СИМУЛАКРОН
1
Внутрифирменное информационное сообщение "Электронного музыкального
предприятия" испугало Ната Флайджера, хотя он сам не понимал, почему. Речь
в нем шла, в общем-то, об открывавшейся перед фирмой грандиозной
возможности: наконец-то было обнаружено местонахождение знаменитого
советского пианиста Ричарда Конгросяна, психокинетика, который играл
Брамса и Шумана, не прикасаясь пальцами к клавишам инструмента, в его
летней резиденции в Дженнере, в штате Калифорния. И о том, что, если
повезет, Конгросяна можно будет привлечь к участию в записях в студии ЭМП.
И все же...
Возможно, размышлял Флайджер, это сумрачные, влажные тропические леса
на самом севере Калифорнии так его отталкивали; ему были больше по нраву
сухие южные земли в окрестностях Тихуаны, где размещались центральные
службы ЭМП. Но Конгросян, согласно сообщению, отказывался выходить за
порог своего летнего дома; возможно, он упразднился от концертной
деятельности в связи с какими-то семейными обстоятельствами, намекалось
даже на то, что это связано с какой-то трагедией, которая произошла то ли
с его женой, то ли с ребенком. В сообщении высказывалось предположение,
что это случилось несколько лет тому назад.
Было девять утра. Нат Флайджер налил воды в чашку и стал подпитывать
влагой живую протоплазму, включенную в общую структуру звукозаписывающей
системы "Ампек Ф-A2", которую он держал у себя в кабинете; это форма жизни
родом с Ганимеда не испытывала болевых ощущений и пока совсем не возражала
против того, что ее ввели в качестве одного из компонентов в сложную
электронную систему. Нервная система ее была довольно примитивной, но в
качестве звукового рецептора она была непревзойденной.
Вода просачивалась через мембраны "Ампека" и охотно воспринималась
протоплазмой, о чем можно судить по учащению пульсаций в органической
части системы. Я мог бы взять ее с собой, подумал Флайджер. Система "Ф-A2"
была малогабаритной, да и по звуковым характеристикам он предпочитал ее
более сложному оборудованию. Флайджер закурил сигарету и подошел к окну
своего кабинета, чтобы включить сервопривод, раздвигавший оконные жалюзи,
и впустить в помещение яркое горячее мексиканское солнце. "Ф-A2" вошла в
состояние чрезвычайно высокой активности - солнечный свет и влага необычно
интенсифицировали процессы ее обмена веществ. Флайджер по привычке с
большим интересом наблюдал за тем, как работает система, однако ум его все
еще был занят содержанием только что услышанного сообщения.
Он еще раз поднял передатчик информации, сжал его пальцами, и он
тотчас же заскулил: "...Эта возможность ставит перед ЭМП весьма острую
проблему, Нат. Конгросян отказывается от публичных выступлений, но у нас
на руках имеется контакт, заключенный при посредничестве нашего
берлинского филиала "Прт-Кур", и у нас есть все законные основания
заставить Конгросяна участвовать в наших записях... Что ты на это скажешь,
Нат?"
- Согласен, - произнес Нат Флайджер, рассеянно кивая головой в ответ
на слова Лео Дондольдо.
Почему это знаменитый советский пианист приобрел в качестве своей
летней резиденции дом в Северной Калифорнии? Это само по себе было очень
смелым поступком, который был встречен с явным неодобрением центральным
правительством в Варшаве. И если Конгросян мог себе позволить пренебрегать
указами высшей коммунистической власти, то едва ли он уступит, открыв свои
карты, перед ЭМП; Конгросян, которому было за шестьдесят, умел
безнаказанно игнорировать правовые нормы современной общественной жизни
как в коммунистических странах, так и в СШЕА. Подобно некоторым другим
артистам, Конгросян шел своим путем, лавируя между двумя
сверхмогущественными социальными системами современного мира.
Прижать его можно будет лишь привнеся определенный меркантильный
элемент - как в виде рекламы, так и в виде прямой материальной
заинтересованности. У публики короткая память - это общеизвестно; совсем
не помешает убедительным образом напомнить ей о самом факте существования
Конгросяна с его феноменальными музыкальными пси-способностями. Отдел
рекламы ЭМП с готовностью возьмется за осуществление этой задачи.
Как-никак, им нередко удавалось способствовать продаже и восточного
материала, а записи Конгросяна все-таки вряд ли подходили под этот разряд.
Но очень хотелось бы знать, насколько хорош Конгросян сегодня, так думал
Нат Флайджер.
Передатчик пытался внушить ему схожие мысли: "...Все знают, что до
самого недавнего времени Конгросян выступал только перед закрытой
аудиторией, - налегал он. - Перед крупными шишками Польши и Кубы и даже
перед элитой выходцев из Пуэрто-Рико в Нью-Йорке. Год тому назад он
появился на благотворительном концерте в Бирмингеме, который давался перед
пятьюдесятью миллионерами-неграми; средства, собранные на этом концерте,
пошли в фонд содействия афромусульманской колонизации Луны. Я разговаривал
с несколькими современными композиторами, которые там присутствовали. Они
божатся, что Конгросян не растерял ничего из своего былого великолепия.
Ну-ка поглядим... Это было в две тысячи сороковом, пятьдесят два года. И,
разумеется, он желанный гость в Белом Доме, где играет для Николь и этого
ничтожества Дер Альте".
Надо взять эту "Ф-A2" в Дженнер и записывать именно на нем,
окончательно решил Нат Флайджер. Возможно, это наш последний шанс: за
артистами, обладающими такими пси-способностями, как у Конгросяна, ходит
недобрая слава - они умирают рано.
Он ответил:
- Я займусь этим, мистер Дондольдо. Вылечу в Дженнер и попытаюсь
провести с ним переговоры лично.
- Вввиии, - возликовал передатчик.
Нат Флайджер испытывал к нему искреннюю симпатию.
Известный своим несносным нахальством, сверхбдительный механический
робот-репортер спросил, издавая скрежещущие звуки, более уместные для
электропилы:
- Это правда, доктор Эгон Саперб, что сегодня вы намерены посетить
свой кабинет?
Неужели нет никакого способа оградить хотя бы своей собственный дом
от этих нахальных механических репортеров, подумал д-р Саперб. И тут же
самому себе наполнил, что таких способов просто не существовало.
- Да, - ответил он. - Как только я позавтракаю, я сяду в свою тачку и
отправлюсь в самый центр Сан-Франциско, припаркуюсь на стоянке, а оттуда
направлюсь пешком прямым ходом в свой кабинет на Почтовой улице, где, как
обычно, окажу психотерапевтическую помощь своему первому пациенту за
сегодняшний день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74