Они ведь его не меньше нашего ищут, узнают, что нам парня сдала – голову оторвут.
Игорь помолчал, обдумывая не самые приятные слова, которые один старый опер может сказать другому немолодому, вздохнул и все-таки сказал:
– Тебя учить не надо, но… Постарайся, чтобы никто из твоих об этом не узнал, хорошо? Не дай Бог, что-нибудь просочится, и будет полный звиздец. И девке, и всей нашей разработке на Дракулу.
– Я понимаю. Хочешь, можешь меня застрелить.
– Давно бы шлепнул, но с кем же тогда пить стану? Вот он!
– Который?
– В красном кимоно. Не туда, балда, смотришь, на второй подъезд глаза разуй!
– Вижу. Не гоношись, разберемся… Черно-красный спортивный костюм Фролова был заметен издалека. Семен шел, сунув руки в карманы куртки, и Игоря это смутило:
– Смотри, как держится. Может быть вооружен. Вдруг она не смогла позвонить?
– Сейчас-то ей кто мешает?
Игорь наклонился ближе к ветровому стеклу:
– Эх, люблю я эту работенку! Я вчера про шахматы говорил?
– Половину ночи, и во сне кричал.
– Забудь! То не я, то мой дурной характер выступал. Знаешь, даже если у нас зарплату вовсе отменят, а за выход на работу будут с нас деньги снимать, ради таких вот минут я подумаю, где их украсть. Зашел в магазин! Так, поехали потихоньку… Не торопись, успеваем.
Развернувшись, Волгин остановил машину у тротуара со стороны торгового модуля с вывеской «Продукты 24 часа». Опять круглосуточный магазин! Лишь бы здесь стрельбу не открыл, столько народу положить может. Или прикроется кем-нибудь… О чем он сейчас думает? Ему ведь должно казаться, что все его ищут, следят за ним, бегут звонить «02». Настолько уверен в своей безнаказанности? Или просто тупое животное, живущее одним часом и тремя инстинктами: перепихнуться, пожрать и нагадить?
Вышли из машины, закурили, смешались с толпой на остановке. Волгин вспомнил, как пару лет назад, в аналогичной ситуации, вышел «голосовать», и всем водителям остановившихся машин предлагал отвезти его в обратную сторону и за очень смешные деньги. Никто, естественно, не соглашался, что позволяло долгое время мозолить глаза преступнику, не привлекая его внимания. Спешить было нельзя, готовились спеленать парня, владеющего солидным арсеналом и умеющего им пользоваться. Не сомневались – откроет стрельбу при любом подозрении, так что приходилось выжидать удобного момента. Маскировались, кто как мог. Волгин «голосовал», считая свое прикрытие одним из наиболее удачных, потихоньку приближался к преступнику – и надо же было нарваться на такого водилу: «В аэропорт за тридцатку? Легко! Вообще денег нет? Все равно поехали, хоть поговорим по дороге…» Чуть не сорвал мероприятие, но обошлось, задержали злодея. Позже выяснилось, что парень – не педик и не сообщник убийцы, обкатывал новую тачку, а по причине общительного характера был рад любому пассажиру…
– Готовится выйти, – шепнул Игорь. – Вышел!
– Теперь мы знаем его в лицо, – отозвался Волгин. – Предлагаю сейчас не трогать. Задержим вечером, как положено с собаками и понятыми.
– Раз, два… Давай!
– Надеюсь, он не судья и не депутат. – Не торопясь, мотивированно Волгин отделился от толпы и стал нагонять Фролова, стараясь держаться строго позади и смотреть рассеянно, фиксируя фигуру целиком, не акцентируясь на деталях, не царапая черно-красную спину взглядом.
Догнать бы его, впаять каблуком с разбега между лопаток, чтобы всю дурь из головы сразу выбить, но нельзя. Не потому, что по закону он еще никто и жесткие меры ничем не оправданны, а из других, более тонких и важных соображений.
Фролова остановили, не дав приблизиться к краю тротуара, чтобы перейти дорогу,
– Минуточку, гражданин! Милиция.
– Что-то случилось?
Он! Никакой ошибки. Такой взгляд ни один актер не сыграет, и ни о каких совпадениях речи идти не может. Это тот, кого они искали.
– Предъявите документы.
– А ваши можно взглянуть?
Волгин махнул ксивой:
– Уголовный розыск. Ничего страшного, обычная проверка. У вас паспорт с собой?
– Паспорт?
Если потянется к карману – придется валить.
В смысле, сбивать с ног. Мало ли, что там запрятано. Не себя жалко – людей. Вон их сколько вокруг начало собираться. Скоро и правозащитник какой-нибудь найдется, начнет речи толкать. Эх, зрители шахматные! И каждый знает, как надо играть.
– А что, обязательно документы с собой таскать? Я всего на минуту за хлебом вышел. Ничего вроде не нарушал. А паспорт дома лежит, могу показать.
– Далеко живете? – вступил в игру Игорь, стоя с правого бока, он фиксировал «основные» руку и ногу.
Тут рядом. Какой адрес?
Вот этот дом! – левой рукой, в которой был зажат пакет с батоном, Фролов указал направление.
– Спокойно. Вы можете его просто назвать?
Фролова начало потряхивать.
Волгин приготовился к опережающему удару. Если преступник надумал сопротивляться, то вспышка последует именно сейчас. Но из такого положения ему не напасть – опера и сами встали грамотно, и его вынудили стоять неудобно. Лишь бы никто из толпы не встрял. Наскочить, конечно, не решатся, но инициировать опасную ситуацию могут. Как же, два жлоба с явными признаками похмелья на лицах, прикрываясь милицейскими корочками, тормозят приличного парня, хотя никто их не звал. Приличного… Все-таки пистолет у него с собой, у этого приличного?
– Что называть-то? – Семен дернул коленкой; не нападение, пока – просто страх. – Я не понимаю, что вам от меня…
– Разве так сложно сказать?
– Сорок вторая квартира.
– Какой этаж?
– Пятый.
– Отродясь ее на пятом не бывало.
Да могу я паспорт показать, могу! Пойдемте, посмотрим. Вы меня совсем с толку сбили своими вопросами.
– Все ясно. В отделении разберемся. Пройдемте.
– Куда?
Волгин всегда восхищался умением Игоря пользоваться наручниками. Из любого положения, на любые запястья он надевал их в считанные секунды. Даже не понятно, откуда он их достает, и почему они оказываются в раскрытом, наиболее удобном к использованию положении.
«Окольцевав» задержанного, Игорь скользнул руками по местам, наиболее часто используемым для ношения оружия. Пусто.
– Может, вы объясните?..
– На парня одного похож, который в розыске. Между прочим, за убийство. Не одно. Капитан, зачитайте арестованному его права!
Пока Фролова вели к машине, никто из зрителей не вступился. Хотя нашелся, как всегда, наиболее грамотный:
– Сами пьяные, а к другим цепляются… Что за страна!
– Сказали, что он в розыске.
– Ага, в розыске! Стал бы он просто так с булкой гулять…
…Фролов запирался недолго. Версия самообороны успеха не возымела, он попытался импровизировать на ходу, запутался еще больше и после того, как Волгин продемонстрировал изъятые у Вована кассеты и огорошил сообщением о том, что Олег, Клюева и Чесноков живы, находятся «при памяти» и дали показания, пошел на попятную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Игорь помолчал, обдумывая не самые приятные слова, которые один старый опер может сказать другому немолодому, вздохнул и все-таки сказал:
– Тебя учить не надо, но… Постарайся, чтобы никто из твоих об этом не узнал, хорошо? Не дай Бог, что-нибудь просочится, и будет полный звиздец. И девке, и всей нашей разработке на Дракулу.
– Я понимаю. Хочешь, можешь меня застрелить.
– Давно бы шлепнул, но с кем же тогда пить стану? Вот он!
– Который?
– В красном кимоно. Не туда, балда, смотришь, на второй подъезд глаза разуй!
– Вижу. Не гоношись, разберемся… Черно-красный спортивный костюм Фролова был заметен издалека. Семен шел, сунув руки в карманы куртки, и Игоря это смутило:
– Смотри, как держится. Может быть вооружен. Вдруг она не смогла позвонить?
– Сейчас-то ей кто мешает?
Игорь наклонился ближе к ветровому стеклу:
– Эх, люблю я эту работенку! Я вчера про шахматы говорил?
– Половину ночи, и во сне кричал.
– Забудь! То не я, то мой дурной характер выступал. Знаешь, даже если у нас зарплату вовсе отменят, а за выход на работу будут с нас деньги снимать, ради таких вот минут я подумаю, где их украсть. Зашел в магазин! Так, поехали потихоньку… Не торопись, успеваем.
Развернувшись, Волгин остановил машину у тротуара со стороны торгового модуля с вывеской «Продукты 24 часа». Опять круглосуточный магазин! Лишь бы здесь стрельбу не открыл, столько народу положить может. Или прикроется кем-нибудь… О чем он сейчас думает? Ему ведь должно казаться, что все его ищут, следят за ним, бегут звонить «02». Настолько уверен в своей безнаказанности? Или просто тупое животное, живущее одним часом и тремя инстинктами: перепихнуться, пожрать и нагадить?
Вышли из машины, закурили, смешались с толпой на остановке. Волгин вспомнил, как пару лет назад, в аналогичной ситуации, вышел «голосовать», и всем водителям остановившихся машин предлагал отвезти его в обратную сторону и за очень смешные деньги. Никто, естественно, не соглашался, что позволяло долгое время мозолить глаза преступнику, не привлекая его внимания. Спешить было нельзя, готовились спеленать парня, владеющего солидным арсеналом и умеющего им пользоваться. Не сомневались – откроет стрельбу при любом подозрении, так что приходилось выжидать удобного момента. Маскировались, кто как мог. Волгин «голосовал», считая свое прикрытие одним из наиболее удачных, потихоньку приближался к преступнику – и надо же было нарваться на такого водилу: «В аэропорт за тридцатку? Легко! Вообще денег нет? Все равно поехали, хоть поговорим по дороге…» Чуть не сорвал мероприятие, но обошлось, задержали злодея. Позже выяснилось, что парень – не педик и не сообщник убийцы, обкатывал новую тачку, а по причине общительного характера был рад любому пассажиру…
– Готовится выйти, – шепнул Игорь. – Вышел!
– Теперь мы знаем его в лицо, – отозвался Волгин. – Предлагаю сейчас не трогать. Задержим вечером, как положено с собаками и понятыми.
– Раз, два… Давай!
– Надеюсь, он не судья и не депутат. – Не торопясь, мотивированно Волгин отделился от толпы и стал нагонять Фролова, стараясь держаться строго позади и смотреть рассеянно, фиксируя фигуру целиком, не акцентируясь на деталях, не царапая черно-красную спину взглядом.
Догнать бы его, впаять каблуком с разбега между лопаток, чтобы всю дурь из головы сразу выбить, но нельзя. Не потому, что по закону он еще никто и жесткие меры ничем не оправданны, а из других, более тонких и важных соображений.
Фролова остановили, не дав приблизиться к краю тротуара, чтобы перейти дорогу,
– Минуточку, гражданин! Милиция.
– Что-то случилось?
Он! Никакой ошибки. Такой взгляд ни один актер не сыграет, и ни о каких совпадениях речи идти не может. Это тот, кого они искали.
– Предъявите документы.
– А ваши можно взглянуть?
Волгин махнул ксивой:
– Уголовный розыск. Ничего страшного, обычная проверка. У вас паспорт с собой?
– Паспорт?
Если потянется к карману – придется валить.
В смысле, сбивать с ног. Мало ли, что там запрятано. Не себя жалко – людей. Вон их сколько вокруг начало собираться. Скоро и правозащитник какой-нибудь найдется, начнет речи толкать. Эх, зрители шахматные! И каждый знает, как надо играть.
– А что, обязательно документы с собой таскать? Я всего на минуту за хлебом вышел. Ничего вроде не нарушал. А паспорт дома лежит, могу показать.
– Далеко живете? – вступил в игру Игорь, стоя с правого бока, он фиксировал «основные» руку и ногу.
Тут рядом. Какой адрес?
Вот этот дом! – левой рукой, в которой был зажат пакет с батоном, Фролов указал направление.
– Спокойно. Вы можете его просто назвать?
Фролова начало потряхивать.
Волгин приготовился к опережающему удару. Если преступник надумал сопротивляться, то вспышка последует именно сейчас. Но из такого положения ему не напасть – опера и сами встали грамотно, и его вынудили стоять неудобно. Лишь бы никто из толпы не встрял. Наскочить, конечно, не решатся, но инициировать опасную ситуацию могут. Как же, два жлоба с явными признаками похмелья на лицах, прикрываясь милицейскими корочками, тормозят приличного парня, хотя никто их не звал. Приличного… Все-таки пистолет у него с собой, у этого приличного?
– Что называть-то? – Семен дернул коленкой; не нападение, пока – просто страх. – Я не понимаю, что вам от меня…
– Разве так сложно сказать?
– Сорок вторая квартира.
– Какой этаж?
– Пятый.
– Отродясь ее на пятом не бывало.
Да могу я паспорт показать, могу! Пойдемте, посмотрим. Вы меня совсем с толку сбили своими вопросами.
– Все ясно. В отделении разберемся. Пройдемте.
– Куда?
Волгин всегда восхищался умением Игоря пользоваться наручниками. Из любого положения, на любые запястья он надевал их в считанные секунды. Даже не понятно, откуда он их достает, и почему они оказываются в раскрытом, наиболее удобном к использованию положении.
«Окольцевав» задержанного, Игорь скользнул руками по местам, наиболее часто используемым для ношения оружия. Пусто.
– Может, вы объясните?..
– На парня одного похож, который в розыске. Между прочим, за убийство. Не одно. Капитан, зачитайте арестованному его права!
Пока Фролова вели к машине, никто из зрителей не вступился. Хотя нашелся, как всегда, наиболее грамотный:
– Сами пьяные, а к другим цепляются… Что за страна!
– Сказали, что он в розыске.
– Ага, в розыске! Стал бы он просто так с булкой гулять…
…Фролов запирался недолго. Версия самообороны успеха не возымела, он попытался импровизировать на ходу, запутался еще больше и после того, как Волгин продемонстрировал изъятые у Вована кассеты и огорошил сообщением о том, что Олег, Клюева и Чесноков живы, находятся «при памяти» и дали показания, пошел на попятную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67