— Берешь ли ты, Кэндис Картер, этого мужчину в мужья?
Кэндис никогда не сталкивалась со столь короткой церемонией, но куда больше ее беспокоил испепеляющий взгляд Джека. Почему она не сказала ему правду?
— Беру.
— У вас есть кольца?
Джек заранее приобрел простое золотое колечко. На лице Кэндис отразилось удивление, когда он надел его ей на палец.
— Готово. — Проповедник с довольной ухмылкой захлопнул Библию, которую, как успела заметить Кэндис, держал вверх ногами. — Объявляю вас мужем и женой.
Расплатившись, Джек поблагодарил проповедника и предложил ему перекусить. Тот отказался, и Джек проводил его до двери.
— Еще раз спасибо, — сказал он и, плотно притворив дверь, повернулся к Кэндис.
Ее лицо пылало.
— Итак, ты не была замужем за Кинкейдом.
— Джек, я все объясню.
Он не сводил с нее холодного взгляда.
— Если ты не была его женой, как же ему удалось заставить тебя уехать с ним?
— Джек, прошу тебя, позволь мне объяснить.
— Я жду.
— Мы сбежали из дома, но в форте Юма он отказался жениться на мне. Кинкейд заявил, что я нужна ему только как любовница, и попытался изнасиловать меня. Я схватила его пистолет и выстрелила. Я была уверена, что убила его.
Джек оторопел.
. — Я так боялась быть повешенной за убийство, что украла коня и ускакала, не убедившись, мертв ли он. Ну а когда Кинкейд объявился, живой и невредимый, я оказалась в ловушке. Репутация моя и так была подмочена. Я просто не могла допустить, чтобы правда вышла наружу после того, как сказала всем, что вышла замуж за Кинкейда. Как ты не понимаешь?
Последовала долгая пауза.
— Это все? Или есть еще что-нибудь, чего я не в состоянии понять?
Кэндис сразу же вспомнила о стирке.
— Нет. То есть… — Она вспыхнула.
— Что еще ты скрываешь от меня? Что, Кэндис? Это касается ребенка? — Его глаза сверкнули.
— Нет!
— Это мой ребенок?
— Господи, да! Это насчет стирки!
Джек мгновенно успокоился и с недоумением посмотрел на нее.
Кэндис коснулась его щеки.
— Джек, это наш ребенок. Клянусь тебе.
— Не представляю, что можно сочинить про стирку. Но что, черт побери, ты стираешь?
Кэндис прикусила губу.
— Я беру белье в стирку у солдат и в отеле. Джек замер.
Кэндис попыталась улыбнуться.
— Нам нужны деньги. Я хотела немного подработать. Он побагровел.
— Ты берешь белье в стирку? Моя жена — прачка? Кэндис попятилась.
— Джек, в этом нет ничего дурного…
— Даже если бы ты не была беременна, я никогда бы не позволил тебе заниматься этим! Чтобы я больше не видел эту гадость у себя во дворе! Закрывай свою прачечную! — Он ткнул в нее пальцем.
— А на что мы будем жить? Нам нужны деньги, Джек! Черт бы побрал твою гордость! Я не могу питаться одними яйцами и белками! Нам нужны мука, сахар, кофе, ветчина, мыло, ткани, нитки — и это далеко не все!
— Верни белье, Кэндис. Ты вернешь все, до последней тряпки, сегодня же. И больше никогда не возьмешь, и точка.
— Я твоя жена, — дрожащим от ярости голосом промолвила Кэндис, — а не индианка, с которой ты делишь вигвам. Не смей мне приказывать!
— Ты сегодня же вернешь это чертово белье, Кэндис, — угрожающим тоном произнес Джек, сжав ее плечи.
— Мы не проживем без этого. Мы нищие!
Глаза его расширились, на скулах заходили желваки.
— Джек! Я не хотела…
Он отпустил ее и выскочил из дома, оглушительно хлопнув дверью. Вся дрожа, Кэндис опустилась на постель. Ей хотелось плакать. Зная Джека, она понимала, какой удар нанесла его гордости.
Поздно ночью, когда Джек наконец вернулся и лег рядом, он даже не дотронулся до нее.

Часть четвертая
ВОЙНА
Глава 55
Февраль 1861 года
Услышав, как отворилась дверь, Кэндис с улыбкой подняла глаза.
— Ты вовремя. — Увидев угрюмое лицо Джека, она встревожилась: — Что случилось?
— Плохие новости. Индейцы осадили перевалочную станцию на перевале Апачи. Там застряли отряд солдат и две почтовые кареты с пассажирами. Два человека убиты, и много раненых. По слухам, Кочис захватил трех пленных американцев.
Кэндис замерла с разделочным ножом в руке, забыв о сочном цыпленке.
— Очевидно, — добавил Джек, — Кочис вышел на тропу войны.
Кэндис всмотрелась в сумрачные глаза мужа.
— И что теперь будет?
— Говорят, Аури собирается встретиться с представителями военных из форта Брекенридж. Они уже направили солдат в форт Бьюкенен за медицинской помощью и припасами, а теперь набирают добровольцев в Тусоне.
Аури был агентом почтовой компании Баттерфилда.
— Но что произошло?
— Помнишь похищение сына Джона Уордена осенью? На его поиски отрядили солдат.
Джек опустился на табурет и уставился на огонь.
— Но ты же говорил, что Кочис не причастен к этому делу, — заметила Кэндис, садясь.
— Уорден утверждает обратное.
Быстро взглянув на Кэндис, Джек поразился, увидев сострадание в ее глазах. Неужели она понимает его чувства?
— Джек? — тревожно спросила Кэндис. — Это война?
— Да.
Джек не нуждался в дополнительных сведениях. Ему было ясно: если несколько белых убиты и захвачены в плен, значит, будет война. И только предательство могло заставить Кочиса нарушить слово. Месть обманутого Кочиса будет беспощадной. Джек, как никто другой, представлял себе ее размеры и последствия.
— Хочешь есть? — мягко спросила Кэндис, с тревогой думая об отце и братьях. За все одиннадцать лет, минувших с тех пор, как их семья перебралась на территорию, они никогда не воевали с апачами. Одно дело — налеты и стычки, но война? Господи, только не это.
— Ешь, — сказал Джек. — Я не голоден.
Он вышел из дома, но не занялся обычными делами, а сел на коня и выехал из города. Предоставив вороному выбирать дорогу, Джек погрузился в тяжкие раздумья.
Он уважал Кочиса и восхищался им. Гордился тем, что Кочис дал ему имя, гордился тем, что сражался плечом к плечу с великим воином и что тот считает его своим другом. Джек лучше, чем кто-либо другой, понимал, что произошло. Кочис искал мира с белыми, чтобы сохранить свой народ. Белые превосходили индейцев не только численностью, но и силой благодаря своим знаниям и технике. Они имели ружья, пушки, бинокли, карты, припасы, и, что самое важное, их было несметное количество. Только мир с ними оставлял апачам надежду выжить.
Между тем как война могла привести как к свободе… так и к гибели.
В глубине души Джек знал, что эта война обречена на неудачу, проиграна, даже не начавшись. Знал это и Кочис. Вот почему он заключил мир с белыми, вот почему так цепко держался за него, несмотря на презрение других вождей и недовольство собственных воинов, готовых с оружием в руках отстаивать свой образ жизни, землю и свободу.
Чем все это кончится? Сколько лет продержатся апачи против белых? Немало индейских племен уже загнали в резервации. А это смерть, пусть не физическая, но смерть народа, его духа и традиций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86