«Вот они! Они пришли тебя убить! Беги! Спасайся!» Лупо хотел было бежать, хотел закричать или вынуть из ножен кинжал, но, как он ни старался, ему не удалось сделать ни шагу, он, казалось, потерял голос, а рука его бессильно падала.
Через мгновение Лупо почувствовал, что на него навалилась страшная тяжесть и какие-то сильные руки схватили его за горло. Он попытался закричать, открыл глаза — нет, это не сон Оба приехавшие вечером злодея навалились на него, прижимают его коленями к земле. Один душит его за горло, другой тычет в грудь кинжалом, а хозяин харчевни, стоя позади с фонарем, кричит:
— Держи его крепче! Не давай вставать! Сильнее, Пассерино, сильнее! Коли прямо в сердце!
— У него кольчуга под курткой, и нож не берет, — ответил тот.
— Погоди, я сейчас, — крикнул хозяин, — держите его покрепче, держите оба!
Поспешно поставив фонарь на землю, он бросился за колом, стоявшим у двери.
Несчастный, напрягая силы, рвался из мускулистых рук бандитов, и наконец ему удалось перевернуться на живот и покатиться вместе с обоими разбойниками прямо под копыта ближайшему коню. Последний, перепуганный шумом свалки, начавшейся у самых его ног, внезапно пришел в ярость. Он начал брыкаться, вставать на дыбы, рваться с привязи и лягать свившихся в клубок противников, которые поневоле отпустили друг друга, чтобы укрыться от града ударов. Лимонтцу удалось первым вскочить на ноги. В мгновение ока он выхватил меч из ножен и, увидав перед собой хозяина харчевни, который держался поодаль от взбесившихся коней и не решался нанести удар, потому что не мог разобрать в этой путанице рук, ног и голов, где тут друг, а где враг, бросился к нему и с силой всадил ему меч в живот.
— Убирайся в ад! — вскричал Лупо, видя, что хозяин валится на землю весь в крови. Затем он яростно повернулся навстречу одному из двух оставшихся разбойников, который только что выбрался из-под ног лошади и теперь направлялся к нему со злобной усмешкой на губах — с той самой кривой усмешкой, которая заставила Лупо так долго думать вечером, прежде чем уснуть.
— Ах, это ты? — воскликнул Лупо. — Да разве так отправляют на тот свет христианские души? — С этими словами он нанес ему мечом такой удар, что отрубил негодяю правую руку с кинжалом, которую он поднял, чтобы заслониться.
Негодяй секунду еще стоял, пошатываясь, а затем со страшным воплем рухнул около стены.
Оставался еще третий; но этот третий при виде бесславного конца, постигшего его друзей, предпочел удрать. Пробравшись ползком между лошадьми, он подскочил к одной из них и попытался ее отвязать, чтобы поскорей вывести наружу. Однако животное, перепуганное всей этой суматохой, принялось так брыкаться, что дело могло бы кончиться для разбойника плохо. Но как ни странно, именно это его и спасло: дергаясь и пытаясь встать на дыбы, конь сорвался с привязи и бросился вон из конюшни. Увидав, что конь проносится мимо, злодей схватился за его гриву и прыгнул ему на спину. Словно преследуемый дьяволом, он стремглав ринулся через поля. Лупо побежал было за ним, но вскоре убедился, что это дело бесполезное, и вернулся к харчевне посмотреть, не сбежался ли народ и не готовится ли какая-нибудь засада. Однако харчевня была пуста. Она стояла в стороне от деревни, и в ней жил один хозяин с женой, которую в ту ночь он нарочно отослал к куме, чтобы легче было скрыть преступление. Так что весь поднятый ими шум не привлек ничьего внимания.
Лупо прошел во двор, а оттуда в конюшню, где нашел лишь двух коней, которых он там оставил. Оруженосец Лодризио был мертв, но хозяин, отняв от живота обагренную кровью руку, протянул ее к Лупо и попросил:
— Сжалься надо мной… пить хочу, все жжет внутри… Там, снаружи, стоит бадья с водой, дай мне выпить глоток… Я больше не могу.
Лупо вышел и тут же вернулся с водой. Раненый жадно выпил ее и затем продолжал:
— Если бы я знал об этом с вечера, когда ходил к колодцу и таскал сюда воду, чтобы смыть кровь, когда мы тебя прикончим…
Наш герой оседлал своего коня и сел на него. Видя, что он уезжает, хозяин крикнул ему:
— Сделай еще одну милость, если ты христианин!.. Не дай мне умереть без покаяния… Там, на повороте дороги… стоит церковь… попроси, чтобы ко мне приехал священник.
Лупо обещал исполнить его просьбу и, проезжая мимо дома священника, постучал в дверь и крикнул ему в открывшееся окно:
— Вас зовет к себе трактирщик… Поторопитесь да захватите с собой все для причастия.
— Как? В чем дело? Что случилось, добрый человек? — крикнул ему вслед священник, но Лупо уже и след простыл.
Юноша ехал все дальше и дальше, не встречая никого на своем пути. Время от времени он останавливался, чтобы размять затекшие ноги, и, ощущая жжение на коже от неглубоких царапин, нанесенных тонким острием стилета, который все-таки проник в отверстия кольчуги, он говорил про себя: «Счастье еще, что я ее не снял». Немного погодя он почувствовал сильную боль в ключице. По ней, должно быть, угодил копытом конь, когда Лупо очутился под ним, борясь с обоими противниками. Потом он заметил и порез на виске, оставленный кинжалом, которым негодяи хотели поразить его в голову. Наконец, устав от долгого счета подарков, оставленных ему на память его новыми приятелями, он плюнул и принялся ворчать:
— Мерзавец Лодризио! Послать христианина на заклание, словно овцу! И ведь я ничего плохого ему не сделал… Должно быть, он по-прежнему питает лютую ненависть к моему господину, просто с ума сходит от зависти! Может быть, и Биче похитил он? А сам-то я хорош: уже вчера утром при встрече с ним можно было кое о чем догадаться… Как он меня оглядел с ног до головы, а потом подмигнул оруженосцу! Ну и усмешка у того! Стоило на нее посмотреть, когда этот висельник бросился на меня, как пес, чтобы покончить со мной… Ну, да он получил по заслугам. Черт возьми, это был неплохой удар! Раз — и он полетел на землю, как арбузная корка. Ничего, будешь знать, как будить спящих собак!
Тем временем наступил рассвет. Навстречу Лупо стали попадаться путники, появились крестьяне с серпами, которые шли в поля на жатву. Успокоенный светом, мирным видом полей, людей и лошадей, Лупо скоро отогнал воспоминания о недавней опасности, о нанесенных и полученных ударах. Он продолжал свой путь, не думая ни о чем другом, кроме Марко и той дороги, которую еще надо было проехать до встречи с ним. Вдруг он услышал, как в винограднике словно кто-то закричал:
— Стой! Лови его, лови!
Вслед за этим он увидал толпу крестьян, бежавших вдогонку за всадником, который сломя голову скакал через поля. И знаете ли, кто это был? Наш знакомый из харчевни, третий заговорщик, которому чудом удалось ускользнуть от нашего героя. Скакун, на котором он сидел, — пугливый жеребец без узды, сорвавшийся, как известно, с привязи, — совершенно вышел из повиновения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Через мгновение Лупо почувствовал, что на него навалилась страшная тяжесть и какие-то сильные руки схватили его за горло. Он попытался закричать, открыл глаза — нет, это не сон Оба приехавшие вечером злодея навалились на него, прижимают его коленями к земле. Один душит его за горло, другой тычет в грудь кинжалом, а хозяин харчевни, стоя позади с фонарем, кричит:
— Держи его крепче! Не давай вставать! Сильнее, Пассерино, сильнее! Коли прямо в сердце!
— У него кольчуга под курткой, и нож не берет, — ответил тот.
— Погоди, я сейчас, — крикнул хозяин, — держите его покрепче, держите оба!
Поспешно поставив фонарь на землю, он бросился за колом, стоявшим у двери.
Несчастный, напрягая силы, рвался из мускулистых рук бандитов, и наконец ему удалось перевернуться на живот и покатиться вместе с обоими разбойниками прямо под копыта ближайшему коню. Последний, перепуганный шумом свалки, начавшейся у самых его ног, внезапно пришел в ярость. Он начал брыкаться, вставать на дыбы, рваться с привязи и лягать свившихся в клубок противников, которые поневоле отпустили друг друга, чтобы укрыться от града ударов. Лимонтцу удалось первым вскочить на ноги. В мгновение ока он выхватил меч из ножен и, увидав перед собой хозяина харчевни, который держался поодаль от взбесившихся коней и не решался нанести удар, потому что не мог разобрать в этой путанице рук, ног и голов, где тут друг, а где враг, бросился к нему и с силой всадил ему меч в живот.
— Убирайся в ад! — вскричал Лупо, видя, что хозяин валится на землю весь в крови. Затем он яростно повернулся навстречу одному из двух оставшихся разбойников, который только что выбрался из-под ног лошади и теперь направлялся к нему со злобной усмешкой на губах — с той самой кривой усмешкой, которая заставила Лупо так долго думать вечером, прежде чем уснуть.
— Ах, это ты? — воскликнул Лупо. — Да разве так отправляют на тот свет христианские души? — С этими словами он нанес ему мечом такой удар, что отрубил негодяю правую руку с кинжалом, которую он поднял, чтобы заслониться.
Негодяй секунду еще стоял, пошатываясь, а затем со страшным воплем рухнул около стены.
Оставался еще третий; но этот третий при виде бесславного конца, постигшего его друзей, предпочел удрать. Пробравшись ползком между лошадьми, он подскочил к одной из них и попытался ее отвязать, чтобы поскорей вывести наружу. Однако животное, перепуганное всей этой суматохой, принялось так брыкаться, что дело могло бы кончиться для разбойника плохо. Но как ни странно, именно это его и спасло: дергаясь и пытаясь встать на дыбы, конь сорвался с привязи и бросился вон из конюшни. Увидав, что конь проносится мимо, злодей схватился за его гриву и прыгнул ему на спину. Словно преследуемый дьяволом, он стремглав ринулся через поля. Лупо побежал было за ним, но вскоре убедился, что это дело бесполезное, и вернулся к харчевне посмотреть, не сбежался ли народ и не готовится ли какая-нибудь засада. Однако харчевня была пуста. Она стояла в стороне от деревни, и в ней жил один хозяин с женой, которую в ту ночь он нарочно отослал к куме, чтобы легче было скрыть преступление. Так что весь поднятый ими шум не привлек ничьего внимания.
Лупо прошел во двор, а оттуда в конюшню, где нашел лишь двух коней, которых он там оставил. Оруженосец Лодризио был мертв, но хозяин, отняв от живота обагренную кровью руку, протянул ее к Лупо и попросил:
— Сжалься надо мной… пить хочу, все жжет внутри… Там, снаружи, стоит бадья с водой, дай мне выпить глоток… Я больше не могу.
Лупо вышел и тут же вернулся с водой. Раненый жадно выпил ее и затем продолжал:
— Если бы я знал об этом с вечера, когда ходил к колодцу и таскал сюда воду, чтобы смыть кровь, когда мы тебя прикончим…
Наш герой оседлал своего коня и сел на него. Видя, что он уезжает, хозяин крикнул ему:
— Сделай еще одну милость, если ты христианин!.. Не дай мне умереть без покаяния… Там, на повороте дороги… стоит церковь… попроси, чтобы ко мне приехал священник.
Лупо обещал исполнить его просьбу и, проезжая мимо дома священника, постучал в дверь и крикнул ему в открывшееся окно:
— Вас зовет к себе трактирщик… Поторопитесь да захватите с собой все для причастия.
— Как? В чем дело? Что случилось, добрый человек? — крикнул ему вслед священник, но Лупо уже и след простыл.
Юноша ехал все дальше и дальше, не встречая никого на своем пути. Время от времени он останавливался, чтобы размять затекшие ноги, и, ощущая жжение на коже от неглубоких царапин, нанесенных тонким острием стилета, который все-таки проник в отверстия кольчуги, он говорил про себя: «Счастье еще, что я ее не снял». Немного погодя он почувствовал сильную боль в ключице. По ней, должно быть, угодил копытом конь, когда Лупо очутился под ним, борясь с обоими противниками. Потом он заметил и порез на виске, оставленный кинжалом, которым негодяи хотели поразить его в голову. Наконец, устав от долгого счета подарков, оставленных ему на память его новыми приятелями, он плюнул и принялся ворчать:
— Мерзавец Лодризио! Послать христианина на заклание, словно овцу! И ведь я ничего плохого ему не сделал… Должно быть, он по-прежнему питает лютую ненависть к моему господину, просто с ума сходит от зависти! Может быть, и Биче похитил он? А сам-то я хорош: уже вчера утром при встрече с ним можно было кое о чем догадаться… Как он меня оглядел с ног до головы, а потом подмигнул оруженосцу! Ну и усмешка у того! Стоило на нее посмотреть, когда этот висельник бросился на меня, как пес, чтобы покончить со мной… Ну, да он получил по заслугам. Черт возьми, это был неплохой удар! Раз — и он полетел на землю, как арбузная корка. Ничего, будешь знать, как будить спящих собак!
Тем временем наступил рассвет. Навстречу Лупо стали попадаться путники, появились крестьяне с серпами, которые шли в поля на жатву. Успокоенный светом, мирным видом полей, людей и лошадей, Лупо скоро отогнал воспоминания о недавней опасности, о нанесенных и полученных ударах. Он продолжал свой путь, не думая ни о чем другом, кроме Марко и той дороги, которую еще надо было проехать до встречи с ним. Вдруг он услышал, как в винограднике словно кто-то закричал:
— Стой! Лови его, лови!
Вслед за этим он увидал толпу крестьян, бежавших вдогонку за всадником, который сломя голову скакал через поля. И знаете ли, кто это был? Наш знакомый из харчевни, третий заговорщик, которому чудом удалось ускользнуть от нашего героя. Скакун, на котором он сидел, — пугливый жеребец без узды, сорвавшийся, как известно, с привязи, — совершенно вышел из повиновения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89