Она оперлась руками о подлокотники кресла и стала осторожно опускаться. Стараясь не касаться плеч и груди Даффа, она медленно насаживала себя на каменную плоть, пока не уселась на его колени. Теперь он целиком погрузился в ее сочившееся влагой лоно.
Наступил момент абсолютного молчания.
Оба затаили дыхание, в полной мере впитывая мучительное наслаждение, прежде чем горячка желания охватила их.
Она негромко вскрикнула, когда волна экстаза накрыла ее.
Он охнул, словно получив удар в живот.
Минуту спустя, снова обретя способность говорить, он горячо прошептал:
– Ты не можешь меня покинуть.
– Нет, никогда, – вырвалось у нее.
В первый раз они кончили очень быстро, причем она старалась двигаться больше, чтобы не причинять ему боли. Но потом, охваченный наслаждением, он словно под действием наркотика перестал обращать внимание на все расползавшиеся пятна и взял ее, как прежде, удовлетворенно улыбаясь, когда ее вопль наполнил комнату.
– Нам следует подождать, пока тебе не станет лучше, – сказала она.
Вместо ответа он стиснул ее бедра и снова вонзился в гостеприимное лоно, словно минуту назад не содрогался в оргазме. И она ощутила мгновенную неприязнь при мысли о том, сколько еще женщин теряли головы от этого человека. Но в этот момент Дафф резким движением бедер подбросил ее вверх, и наслаждение отозвалось эхом в каждом трепещущем нерве ее тела. Аннабел тут же забыла обо всем.
Но кровь текла так обильно, что она все же настоятельно сказала:
– Если ты не остановишься, я, невзирая на обстоятельства, позову Берна. И я серьезно, Дафф. Я не позволю тебе истечь кровью ради минутного удовольствия.
Что-то в ее тоне мгновенно пригасило его похоть, и, поглядев на широкую полосу крови, просочившейся сквозь бинты, сорочку и жилет, Дафф поморщился.
– О Иисусе, – пробормотал он.
– Не шевелись, – приказала она, сползая на пол и отряхивая юбки. – Даже пальцем не двигай. Сейчас найду полотенца и пошлю кого-нибудь за доктором.
Наскоро приведя себя в порядок, она натянула лосины на Даффа и отправилась на поиски Берна.
Пока они ждали доктора, Аннабел принесла Даффу еще коньяку, то и дело нервно поглядывая на его бледное лицо.
– Я виню себя. Мне следовало бы и близко к тебе не подходить, – проворчала она, осторожно кладя ему на грудь очередное чистое полотенце.
– Ты ни в чем не виновата, – мягко ответил он, откидывая голову на спинку кресла. – По чести сказать, мне еще никогда не было так хорошо. Перестань волноваться. Я терял куда больше крови. Будь Эдди здесь, подтвердил бы мои слова.
Оставалось только надеяться, что он не лжет. Она еще не видела мужчину, всего покрытого шрамами. Может быть, она зря волнуется.
Доктор Стюарт сказал то же самое.
– Слишком бурная деятельность, как я вижу, – небрежно заметил он, достаточно тактичный, чтобы не обращать внимания на пряный аромат секса в воздухе. – Сейчас мы снова перевяжем раны.
– Скажи Аннабел, что кровотечения – дело обычное. Со мной такое бывало довольно часто. Она чересчур волнуется.
Аннабел предпочла сесть за письменный стол Даффа, поскольку ее муслиновое платье было безнадежно измято.
– Дафф прав, мисс Фостер. И кровотечение повторится не раз, прежде чем он полностью оправится.
Джеймс Стюарт был человеком светским и, хорошо зная Даффа, подозревал, что его еще не один раз вызовут к раненому до наступления полного исцеления. Особенно если рядом будет находиться мисс Фостер.
Когда перевязка была закончена, Джеймс и Дафф разговорились так, словно встретились в обычных обстоятельствах. Беседа шла о последних событиях в Эдинбурге и приближавшемся аукционе лошадей «Таттерсоллз». Вскоре доктор откланялся, велев Даффу отдыхать весь остаток дня.
– Я и близко к тебе не подойду, – заверила Аннабел, едва за доктором закрылась дверью.
– Я приму совет Джеймса, – улыбнулся Дафф. – И дам тебе письменную клятву, если ты сядешь рядом.
Он был счастлив, когда она послушалась. Сейчас ему было достаточно и этой простой радости. Аннабел, нежившаяся в лучах любви Даффа, позволила себе на секунду забыться. Всего на секунду.
Глава 30
Джайлз ворвался в отцовскую библиотеку, как раз когда герцог беседовал с управителем.
– Простите, сэр, – пробормотал он, на секунду приостановившись. – Не возражаете, Голуорт? Я не задержу вас надолго.
– Полагаю, дело не терпит отлагательств, – заметил герцог, когда за управителем закрылась дверь.
– Дело крайне важное! – кивнул Джайлз, подходя к письменному столу отца. – Уоллингейм жив! Сегодня утром его привезли домой!
– Понятно. Я уже знаю.
Герцог не переменил позы. Только глаза сверкнули убийственным блеском.
Джайлз не стал спрашивать, откуда у отца эти сведения, не поежился под его взглядом.
– Вот и хорошо! – облегченно воскликнул он, падая на стул, где минуту назад сидел Голуорт. – Значит, ты что-то сделаешь.
– Естественно.
Джулиус подпер ладонью подбородок и слегка улыбнулся.
– Я слишком много вложил в детей и хочу, чтобы они жили долго и счастливо. А с человеком вроде Уоллингейма, нарушающим мои планы, следует посчитаться.
– Позволь мне поехать с тобой.
Его отец был не из тех, кто позволял другим вести свои битвы за него.
– Если обещаешь не делать ничего поспешного. Довольно уже и того, что Уоллингейм едва не убил одного моего сына.
– Обещаю, – пожал плечами Джайлз. – Что ты предлагаешь?
Герцог взглянул на маленькие каминные часы.
– Твой брат уехал с мисс Фостер. Я только жду, когда твои матушка и сестры начнут совершать ежедневный объезд лавок на Оксфорд-стрит, прежде чем нанести визит Уоллингейму.
– Он может нас не впустить.
Герцог слегка опустил ресницы.
– Я так не думаю. Однако предлагаю тебе вооружиться.
– Этот мир без Уоллингейма, несомненно, станет лучше, – откровенно заметил Джайлз.
Джулиус вздохнул.
– Хоть я и согласен с тобой, его кузен, похоже, сделан из того же теста. Не уверен, что, отправив Уоллингейма в ад, мы решим нашу проблему.
– Тогда давай избавимся от обоих, – проворчал Джайлз.
– До чего же ты кровожаден, сынок. Прошу тебя помнить о законе.
– Не уверен, что Уоллингейм разбирается в подобных тонкостях.
– Значит, начнет разбираться, – холодно бросил герцог. – Я намереваюсь в самых недвусмысленных выражениях объяснить свою точку зрения.
Сорок минут спустя экипаж герцога Уэстерленда остановился перед домом лорда Уоллингейма. Из экипажа вышли герцог и Джайлз, с козел спрыгнули еще два человека, грума оставили присматривать за лошадьми, и небольшая компания постучалась в дверь.
Лакей, возникший на пороге, ни о чем не спросил вновь прибывших. Второй слуга вместо ответа на вопрос просто поднял руку, указывая на верхний этаж. Герцог и сопровождающие поднялись по широкой лестнице вдоль стены, увешанной портретами предков Уоллингейма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63