Она лишь на мгновение заколебалась, перед тем как выпрыгнуть из медленно двигающегося фургона. Упав на обочину дороги, поросшую густой травой, девушка привстала на колени и бросила тревожный, озабоченный взгляд на возницу. С радостью удостоверившись, что он ничего не заметил, она с усилием поднялась на ноги и отряхнула юбки. В ее глазах сверкнула уверенность, когда она увидела невдалеке город.
— Слава Богу, — прошептала Алекс. Она стояла глядя вслед удаляющемуся фургону, и на лице ее промелькнуло несколько противоречивых чувств. Но, несомненно, главным для нее было только одно из них — чувство облегчения. Хотя голод и усталость притупили ее бдительность и осторожность, она тут же подобрала юбки и направилась в ближайший лес. Алекс решила переждать, пока фургон отъедет достаточно далеко, и тогда продолжить свой путь. Если ей повезет, то ночь она проведет уже под крышей губернаторского дома. Она будет свободной женщиной, а не ссыльной, не служанкой, не игрушкой в руках Джонатана Хэзэрда.
Сидней.
Место, где зародилась Австралия, приютилось между низкими, покрытыми деревьями холмами и морем. Именно здесь менее сорока лет назад первые доставленные сюда на кораблях осужденные буквально высекли в скалах новую жизнь. Это раннее поселение, состоявшее из палаток и бревенчатых хижин, превратилось теперь в процветающий город (по английским меркам, правда, небольшой), в котором двухэтажные кирпичные и оштукатуренные бревенчатые дома выстроились аккуратными рядами, окруженные садами и изгородями. Добротные, респектабельные сооружения свидетельствовали об устоявшемся быте.
Но не все здесь, как и можно было предполагать, несло на себе печать благополучия и покоя. У Сиднея была и другая сторона. Вдоль береговой линии безнадежно опустившиеся переселенцы в основном с уголовным прошлым устроили бордели, таверны, игорные дома, образовав целые кварталы трущоб. Даже несмотря на постоянное патрулирование этих районов солдатами, было почти невозможно поддерживать мир между людьми, которые полагали, что их изгнали из рая и обрекли провести остаток жизни в аду.
Главным ядром поселения была, конечно, гавань. Охраняемые величественными утесами ее сверкающие синие воды были почти всегда забиты самыми различными судами. Здесь находили пристанище охотники на тюленей и китобои, торговые и военные корабли, транспорты с ссыльными, которые регулярно прибывали сюда со своим подневольным человеческим грузом.
На пути в порт суда проходили мимо десятка небольших островов, которые еще не столь давно были священны для аборигенов. На нескольких из этих скалистых, выглядевших пустынными отмелей некогда содержались самые непокорные заключенные, закованные в цепи и изредка получавшие обрекавшую их на голодную смерть скудную пищу. Говорили, что теперь их неприкаянные души пытаются похищать моряков с палуб проходящих мимо судов.
Но Алекс мало волновали призраки, равно как и богатая, своеобразная история города. Все ее мысли были направлены к одной цели — найти дом губернатора. Пробираясь по Рыночной улице через шумную, бурлящую толпу, она не обращала внимания на устремленные на нее любопытствующие или восхищенные взгляды. Воздух здесь пропах рыбой, дымом, потом от немытых тел. Вокруг нее царило сущее столпотворение. Свежий улов, одежда, домашняя утварь и огромное разнообразие других товаров было выставлено на продажу в легких временных деревянных киосках и на лотках. Голоса продавцов и покупателей слились с обычными звуками города в единый гам, еще более усиливавший ее беспокойство.
Боже, какой дорогой идти?
Растерянная, сбитая с толку, она снова и снова задавала себе этот вопрос, а толпы посетителей рынка теснили и грубо толкали ее, как только она пыталась продвинуться в каком-нибудь направлении. Даже если бы ей удалось хоть немного сориентироваться, она едва ли могла бы выбраться сейчас из этой давки. До этого Алекс лишь однажды была в Сиднее — в тот самый день, когда ее сняли с транспортного судна и быстро пересадили на баржу, чтобы отправить вверх по течению реки в Параматту. В результате она не запомнила в городе ни одного приметного ориентира.
Время шло, а положение ее ни в коей мере не улучшалось. Алекс поняла, что не сможет обойтись без посторонней помощи. Она с растущим беспокойством изучала толпу, ища к кому могла бы обратиться. Заметив перед одним из киосков седую женщину, с любовью улыбавшуюся маленькому мальчику, она протиснулась к ней сквозь толпу.
— Прошу вас, — умоляющим голосом произнесла Алекс, вежливо, но настойчиво подергав женщину за рукав, чтобы привлечь к себе ее внимание. — Не могли бы вы сказать мне, где я могу найти резиденцию губернатора Макквери?
— Губернатора? — Глаза женщины выразили явное неодобрение, когда она оглядела мятую, грязную одежду Алекс и ее взъерошенные волосы. — Что хотели бы вы от такого человека, как он?
— Я должна немедленно поговорить с ним!
— О! Вы должны? — насмешливо спросила женщина. Ласковая улыбка, которую она излучала несколько мгновений назад, сменилась на ее лице глумливой гримасой. — Тогда вам лучше немного принарядиться, если вы хотите выпить чаю в кафе «Старый Стринджибарк».
— Простите, вы, по-видимому, не поняли меня. Мне нужно…
— Уходите прочь или я позову стражу!
— Нет, подождите! — взмолилась Алекс. С беспомощным отчаянием она наблюдала, как женщина взяла мальчика за руку и поспешно направилась к другому киоску.
Нахмурив брови, Алекс повернулась и вновь напряженно стала отыскивать в толпе человека, к которому можно было бы обратиться. Вокруг нее было так много народа. Кто-нибудь из окружающих, конечно же, мог проявить достаточно сострадания и помочь ей.
Она закусила нижнюю губу и бросила тревожный взгляд на небо. Солнце уже начало склоняться к безгранично синему горизонту. Вскоре должно было стемнеть. Что она станет делать, когда наступит ночь, а она все еще не сможет переговорить с губернатором? На нее снова надвигался приступ паники…
— У вас, девушка, неприятности?
Она обернулась на звук женского голоса, раздавшегося позади нее, и увидела перед собой стройную юную блондинку, одетую в тесное, слегка поношенное платье с излишне глубоким декольте. Волосы молодой женщины были собраны в небрежный пучок, шпильки в котором едва держались. Глаза у нее были тусклые, какие-то неживые, веки воспаленные и припухшие. Но по крайней мере создавалось впечатление, что она готова помочь Алекс.
— Я… я пытаюсь найти дорогу к резиденции губернатора, — заявила Алекс, повысив голос, чтобы перекричать окружающий шум. Ее едва не сбил с ног прохожий с корзиной морских губок в руках. — Не можете ли вы мне сказать, как попасть туда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— Слава Богу, — прошептала Алекс. Она стояла глядя вслед удаляющемуся фургону, и на лице ее промелькнуло несколько противоречивых чувств. Но, несомненно, главным для нее было только одно из них — чувство облегчения. Хотя голод и усталость притупили ее бдительность и осторожность, она тут же подобрала юбки и направилась в ближайший лес. Алекс решила переждать, пока фургон отъедет достаточно далеко, и тогда продолжить свой путь. Если ей повезет, то ночь она проведет уже под крышей губернаторского дома. Она будет свободной женщиной, а не ссыльной, не служанкой, не игрушкой в руках Джонатана Хэзэрда.
Сидней.
Место, где зародилась Австралия, приютилось между низкими, покрытыми деревьями холмами и морем. Именно здесь менее сорока лет назад первые доставленные сюда на кораблях осужденные буквально высекли в скалах новую жизнь. Это раннее поселение, состоявшее из палаток и бревенчатых хижин, превратилось теперь в процветающий город (по английским меркам, правда, небольшой), в котором двухэтажные кирпичные и оштукатуренные бревенчатые дома выстроились аккуратными рядами, окруженные садами и изгородями. Добротные, респектабельные сооружения свидетельствовали об устоявшемся быте.
Но не все здесь, как и можно было предполагать, несло на себе печать благополучия и покоя. У Сиднея была и другая сторона. Вдоль береговой линии безнадежно опустившиеся переселенцы в основном с уголовным прошлым устроили бордели, таверны, игорные дома, образовав целые кварталы трущоб. Даже несмотря на постоянное патрулирование этих районов солдатами, было почти невозможно поддерживать мир между людьми, которые полагали, что их изгнали из рая и обрекли провести остаток жизни в аду.
Главным ядром поселения была, конечно, гавань. Охраняемые величественными утесами ее сверкающие синие воды были почти всегда забиты самыми различными судами. Здесь находили пристанище охотники на тюленей и китобои, торговые и военные корабли, транспорты с ссыльными, которые регулярно прибывали сюда со своим подневольным человеческим грузом.
На пути в порт суда проходили мимо десятка небольших островов, которые еще не столь давно были священны для аборигенов. На нескольких из этих скалистых, выглядевших пустынными отмелей некогда содержались самые непокорные заключенные, закованные в цепи и изредка получавшие обрекавшую их на голодную смерть скудную пищу. Говорили, что теперь их неприкаянные души пытаются похищать моряков с палуб проходящих мимо судов.
Но Алекс мало волновали призраки, равно как и богатая, своеобразная история города. Все ее мысли были направлены к одной цели — найти дом губернатора. Пробираясь по Рыночной улице через шумную, бурлящую толпу, она не обращала внимания на устремленные на нее любопытствующие или восхищенные взгляды. Воздух здесь пропах рыбой, дымом, потом от немытых тел. Вокруг нее царило сущее столпотворение. Свежий улов, одежда, домашняя утварь и огромное разнообразие других товаров было выставлено на продажу в легких временных деревянных киосках и на лотках. Голоса продавцов и покупателей слились с обычными звуками города в единый гам, еще более усиливавший ее беспокойство.
Боже, какой дорогой идти?
Растерянная, сбитая с толку, она снова и снова задавала себе этот вопрос, а толпы посетителей рынка теснили и грубо толкали ее, как только она пыталась продвинуться в каком-нибудь направлении. Даже если бы ей удалось хоть немного сориентироваться, она едва ли могла бы выбраться сейчас из этой давки. До этого Алекс лишь однажды была в Сиднее — в тот самый день, когда ее сняли с транспортного судна и быстро пересадили на баржу, чтобы отправить вверх по течению реки в Параматту. В результате она не запомнила в городе ни одного приметного ориентира.
Время шло, а положение ее ни в коей мере не улучшалось. Алекс поняла, что не сможет обойтись без посторонней помощи. Она с растущим беспокойством изучала толпу, ища к кому могла бы обратиться. Заметив перед одним из киосков седую женщину, с любовью улыбавшуюся маленькому мальчику, она протиснулась к ней сквозь толпу.
— Прошу вас, — умоляющим голосом произнесла Алекс, вежливо, но настойчиво подергав женщину за рукав, чтобы привлечь к себе ее внимание. — Не могли бы вы сказать мне, где я могу найти резиденцию губернатора Макквери?
— Губернатора? — Глаза женщины выразили явное неодобрение, когда она оглядела мятую, грязную одежду Алекс и ее взъерошенные волосы. — Что хотели бы вы от такого человека, как он?
— Я должна немедленно поговорить с ним!
— О! Вы должны? — насмешливо спросила женщина. Ласковая улыбка, которую она излучала несколько мгновений назад, сменилась на ее лице глумливой гримасой. — Тогда вам лучше немного принарядиться, если вы хотите выпить чаю в кафе «Старый Стринджибарк».
— Простите, вы, по-видимому, не поняли меня. Мне нужно…
— Уходите прочь или я позову стражу!
— Нет, подождите! — взмолилась Алекс. С беспомощным отчаянием она наблюдала, как женщина взяла мальчика за руку и поспешно направилась к другому киоску.
Нахмурив брови, Алекс повернулась и вновь напряженно стала отыскивать в толпе человека, к которому можно было бы обратиться. Вокруг нее было так много народа. Кто-нибудь из окружающих, конечно же, мог проявить достаточно сострадания и помочь ей.
Она закусила нижнюю губу и бросила тревожный взгляд на небо. Солнце уже начало склоняться к безгранично синему горизонту. Вскоре должно было стемнеть. Что она станет делать, когда наступит ночь, а она все еще не сможет переговорить с губернатором? На нее снова надвигался приступ паники…
— У вас, девушка, неприятности?
Она обернулась на звук женского голоса, раздавшегося позади нее, и увидела перед собой стройную юную блондинку, одетую в тесное, слегка поношенное платье с излишне глубоким декольте. Волосы молодой женщины были собраны в небрежный пучок, шпильки в котором едва держались. Глаза у нее были тусклые, какие-то неживые, веки воспаленные и припухшие. Но по крайней мере создавалось впечатление, что она готова помочь Алекс.
— Я… я пытаюсь найти дорогу к резиденции губернатора, — заявила Алекс, повысив голос, чтобы перекричать окружающий шум. Ее едва не сбил с ног прохожий с корзиной морских губок в руках. — Не можете ли вы мне сказать, как попасть туда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78