— Сирлз не понимал ее настоящей ценности. — И. В. начал все объяснять снова. Он посмотрел на Слокума. — Ну что, сказать ему?
— Продолжай, — сказал Барлоу.
— Так вот, сама по себе она дешевая — всего несколько долларов. Но вот работа Карла…
— Карла?
— Карла Уайтхеда, — сказал Слокум. — Нашего друга, которого убил Сирлз. Продолжай, И. В.
И. В., вздыхая, изучал кончики своих ботинок.
— Карл — художник. Мастерит всякие серебряные штучки: браслеты, пряжки, украшения для револьверов и ружей…
— Ладно-ладно, давай короче.
— В эту клипсу он вделал карту. На ней показано, где спрятаны деньги.
Барлоу уставился прямо в глаза И. В., прощупывая, может ли тот говорить правду.
— Какие деньги?
— Уэлса Фарго.
— Ты сам перейдешь к делу, или тебя надо до полусмерти избить, чтобы вытянуть все, что ты знаешь?
— Мы втроем украли деньги у Джорджес-Рок прошлой зимой, зарыли их в землю и нарисовали карту, — пояснил Слокум. — Мы решили, что бумажная карта не подойдет, поэтому Карл выгравировал ее на клипсе. А Сирлз убил его и украл клипсу.
— Так, и спрятал ее в поезде, понимаю. И что же, вы двое ее оставили мне, чтобы я смог ее найти? И. В. помотал головой.
— Нет, спасибо. Мы собирались ехать за поездом на расстоянии около мили. Когда вы покинули бы его в Новом Орлеане, мы вошли бы в него и хорошенько обыскали.
Барлоу встретил все это ледяной ухмылкой.
— Все, что вы тут наплели, — дерьмо. Отборное, показательное, первосортное дерьмо. Клемент! Вонючка!
Они тут же подбежали к нему, только что честь не отдали, подумал Слокум.
— Да? — спросил Клемент.
— Обыщите их. Каждый дюйм. Ребята, скидывайте башмаки и выворачивайте карманы!
Вонючка подошел к Слокуму.
— Этот зловонный сукин сын до меня не дотронется, — сказал Слокум. — Хочешь меня обыскать, сам и обыскивай.
Барлоу взглянул на Вонючку, который стоял насупившись, явно обиженный.
— Назад, парень, я сам им займусь.
Обыск был доскональным, причем обыскиваемые принимали в нем самое посильное участие. Но не нашлось и следов какой-нибудь клипсы, тем более серебряной.
— Все так, как мы тебе рассказали, — сияя, уверял И. В. — Она в твоем проклятом поезде. Это же просто, как дважды два — четыре. Где ей еще быть?
— Если, конечно, ты не нашел ее, когда раздел Сирлза, а нас здесь держишь смеха ради, — заметил Слокум. — Как, это случайно не похоже на правду?
— Садитесь на лошадей. Едем обратно и обыщем каждый дюйм в этом проклятом поезде. И лучше всего вам было бы найти ее. Если она не отыщется, можете подумывать о том, чтобы самим вырыть себе могилы.
И. В. уже двинулся к лошади и собирался сесть на нее, когда вдруг повернулся к Барлоу.
— Черт возьми, да что ты сможешь сделать с этими деньгами? Ты же будешь за шестьдесят тысяч миль в Южной Америке? Зачем тебе там карта?
Барлоу собрался было ответить, когда внезапно прискакал Мэлрей, стремительно, как ветер, ворвавшись на узкую лужайку.
— Рэйли, Рэйли…
— Что?
— Быстрее все возвращайтесь! К нам в гости едет большая компания! — Что?
— Я перерезал провода, идущие к Огдену, как ты мне и сказал. Но я слушал передачу из Грэнджера. Погоня прекратилась, но они вернулись назад и теперь едут на поезде. Целый поезд охотников за нашими душами!
— Сколько их?
— Черт его знает! Может быть, пятьсот! И. В. засмеялся. Барлоу повернулся.
— Вам не покажется, что это так уж смешно, мистер, когда начнется стрельба и вас пуля найдет первым.
19
Если между Слокумом и Дэйзи Джан и было что-то общее, кроме склонности к любовным игрищам, то этим объединяющим началом была более чем досадная пощечина, полученная обоими от Барлоу. При своем отношении к жизни Слокум не спешил заводить друзей и врагов. В последние дни он, однако, уже не мог обуздать своей ненависти к Барлоу. Он ненавидел его по семи причинам. Он ненавидел его за большие размеры. Он ненавидел его за силу. Он ненавидел его за зевоту, которую наводили на него все тщетные усилия его преследователей. Он ненавидел сопутствующую ему удачу. Он ненавидел садистские черты его характера. Наконец, он ненавидел его постоянное желание унизить любого, кто имел несчастье его рассердить. Он ненавидел его еще и за то, как низко он ценил драгоценную и хрупкую человеческую жизнь.
Кроме того, он больше всего ненавидел Барлоу за то, что рано или поздно тот сведет счеты с ним, с И. В., с Дэйзи Джан и со всеми, кроме тех, кто сбежал с ним из Дирлоджа. Он не сомневался, что Барлоу пристрелит их и сложит штабелем в яме.
Выполняя приказ Барлоу «приготовиться к стрельбе!», Слокум думал обо всем этом, он тасовал мысли, как карточную колоду.
Вернувшись на поезд, перед тем как расстаться с И. В., Слокум смог улучить полминуты, чтобы обсудить с ним их положение.
— В колоде пятьдесят две карты, — заметил И. В. — У всех играющих по пять, а мы делим одну на двоих — мою клипсу. Так что давай, бога ради, не ошибаться.
И он ушел в вагон-конюшню на помощь Клементу. Дойдя до кабины паровоза, Слокум подтянулся на подножку.
Кассиди стоял у топки с лопатой в руках.
— Барлоу сказал, чтобы мы ехали как можно быстрее, — как ни в чем не бывало сказал Слокум.
— Надо сначала разобраться с этим. — Кассиди показал на здоровый кусок шлака, лежащий поверх угольной кучи. Он ударил по его краю лопатой, но без видимого эффекта. — Твердый как гранит, лучше бы мы топили дровами. Давай возвращайся и принеси кирку.
— Ладно.
Слокум слез и пошел обратно. Со всех сторон его окружали звуки ночного леса, высоко в горах резко, визгливо кричал ястреб. Из окон поезда доносились обрывки разговоров и громкий смех. Все как обычно, подумал он. Порядок в империи на колесах восстановлен. Не успел он об этом подумать, как собственной персоной появился император — Барлоу спускался по ступенькам вагона.
— Какого черта, куда ты идешь? Я что, не сказал Кассиди, что надо отправляться?
Слокум объяснил причину задержки. Даже при тусклом свете горящего сверху окна было видно, как омрачилось лицо Барлоу, в глазах его появилась тревога.
— Черт! Надо же такому случиться! — Он закричал, повернувшись к вагону: — Вонючка! Клемент! — Оба немедленно показались из окон. — Соберите ребят, займитесь делом — снимите рельс где-нибудь позади поезда — ярдах в тридцати позади нас.
— Зачем? — спросил Клемент, причем его уродливое лицо приобрело особенно тупое выражение.
— Потому что позади нас идет поезд с погоней, идиот!
— Собираешься угробить целый поезд народу? — поинтересовался Слокум.
Барлоу оскалился.
— Заткни свой паршивый рот и иди дальше за киркой! И давай побыстрее, если не хочешь неприятностей!
Слокум пошел дальше, но его привлек к себе взгляд Дэйзи Джан, высунувшейся из окна вагона, мимо которого он проходил. Под правым глазом у нее был синяк, а щека быстро распухала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37