– Непруха, Сема, на работу меня срочно вызывают, в отдел кадров.
– И что теперь?
– Откуда я знаю? – Казначей изобразил раздумье. – Могут там до вечера промариновать, бюрократы чертовы. Как говорится, для них бумажка важнее человека. Разворачиваемся, что ли?
– Тебе решать.
– Может, ты ее сам посмотришь, а? Она около батальона стоит, я объясню, как найти, не ошибешься. Держи ключи! Если все нормально, то бери ее и дуй к Верке, а я сам подгребу, как освобожусь. Чего тебя меня ждать… Шеф, тормози!
Когда остановились. Казначей быстро сочинил рукописную доверенность и покинул машину. Его план был прост, Фролову отводилась роль пешки. Артем боялся, что возле работы его могут ждать – опера, бандиты, пьяный Брошкин с «берданой»… Если повяжут Семена – расклад станет ясен и будет время откорректировать дальнейшие действия. А если Сема уедет спокойно, то и в квартире, скорее всего, засады нет, можно спокойно идти за шмотками.
Тормознув еще одну машину, Казначей поехал вслед за Фроловым. Вышел чуть раньше, окольными путями добрался до подъезда расселенного дома, откуда был хорошо виден пятачок позади здания батальона, на котором сотрудники парковали свои машины. «Фиат-ритмо» выделялся среди них ярким желтым пятном.
Семен шел, как ни в чем не бывало, не подозревая, что через несколько минут ему, быть может, выкрутят руки и отобьют печень. Хорошо, когда такие есть! В дальнейших планах Казначея ему отводилась не последняя роль – естественно, разменной фигуры.
Фролов покружил вокруг «фиата», пнул ногой скаты, открыл дверь. Заверещала сигнализация. Смутившись, Семен долго возился с брелоком, нажимая не ту кнопку. Потом задрал крышку капота и склонился над двигателем. Казначей усмехнулся: машина полностью исправна, но чем дольше Сема будет подставляться, тем лучше…
Из батальонного здания вышел милиционер. Без головного убора, руки в карманах, зевает на ходу. Не засада, скорее – кто-то из дежурных, привлеченный звуком сигнализации. Так и есть, Баранов! У него тут «Таврия» тестя стоит, вот он и переживает, реагирует на каждый звук. Даже если голубь крышу испачкает – не сносить Баранову головы.
– Привет, Тёмыч… Ой, кто это?
Фролов обернулся. Баранов хлопнул ресницами:
– А где Артем?
– Он просил его машину посмотреть. Я его… друг. – Фролов показал техпаспорт и доверенность.
– Понятно…
– Его в отдел кадров срочно вызвали.
– Да? – Дежурный вспомнил странный звонок и испытал облегчение. – И верно, его из главка искали. Ну, раз все нормально, то я пойду. Когда выезжать будешь – смотри, не зацепи мою ласточку. Почесав пузо, Баранов ретировался в дежурку. Фролов сел в машину. Все исправно. Непонятно, почему Артем не мог завестись. Погоняв двигатель на холостых оборотах, Семен выехал со стоянки. До Веркиного дома было недалеко, но он сознательно выбрал длинный маршрут. Плотный автомобильный поток его не пугал, он прекрасно чувствовал и улицу, и машину. Когда еще доведется прокатиться за рулем иномарки? Не важно, что она начала свою жизнь в качестве такси на улицах Турина, когда Семен читал букварь; не важно, что в его карманах гуляет ветер. Он молод, он силен, вся жизнь впереди.
Немного усилий, чуть-чуть везения – и все получится.
В открытое окно врывался теплый ветер. Тучи, все утро провисевшие над городом, расступились, и на вмятинах капота играли солнечные зайчики. Семен включил магнитолу.
«Ты – не Ди Каприо!» – прокаркали изношенные динамики.
* * *
В квартире Артема никто не ждал. Казначей достал чемодан, побросал в него одежду, туалетные принадлежности, кое-что из сувениров, прилипших к рукам за время службы в милиции – «выкидуху» с наборной рукояткой, зоновской работы портсигар, позолоченное колечко. Лишнего скарба у Казначея отродясь не бывало, и сборы вышли недолгими. Покончив с ними, он заперся в туалете…
…Старенькая иномарка борзо вырулила из-за угла, визгливо затормозила и встала поперек дороги, не достав до бампера «вольво» нескольких сантиметров. Из рыдвана испуганно таращился мужик в очках с сантиметровыми линзами.
– Ё-моё, совсем лохи охренели, – весело изумился Максим, а Олег выставил в окно гладкую и крепкую, как пушечное ядро, голову, и обложил незадачливого водилу матом. Лениво обложил, без искорки, чисто формально, и Макс предложил выйти, исправить недоработку:
– Настучать ему, что ли, по тыкве? Лох осадил назад, освобождая проезд, и «девятьсот шестидесятый» вальяжно вкатился во двор под завывание двенадцати колонок: «Я маленькая лошадка… Привезла вам новый мир, привезла вам героин…»
– Выключи эту лабуду, – поморщился сидевший сзади Вова, – и тормози. Работаем.
Олег остался в машине, двое прошли в парадную. Поднимаясь по лестнице, Вован с мобильника позвонил в квартиру Артема.
– Не отвечает.
– Что ты предлагаешь? Лично мне не климатит здесь сидеть, неизвестно чего дожидаться.
– Посмотрим по ситуации. Может, в хату удастся войти. А может, он просто на толчке застрял. Чуть погодя еще раз попробуем… Вован угадал, именно так все и было. «Кому надо – найдут», – решил Казначей, убедившись, что на звонок ответить не успел. Подхватив чемодан, он посмотрел в «глазок» и решительно повернул головку замка.
– Твою мать!
Ключи остались лежать на столе. Пришлось! вернуться за ними, потом задержаться перед зеркалом, показывая язык и соображая, не забыл ли что-то еще. Лишь затем он резко распахнул дверь…
Остолбенели все трое: Вован с «мобилои»,Казначей с чемоданом и Макс,чесавший что-то в левом кармане.
Немая сцена была короткой.
Казначей громко икнул.
Не изменившись в лице, Вован перебросил телефон в левую руку, а правой засадил Артему в челюсть.
Бывший сержант милиции улетел в конец коридора.
– Через порог нельзя, – сказал Максим, перестав чесаться. – Поссоритесь.
– Простите, это квартира номер шестнадцать? – спросил Вован, заходя. – Максим Львович, закройте, пожалуйста, дверь. Сигнализации нет? Отлично. Ну что, скотина цветная, потанцуем в последний раз?
«Танцы» длились пятнадцать минут. Казначей трижды утрачивал связь с реальностью, но Макс подносил ватку с нашатырем, и спасительное небытие отступало.
– Обязательная программа закончена, – объявил Вован, присаживаясь на кровать и растирая отбитые кулаки. – После перекура переходим к беспредельной части выступления. Или лучше договоримся? Ответь, Тема.
В процессе экзекуции Вован снял пиджак,оставшись в ослепительно белой сорочке и брюках, о «стрелочки» которых можно было резать бумагу. Ширину плеч эффектно подчеркивали желтые ремни кожаной наплечной кобуры. Отточенным движением, не глядя, Вован поправил шелковый галстук с узором из лошадиных голов,вздохнул и спросил у Максима:
– Я отвлекся и чего-то не слышал, или пациент молчит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67