Но ведь их опознали…
… И снова Клементьев отвел глаза при этих словах Николаева. Какая-то мысль не давала ему покоя, но он не решался высказать её вслух.
… Выяснили, что домик принадлежит некой Ворониной, бывшей сотруднице Никитского Ботанического сада. Сейчас она проживает в Симферополе, а домик использует летом в качестве дачи. Но в нем можно жить и зимой — отопление, вода, газ… Покойный муж Ворониной занимал высокий пост в горисполкоме.
…Решили немедленно ехать в Симферополь к Ворониной. Николаев позвонил в гостиницу Гусеву и просил не спускать глаз с номера Кирилла.
— Все меньше и меньше нравится мне этот господин в кашемировом пальто, — сказал Николаев Клементьеву. И тут же в машину перезвонил Гусев и сообщил, что Кирилла в номере нет.
… А в Симферополе его подозрения приобрели куда более весомый и грозный характер. Воронина сообщила, что домик этот для молодоженов Иры Ивановой и Андрюши Харченко снял не кто иной, как Кирилл Воропаев.
— Откуда вы знаете Воропаева? — спросил Клементьев.
— Он биолог, а я работала в Никитском Ботаническом саду. Он приезжал к нам студентом на практику, мы познакомились, он жил у меня дома, а потом ещё несколько раз приезжал с друзьями. Ему очень нравился мой домик. Он все шутил, говорил — домик прямо для шпионов, стоит отдельно, никого вокруг, годами можно прятаться, никто не отыщет. Даже света в окнах с дороги не видно, а уж летом, когда растительность, он просто растворяется в ней, как будто его и нет. Но многие деревья вечнозеленые, так что и зимой его почти не видно… Вот… А потом моего покойного мужа оперировал Кирюшин папа, и благодаря ему он прожил лет на пять больше. Мой муж работал в горисполкоме…
— Я знаю, — с какой-то злобой и досадой произнес Клементьев.
Николаев позвонил Гусеву и приказал немедленно отыскать и задержать Кирилла. Воронину попросили завтра приехать в Никитский Ботанический сад. А сами снова поехали в Ялту.
— Какого рожна он все это затеял? — произнес Клементьев, крутя баранку «Волги». — Чего молчишь, Павел Николаевич? Поделись соображениями, не дай заснуть за рулем.
— Не заснешь, — пообещал Николаев.
4.
— Вот так, Григорий, мы провели с твоим отцом ту ночь, — закурил очередную сигарету Николаев. — У него были одни соображения по этому поводу, у меня другие… А многое нам неизвестно и до сих пор…
… Разумеется, сидя в «Волге», изнемогая от усталости и желания спать, они не могли знать, что в это же самое время по дороге, ведущей из Массандры в Ялту уверенной поступью шагал человек. На губах его играла злая улыбочка. Человек этот был вполне доволен собой, доволен своими действиями, он был уверен в будущем. А будущее это должно было быть счастливым, богатым, полным интересными впечатлениями… И, самое главное, что это счастливое будущее дадут ему не какие-то дешевые махинации, а его собственные, нажитые его знаменитыми предками, деньги…
Как были глупы те, кто полагали, что могут перехитрить его… Наивные, нелепые люди… Жалкие провинциалы…
Их больше нет… Нет на земле Андрея Полещука… Нет на земле дурака Максимова с его подручными… Нет на земле тех, кто слишком много знал — Мызина и Юркова… Он сам, собственноручно, надев парик и приклеив черную бороду, нанес им смертельные удары топором, зарисовавшись в таком виде перед соседом Мызина и кассиршей на железнодорожной станции Лосиноостровская… Нет на земле Елены Воропаевой… А теперь больше нет и Кирилла Воропаева… Есть Владимиров Олег Иванович, на чей счет в один из швейцарских банков переведена такая сумма, на которую и он, и его потомки будут припеваючи жить столько, сколько будут существовать вообще…
Мужчина вспомнил глупые лица следователя Николаева и оперативников Гусева и Клементьева и фыркнул от распиравшего его смеха. «Вот идиоты-то…», — думал он и трясся от смеха. Потом ему вдруг припомнилась какая-то пошлая частушка, и от этого ему стало ещё смешнее…
Завтра вечером он будет уже в Швейцарии. Его будет ждать шикарный гостиничный номер. А потом он пойдет в банк, в свой банк и снимет со счета столько денег, сколько ему будет нужно. И тогда все — весь мир перед ним, все неограниченные возможности этого огромного прекрасного мира… Только сутки и пара тысяч километров отделяют его от него…
Он шел по дороге, курил и вспоминал подробности этой истории.
Как он обвел вокруг пальца Николаева с появлением Полещука в Москве… Как он сумел все, что делал этот дурак, обернуть против него… А Полещук словно бы подыгрывал ему, летел, словно бабочка, на огонь…
Куда полез, быдло деревенское? Против кого попер, придурок усатый? Против интеллекта не попрешь… Да и Господь Бог помогает хорошим людям… Если бы он тогда не подслушал разговор Лены с Полещуком, что было бы…
От этой ужасной мысли он невольно поежился, и улыбка мигом сошла с его пухлых губ… Да, тогда все ценности остались бы в руках этих развратных аферистов… Они бы просто исчезли вместе с ценностями, и все… А теперь они исчезли иначе…
Никто не смог помешать ему в его планах. А помощники нашлись сразу… Выгода, огромная выгода… Как жаль, однако, что надо делиться… Как жаль, что ему достанется не все….
… Так, в этом месте надо сворачивать с дороги… Где фонарик? Вот он… И маленький «Вальтер» надо снять с предохранителя, не помешает…
… Он свернул с дороги и пошел по тропке по направлению к морю. Прошел метров триста. Вдали увидел «Жигули» темного цвета и направился к машине.
— Вовремя вы, — из машины вышел человек и протянул ему руку.
— На такие встречи не опаздывают. Давайте, что принесли.
Ему подали портфель. Он открыл его и стал изучать его содержимое. Его собеседник светил ему фонарем.
— Так, парик, усы, борода… Загранпаспорт… Деньги… Я буду пересчитывать, придется подождать…
— Неужели, Кирилл Владиславович, вы полагаете, что вас тут кто-то собирается обманывать? Вам уже доказали, что вы имеете дело с серьезными людьми…
— Ничего, ничего, деньги счет любят. И не Кирилл я, а Олег Владимирович. Вы что, паспорт не изучали? — презрительно фыркнул Кирилл. — Кирилла больше нет. От там, — он указал на чернеющее справа море. — На дне морском…
— Вообще-то, у нас мало времени. Садитесь в машину и поехали в аэропорт.
— Я, пожалуй, воспользуюсь другим транспортом, — возразил Кирилл. — Так будет надежнее. Все в порядке, вы можете уезжать. Но учтите, если какой-то обман, кому-то не поздоровится. Я имею в виду счет в банке.
— Да вы же проверяли! — возмущался собеседник. — Экий вы недоверчивый…
— Тысячу раз надо проверять, — возразил Кирилл. — Сами знаете, о каких суммах идет речь.
— И все же, — настаивал собеседник, — вам лучше будет сесть в мою машину. Мы так договаривались с…
— Нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
… И снова Клементьев отвел глаза при этих словах Николаева. Какая-то мысль не давала ему покоя, но он не решался высказать её вслух.
… Выяснили, что домик принадлежит некой Ворониной, бывшей сотруднице Никитского Ботанического сада. Сейчас она проживает в Симферополе, а домик использует летом в качестве дачи. Но в нем можно жить и зимой — отопление, вода, газ… Покойный муж Ворониной занимал высокий пост в горисполкоме.
…Решили немедленно ехать в Симферополь к Ворониной. Николаев позвонил в гостиницу Гусеву и просил не спускать глаз с номера Кирилла.
— Все меньше и меньше нравится мне этот господин в кашемировом пальто, — сказал Николаев Клементьеву. И тут же в машину перезвонил Гусев и сообщил, что Кирилла в номере нет.
… А в Симферополе его подозрения приобрели куда более весомый и грозный характер. Воронина сообщила, что домик этот для молодоженов Иры Ивановой и Андрюши Харченко снял не кто иной, как Кирилл Воропаев.
— Откуда вы знаете Воропаева? — спросил Клементьев.
— Он биолог, а я работала в Никитском Ботаническом саду. Он приезжал к нам студентом на практику, мы познакомились, он жил у меня дома, а потом ещё несколько раз приезжал с друзьями. Ему очень нравился мой домик. Он все шутил, говорил — домик прямо для шпионов, стоит отдельно, никого вокруг, годами можно прятаться, никто не отыщет. Даже света в окнах с дороги не видно, а уж летом, когда растительность, он просто растворяется в ней, как будто его и нет. Но многие деревья вечнозеленые, так что и зимой его почти не видно… Вот… А потом моего покойного мужа оперировал Кирюшин папа, и благодаря ему он прожил лет на пять больше. Мой муж работал в горисполкоме…
— Я знаю, — с какой-то злобой и досадой произнес Клементьев.
Николаев позвонил Гусеву и приказал немедленно отыскать и задержать Кирилла. Воронину попросили завтра приехать в Никитский Ботанический сад. А сами снова поехали в Ялту.
— Какого рожна он все это затеял? — произнес Клементьев, крутя баранку «Волги». — Чего молчишь, Павел Николаевич? Поделись соображениями, не дай заснуть за рулем.
— Не заснешь, — пообещал Николаев.
4.
— Вот так, Григорий, мы провели с твоим отцом ту ночь, — закурил очередную сигарету Николаев. — У него были одни соображения по этому поводу, у меня другие… А многое нам неизвестно и до сих пор…
… Разумеется, сидя в «Волге», изнемогая от усталости и желания спать, они не могли знать, что в это же самое время по дороге, ведущей из Массандры в Ялту уверенной поступью шагал человек. На губах его играла злая улыбочка. Человек этот был вполне доволен собой, доволен своими действиями, он был уверен в будущем. А будущее это должно было быть счастливым, богатым, полным интересными впечатлениями… И, самое главное, что это счастливое будущее дадут ему не какие-то дешевые махинации, а его собственные, нажитые его знаменитыми предками, деньги…
Как были глупы те, кто полагали, что могут перехитрить его… Наивные, нелепые люди… Жалкие провинциалы…
Их больше нет… Нет на земле Андрея Полещука… Нет на земле дурака Максимова с его подручными… Нет на земле тех, кто слишком много знал — Мызина и Юркова… Он сам, собственноручно, надев парик и приклеив черную бороду, нанес им смертельные удары топором, зарисовавшись в таком виде перед соседом Мызина и кассиршей на железнодорожной станции Лосиноостровская… Нет на земле Елены Воропаевой… А теперь больше нет и Кирилла Воропаева… Есть Владимиров Олег Иванович, на чей счет в один из швейцарских банков переведена такая сумма, на которую и он, и его потомки будут припеваючи жить столько, сколько будут существовать вообще…
Мужчина вспомнил глупые лица следователя Николаева и оперативников Гусева и Клементьева и фыркнул от распиравшего его смеха. «Вот идиоты-то…», — думал он и трясся от смеха. Потом ему вдруг припомнилась какая-то пошлая частушка, и от этого ему стало ещё смешнее…
Завтра вечером он будет уже в Швейцарии. Его будет ждать шикарный гостиничный номер. А потом он пойдет в банк, в свой банк и снимет со счета столько денег, сколько ему будет нужно. И тогда все — весь мир перед ним, все неограниченные возможности этого огромного прекрасного мира… Только сутки и пара тысяч километров отделяют его от него…
Он шел по дороге, курил и вспоминал подробности этой истории.
Как он обвел вокруг пальца Николаева с появлением Полещука в Москве… Как он сумел все, что делал этот дурак, обернуть против него… А Полещук словно бы подыгрывал ему, летел, словно бабочка, на огонь…
Куда полез, быдло деревенское? Против кого попер, придурок усатый? Против интеллекта не попрешь… Да и Господь Бог помогает хорошим людям… Если бы он тогда не подслушал разговор Лены с Полещуком, что было бы…
От этой ужасной мысли он невольно поежился, и улыбка мигом сошла с его пухлых губ… Да, тогда все ценности остались бы в руках этих развратных аферистов… Они бы просто исчезли вместе с ценностями, и все… А теперь они исчезли иначе…
Никто не смог помешать ему в его планах. А помощники нашлись сразу… Выгода, огромная выгода… Как жаль, однако, что надо делиться… Как жаль, что ему достанется не все….
… Так, в этом месте надо сворачивать с дороги… Где фонарик? Вот он… И маленький «Вальтер» надо снять с предохранителя, не помешает…
… Он свернул с дороги и пошел по тропке по направлению к морю. Прошел метров триста. Вдали увидел «Жигули» темного цвета и направился к машине.
— Вовремя вы, — из машины вышел человек и протянул ему руку.
— На такие встречи не опаздывают. Давайте, что принесли.
Ему подали портфель. Он открыл его и стал изучать его содержимое. Его собеседник светил ему фонарем.
— Так, парик, усы, борода… Загранпаспорт… Деньги… Я буду пересчитывать, придется подождать…
— Неужели, Кирилл Владиславович, вы полагаете, что вас тут кто-то собирается обманывать? Вам уже доказали, что вы имеете дело с серьезными людьми…
— Ничего, ничего, деньги счет любят. И не Кирилл я, а Олег Владимирович. Вы что, паспорт не изучали? — презрительно фыркнул Кирилл. — Кирилла больше нет. От там, — он указал на чернеющее справа море. — На дне морском…
— Вообще-то, у нас мало времени. Садитесь в машину и поехали в аэропорт.
— Я, пожалуй, воспользуюсь другим транспортом, — возразил Кирилл. — Так будет надежнее. Все в порядке, вы можете уезжать. Но учтите, если какой-то обман, кому-то не поздоровится. Я имею в виду счет в банке.
— Да вы же проверяли! — возмущался собеседник. — Экий вы недоверчивый…
— Тысячу раз надо проверять, — возразил Кирилл. — Сами знаете, о каких суммах идет речь.
— И все же, — настаивал собеседник, — вам лучше будет сесть в мою машину. Мы так договаривались с…
— Нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65