Чем ты поможешь?
— Поговорю с ним. Посоветую, если потребуется. Отдам приказ, если понадобится.
«Да, — подумал Алек, мгновенно сбитый с толку, — это настоящий удар ниже пояса!»
И предложил весело, почти небрежно:
— Спустись со мной в каюту, хоть ненадолго, любимая. Только, чтобы переодеться в сухую одежду.
Джинни кивнула. Алек прав, нужно сменить костюм. И по правде говоря, она хотела прижаться к нему, еще раз убедиться, что с ним все в порядке, что он цел и невредим.
Ступив в капитанскую каюту, Джинни зажгла фонарь, надежно закрепила его на крышке стола — в такой ураган не хватало только пожара на корабле! И только после этого повернулась к мужу:
— Ты слишком рисковал! Я ужасно испугалась! А если бы сломал ногу или руку?
— А ты переживала бы?
— Немножко, — лукаво усмехнулась она. — Как не бояться за рыцаря, явившегося из тьмы, чтобы быть рядом со мной?
— По правде говоря, я больше тревожился за твой клипер.
— Никто не рискует жизнью из-за вещи, Алек, — мягко возразила она, не собираясь попадаться на удочку.
— В этом ты права, жена. Но я ничего не повредил, так что об этом можно забыть, иначе я могу подумать, что ты начинаешь проявлять супружескую заботу.
— Пришлось бы пристрелить тебя, сломай ты ногу.
Теперь и Алек рассмеялся:
— Снимай-ка поскорее свои промокшие доспехи!
— А как насчет тебя?
Алек задумчиво нахмурился:
— Думаю, мне лучше залезть под одеяло. Не хочешь присоединиться?
Джинни поглядела на мужа так, будто он потерял рассудок:
— Алек, мы боремся с ураганом, а ты хочешь, чтобы я легла с тобой в постель?
— Почему нет? Все равно от нас ничего не зависит. Мы либо погибнем в следующие двадцать четыре часа, либо нет.
— Ты, я вижу, весьма философски относишься к перспективе близкого конца.
— Тс-с. Прислушайся, Джинни. Где ветер? Мертвая тишина.
Джинни почувствовала, как по спине пробежал озноб.
— Мы в самом центре урагана, — шепнула она, чтобы разбить это страшное молчание.
— Сколько это продлится?
— Не знаю.
Она стащила штормовку. Алек в мгновение ока освободился от одежды и оказался под восхитительно сухими одеялами. Джинни прислушалась к оглушительной тишине, стоя посреди каюты, забыв снять мокрую рубашку.
— Джинни, иди скорее, замерзнешь.
Джинни подпрыгнула от неожиданности, обернулась и, увидев, что он почти голый, взвизгнула.
— Иди сюда, — повторил Алек, смеясь. На этот раз Джинни послушалась и, сбросив сорочку, легла рядом, под откинутое Алеком одеяло:
— Только ненадолго, Алек. Мне скоро нужно быть на палубе.
Муж привлек ее к себе, стащил с головы шапку и швырнул ее на пол:
— Хочешь, я расплету тебе волосы?
— Нет, все равно придется снова заплетать. Ненавижу, когда они липнут к лицу.
Алек снова нахмурился, но решил поскорее покончить с неприятным разговором:
— Джинни, любимая, ты никуда не пойдешь, пока ураган не стихнет.
— То есть как? О чем ты?
— Могу повторить. Будь же рассудительной, милая, я хочу, чтобы ты оставалась здесь, в тепле, и безопасности.
Джинни застыла словно статуя:
— Так вот почему ты рисковал жизнью и перескочил на клипер словно дикарь! Ты не хотел быть со мной! Пожелал здесь командовать? Не доверяешь мне, простой, безмозглой женщине, боишься, что потоплю твое драгоценное судно!
— И да и нет, — признался Алек. Его не одурачить, он прекрасно чувствует, что Джинни лежит в его объятиях, оцепеневшая и бесчувственная. Проклятие, почему она не может разумно смотреть на вещи? Он знал, что прав, и намеревался настоять на своем.
Алек сказал спокойно, не повышая голоса:
— Пожалуйста, сделай, как я сказал. Ты останешься в каюте. Я только что отдал все необходимые приказы.
— Черта с два!
Она вырвалась, всадив кулак ему в плечо, и приземлилась на пол, ужасно холодный и жесткий. Схватив фланелевый халат, Джинни накинула его на плечи:
— Держись от меня подальше, Алек!
Алек вновь опустился на койку и, лежа на боку, наблюдал за женой суженными глазами, в которых не играли, как обычно, веселые искорки.
— Замерзнешь, — повторил он, держась за край, чтобы не упасть, и видя, как Джинни, покатившись по полу, схватилась за ножку стола.
— Ничего страшного, спасибо.
Подтянувшись, Джинни встала, туго затянула пояс вокруг тонкой талии, но в этот момент клипер швырнуло влево; Джинни потеряла равновесие и отлетела к двери. Она едва успела схватиться за ручку и, оглянувшись, заметила, что Алек приготовился к прыжку, как перед этим с борта баркентины.
— Посмей только шевельнуться!
— Джинни, я повторяю, иди сюда. Там, наверху, опасно, ты сама это видела. Не хочу, чтобы ты упала или еще что похуже.
— Иди к дьяволу, Алек!
Джинни отвернулась, покачиваясь вместе с клипером, осторожно опустилась в кресло у письменного стола и лишь потом, подперев кулачками подбородок, уставилась на мужа и объявила, медленно, отчетливо выговаривая слова, пытаясь скрыть овладевшее ею бешенство:
— Я — капитан этого судна, сэр. Мне все равно, будь вы даже президентом Монро, и то, что вы — мой муж, не составляет ни малейшей разницы. Это ничего не меняет.
Алек твердо держал нарастающий гнев в узде. Ярость сжигала его изнутри, но он мог справиться с ней. И, как ни странно, хоть и весьма смутно, понимал точку зрения Джинни, но разве в этом сейчас дело?
— Пожалуйста, выслушай, жена, поскольку мне вовсе не улыбается повторять это снова и снова. Я взял на себя командование клипером. Мой долг и ответственность как твоего мужа и опытного моряка — обеспечить безопасность твою и матросов. Ты останешься в каюте, даже если мне придется привязать тебя к койке. Ты поняла, Джинни?
Клипер раскачивало и швыряло, бросало из стороны в сторону: судно то замирало на месте, то рвалось вперед, словно норовистая лошадь. Но муж с женой уже ничего не замечали.
— Мы больше не в центре урагана.
— Совершенно верно. Ты сама ведь слышишь, что творится? Неужели совершенно не понимаешь меня, Джинни?
Что делать? Он сильнее и может принудить ее. Это несправедливо, но истерикой и воплями ничему не поможешь. Придется попробовать объясниться спокойно:
— Это мой корабль, Алек.
— Ничего подобного. Ты — капитан только по моей милости, ничего больше. Если ты разобьешь клипер, я потеряю огромные деньги.
На этот раз он зашел слишком далеко в своих издевательствах и Джинни взорвалась. Она взметнулась на ноги, упершись ладонями в крышку стола:
— Ты готов все у меня отобрать! Но я не позволю вам, барон Шерард, проклятый английский болван!
Молниеносно схватив сухую одежду, она ринулась к двери каюты. Но Алек оказался быстрее. Схватив Джинни за руки, он с силой дернул ее на себя, удерживая на месте:
— О нет, Джинни, ты уже сказала и сделала все, что могла. И проиграла, девочка, в честном бою.
— Тут нет ничего справедливого и честного!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
— Поговорю с ним. Посоветую, если потребуется. Отдам приказ, если понадобится.
«Да, — подумал Алек, мгновенно сбитый с толку, — это настоящий удар ниже пояса!»
И предложил весело, почти небрежно:
— Спустись со мной в каюту, хоть ненадолго, любимая. Только, чтобы переодеться в сухую одежду.
Джинни кивнула. Алек прав, нужно сменить костюм. И по правде говоря, она хотела прижаться к нему, еще раз убедиться, что с ним все в порядке, что он цел и невредим.
Ступив в капитанскую каюту, Джинни зажгла фонарь, надежно закрепила его на крышке стола — в такой ураган не хватало только пожара на корабле! И только после этого повернулась к мужу:
— Ты слишком рисковал! Я ужасно испугалась! А если бы сломал ногу или руку?
— А ты переживала бы?
— Немножко, — лукаво усмехнулась она. — Как не бояться за рыцаря, явившегося из тьмы, чтобы быть рядом со мной?
— По правде говоря, я больше тревожился за твой клипер.
— Никто не рискует жизнью из-за вещи, Алек, — мягко возразила она, не собираясь попадаться на удочку.
— В этом ты права, жена. Но я ничего не повредил, так что об этом можно забыть, иначе я могу подумать, что ты начинаешь проявлять супружескую заботу.
— Пришлось бы пристрелить тебя, сломай ты ногу.
Теперь и Алек рассмеялся:
— Снимай-ка поскорее свои промокшие доспехи!
— А как насчет тебя?
Алек задумчиво нахмурился:
— Думаю, мне лучше залезть под одеяло. Не хочешь присоединиться?
Джинни поглядела на мужа так, будто он потерял рассудок:
— Алек, мы боремся с ураганом, а ты хочешь, чтобы я легла с тобой в постель?
— Почему нет? Все равно от нас ничего не зависит. Мы либо погибнем в следующие двадцать четыре часа, либо нет.
— Ты, я вижу, весьма философски относишься к перспективе близкого конца.
— Тс-с. Прислушайся, Джинни. Где ветер? Мертвая тишина.
Джинни почувствовала, как по спине пробежал озноб.
— Мы в самом центре урагана, — шепнула она, чтобы разбить это страшное молчание.
— Сколько это продлится?
— Не знаю.
Она стащила штормовку. Алек в мгновение ока освободился от одежды и оказался под восхитительно сухими одеялами. Джинни прислушалась к оглушительной тишине, стоя посреди каюты, забыв снять мокрую рубашку.
— Джинни, иди скорее, замерзнешь.
Джинни подпрыгнула от неожиданности, обернулась и, увидев, что он почти голый, взвизгнула.
— Иди сюда, — повторил Алек, смеясь. На этот раз Джинни послушалась и, сбросив сорочку, легла рядом, под откинутое Алеком одеяло:
— Только ненадолго, Алек. Мне скоро нужно быть на палубе.
Муж привлек ее к себе, стащил с головы шапку и швырнул ее на пол:
— Хочешь, я расплету тебе волосы?
— Нет, все равно придется снова заплетать. Ненавижу, когда они липнут к лицу.
Алек снова нахмурился, но решил поскорее покончить с неприятным разговором:
— Джинни, любимая, ты никуда не пойдешь, пока ураган не стихнет.
— То есть как? О чем ты?
— Могу повторить. Будь же рассудительной, милая, я хочу, чтобы ты оставалась здесь, в тепле, и безопасности.
Джинни застыла словно статуя:
— Так вот почему ты рисковал жизнью и перескочил на клипер словно дикарь! Ты не хотел быть со мной! Пожелал здесь командовать? Не доверяешь мне, простой, безмозглой женщине, боишься, что потоплю твое драгоценное судно!
— И да и нет, — признался Алек. Его не одурачить, он прекрасно чувствует, что Джинни лежит в его объятиях, оцепеневшая и бесчувственная. Проклятие, почему она не может разумно смотреть на вещи? Он знал, что прав, и намеревался настоять на своем.
Алек сказал спокойно, не повышая голоса:
— Пожалуйста, сделай, как я сказал. Ты останешься в каюте. Я только что отдал все необходимые приказы.
— Черта с два!
Она вырвалась, всадив кулак ему в плечо, и приземлилась на пол, ужасно холодный и жесткий. Схватив фланелевый халат, Джинни накинула его на плечи:
— Держись от меня подальше, Алек!
Алек вновь опустился на койку и, лежа на боку, наблюдал за женой суженными глазами, в которых не играли, как обычно, веселые искорки.
— Замерзнешь, — повторил он, держась за край, чтобы не упасть, и видя, как Джинни, покатившись по полу, схватилась за ножку стола.
— Ничего страшного, спасибо.
Подтянувшись, Джинни встала, туго затянула пояс вокруг тонкой талии, но в этот момент клипер швырнуло влево; Джинни потеряла равновесие и отлетела к двери. Она едва успела схватиться за ручку и, оглянувшись, заметила, что Алек приготовился к прыжку, как перед этим с борта баркентины.
— Посмей только шевельнуться!
— Джинни, я повторяю, иди сюда. Там, наверху, опасно, ты сама это видела. Не хочу, чтобы ты упала или еще что похуже.
— Иди к дьяволу, Алек!
Джинни отвернулась, покачиваясь вместе с клипером, осторожно опустилась в кресло у письменного стола и лишь потом, подперев кулачками подбородок, уставилась на мужа и объявила, медленно, отчетливо выговаривая слова, пытаясь скрыть овладевшее ею бешенство:
— Я — капитан этого судна, сэр. Мне все равно, будь вы даже президентом Монро, и то, что вы — мой муж, не составляет ни малейшей разницы. Это ничего не меняет.
Алек твердо держал нарастающий гнев в узде. Ярость сжигала его изнутри, но он мог справиться с ней. И, как ни странно, хоть и весьма смутно, понимал точку зрения Джинни, но разве в этом сейчас дело?
— Пожалуйста, выслушай, жена, поскольку мне вовсе не улыбается повторять это снова и снова. Я взял на себя командование клипером. Мой долг и ответственность как твоего мужа и опытного моряка — обеспечить безопасность твою и матросов. Ты останешься в каюте, даже если мне придется привязать тебя к койке. Ты поняла, Джинни?
Клипер раскачивало и швыряло, бросало из стороны в сторону: судно то замирало на месте, то рвалось вперед, словно норовистая лошадь. Но муж с женой уже ничего не замечали.
— Мы больше не в центре урагана.
— Совершенно верно. Ты сама ведь слышишь, что творится? Неужели совершенно не понимаешь меня, Джинни?
Что делать? Он сильнее и может принудить ее. Это несправедливо, но истерикой и воплями ничему не поможешь. Придется попробовать объясниться спокойно:
— Это мой корабль, Алек.
— Ничего подобного. Ты — капитан только по моей милости, ничего больше. Если ты разобьешь клипер, я потеряю огромные деньги.
На этот раз он зашел слишком далеко в своих издевательствах и Джинни взорвалась. Она взметнулась на ноги, упершись ладонями в крышку стола:
— Ты готов все у меня отобрать! Но я не позволю вам, барон Шерард, проклятый английский болван!
Молниеносно схватив сухую одежду, она ринулась к двери каюты. Но Алек оказался быстрее. Схватив Джинни за руки, он с силой дернул ее на себя, удерживая на месте:
— О нет, Джинни, ты уже сказала и сделала все, что могла. И проиграла, девочка, в честном бою.
— Тут нет ничего справедливого и честного!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102