— И правильно сделал, сынок! Не правда ли, Гарольд?
Марли обернулась и посмотрела на своего супруга, прилипшего к телевизору.
— Мне когда-нибудь дадут в этом доме спокойно посмотреть выпуск новостей? — возмущенно воскликнул он, вскидывая к потолку руки.
— Но мы из-за тебя опоздаем, Гарольд! Выключи ты, наконец, этот проклятый черный ящик! — недовольно проворчала его супруга, припудривая носик.
Отец Билли с горестным вздохом щелкнул пультом, и телевизионный экран погас. Гарольд с кряхтеньем поднялся с кресла, и Билли с облегчением перевел дух. «Наконец-то мы выйдем из дома, — подумал он, — ведь Хитер терпеть не может, когда ее заставляют ждать».
— Гарольд, ты помнишь, Хитер всегда приходила к нам вовремя? — угадав его мысли, произнесла Марли. — Она на редкость пунктуальная девушка. Так что поторапливайся!
Состроив страдальческую мину, мистер Бьянкич-старший надел пиджак и шагнул к двери.
— Кстати, дорогой, я говорила тебе, что сегодня днем я случайно встретила в магазине мать Хитер? — спросила у него супруга, беря его под локоть.
При упоминании матери Хитер Билли навострил уши, хотя обычно он пропускал мимо все, что говорила ему мать, будь то ее ностальгические воспоминания о моде времен ее молодости или же перечисление того, что она съела в обед. Оставался глух он и к ее добрым советам, и к вопросам о его намерении жениться. Обзаводиться семьей в ближайшее время Билли не собирался и поэтому предпочитал отмалчиваться, когда она затрагивала эту болезненную тему. Но сейчас, живо представив, как его и Хитер мамаши обсуждали во время их «случайной» встречи, где лучше устроить свадебный обед и какие блюда подать на стол, он побагровел и с трудом сдержал рвавшееся наружу крепкое словцо. Ему не следовало проявлять мягкотелость и идти у Хитер на поводу, нужно было сразу же развеять все ее иллюзии на его счет. Билли пропустил вперед своих родителей, запер входную дверь и, взглянув на часы, тяжело вздохнул: вечер обещал быть долгим и трудным.
— Вот влип! — в сердцах пробормотал он, направляясь к автомобилю.
* * *
Подходя по выложенной кирпичом дорожке к дому Хитер, Билли пожалел, что не надел бронежилет и кобуру с револьвером самого большого калибра, чтобы защититься от целенаправленной психической атаки Хитер и собственной матери, явно задумавших любой ценой заставить их пожениться. Он решил, что пробудет здесь не более двух часов, после чего улизнет под каким-нибудь благовидным предлогом, уклонившись от ответа на неминуемое предложение сделать совместные ужины двух семей доброй традицией.
Однако Хитер ловко разрушила все его тактические планы, как только отворила дверь. Она вежливо, но без тени лицемерной любезности на лице приветствовала гостей самым обыкновенным дружелюбным тоном и, пройдя вместе с матушкой Билли на кухню, предоставила роль хозяина дома своему смышленому мальчугану, который тотчас же увлек Билли и Гарольда в детскую и стал показывать им свои игрушки и коллекцию открыток и календариков с портретами знаменитых хоккеистов.
Вскоре Хитер подала мужчинам охлажденное пиво в бокалах, включила телевизор и, одарив всех улыбкой, снова ушла на кухню. И, не знай Билли ее как облупленную, он бы наверняка расслабился и потерял бдительность. К счастью, горький жизненный опыт подсказал ему в этот момент, что делать этого не следует, ибо любые отвлекающие маневры противника свидетельствуют лишь о его коварных намерениях.
Однако тревожное затишье перед бурей затягивалось, и к тому времени, когда всех позвали к столу, Билли уже был на взводе. В отличие от него все остальные пребывали в приподнятом настроении. Марки был абсолютно счастлив, поскольку наконец-то показал кому-то свое главное богатство. Отец Билли впал в полное умиротворение после двух выпитых бокалов пива и спокойного просмотра выпуска теленовостей. На лицах женщин тоже читалось благодушие, не оставлявшее у Билли никаких сомнений, что совместные приятные хлопоты на кухне их не только подружили, но и сплотили. Лишним подтверждением этой догадки стало то, что они появились в проходе в столовую, взявшись за руки, как неразлучные подружки, и смерили мужчин горделиво-снисходительными взглядами, прежде чем оповестить их, что ужин готов.
У Билли возникло сильное желание бежать отсюда без оглядки, пока не поздно.
Дождавшись, когда все расселись за столом, матушка Билли начала с торжественным выражением лица раскладывать по тарелкам лазанью, словно бы она угощала всю большую и дружную семью своим фирменным блюдом.
У Билли зашевелились волосы на затылке.
Но Хитер старалась говорить так, словно бы она обращалась не к нему персонально, а ко всем сидящим за столом. Марки без умолку болтал о хоккее, а мистер Бьянкич ограничивался нейтральными фразами вроде: «Передайте мне соль» или «Я бы с удовольствием съел добавку!». Миссис Бьянкич потчевала всех забавными, на ее взгляд, местными сплетнями.
Лазанья и вино были восхитительными, как и испеченный Хитер итальянский хлеб. На десерт на стол были поданы пирог с черникой и ванильное мороженое домашнего изготовления.
— Ну разве, отведав все это, кто-нибудь осмелится не согласиться, что Хитер превосходно готовит? — с лучезарной улыбкой проворковала Марли.
— Вы мне льстите, — ответила Хитер, скромно потупившись. — Ведь это самые обыкновенные блюда. Предлагаю выпить кофе на террасе и полюбоваться летающими светлячками, — с милой улыбкой добавила она.
Все было прекрасно. Настолько, что от недобрых предчувствий у Билли защемило сердце. Никто, даже Гарольд, не торопился уйти. Хитер совершенно обворожила стариков своими кулинарными способностями, артистическим обаянием, достойным премии Академии искусств, и с успехом продолжала манипулировать ими, доказывая тем самым живучесть и универсальность учения Никколо Макиавелли. И только один Билли оказался неподвластным ее чарам: его сердце принадлежало не этой рыжеволосой искусительнице, наделенной многими талантами, а совершенно другой женщине — той, что не умела не только сносно готовить, но и скрывать свои чувства, а уж скрытно управлять другими людьми она была просто не способна. Воспоминания о Лили разбередили сладострастные фантазии Билли. Он поспешно допил кофе с ликером «Амаретто», встал и заявил, что вынужден откланяться, так как завтра ему нужно пораньше встать.
— Еще рано, Билли! — сказала его мать. — Выпей еще кофе, а я помогу вымыть Хитер посуду.
— Если Билли нужно пораньше лечь сегодня спать, пусть он уходит, миссис Бьянкич. Своего Марки я тоже уже уложила в постель, — проворковала Хитер. — Налить вам еще кофе и ликера, мистер Бьянкич? Не беспокойтесь, я отвезу вас домой на своей машине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49