильное чувство, мы не можем ему сопротивляться.
Джонси подумала о своей матери. Она делала все, что могла, для блага своей дочери и своего, не думая о последствиях.
– Два дня я бродила по улицам, пока какая-то женщина не предложила мне кров, еду и деньги. А я должна была работать в качестве одной из ее девочек. И я согласилась.
– Это была моя тетя? – Джонси затаила дыхание.
– Нет. Ее звали Кэд Томпсон. Я встретила Спайси спустя месяц.
Джонси не находила слов. Гнев и презрение переполняли ее. Эти женщины воспользовались бедственным положением Джинни.
– Больше никто не помог мне. Люди проходили мимо, а женщины брезгливо подбирали юбки, чтобы не коснуться меня. Их-то и называют порядочными людьми. – Джинни вытерла глаза краешком подола, потом выпрямилась на стуле. – Когда я встретила Спайси, она предложила мне больше денег и жизнь в другом городе. Я отчаянно хотела уехать от всего, что связывало меня с прошлым и жизнью, которая мне больше не принадлежала.
Джонси лихорадочно обдумывала сказанное Джинни, пытаясь свести все вместе: обычное замужество и семья, потом трагедия за трагедией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74