Джеффри постучал
в них кулаком, но шуму получилось не больше, чем от снега, мягко падающего
на карниз. Он огляделся в поисках камня - постучать погромче - но Салли
показала ему на нечто у них над головой.
Поначалу Джеффри решил, что это огромный плод, свисающий с
незамеченного им дерева. Но нет, для плода этот предмет был слишком велик.
Может, совиное гнездо? Он подошел поближе и увидел, что это нечто
рукотворное, похожее на большую тарелку.
- Что это? - спросил он у сестры.
- По-моему, это гонг. Ты подъезжаешь к воротам на своем скакуне и
ударяешь в него острием копья. И тогда хозяин замка открывает ворота и
отвечает на брошенный тобой вызов... Если ты встанешь на Мэддокса, то,
наверно, сумеешь до него дотянуться. Иди сюда, Мэддокс... Вот умница...
Давай, Джеф, полезай. Мэддокс! Бессовестный! Разве так можно?! Подожди-ка,
я погляжу, не осталось ли у меня приманки... Ага, вот она. Стой спокойно!
Вот так... Давай, Джеф!
Джеффри проворно вскарабкался на широкую спину пони. Гонг теперь
находился прямо над головой мальчика, и он что есть силы ударил его
ладонью. Раздался ужасающий гул - протяжный, понемногу затихающий в ночной
тишине. В башне ничто не пошевелилось. Джеффри ударил еще несколько раз,
подгадывая ритм так, что с каждым новым ударом гул делался все громче. Под
конец Мэддокс решил, что с него хватит, и отошел в сторону. Джеффри
спрыгнул с пони и втроем они стояли и слушали, как стихает оглушительный
звон гонга.
В наступившей тишине ребята услышали новый звук - собственно говоря,
не очень-то и новый, они уже слышали его несколько раз за этот вечер. Вой
волков (или кто там был) эхом разносился по долине. Он звучал, казалось,
сразу со всех сторон, но громче всего - с того склона, откуда пришли
ребята. С каждой секундой он делался все ближе.
- Джеф, может, попробуем убежать?
- Давай подождем еще минутку, и если ничего не произойдет, залезем на
дерево. Мэддоксу придется... Смотри!
В сгустившихся сумерках ребята увидели свет в боковой башенке.
Несколько секунд спустя они услышали звон цепей, а затем скрежет металла о
металл. В огромных воротах приоткрылась маленькая дверца. Ребята бросились
к ней. Из-за дверцы выглядывал какой-то человек с длинной белой бородой.
- Ну, что у вас такое? - спросил он. - Вы что, не знаете, который
час? Уже поздно. Я собирался ложиться спать.
- Извините, пожалуйста, - сказала Салли, - но мы заблудились в лесу,
а в нем, похоже, полным-полно волков, или еще кого. Не могли бы вы пустить
нас переночевать? Ну, пожалуйста...
- Ага... - раздалось их-за двери. - Путники, которых ночь застала в
дороге. Да, да, я уверен, он сочтет это уместным... ну, насколько вообще
можно быть с ним уверенным. Проходите. Боже праведный, какое удивительное
животное! Это собака или лошадь? А, понял, это пони, во всяком случае, он
так считает. Ну, ну... Да проходите же!
Маленькая дверца распахнулась, и ребята, наконец, увидели, кто за ней
стоит. Это был маленький сгорбленный старичок. В руке он держал горящий
факел - смоченный, видимо, каким-то жиром или смолой. Он был одет в
длинное вельветовое одеяние, отороченное мехом горностая, мягкую
вельветовую шапочку, расшитую жемчугом и украшенную свисающими золотыми
нитями. Салли провела в дверцу Мэддокса. За ней через порог шагнул
Джеффри. В этот миг раздалось злобное рычание, и от леса к двери понеслись
какие-то жуткие зверюги с горящими глазами. Старичок прикрыл дверь, потом
просунул голову в щель и закричал:
- Фу! Пошли отсюда!
Потом он закрыл дверь, задвинул два тяжелых засова, вставил в петли
толстый брус, надежно запирающий ворота и обмотал его несколькими цепями.
- Жуткие твари, - сказал он, - с ними надо разговаривать твердо.
Тогда они слушаются. Идите за мной. Сперва мы отведем вашего пони в
конюшню, а потом пойдем поглядим, что у нас сегодня на ужин. Думаю, вы
успели проголодаться. Знаете, вы первые посетители этого замка. Мне
кажется, ему не слишком нравится, когда вокруг вертятся любопытные -
газетчики там всякие, журналисты... вот он и пустил в лес волков. Но
добропорядочные путники, которых застигла ночь - это совсем другое дело...
Мне кажется, это должно ему понравиться... это так романтично. А все
романтичное ему, похоже, очень нравится.
Он махнул рукой в сторону по-прежнему темной башни и повел ребят к
длинному сараю, притулившемуся у внешней стены замка. Внутри сарай был
разделен на стойла.
- Привязывайте пони где угодно, - сказал старичок. - В одной из
кормушек должен быть овес, а воду можете принести из колодца.
- Бедняга Мэддокс, - пробормотала Салли, глядя на длинный ряд пустых
стойл, где в свете факела плясали черные тени. - Боюсь, здесь тебе будет
немного одиноко.
- Никогда нельзя сказать заранее, - покачал головой старичок. -
Правда, нельзя. Если здесь встанет пони, пусть даже один, это запросто
может подать ему идею, и не успеем мы оглянуться, как тут появится
полным-полно коней. И всех надо будет кормить и поить. Похоже, он
совершенно не представляет, какая это работа - поддерживать порядок в
таком замке. Впрочем, не он же этим занимается...
Все кормушки оказались до краев полны овса, а в амбаре по соседству
нашлось много сладкого свежего сена. Джеффри покрутил ворот колодца и
принес полное ведро воды. Они оставили Мэддокса уткнувшимся в
переполненную кормушку, блаженствующего, словно усталый путник, который
после неимоверных тягот неожиданно очутился в пятизвездочном отеле. А
потом они пошли через двор к башне. Пока суть да дело, наступила ночь.
Большие мохнатые звезды усыпали небо. Дверь в башню была из черного дуба
толщиной в целый фут, высокая, как стог сена. Старичок с трудом открыл ее,
используя в качестве рычага толстую заостренную палку. Джеффри заметил,
что дверь эту можно запереть на засов как снаружи, так и изнутри.
Сразу за дверью находился большой круглый зал, в центре которого
горел очаг. От двери до очага было не меньше шестидесяти футов, и столько
же - от очага до противоположной стены. Сам очаг был под стать залу - в
нем горели целые стволы деревьев. Искры, шипя, разлетались далеко вокруг и
гасли на каменном, в ржавых пятнах, полу. Вокруг очага спала целая свора
поджарых лохматых собак. Каждая - размером почти с Мэддокса. Дым
поднимался к стропилам далекого потолка и выходил через отверстие в
центре. Сам потолок, как бы высоко он ни был, находился, как решил
Джеффри, едва ли на трети высоты башни. Мальчик с любопытством подумал о
том, что находится над ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
в них кулаком, но шуму получилось не больше, чем от снега, мягко падающего
на карниз. Он огляделся в поисках камня - постучать погромче - но Салли
показала ему на нечто у них над головой.
Поначалу Джеффри решил, что это огромный плод, свисающий с
незамеченного им дерева. Но нет, для плода этот предмет был слишком велик.
Может, совиное гнездо? Он подошел поближе и увидел, что это нечто
рукотворное, похожее на большую тарелку.
- Что это? - спросил он у сестры.
- По-моему, это гонг. Ты подъезжаешь к воротам на своем скакуне и
ударяешь в него острием копья. И тогда хозяин замка открывает ворота и
отвечает на брошенный тобой вызов... Если ты встанешь на Мэддокса, то,
наверно, сумеешь до него дотянуться. Иди сюда, Мэддокс... Вот умница...
Давай, Джеф, полезай. Мэддокс! Бессовестный! Разве так можно?! Подожди-ка,
я погляжу, не осталось ли у меня приманки... Ага, вот она. Стой спокойно!
Вот так... Давай, Джеф!
Джеффри проворно вскарабкался на широкую спину пони. Гонг теперь
находился прямо над головой мальчика, и он что есть силы ударил его
ладонью. Раздался ужасающий гул - протяжный, понемногу затихающий в ночной
тишине. В башне ничто не пошевелилось. Джеффри ударил еще несколько раз,
подгадывая ритм так, что с каждым новым ударом гул делался все громче. Под
конец Мэддокс решил, что с него хватит, и отошел в сторону. Джеффри
спрыгнул с пони и втроем они стояли и слушали, как стихает оглушительный
звон гонга.
В наступившей тишине ребята услышали новый звук - собственно говоря,
не очень-то и новый, они уже слышали его несколько раз за этот вечер. Вой
волков (или кто там был) эхом разносился по долине. Он звучал, казалось,
сразу со всех сторон, но громче всего - с того склона, откуда пришли
ребята. С каждой секундой он делался все ближе.
- Джеф, может, попробуем убежать?
- Давай подождем еще минутку, и если ничего не произойдет, залезем на
дерево. Мэддоксу придется... Смотри!
В сгустившихся сумерках ребята увидели свет в боковой башенке.
Несколько секунд спустя они услышали звон цепей, а затем скрежет металла о
металл. В огромных воротах приоткрылась маленькая дверца. Ребята бросились
к ней. Из-за дверцы выглядывал какой-то человек с длинной белой бородой.
- Ну, что у вас такое? - спросил он. - Вы что, не знаете, который
час? Уже поздно. Я собирался ложиться спать.
- Извините, пожалуйста, - сказала Салли, - но мы заблудились в лесу,
а в нем, похоже, полным-полно волков, или еще кого. Не могли бы вы пустить
нас переночевать? Ну, пожалуйста...
- Ага... - раздалось их-за двери. - Путники, которых ночь застала в
дороге. Да, да, я уверен, он сочтет это уместным... ну, насколько вообще
можно быть с ним уверенным. Проходите. Боже праведный, какое удивительное
животное! Это собака или лошадь? А, понял, это пони, во всяком случае, он
так считает. Ну, ну... Да проходите же!
Маленькая дверца распахнулась, и ребята, наконец, увидели, кто за ней
стоит. Это был маленький сгорбленный старичок. В руке он держал горящий
факел - смоченный, видимо, каким-то жиром или смолой. Он был одет в
длинное вельветовое одеяние, отороченное мехом горностая, мягкую
вельветовую шапочку, расшитую жемчугом и украшенную свисающими золотыми
нитями. Салли провела в дверцу Мэддокса. За ней через порог шагнул
Джеффри. В этот миг раздалось злобное рычание, и от леса к двери понеслись
какие-то жуткие зверюги с горящими глазами. Старичок прикрыл дверь, потом
просунул голову в щель и закричал:
- Фу! Пошли отсюда!
Потом он закрыл дверь, задвинул два тяжелых засова, вставил в петли
толстый брус, надежно запирающий ворота и обмотал его несколькими цепями.
- Жуткие твари, - сказал он, - с ними надо разговаривать твердо.
Тогда они слушаются. Идите за мной. Сперва мы отведем вашего пони в
конюшню, а потом пойдем поглядим, что у нас сегодня на ужин. Думаю, вы
успели проголодаться. Знаете, вы первые посетители этого замка. Мне
кажется, ему не слишком нравится, когда вокруг вертятся любопытные -
газетчики там всякие, журналисты... вот он и пустил в лес волков. Но
добропорядочные путники, которых застигла ночь - это совсем другое дело...
Мне кажется, это должно ему понравиться... это так романтично. А все
романтичное ему, похоже, очень нравится.
Он махнул рукой в сторону по-прежнему темной башни и повел ребят к
длинному сараю, притулившемуся у внешней стены замка. Внутри сарай был
разделен на стойла.
- Привязывайте пони где угодно, - сказал старичок. - В одной из
кормушек должен быть овес, а воду можете принести из колодца.
- Бедняга Мэддокс, - пробормотала Салли, глядя на длинный ряд пустых
стойл, где в свете факела плясали черные тени. - Боюсь, здесь тебе будет
немного одиноко.
- Никогда нельзя сказать заранее, - покачал головой старичок. -
Правда, нельзя. Если здесь встанет пони, пусть даже один, это запросто
может подать ему идею, и не успеем мы оглянуться, как тут появится
полным-полно коней. И всех надо будет кормить и поить. Похоже, он
совершенно не представляет, какая это работа - поддерживать порядок в
таком замке. Впрочем, не он же этим занимается...
Все кормушки оказались до краев полны овса, а в амбаре по соседству
нашлось много сладкого свежего сена. Джеффри покрутил ворот колодца и
принес полное ведро воды. Они оставили Мэддокса уткнувшимся в
переполненную кормушку, блаженствующего, словно усталый путник, который
после неимоверных тягот неожиданно очутился в пятизвездочном отеле. А
потом они пошли через двор к башне. Пока суть да дело, наступила ночь.
Большие мохнатые звезды усыпали небо. Дверь в башню была из черного дуба
толщиной в целый фут, высокая, как стог сена. Старичок с трудом открыл ее,
используя в качестве рычага толстую заостренную палку. Джеффри заметил,
что дверь эту можно запереть на засов как снаружи, так и изнутри.
Сразу за дверью находился большой круглый зал, в центре которого
горел очаг. От двери до очага было не меньше шестидесяти футов, и столько
же - от очага до противоположной стены. Сам очаг был под стать залу - в
нем горели целые стволы деревьев. Искры, шипя, разлетались далеко вокруг и
гасли на каменном, в ржавых пятнах, полу. Вокруг очага спала целая свора
поджарых лохматых собак. Каждая - размером почти с Мэддокса. Дым
поднимался к стропилам далекого потолка и выходил через отверстие в
центре. Сам потолок, как бы высоко он ни был, находился, как решил
Джеффри, едва ли на трети высоты башни. Мальчик с любопытством подумал о
том, что находится над ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42