– Дерется стойко! – Командующий показал присутствующим на шифровку. – Об этом Железнову сейчас говорить не надо.
И он написал на шифровке: «Прошу полковнику Железнову пока ничего о дочери не говорить. Скажу сам. Полковнику Алексашину: затребовать материал для награждения летчиков. Подвиг беспримерный».
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Готовясь к генеральному московскому контрнаступлению, командование армии в конце ноября вывело обескровленную дивизию генерала Щербачева во второй эшелон для пополнения. Воспользовавшись этой передышкой, командующий наконец уговорил Щербачева лечь в госпиталь и вместо него временно назначил Железнова. Добров оскорбился и подал рапорт о своем откомандировании. Но командарм оставил его в прежней должности и отпустил на несколько дней по личным делам в Москву.
Пока дивизия шла в леса под Кубинкой – в район сосредоточения, полковник Железнов и комиссар дивизии полковник Хватов отправились в резерв командиров и в запасной полк, чтобы отобрать пополнение командного и рядового состава.
Не успели они появиться в штабе начальника резерва, как к ним пришли майор Карпов и военинженер 3 ранга Валентинова, они просили Железнова взять их к себе в дивизию. Яков Иванович согласился, но с тем условием, чтобы Карпов еще на недельку остался в резерве и подлечился после ранения, а за Валентиновой обещал заехать на обратном пути из запасного полка.
Пополнение запасного полка выстроили в поле в линию взводных колонн. Строй оказался таким длинным, что его пришлось завернуть углом. Когда Железнов вместе с Хватовым и командиром полка обходили строй, они увидели в первой шеренге стоявших рядом Кочетова, Трошина и Подопригору. Прозвучала команда «Вольно!» – и они вырвались из строя и подбежали к Железнову.
– Здравствуйте, товарищ полковник! – приветствовал Железнова Трошин.
– Значит, вместе будем воевать? – спросил Кочетов, он хотел добавить еще что-то более задушевное, но не нашел нужных слов.
– Прошу, товарищ полковник, нас всех троих назначить в одну роту, – попросил Филипп.
– Мы, товарищ полковник, здорово вместе сработались.
– Обязуемся робить на «отлично»! – звонко выкрикнул давно порывавшийся что-нибудь сказать Подопригора.
Фоме Сергеевичу понравились эти веселые и бравые солдаты, он угостил их папиросами.
– Наша дивизия хорошая, боевая, – сказал Хватов и, подавая Трошину спички, глянул на него о хитрецой. – И нам нужны бойцы опытные и храбрые…
– Не беспокойтесь, товарищ комиссар, не подведем! – заверил Трошин.
– Что ж, товарищ полковник, – обратился Хватов к Железнову, – пожалуй, можно их записать. Не подведут?
– Будьте в надежде, товарищ комиссар! – выкрикнул Николай. – Мы все трое, как один.
– А если один?.. – Хватов обвел их взглядом.
– Если останется один, то будет биться за троих, – ответил Подопригора.
В это время в разговор вмешался высокий, худощавый неуклюже одетый пожилой боец.
– Товарищ полковник! – обратился он к Железнову. – Я требую отправить меня на фронт, но этой чести меня лишают. Я протестую и прошу вашей защиты!
– Наверное, не позволяет здоровье? – Хватов участливо посмотрел на сутуловатую фигуру Кремнева.
– Здоровье? – стараясь принять бравый вид, удивился Кремнев. – Нет!
– Так что же?
– Видите ли, я профессор математики…
– Профессор – рядовым бойцом? – перебил его Железнов. – Нет, дорогой товарищ, это нельзя!
Но Кремнев горячо добивался своего:
– Что же, товарищ полковник, если я профессор, так, значит, не имею права с оружием в руках защищать свою Родину, свой родной город? Никто не имеет права лишить меня этого святого долга!.. Я прошу… Наконец, как гражданин требую!..
– Я вас понимаю и вами восхищаюсь, – приложив руку к сердцу, ответил Железнов. – Но – разрешить не могу!
Вокруг Железнова и Хватова постепенно собралось много бойцов, все они требовали, чтобы их отправили на передовую.
– А вот этого назначать в дивизию нельзя! – показав рукой на коренастого бойца, сказал Железнову Николай Кочетов. – Он – окруженец!..
– Ну и что ж, что окруженец! – горячо размахивая руками, отвечал тот. – Разве я по своей воле в окружение попал? В такой заварухе не один я был…
– Нет, один! Тогда, Григорий, из нашего расчета никто не потерялся! – тоже жестикулируя, кричал Николай. – Раненые и те из окружения выходили…
– Ну что ты на него взъелся? – Плечистый боец схватил Николая за руку. – Ну был он в окружении!.. А может быть, теперь, хлебнувши горя, еще злее драться станет?.. – И, не слушая доводов Кочетова, он браво стукнул каблуками, повернулся к Железнову: – Товарищ полковник, красноармеец Куделин желает обратиться к вам с просьбой…
– Товарищ полковник, мы все трое просим его не брать, – настойчиво протестовал Николай. – Первоначально надо его проверить: где он болтался эти пять месяцев?..
– Слушай, орел! – сказал ему Куделин. – Как ты можешь в такое время не доверять своему однополчанину? Нехорошо!.. Я с ним вместе выходил, он к нам присоединился под Селивановом. И он дрался, как подобает настоящему советскому воину…
– И чего ты, Мыкола, к ему причепывся? – вмешался Подопригора.
– Черт с ним, пусть идет! – согласился Филипп. – Только в наш расчет не надо…
Хватова в это время атаковал другой боец.
– Я киноактер. Вы видели картину «Ошибка инженера Кочина»?
– Видел.
– Тогда вы должны меня знать. Я там играл врага. Старался показать всю его отвратительную, хищническую натуру. А теперь хочу сам этого врага бить!..
– Но что ж поделаешь, товарищ, вам не разрешено сейчас ехать на фронт.
– Но ведь я был на фронте. Под Веневом ранен.
– Ну вот, поправитесь и тогда поедете на фронт. Понятно?
– Конечно, понятно. Но, товарищ комиссар, вы же сознательный человек и понимаете. – Артист прижал кулаки к груди. – Поверьте, не могу я здесь быть иждивенцем, когда Москва… понимаете, Москва в опасности!..
Не успел Хватов ответить артисту, как кто-то дернул его за рукав, и позади него раздался высокий женский голос:
– Товарищ полковник, к вам обращается снайпер Иванова! Меня назначают не на фронт, а в ПВО. А я прошусь на фронт!.. У меня под Волоколамском погиб брат… Я за него хочу отомстить!..
– Дорогая девушка, если вас назначают в ПВО, значит, так надо…
– Когда старший по возрасту разговаривает, – артист зло посмотрел на Иванову, – невежливо, девица, его перебивать.
Иванова залилась до ушей румянцем.
– Не девица, товар-рищ, а снайпер! – выпалила она.
Хватова и Железнова окружили таким плотным кольцом, что командир полка еле к ним пробрался.
– Товарищи красноармейцы! – крикнул он собравшимся. – В штабе есть дежурный штабной командир. К нему и прошу обращаться с просьбами. Он их запишет и мне доложит, а я потом вызову вас и разберусь с каждым в отдельности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123