«Послушай, партнер, я выставил охрану у камеры хранения и ты деньги забрать не сможешь. Как только чемодан попадет к тебе в руки, тебя возьмут с поличным. Не меня, а тебя! Ты пытался подкупить следствие, и это доказывает твою вину на сто процентов. За красивые глазки по полмиллиона не отваливают. Усек? Стратег хренов!»
Положение стало критическим. Антон практически все уже подготовил к выезду. Оставались мелочи. Несколько встреч с деловыми людьми и можно смываться. Медлить не имело смысла. Для начала необходимо исчезнуть из поля зрения и лечь на дно, вплоть до отъезда. Мы так и решили сделать. Но как же уехать и не поблагодарить Максима за его услуги? Он и без того слишком много знал. Глядишь, еще чего наболтает ментам. Я решил взять его с собой. Вызвал к себе и велел ехать со мной. Отказаться он не посмел. И даже не спросил, куда мы едем. Ведь я ему ничего не сказал. Поедешь со мной, и точка. Меня уже предупредили люди из прокуратуры, что Лиходеев получил санкцию на мой арест. Пришлось поторопиться. Я позвонил Антону, велел ему сменить машину, чтобы не привлекать к себе внимания и ехать к развилке. Свою машину я оставил дома, и мы поехали на «линкольне» Макса. Это меня устраивало больше.
Итак, мы сорвались с места. Следом шел Гольдберг. Старое безлюдное шоссе, котлован все, что мне нужно. Автокатастрофа — идеальный способ для убийства. Я специально залил бак бензином по горлышко перед самым поворотом на объезд.
Пожар так пожар. Макс сгорит, а я пересяду в развалюху адвоката, и мы тихо уедем. В тот момент я понятия не имел, что Лиходеев наступает нам на пятки.
Конечно, ему ничего не стоило перекрыть дороги и перехватить нас. Но его целью оставались деньги, а не мой арест. Вот почему он не стал поднимать милицию в ружье, а сам взял бюллетень и официально не находился при исполнении служебных обязанностей. Тоже продуманный ход. О какой взятке можно говорить, если он частное лицо в кратковременном отпуске?
Мы выехали на объездную дорогу, и километра через три я попросил Макса остановиться. За рулем своей машины сидел он, освободив мне таким образом руки.
Как только «линкольн» остановился, я накинул ему на шею шнурок и со словами благодарности стянул его, пока не хрустнули шейные позвонки. Парень свое получил. Я забрал его документы и, сев трупу на колени, развернул машину, поставив ее поперек дороги. Я хотел столкнуть ее в пропасть, но у меня не хватило сил. Машина уперлась в загородительные столбики. Я знал, что следом едет Антон, и он может врезаться в «линкольн». Это в мои планы не входило, и я пошел назад, ему навстречу. Не успел я сделать и тридцати шагов, как за моей спиной раздался мощный удар. Какой-то псих врезался в «линкольн» с противоположной стороны. Его «волгу» отбросило назад, развернуло, ударило о стену и засыпало известняком. «Линкольн» слетел вниз и попал на небольшую площадку. Его крутило, как катушку, но в пропасть он не свалился. Задний бампер слетел с правой стороны, его перекосило и он заклинил, врезавшись в землю одним концом. Пропахав метров пять, он остановился в двух метрах от обрыва.
Катастрофа произошла в натуральном виде. Но ни одна машина не загорелась.
Сначала я страшно испугался, отскочил к стене и прижался, ожидая взрыва.
Это меня и спасло. Из-за поворота выскочила патрульная машина. Самонадеянные мальчики рассчитывали меня нагнать. Но тачка со всего маху врезалась в «волгу».
Вот тут и вспыхнул пожар. Через две минуты появилась машина Антона. Этот придурок меня не правильно понял. Он доехал до развилки и остановился, ожидая меня, когда мы уже давно проехали. И только когда к котловану свернула машина с Лиходеевым, он понял, что мы уже проехали. Я успел подать ему знак, и он остановился до поворота. Тут приходилось фантазировать на ходу. Сплошной экспромт. Но у Гольдберга мозги были на месте. Он умел мыслить и принимать неординарные решения. Уникальный был тип. Он мог доказать суду, что белое вовсе не белое, а черное, но мы об этом не знаем и, если приглядеться, то поймем, что имеем дело с черным. Судьи приглядывались к белому и соглашались с ним, что видят перед собой черное. Таких спецов не так много на этом свете. В первую очередь мы подошли к патрульной машине. Антон закричал: «Где Лиходеев? Я его видел. Он сидел рядом с шофером!»
Лиходееву повезло. Несгораемый шкаф, а не человек. При столкновении, он выбил башкой ветровое стекло, перелетел через «волгу» и ударился черепом о заградительный столбик. По всем законам природы его полет должен был закончиться на дне котлована. Но чертов столбик его остановил. Маленький пенек, каких разбросали на обочине с интервалом в полтора метра друг от друга. И надо же ему попасть точно в цель. Снайпер! Лиходеев сильно повредил себе голову, но дышал. Двужильный тип. Я хотел его прикончить, но Антон вынес другое решение.
— Не торопись. Если они гнались за вами, то кто-то еще знает, что вас в машине было двое. Зачем нам задавать загадки прокуратуре? Пусть знают, что ты и Макс погибли. Тогда искать будет некого. Пусть ищут Лиходеева. Это уже их проблемы, а не наши. А мы развяжем себе руки. Я позвоню своим врачам, они заберут трупы, а я их опознаю.
Как всегда, его решение было гениальным. Мы стащили Лиходеева вниз, бросили возле «линкольна», а потом подожгли машину и его самого. Антон сунул ему в карман брюк документы Макса и сказал, что сжигать целиком не следует.
Достаточно, чтобы обгорел верх и он стал неузнаваемым. А документы сыграют решающую роль.
Все так и случилось. Мы сели в колымагу, взятую напрокат, и уехали. С бензоколонки Антон позвонил своим друзьям-медикам. Таким образом мы развязали себе руки. На редкость удачный день. Одним махом скинули весь груз с плеч.
Когда мы вернулись к нему домой, раздался телефонный звонок. Нас ждал сюрприз — майор жив. Лиходеев оказался непотопляемым авианосцем. Теперь его так просто не придушишь. Я сорвал злость на адвокате. Боюсь, и он в ту минуту пребывал в растерянности. Я остался ждать, а Антон уехал в больницу. Там его встретил доктор Фаин. Он его немного успокоил, сказав, что с такой черепно-мозговой травмой человек не может остаться полноценным, даже если выживет. Полная идиотия и беспомощность.
На опознании присутствовала Ксения Задорина. Самая хитрая баба в прокуратуре. Антону ничего о найденных документах не сказали. Но он-то знал, кто их положил менту в карман. Адвокат долго разыгрывал из себя эксперта, искал приметы, родинки, осмотрел все тело, потом с уверенностью сказал:
— Сомнений быть не может. Перед нами лежит Максим Круглов.
На этом поставили жирную точку. Труп Тимура опознанию не подвергался.
Пережаренный шашлык.
Тимур усмехнулся, достал из кармана сигареты и закурил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Положение стало критическим. Антон практически все уже подготовил к выезду. Оставались мелочи. Несколько встреч с деловыми людьми и можно смываться. Медлить не имело смысла. Для начала необходимо исчезнуть из поля зрения и лечь на дно, вплоть до отъезда. Мы так и решили сделать. Но как же уехать и не поблагодарить Максима за его услуги? Он и без того слишком много знал. Глядишь, еще чего наболтает ментам. Я решил взять его с собой. Вызвал к себе и велел ехать со мной. Отказаться он не посмел. И даже не спросил, куда мы едем. Ведь я ему ничего не сказал. Поедешь со мной, и точка. Меня уже предупредили люди из прокуратуры, что Лиходеев получил санкцию на мой арест. Пришлось поторопиться. Я позвонил Антону, велел ему сменить машину, чтобы не привлекать к себе внимания и ехать к развилке. Свою машину я оставил дома, и мы поехали на «линкольне» Макса. Это меня устраивало больше.
Итак, мы сорвались с места. Следом шел Гольдберг. Старое безлюдное шоссе, котлован все, что мне нужно. Автокатастрофа — идеальный способ для убийства. Я специально залил бак бензином по горлышко перед самым поворотом на объезд.
Пожар так пожар. Макс сгорит, а я пересяду в развалюху адвоката, и мы тихо уедем. В тот момент я понятия не имел, что Лиходеев наступает нам на пятки.
Конечно, ему ничего не стоило перекрыть дороги и перехватить нас. Но его целью оставались деньги, а не мой арест. Вот почему он не стал поднимать милицию в ружье, а сам взял бюллетень и официально не находился при исполнении служебных обязанностей. Тоже продуманный ход. О какой взятке можно говорить, если он частное лицо в кратковременном отпуске?
Мы выехали на объездную дорогу, и километра через три я попросил Макса остановиться. За рулем своей машины сидел он, освободив мне таким образом руки.
Как только «линкольн» остановился, я накинул ему на шею шнурок и со словами благодарности стянул его, пока не хрустнули шейные позвонки. Парень свое получил. Я забрал его документы и, сев трупу на колени, развернул машину, поставив ее поперек дороги. Я хотел столкнуть ее в пропасть, но у меня не хватило сил. Машина уперлась в загородительные столбики. Я знал, что следом едет Антон, и он может врезаться в «линкольн». Это в мои планы не входило, и я пошел назад, ему навстречу. Не успел я сделать и тридцати шагов, как за моей спиной раздался мощный удар. Какой-то псих врезался в «линкольн» с противоположной стороны. Его «волгу» отбросило назад, развернуло, ударило о стену и засыпало известняком. «Линкольн» слетел вниз и попал на небольшую площадку. Его крутило, как катушку, но в пропасть он не свалился. Задний бампер слетел с правой стороны, его перекосило и он заклинил, врезавшись в землю одним концом. Пропахав метров пять, он остановился в двух метрах от обрыва.
Катастрофа произошла в натуральном виде. Но ни одна машина не загорелась.
Сначала я страшно испугался, отскочил к стене и прижался, ожидая взрыва.
Это меня и спасло. Из-за поворота выскочила патрульная машина. Самонадеянные мальчики рассчитывали меня нагнать. Но тачка со всего маху врезалась в «волгу».
Вот тут и вспыхнул пожар. Через две минуты появилась машина Антона. Этот придурок меня не правильно понял. Он доехал до развилки и остановился, ожидая меня, когда мы уже давно проехали. И только когда к котловану свернула машина с Лиходеевым, он понял, что мы уже проехали. Я успел подать ему знак, и он остановился до поворота. Тут приходилось фантазировать на ходу. Сплошной экспромт. Но у Гольдберга мозги были на месте. Он умел мыслить и принимать неординарные решения. Уникальный был тип. Он мог доказать суду, что белое вовсе не белое, а черное, но мы об этом не знаем и, если приглядеться, то поймем, что имеем дело с черным. Судьи приглядывались к белому и соглашались с ним, что видят перед собой черное. Таких спецов не так много на этом свете. В первую очередь мы подошли к патрульной машине. Антон закричал: «Где Лиходеев? Я его видел. Он сидел рядом с шофером!»
Лиходееву повезло. Несгораемый шкаф, а не человек. При столкновении, он выбил башкой ветровое стекло, перелетел через «волгу» и ударился черепом о заградительный столбик. По всем законам природы его полет должен был закончиться на дне котлована. Но чертов столбик его остановил. Маленький пенек, каких разбросали на обочине с интервалом в полтора метра друг от друга. И надо же ему попасть точно в цель. Снайпер! Лиходеев сильно повредил себе голову, но дышал. Двужильный тип. Я хотел его прикончить, но Антон вынес другое решение.
— Не торопись. Если они гнались за вами, то кто-то еще знает, что вас в машине было двое. Зачем нам задавать загадки прокуратуре? Пусть знают, что ты и Макс погибли. Тогда искать будет некого. Пусть ищут Лиходеева. Это уже их проблемы, а не наши. А мы развяжем себе руки. Я позвоню своим врачам, они заберут трупы, а я их опознаю.
Как всегда, его решение было гениальным. Мы стащили Лиходеева вниз, бросили возле «линкольна», а потом подожгли машину и его самого. Антон сунул ему в карман брюк документы Макса и сказал, что сжигать целиком не следует.
Достаточно, чтобы обгорел верх и он стал неузнаваемым. А документы сыграют решающую роль.
Все так и случилось. Мы сели в колымагу, взятую напрокат, и уехали. С бензоколонки Антон позвонил своим друзьям-медикам. Таким образом мы развязали себе руки. На редкость удачный день. Одним махом скинули весь груз с плеч.
Когда мы вернулись к нему домой, раздался телефонный звонок. Нас ждал сюрприз — майор жив. Лиходеев оказался непотопляемым авианосцем. Теперь его так просто не придушишь. Я сорвал злость на адвокате. Боюсь, и он в ту минуту пребывал в растерянности. Я остался ждать, а Антон уехал в больницу. Там его встретил доктор Фаин. Он его немного успокоил, сказав, что с такой черепно-мозговой травмой человек не может остаться полноценным, даже если выживет. Полная идиотия и беспомощность.
На опознании присутствовала Ксения Задорина. Самая хитрая баба в прокуратуре. Антону ничего о найденных документах не сказали. Но он-то знал, кто их положил менту в карман. Адвокат долго разыгрывал из себя эксперта, искал приметы, родинки, осмотрел все тело, потом с уверенностью сказал:
— Сомнений быть не может. Перед нами лежит Максим Круглов.
На этом поставили жирную точку. Труп Тимура опознанию не подвергался.
Пережаренный шашлык.
Тимур усмехнулся, достал из кармана сигареты и закурил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69