Он был плоский, как будто разглаженный водой ручья.
— Я выбрала вот этот, белый… Это что-нибудь значит? Это моя судьба? — забросала графиня женщину вопросами. — Сначала я хотела выбрать красный, но потом передумала…
Ллуд отдернула руку и убрала камни в глубокий карман в складках ее одежды.
— Нет! Только не красный… Это не для тебя! — проговорила она, и женщины стали догонять мужчин, ушедших вперед.
Ветер постепенно затих, и начал идти снег, скоро он уже падал большими хлопьями с мрачного серого неба, покрывая поля и деревья. Мимо проехала группа торговцев на лошадях. Потом им встретился местный житель на повозке, и они спросили его о ближайшем поселении. Он сказал им, что оно находится в миле к северу отсюда.
Вскоре путешественники свернули в лес — Сенрену не понравилось лежащее перед ними поле открытое со всех сторон. Странники еще не добрались до леса, когда услышали топот лошадей. Жонглер прислушался и приказал всем бежать как можно скорее. Достигнув леса, они упали лицом в снег.
Длинная колонна рыцарей в черных и красных туниках поверх кольчуг, с пиками и флагами, цвет которых принадлежал Клеру, промчалась по дороге, которую они только что оставили.
Тьери удивленно прошептал:
— Куда они едут?
Сенрен, немного подумав, ответил:
— На месте Роберта Гилберта я послал бы рыцарей искать графиню в Баскборн.
Констанция подумала о своих детях. Хорошо, что это были девочки, мальчиков бы уже давно убили.
Рыцари проехали, и путешественники продолжили свой путь. Этой ночью они спали в овраге. После ужина, который благодаря жене извозчика был достаточно сытным, их мучил только холод. Старые дубы, под которыми они спали, спасали их от снега. Женщины спали в середине, Констанция положила голову на грудь Сснрена — так было немного теплее, но ноги прикрыть было нечем, и они сильно мерзли. Наутро есть было уже нечего, и, утолив жажду снегом, они отправились дальше. Снег продолжал идти…
Это было путешествие, которое Констанция никогда не забудет. У них не было еды… Они копали корни растений. Тьери искал вдов в деревнях, мимо которых они проходили, и приносил еду… Один раз ему удалось украсть буханку хлеба. Однажды в сильный снегопад они заблудились и целый день пытались найти дорогу. Сенрен опять нес графиню на спине.
— Мы умрем? Это неудивительно — погибнуть на такой дороге. Вы все знаете это, не так ли? — спросила она, приложив губы к самому уху жонглера, но он ничего не ответил. Сенрен все чаще и чаще ставил ее на ноги и отдыхал. Намотав кусок материи на уши и лоб, он спасался от обморожения. Его волосы и борода были совсем белыми от мороза. Он походил на снежного великана из детских сказок.
Констанция дотронулась до его лица и почувствовала под пальцами снег. Она прошептала замерзшими губами:
— Сенрен, помни, я тебя очень люблю… Из се глаз покатились слезы.
Сенрен не подал вида, что услышал ее. Они шли по дороге одни, никто не встретился на их пути, никто не путешествовал в такую погоду. Они редко разговаривали, берегли силы.
Наконец Тьери не выдержал и, взглянув на Ллуд, спросил:
— Мы умрем здесь?
Она только покачала головой, было трудно понять, что она хотела этим сказать.
Приближалась ночь. Констанция умоляла Сенрена опустить ее на землю, но он, не обращая на нее никакого внимания, продолжал нести ее.
Неожиданно кто-то окликнул их. Тьери пытался ответить, но так замерз, что не смог даже шевелить губами. Люди подошли ближе и заглянули в лицо Констанции.
— Это мальчик, — проговорил один из мужчин разочарованно. — Мы ищем людей, идущих на север по дороге от Базинстока, — объяснил он. Графиня задрожала от страха.
— Какого черта вам это нужно? — загремел голос Сенрена.
Подошел другой мужчина и внимательно всмотрелся в лицо Констанции.
— Это не мальчик, — уверенно проговорил он. — Графиня, — сказал он, обращаясь к Констанции, — я — сэр Унибоод, у нас две лошади.
Констанция почувствовала, как напряглись мускулы Сенрена.
Мужчина продолжил:
— Вы не можете меня знать, но в этом году вы помогли моему брату — дали ему еды, когда нечем было кормить детей, и мы в долгу перед вами…
Графиня молча смотрела на них. Она никого из них не знала.
Мужчина продолжал:
— Мы почти потеряли вас в этой буре — дважды выходили на дорогу, но никого не могли рассмотреть… снег мешал нам, но, наконец, с Божьей помощью нашли вас.
— Святая Дева Мария! Действительно лошади! Мы спасены! — проговорил Тьери.
Констанция всматривалась в лица мужчин. Она не помнила их…
Сснрен прошептал ей на ухо:
— Поблагодари их… Скажи им большое спасибо за все.
Лицо Сенрена было закрыто спутанными волосами и снегом. Графиня едва могла рассмотреть его глаза, но в голосе слышалась необыкновенная теплота и доверчивость. Жонглер сказал, что верил в молитвы людей за Констанцию.
ГЛАВА 25
— Должен предупредить вас, что сейчас постановка даже самых чудесных пьес не принесет нам больших доходов… стоит подождать до Пасхи, с февраля по март всегда бывает мерзкая погода… — сказал хозяин труппы актерам, которые расставили свои повозки по всей дороге.
Мимо этих повозок прошел молодой человек, вассал графа Харефорда, вместе со своими друзьями. Они вели своих лошадей под аккомпанемент рожков, за ними шли мужчины с гончими собаками. Дюжина собак лаяла и рвалась на охоту. Но это не был охотничий сезон, вассал графа и его друзья собирались охотиться только на одного дикого кабана, который напал на женщину, собиравшую в лесу хворост. По рассказам, это был огромный монстр.
Хозяин труппы актеров уважительно снял шапку, когда охотники проходили мимо него, а затем снова повернулся у Сенрену, с которым беседовал.
— Что сейчас лучше всего воспринимается зрителями? Лучше всего воспринимается фарс. Народ хочет смеяться в эти холодные, темные времена, хочет забыть свои неприятности, проблемы. Что касается жонглера, у меня уже есть жонглер — это мой племянник… Но мне понравился этот симпатичный мальчик — он хорошо сложен и очень приятный… Я могу взять его в свою труппу, — сказал хозяин и взял Констанцию за руку.
Графиня от удивления и испуга открыла рот, но в этот момент Сенрен взял хозяина труппы под руку и увел от Констанции.
— Нет, нет, милейший… Берите всех нас, включая и эту женщину, — сказал он, показывая на Ллуд.
— А эта-то на что способна? — спросил хозяин труппы.
— Она может предсказывать судьбу. Деревенским хозяйкам это понравится… — ответил Сенрен.
Констанция постаралась скрыть свою улыбку, наблюдая за Сенреном. Он был сейчас очень хорош собой: его длинные красивые волосы, свежевыбритое лицо, новая одежда… Даже кухарки и служанки из гостиницы вышли во двор, чтобы полюбоваться на него.
Кроме жонглера во дворе был Тьери, он тоже хорошо выглядел в своей новой одежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
— Я выбрала вот этот, белый… Это что-нибудь значит? Это моя судьба? — забросала графиня женщину вопросами. — Сначала я хотела выбрать красный, но потом передумала…
Ллуд отдернула руку и убрала камни в глубокий карман в складках ее одежды.
— Нет! Только не красный… Это не для тебя! — проговорила она, и женщины стали догонять мужчин, ушедших вперед.
Ветер постепенно затих, и начал идти снег, скоро он уже падал большими хлопьями с мрачного серого неба, покрывая поля и деревья. Мимо проехала группа торговцев на лошадях. Потом им встретился местный житель на повозке, и они спросили его о ближайшем поселении. Он сказал им, что оно находится в миле к северу отсюда.
Вскоре путешественники свернули в лес — Сенрену не понравилось лежащее перед ними поле открытое со всех сторон. Странники еще не добрались до леса, когда услышали топот лошадей. Жонглер прислушался и приказал всем бежать как можно скорее. Достигнув леса, они упали лицом в снег.
Длинная колонна рыцарей в черных и красных туниках поверх кольчуг, с пиками и флагами, цвет которых принадлежал Клеру, промчалась по дороге, которую они только что оставили.
Тьери удивленно прошептал:
— Куда они едут?
Сенрен, немного подумав, ответил:
— На месте Роберта Гилберта я послал бы рыцарей искать графиню в Баскборн.
Констанция подумала о своих детях. Хорошо, что это были девочки, мальчиков бы уже давно убили.
Рыцари проехали, и путешественники продолжили свой путь. Этой ночью они спали в овраге. После ужина, который благодаря жене извозчика был достаточно сытным, их мучил только холод. Старые дубы, под которыми они спали, спасали их от снега. Женщины спали в середине, Констанция положила голову на грудь Сснрена — так было немного теплее, но ноги прикрыть было нечем, и они сильно мерзли. Наутро есть было уже нечего, и, утолив жажду снегом, они отправились дальше. Снег продолжал идти…
Это было путешествие, которое Констанция никогда не забудет. У них не было еды… Они копали корни растений. Тьери искал вдов в деревнях, мимо которых они проходили, и приносил еду… Один раз ему удалось украсть буханку хлеба. Однажды в сильный снегопад они заблудились и целый день пытались найти дорогу. Сенрен опять нес графиню на спине.
— Мы умрем? Это неудивительно — погибнуть на такой дороге. Вы все знаете это, не так ли? — спросила она, приложив губы к самому уху жонглера, но он ничего не ответил. Сенрен все чаще и чаще ставил ее на ноги и отдыхал. Намотав кусок материи на уши и лоб, он спасался от обморожения. Его волосы и борода были совсем белыми от мороза. Он походил на снежного великана из детских сказок.
Констанция дотронулась до его лица и почувствовала под пальцами снег. Она прошептала замерзшими губами:
— Сенрен, помни, я тебя очень люблю… Из се глаз покатились слезы.
Сенрен не подал вида, что услышал ее. Они шли по дороге одни, никто не встретился на их пути, никто не путешествовал в такую погоду. Они редко разговаривали, берегли силы.
Наконец Тьери не выдержал и, взглянув на Ллуд, спросил:
— Мы умрем здесь?
Она только покачала головой, было трудно понять, что она хотела этим сказать.
Приближалась ночь. Констанция умоляла Сенрена опустить ее на землю, но он, не обращая на нее никакого внимания, продолжал нести ее.
Неожиданно кто-то окликнул их. Тьери пытался ответить, но так замерз, что не смог даже шевелить губами. Люди подошли ближе и заглянули в лицо Констанции.
— Это мальчик, — проговорил один из мужчин разочарованно. — Мы ищем людей, идущих на север по дороге от Базинстока, — объяснил он. Графиня задрожала от страха.
— Какого черта вам это нужно? — загремел голос Сенрена.
Подошел другой мужчина и внимательно всмотрелся в лицо Констанции.
— Это не мальчик, — уверенно проговорил он. — Графиня, — сказал он, обращаясь к Констанции, — я — сэр Унибоод, у нас две лошади.
Констанция почувствовала, как напряглись мускулы Сенрена.
Мужчина продолжил:
— Вы не можете меня знать, но в этом году вы помогли моему брату — дали ему еды, когда нечем было кормить детей, и мы в долгу перед вами…
Графиня молча смотрела на них. Она никого из них не знала.
Мужчина продолжал:
— Мы почти потеряли вас в этой буре — дважды выходили на дорогу, но никого не могли рассмотреть… снег мешал нам, но, наконец, с Божьей помощью нашли вас.
— Святая Дева Мария! Действительно лошади! Мы спасены! — проговорил Тьери.
Констанция всматривалась в лица мужчин. Она не помнила их…
Сснрен прошептал ей на ухо:
— Поблагодари их… Скажи им большое спасибо за все.
Лицо Сенрена было закрыто спутанными волосами и снегом. Графиня едва могла рассмотреть его глаза, но в голосе слышалась необыкновенная теплота и доверчивость. Жонглер сказал, что верил в молитвы людей за Констанцию.
ГЛАВА 25
— Должен предупредить вас, что сейчас постановка даже самых чудесных пьес не принесет нам больших доходов… стоит подождать до Пасхи, с февраля по март всегда бывает мерзкая погода… — сказал хозяин труппы актерам, которые расставили свои повозки по всей дороге.
Мимо этих повозок прошел молодой человек, вассал графа Харефорда, вместе со своими друзьями. Они вели своих лошадей под аккомпанемент рожков, за ними шли мужчины с гончими собаками. Дюжина собак лаяла и рвалась на охоту. Но это не был охотничий сезон, вассал графа и его друзья собирались охотиться только на одного дикого кабана, который напал на женщину, собиравшую в лесу хворост. По рассказам, это был огромный монстр.
Хозяин труппы актеров уважительно снял шапку, когда охотники проходили мимо него, а затем снова повернулся у Сенрену, с которым беседовал.
— Что сейчас лучше всего воспринимается зрителями? Лучше всего воспринимается фарс. Народ хочет смеяться в эти холодные, темные времена, хочет забыть свои неприятности, проблемы. Что касается жонглера, у меня уже есть жонглер — это мой племянник… Но мне понравился этот симпатичный мальчик — он хорошо сложен и очень приятный… Я могу взять его в свою труппу, — сказал хозяин и взял Констанцию за руку.
Графиня от удивления и испуга открыла рот, но в этот момент Сенрен взял хозяина труппы под руку и увел от Констанции.
— Нет, нет, милейший… Берите всех нас, включая и эту женщину, — сказал он, показывая на Ллуд.
— А эта-то на что способна? — спросил хозяин труппы.
— Она может предсказывать судьбу. Деревенским хозяйкам это понравится… — ответил Сенрен.
Констанция постаралась скрыть свою улыбку, наблюдая за Сенреном. Он был сейчас очень хорош собой: его длинные красивые волосы, свежевыбритое лицо, новая одежда… Даже кухарки и служанки из гостиницы вышли во двор, чтобы полюбоваться на него.
Кроме жонглера во дворе был Тьери, он тоже хорошо выглядел в своей новой одежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68