Должно быть, он внизу. Леонора произнесла коротенькую молитву и двинулась дальше. Только бы удача не покинула ее сейчас, когда она зашла так далеко.
Вот и дверь в кабинет. Бессознательно откладывая последний шаг, она попыталась представить себе их разговор, но в голове было как-то удивительно пусто. Пора. Сделав тлубокий вдох, она взялась за ручку двери.
В следующий миг ручка вырвалась из ее пальцев, и дверь распахнулась. Тристан возник рядом — поверх ее головы он быстро оглядел коридор, потом втолкнул ее в комнату, закрыл дверь и только тогда опустил пистолет, который держал в руке.
— Мой Бог! — Леонора круглыми от изумления глазами уставилась на оружие. — Вы бы меня застрелили?
— Вас — нет. Но я же не знал, что это вы… — Он был сердит, губы сжаты. Отвернувшись, добавил: — Никогда не подкрадывайтесь ко мне.
— Я это запомню… на будущее, — покладисто сказала Леонора.
Она все так же стояла посреди комнаты, следя за ним глазами. Тристан положил пистолет на бюро и остался стоять там же, у стены. Комната была небольшая, но все же он казался таким далеким. И очень мрачным.
— Что вы здесь делаете? Нет, подождите. — Он вытянул руку, словно она собралась шагнуть к нему, хотя Леонора стояла на месте. — Сначала объясните, как вы сюда попали.
Девушка, не замечая, что судорожно сжимает руки, кивнула и заговорила, стараясь голосом не показать волнения.
— Вы не приходили так долго… Не то чтобы я ждала визита (она ждала, честно сказать, но быстро поняла свою ошибку), поэтому мне самой пришлось зайти к вам. Мы выяснили, что, если бы я пришла в обычные часы, вряд ли бы удалось поговорить наедине, так что… — Она перевела дыхание и быстро продолжила: — Я поручила Гасторпу нанять экипаж… взяла с него слово ничего вам не говорить — и убедительно прошу не ставить это в вину. Экипаж…
Она досказала остальное, подчеркнув, что экипаж и лакей ждут ее у калитки, чтобы отвезти домой.
Трентем приподнял брови — это движение оживило лицо, котopoe прежде казалось застывшей маской, и Леонора несколько приободрилась.
— Что думает ваш брат по поводу столь позднего визита?
— Они с дядей уверены, что я легла пораньше. Кроме того, они так поглощены изучением журналов Седрика, что не заметят, даже если начнется карнавал… — Лорд нахмурился, и она быстро добавила: — Но Джереми распорядился поменять все замки, как вы и велели.
Он вынужден был кивнуть, и Леонора, подавив улыбку, продолжала:
— Теперь Генриетта ночует в моей спальне. И я никуда не выхожу без нее. Так что мне пришлось взять ее с собой сегодня. Она сейчас коротает время в обществе Биггса в домер двенадцать на Монтроуз-плейс.
Тристан молчал, но губы его дрогнули, сдерживая усмешку. Все-таки она молодец. Свою поездку и возвращение она организовала вполне умело, продумав все детали. И все же расслабляться было рано. Он сложил руки на груди и, глядя на гостью долгим взглядом, каким судья смотрит на малолетнего правонарушителя, спросил:
— Теперь скажите мне, почему вы здесь?
— Я пришла извиниться. — Она спокойно и прямо смотрела ему в глаза.
Тристан ждал, и Леонора заговорила вновь:
— Я признаю, что глупо и неправильно было умалчивать о ранних нападениях. Но к тому моменту как я начала вам доверять, столько всего случилось, что они как-то отошли на задний план и я действительно позабыла о них.
Леонора перевела дыхание, постаралась собраться с мыслями, что было не так-то легко под его пристальным взглядом, и сказала:
— Кроме того, когда те нападения имели место, мне просто некому было о них рассказать. Мы еще не были с вами знакомы, и не было человека, который бы тревожился обо мне настолько, чтобы я чувствовала себя обязанной поставить его в известность.
Вздернув подбородок, она решительно произнесла: — Я признаю, что ситуация изменилась и, раз я вам дорога, вы можете узнать… даже, наверное, имеете право знать обо всем, что может мне угрожать.
Помедлив, словно проверяя, все ли она сказала, Леонора подвела итог:
— Я приношу вам свои искренние извинения за то, что умолчала о событиях, о которых вы имели право знать.
Тристан моргнул. Он почему-то не ожидал столь ясного изложения и краткости речи. Девушка молчала, но он понял, что это не все, и внутри что-то зазвенело тихонько, так было всегда, когда он чувствовал верный успех.
— Значит, вы признаете, что я имею право знать о любой угрозе, которая может возникнуть?
— Да. — Леонора твердо смотрела ему в глаза.
Пауза — миг — удар сердца.
— Вы согласны выйти за меня замуж?
— Да.
Тристан вздохнул. Надо же, такое впечатление, что эти дни он носил на груди тугую повязку, которая вдруг лопнула — таким полным и глубоким был этот вздох. Гнетущее напряжение, давившее мозг, отступало. Но он не мог так сразу отпустить ее.
— Значит, вы согласны выйти за меня замуж, поступать так, как должно моей жене, и во всем мне подчиняться?
На этот раз Леонора нахмурилась и заколебалась:
— Это целых три вопроса… Да, да — в разумных приделах.
— Так. — Трентем вопросительно приподнял бровь. — Что такое «в разумных пределах»? Боюсь, нам понадобится это прояснить. — Он двинулся вперед и в то же мгновение оказался совсем рядом. Теперь от его глаз было никуда не деться, не отвести взгляд. — Пообещайте дать мне знать о любом своем шаге, любом действии, если оно может таить хоть малую толику опасности; причем я хочу, чтобы меня поставили в известность заранее, до того, как вы этот самый шаг предпримете.
— Если такая возможность будет — то да. — Леонора нахмурилась.
— Вы передергиваете. — Он подозрительно сузил глаза.
— Ничего подобного. А вы ведете себя неразумно.
— Значит, это неразумно — желать обезопасить жизнь своей жены?
— Неразумно для достижения этой цели сажать ее в клетку.
— Это с какой точки зрения посмотреть.
Он произнес эти слова очень тихо, и все же Леонора их услышала. Можно было бы поспорить и дальше, но не для этого она пришла. Тристан сделал еще движение — и оказался совсем близко. Теперь девушке приходилось прилагать значительные усилия, чтобы обуздывать свое тело и не терять головы.
— Я с готовностью обещаю выполнять ваши требования — в пределах разумного.
Она постаралась вложить в свой голос всю уверенность решимость, которую выпестовала в душе за дни разлуки с этим невозможным человеком. И кажется, он услышал и поверил в ее искренность.
Лорд долго и внимательно смотрел гостье в глаза, потом спросил:
— Это лучшее, что вы можете мне предложить?
— Да…
— Я принимаю.
Взгляд Трентема остановился на ее губах.
— Теперь давайте посмотрим, что еще вы мне можете предложить.
У Леоноры перехватило дыхание. Раненный ею дикий волк ждал жертвоприношения. Она должна попросить прощения — за свое пренебрежение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Вот и дверь в кабинет. Бессознательно откладывая последний шаг, она попыталась представить себе их разговор, но в голове было как-то удивительно пусто. Пора. Сделав тлубокий вдох, она взялась за ручку двери.
В следующий миг ручка вырвалась из ее пальцев, и дверь распахнулась. Тристан возник рядом — поверх ее головы он быстро оглядел коридор, потом втолкнул ее в комнату, закрыл дверь и только тогда опустил пистолет, который держал в руке.
— Мой Бог! — Леонора круглыми от изумления глазами уставилась на оружие. — Вы бы меня застрелили?
— Вас — нет. Но я же не знал, что это вы… — Он был сердит, губы сжаты. Отвернувшись, добавил: — Никогда не подкрадывайтесь ко мне.
— Я это запомню… на будущее, — покладисто сказала Леонора.
Она все так же стояла посреди комнаты, следя за ним глазами. Тристан положил пистолет на бюро и остался стоять там же, у стены. Комната была небольшая, но все же он казался таким далеким. И очень мрачным.
— Что вы здесь делаете? Нет, подождите. — Он вытянул руку, словно она собралась шагнуть к нему, хотя Леонора стояла на месте. — Сначала объясните, как вы сюда попали.
Девушка, не замечая, что судорожно сжимает руки, кивнула и заговорила, стараясь голосом не показать волнения.
— Вы не приходили так долго… Не то чтобы я ждала визита (она ждала, честно сказать, но быстро поняла свою ошибку), поэтому мне самой пришлось зайти к вам. Мы выяснили, что, если бы я пришла в обычные часы, вряд ли бы удалось поговорить наедине, так что… — Она перевела дыхание и быстро продолжила: — Я поручила Гасторпу нанять экипаж… взяла с него слово ничего вам не говорить — и убедительно прошу не ставить это в вину. Экипаж…
Она досказала остальное, подчеркнув, что экипаж и лакей ждут ее у калитки, чтобы отвезти домой.
Трентем приподнял брови — это движение оживило лицо, котopoe прежде казалось застывшей маской, и Леонора несколько приободрилась.
— Что думает ваш брат по поводу столь позднего визита?
— Они с дядей уверены, что я легла пораньше. Кроме того, они так поглощены изучением журналов Седрика, что не заметят, даже если начнется карнавал… — Лорд нахмурился, и она быстро добавила: — Но Джереми распорядился поменять все замки, как вы и велели.
Он вынужден был кивнуть, и Леонора, подавив улыбку, продолжала:
— Теперь Генриетта ночует в моей спальне. И я никуда не выхожу без нее. Так что мне пришлось взять ее с собой сегодня. Она сейчас коротает время в обществе Биггса в домер двенадцать на Монтроуз-плейс.
Тристан молчал, но губы его дрогнули, сдерживая усмешку. Все-таки она молодец. Свою поездку и возвращение она организовала вполне умело, продумав все детали. И все же расслабляться было рано. Он сложил руки на груди и, глядя на гостью долгим взглядом, каким судья смотрит на малолетнего правонарушителя, спросил:
— Теперь скажите мне, почему вы здесь?
— Я пришла извиниться. — Она спокойно и прямо смотрела ему в глаза.
Тристан ждал, и Леонора заговорила вновь:
— Я признаю, что глупо и неправильно было умалчивать о ранних нападениях. Но к тому моменту как я начала вам доверять, столько всего случилось, что они как-то отошли на задний план и я действительно позабыла о них.
Леонора перевела дыхание, постаралась собраться с мыслями, что было не так-то легко под его пристальным взглядом, и сказала:
— Кроме того, когда те нападения имели место, мне просто некому было о них рассказать. Мы еще не были с вами знакомы, и не было человека, который бы тревожился обо мне настолько, чтобы я чувствовала себя обязанной поставить его в известность.
Вздернув подбородок, она решительно произнесла: — Я признаю, что ситуация изменилась и, раз я вам дорога, вы можете узнать… даже, наверное, имеете право знать обо всем, что может мне угрожать.
Помедлив, словно проверяя, все ли она сказала, Леонора подвела итог:
— Я приношу вам свои искренние извинения за то, что умолчала о событиях, о которых вы имели право знать.
Тристан моргнул. Он почему-то не ожидал столь ясного изложения и краткости речи. Девушка молчала, но он понял, что это не все, и внутри что-то зазвенело тихонько, так было всегда, когда он чувствовал верный успех.
— Значит, вы признаете, что я имею право знать о любой угрозе, которая может возникнуть?
— Да. — Леонора твердо смотрела ему в глаза.
Пауза — миг — удар сердца.
— Вы согласны выйти за меня замуж?
— Да.
Тристан вздохнул. Надо же, такое впечатление, что эти дни он носил на груди тугую повязку, которая вдруг лопнула — таким полным и глубоким был этот вздох. Гнетущее напряжение, давившее мозг, отступало. Но он не мог так сразу отпустить ее.
— Значит, вы согласны выйти за меня замуж, поступать так, как должно моей жене, и во всем мне подчиняться?
На этот раз Леонора нахмурилась и заколебалась:
— Это целых три вопроса… Да, да — в разумных приделах.
— Так. — Трентем вопросительно приподнял бровь. — Что такое «в разумных пределах»? Боюсь, нам понадобится это прояснить. — Он двинулся вперед и в то же мгновение оказался совсем рядом. Теперь от его глаз было никуда не деться, не отвести взгляд. — Пообещайте дать мне знать о любом своем шаге, любом действии, если оно может таить хоть малую толику опасности; причем я хочу, чтобы меня поставили в известность заранее, до того, как вы этот самый шаг предпримете.
— Если такая возможность будет — то да. — Леонора нахмурилась.
— Вы передергиваете. — Он подозрительно сузил глаза.
— Ничего подобного. А вы ведете себя неразумно.
— Значит, это неразумно — желать обезопасить жизнь своей жены?
— Неразумно для достижения этой цели сажать ее в клетку.
— Это с какой точки зрения посмотреть.
Он произнес эти слова очень тихо, и все же Леонора их услышала. Можно было бы поспорить и дальше, но не для этого она пришла. Тристан сделал еще движение — и оказался совсем близко. Теперь девушке приходилось прилагать значительные усилия, чтобы обуздывать свое тело и не терять головы.
— Я с готовностью обещаю выполнять ваши требования — в пределах разумного.
Она постаралась вложить в свой голос всю уверенность решимость, которую выпестовала в душе за дни разлуки с этим невозможным человеком. И кажется, он услышал и поверил в ее искренность.
Лорд долго и внимательно смотрел гостье в глаза, потом спросил:
— Это лучшее, что вы можете мне предложить?
— Да…
— Я принимаю.
Взгляд Трентема остановился на ее губах.
— Теперь давайте посмотрим, что еще вы мне можете предложить.
У Леоноры перехватило дыхание. Раненный ею дикий волк ждал жертвоприношения. Она должна попросить прощения — за свое пренебрежение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100