Прежде чем я смог что-либо сообразить, снова раздался крик, на этот раз значительно ближе. Это уже был не детский плач, это кричала женщина, и в ее пронзительном крике слышалась нечеловеческая мука. Затем наступила тишина. Я до сих пор не уверен, было ли это на самом деле. Может, мне все это приснилось? Как бы то ни было, должен признаться, я после этого долго не мог заснуть. Когда же, благодарение Богу, мне это удалось, меня уже больше не посещали эти видения.
Граф обвел извиняющимся взглядом удивленные лица присутствующих.
Леди Энн мягко промолвила материнским тоном:
— Вам это не привиделось, Джастин. Просто вы познакомились с привидениями Эвишем-Эбби. То, что вы только что нам рассказали, случается не часто и только в графской спальне. Плач ребенка и душераздирающий крик его матери. Но нам ничего о них не известно.
— О, прошу вас, Энн, вы ведь не хотите, чтобы я провел еще одну кошмарную ночь? Я же готов поверить каждому вашему слову — у меня сердце колотится, как у зайца. Умоляю, скажите, что во всем виновата тушеная капуста, которая вчера была у нас на обед.
— Вчера тушеную капусту не готовили. Держите себя в руках, сэр, вся эта история — сущая правда, — сказала Арабелла, наклонившись к нему и зловеще прищурившись. — Моему отцу десятки раз доводилось слышать то, чему вы были свидетелем в эту ночь. Предание гласит, что тому назад два века, задолго до того, как поместье Эвишем-Эбби перешло к семье Деверилл, здесь жил лорд по имени Фейбер. За ним ходила слава жестокого, злобного забияки. Нрава он был дикого и необузданного. И вот однажды ненастной ночью к домику местной акушерки подъехал слуга из Эвишем-Эбби и приказал ей следовать за ним. Она ужасно перепугалась и пробовала отказаться, но он, не слушая ее возражений, силой заставил ее сесть в карету. Женщине завязали глаза, и так она проехала много миль, пока наконец карета не остановилась. Акушерку потащили вверх по лестнице, затем провели через большой холл и втолкнули в спальню. — Арабелла, сама превосходная актриса, сделала многозначительную паузу, обвела глазами своих внимательных слушателей и продолжала, понизив голос: — Когда слуга снял с ее глаз повязку, акушерка увидела, что на огромной кровати лежит женщина, которая вот-вот родит. В углу, у камина, неподвижно застыл огромный, мрачного вида мужчина. Леди закричала — у нее начались схватки, — и акушерка, забыв свой страх, бросилась ей помогать. Роды были долгими и трудными, но в конце концов все окончилось благополучно. И тут, к ужасу акушерки, мужчина выступил вперед, схватил новорожденного и с воплем швырнул его в огонь. Роженица дико вскрикнула и без чувств упала на подушки. Слуга быстро вытолкнул акушерку из комнаты, снова завязал глаза и отвез ее домой. — Арабелла перевела дух и добавила: — Ах, у меня каждый раз пробегают мурашки по спине, хотя я слышу эту историю с детства. Какая жуткая легенда! Нет, мне страшно рассказывать ее.
— Боже правый, тогда это и впрямь ужасно, — спокойно промолвил граф, внимательно глядя ей в лицо.
— Я закончу рассказ, — сказала леди Энн. — Акушерка, хотя и была до смерти напугана, все же умудрилась заметить дорогу к таинственному дому и даже запомнила число ступенек, ведущих в комнату, где разыгралась ужасная драма. Она привела судью в Эвишем-Эбби, но тот не смог найти никаких свидетельств и улик, и таким образом лорд Фейбер избегнул справедливого наказания. Но на этом все не кончилось. Однажды ночью лорд выбежал из своей спальни, лицо его было искажено от страха. Он побежал к конюшне и вскочил на своего дикого вороного коня. Что произошло дальше, никто не знает, но на следующее утро лорд Фейбер был найден мертвым на холме неподалеку от руин старого аббатства — его собственный конь затоптал его копытами насмерть. И по сей день это место называется Холм Фейбера. Я сама всего раа была там — на большее смелости у меня не хватило, и, уверена, это проклятое место. Я готова поклясться, что ненависть и зло, заключенные в нем, пытались перейти в меня, когда я там находилась.
Элсбет промолвила дрожащим голоском:
— Жозетта рассказывала мне о лорде Фейбере, но я не верила в это предание. Кажется, моей матушке тоже довелось услышать эти крики. Это правда, леди Энн?
— Да, это правда. Но это было очень давно, — отвечала леди Энн. — А сейчас довольно о ночных кошмарах. Кто-нибудь хочет еще чаю?
— Леди с железными нервами, — заметил доктор Брэнион. — Боюсь, все присутствующие сегодня долго не смогут уснуть, прислушиваясь к потусторонним голосам. Я же буду спать без задних ног, и если что мне и приснится, то только великолепно зажаренный барашек, которым кухарка потчевала нас за обедом. Прошу извинить меня, но мне пора ехать.
Леди Энн поднялась.
— Я полностью с вами согласна, доктор. Нам всем пора отдохнуть. — Она повернулась к Элсбет: — Пойдем же, дорогая моя, проводим доктора Брэниона, а после ты поднимешься к себе в спальню — ты выглядишь усталой.
Арабелла проводила их глазами, пока за ними не захлопнулась дверь. Она осталась в комнате наедине с графом. Арабелла хотела было тоже отправиться к себе в спальню, но тут же подумала, что граф решит, будто она боится его и собирается от него улизнуть. Да, ей хотелось сбежать от него, но вдруг он сочтет ее трусихой? Мысль об этом была ей нестерпима. Она смотрела, как он встал и шагнул к буфету. Разглядывая его, она отметила про себя, что он высокого роста, хорошо сложен, строен и гибок — словом, очень недурен собой. Он обернулся, поймал ее внимательный оценивающий взгляд, усмехнулся краешком рта и серьезно промолвил:
— Не хотите ли хереса, мэм?
— С удовольствием, сэр. — Она поудобнее уселась на диване, поджав под себя ноги, и оперлась подбородком на руку. Теперь Арабелла чувствовала себя гораздо увереннее. — Удивляюсь вашему спокойствию. Будь я на вашем месте, я бы скорее согласилась спать в конюшне.
Он ухмыльнулся и протянул ей бокал.
— Поверьте, я бы не задумываясь попросил у доктора Брэниона снотворное, если бы не знал наверное, что таким образом уроню себя в ваших глазах. Ведь я не ошибся, мэм, такое малодушие бросило бы тень на мою репутацию бесстрашного героя?
— Мой отец никогда не принимал снотворного, хотя, возможно, ему бы это и не помешало. У меня волосы встают дыбом, стоит мне только вспомнить об этой истории. А что касается вас, сэр, то вы говорите чепуху — мне нет никакого дела до вашей репутации. Но мы с вами знакомы всего два дня. Уверена, в будущем мне придется услышать от вас еще больше глупостей.
«Значит, она смирилась с судьбой», — с облегчением подумал Джастин, но вслух небрежно заметил:
— Вы так говорите потому, что разозлились на мою грубую лесть? Признайтесь, что это так. Должен сказать, меня воодушевляет то, что вы вдруг заговорили о будущем — о нашем будущем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Граф обвел извиняющимся взглядом удивленные лица присутствующих.
Леди Энн мягко промолвила материнским тоном:
— Вам это не привиделось, Джастин. Просто вы познакомились с привидениями Эвишем-Эбби. То, что вы только что нам рассказали, случается не часто и только в графской спальне. Плач ребенка и душераздирающий крик его матери. Но нам ничего о них не известно.
— О, прошу вас, Энн, вы ведь не хотите, чтобы я провел еще одну кошмарную ночь? Я же готов поверить каждому вашему слову — у меня сердце колотится, как у зайца. Умоляю, скажите, что во всем виновата тушеная капуста, которая вчера была у нас на обед.
— Вчера тушеную капусту не готовили. Держите себя в руках, сэр, вся эта история — сущая правда, — сказала Арабелла, наклонившись к нему и зловеще прищурившись. — Моему отцу десятки раз доводилось слышать то, чему вы были свидетелем в эту ночь. Предание гласит, что тому назад два века, задолго до того, как поместье Эвишем-Эбби перешло к семье Деверилл, здесь жил лорд по имени Фейбер. За ним ходила слава жестокого, злобного забияки. Нрава он был дикого и необузданного. И вот однажды ненастной ночью к домику местной акушерки подъехал слуга из Эвишем-Эбби и приказал ей следовать за ним. Она ужасно перепугалась и пробовала отказаться, но он, не слушая ее возражений, силой заставил ее сесть в карету. Женщине завязали глаза, и так она проехала много миль, пока наконец карета не остановилась. Акушерку потащили вверх по лестнице, затем провели через большой холл и втолкнули в спальню. — Арабелла, сама превосходная актриса, сделала многозначительную паузу, обвела глазами своих внимательных слушателей и продолжала, понизив голос: — Когда слуга снял с ее глаз повязку, акушерка увидела, что на огромной кровати лежит женщина, которая вот-вот родит. В углу, у камина, неподвижно застыл огромный, мрачного вида мужчина. Леди закричала — у нее начались схватки, — и акушерка, забыв свой страх, бросилась ей помогать. Роды были долгими и трудными, но в конце концов все окончилось благополучно. И тут, к ужасу акушерки, мужчина выступил вперед, схватил новорожденного и с воплем швырнул его в огонь. Роженица дико вскрикнула и без чувств упала на подушки. Слуга быстро вытолкнул акушерку из комнаты, снова завязал глаза и отвез ее домой. — Арабелла перевела дух и добавила: — Ах, у меня каждый раз пробегают мурашки по спине, хотя я слышу эту историю с детства. Какая жуткая легенда! Нет, мне страшно рассказывать ее.
— Боже правый, тогда это и впрямь ужасно, — спокойно промолвил граф, внимательно глядя ей в лицо.
— Я закончу рассказ, — сказала леди Энн. — Акушерка, хотя и была до смерти напугана, все же умудрилась заметить дорогу к таинственному дому и даже запомнила число ступенек, ведущих в комнату, где разыгралась ужасная драма. Она привела судью в Эвишем-Эбби, но тот не смог найти никаких свидетельств и улик, и таким образом лорд Фейбер избегнул справедливого наказания. Но на этом все не кончилось. Однажды ночью лорд выбежал из своей спальни, лицо его было искажено от страха. Он побежал к конюшне и вскочил на своего дикого вороного коня. Что произошло дальше, никто не знает, но на следующее утро лорд Фейбер был найден мертвым на холме неподалеку от руин старого аббатства — его собственный конь затоптал его копытами насмерть. И по сей день это место называется Холм Фейбера. Я сама всего раа была там — на большее смелости у меня не хватило, и, уверена, это проклятое место. Я готова поклясться, что ненависть и зло, заключенные в нем, пытались перейти в меня, когда я там находилась.
Элсбет промолвила дрожащим голоском:
— Жозетта рассказывала мне о лорде Фейбере, но я не верила в это предание. Кажется, моей матушке тоже довелось услышать эти крики. Это правда, леди Энн?
— Да, это правда. Но это было очень давно, — отвечала леди Энн. — А сейчас довольно о ночных кошмарах. Кто-нибудь хочет еще чаю?
— Леди с железными нервами, — заметил доктор Брэнион. — Боюсь, все присутствующие сегодня долго не смогут уснуть, прислушиваясь к потусторонним голосам. Я же буду спать без задних ног, и если что мне и приснится, то только великолепно зажаренный барашек, которым кухарка потчевала нас за обедом. Прошу извинить меня, но мне пора ехать.
Леди Энн поднялась.
— Я полностью с вами согласна, доктор. Нам всем пора отдохнуть. — Она повернулась к Элсбет: — Пойдем же, дорогая моя, проводим доктора Брэниона, а после ты поднимешься к себе в спальню — ты выглядишь усталой.
Арабелла проводила их глазами, пока за ними не захлопнулась дверь. Она осталась в комнате наедине с графом. Арабелла хотела было тоже отправиться к себе в спальню, но тут же подумала, что граф решит, будто она боится его и собирается от него улизнуть. Да, ей хотелось сбежать от него, но вдруг он сочтет ее трусихой? Мысль об этом была ей нестерпима. Она смотрела, как он встал и шагнул к буфету. Разглядывая его, она отметила про себя, что он высокого роста, хорошо сложен, строен и гибок — словом, очень недурен собой. Он обернулся, поймал ее внимательный оценивающий взгляд, усмехнулся краешком рта и серьезно промолвил:
— Не хотите ли хереса, мэм?
— С удовольствием, сэр. — Она поудобнее уселась на диване, поджав под себя ноги, и оперлась подбородком на руку. Теперь Арабелла чувствовала себя гораздо увереннее. — Удивляюсь вашему спокойствию. Будь я на вашем месте, я бы скорее согласилась спать в конюшне.
Он ухмыльнулся и протянул ей бокал.
— Поверьте, я бы не задумываясь попросил у доктора Брэниона снотворное, если бы не знал наверное, что таким образом уроню себя в ваших глазах. Ведь я не ошибся, мэм, такое малодушие бросило бы тень на мою репутацию бесстрашного героя?
— Мой отец никогда не принимал снотворного, хотя, возможно, ему бы это и не помешало. У меня волосы встают дыбом, стоит мне только вспомнить об этой истории. А что касается вас, сэр, то вы говорите чепуху — мне нет никакого дела до вашей репутации. Но мы с вами знакомы всего два дня. Уверена, в будущем мне придется услышать от вас еще больше глупостей.
«Значит, она смирилась с судьбой», — с облегчением подумал Джастин, но вслух небрежно заметил:
— Вы так говорите потому, что разозлились на мою грубую лесть? Признайтесь, что это так. Должен сказать, меня воодушевляет то, что вы вдруг заговорили о будущем — о нашем будущем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98