Он не заметил Донована, сидящего в «ауди».
— Я недолго, — пообещал Ден, выпрыгивая из машины.
Увидев отца, мальчик нахмурился.
— Кто это? — спросил он, заглядывая в лобовое окно.
— Друг, — ответил Донован, протягивая сумку.
— Подруга?
— Это друг, хотя она девушка. Возьми свои вещи, они тебе нужны или нет?
Робби взял сумку.
— Было бы приятно услышать от тебя «спасибо», — заметил Донован.
— Кто она?
— Просто друг. Понял? Я помог ей, и она приехала меня поблагодарить. Потом сказала, что подвезет меня к тебе. Ты же знаешь, я ненавижу ездить по городу.
— Ты жуткий водитель, — пробубнил Робби.
— Я отличный водитель, — возразил Донован.
— Ты слишком быстро теряешь терпение. Постоянно сигналишь. И не смотришь в зеркало.
Донован выпрямился.
— Я вечером заберу тебя, ладно? Приеду на «рэйнджровере».
Робби кивнул:
— Ладно. — Он поднял сумку. — Спасибо, что привез.
— Задай им чертей. Забей пару голов.
— Я защитник, пап.
— Защитники тоже могут забивать. Не давай загнать себя в ловушку. Если есть возможность забить гол, валяй, понял?
— Это командная игра, — рассмеялся Робби и убежал.
Донован вернулся к машине.
— Все в порядке? — спросила Луиза.
— Сын решил, что ты моя подружка.
— Не подхожу по возрасту?
— Тоскует по матери.
— А... — проговорила Луиза, заводя мотор. — «Старбакс» тебя устроит? Там подают мой любимый кофе.
Он молчал, глядя в окно.
— О чем задумался? — спросила девушка, останавливаясь, чтобы пропустить пенсионерку на «тойоте».
— Робби сказал, что я жутко вожу машину.
— А ты сам как считаешь?
— Нормально.
— Если хочешь побыстрее прекратить отношения, — рассмеялась Луиза, — скажи мужчине, что он плохой водитель.
— У тебя сейчас есть кто-нибудь? — спросил Донован.
Как только слова слетели с губ, он тут же пожалел о них. Слишком личный вопрос.
Луиза пожала плечами.
— Трудно иметь постоянные отношения, занимаясь тем, чем я, — сказала девушка.
— Зато отличный способ познакомиться, — заметил Донован.
Луиза подняла бровь и вздохнула:
— Верно. Но я хотела бы покончить с парнями, которые считают, что лучшее времяпровождение — засовывать девушке в стринги двадцатифунтовые банкноты.
— Ты отдаешь предпочтение чудовищам, сидящим у телевизоров? — улыбнулся Донован.
— Я хотела бы покончить с парнями, которые закрывают глаза на мою работу и убеждают себя в том, что я занимаюсь этим, чтобы прокормиться. Разве так думают настоящие мужчины?
— Ты хочешь сказать, если бы кто-то на самом деле любил тебя, то не позволил бы заниматься этим?
— Точно.
— Может, он решит, что таким образом ты делаешь карьеру? Моя жена, которая в ближайшее время станет бывшей, не работала ни дня в своей жизни. Она перебралась из дома отца в мой дом. От одного покровителя к другому.
— Жена, которая в ближайшее время станет бывшей? Ты собираешься разводиться?
— Надеюсь, это не войдет в привычку, — ответил Донован. Потом покачал головой: — Шутка.
— Звучит невесело.
— Я все еще немного переживаю.
— Пройдет. Вот и приехали.
Она припарковала машину у счетчика и выпрыгнула до того, как Донован смог продолжить разговор. Включила счетчик и закрыла «ауди». Когда они вошли в кафе, Донован потянулся за бумажником, но Луиза остановила его:
— Ни в коем случае. Я угощаю, помнишь? Капуччино подойдет?
Донован занял место у окна, пока Луиза заказывала кофе. Она села напротив и поставила перед ним дымящуюся чашку. Они чокнулись чашками.
— Спасибо за то, что сделал.
— Я сделал это с удовольствием.
Луиза отхлебнула кофе и вытерла губы салфеткой.
— Не думай, что я жертва, Ден. Отчаявшаяся девица — может, и так, — но не жертва. Я справлюсь.
Она сняла очки. Левый глаз все еще был опухшим, а краснота превратилась в темный синяк.
Донован улыбнулся.
— Видела бы ты того парня, — утешил он ее.
— Я ударила его ногой в пах, и он скорее всего не смог бы ничего со мной сделать. Занимаясь тем, чем я, надо уметь справляться с мужчинами.
— Уверен, что так и есть, — серьезно подтвердил Донован.
Луиза улыбнулась и надела очки.
— Ты знаешь, о чем я. Это вопросы психологии. Умение контролировать ситуацию.
— И в этом я уверен.
— Он застал меня врасплох. Думаю, такого больше не повторится. Но я на самом деле благодарна тебе, Ден. Ты не знал меня, однако помог. Будем друзьями, ладно?
Донован с энтузиазмом кивнул, поднял свою чашку и чокнулся с девушкой.
— Ладно, — согласился он.
* * *
— Ты был плохим мальчиком, верно? — спросила женщина.
Около тридцати. Рыжие волосы до плеч. Одета в черную кожаную мини-юбку, черные блестящие ботинки выше колен, с каблуками высотой в четыре дюйма. На лице — черная маска. Женщина-кошка из старого фильма про Бэтмена. Она ходила по комнате, постукивая кнутом по паласу.
— Да, госпожа, — ответил Дэвид Хойл.
Абсолютно голый, он был привязан за запястья и щиколотки к деревянному кресту, стоящему посреди комнаты. На голове черная маска с прорезью для глаз и молнией в области рта.
— А что случается с плохими мальчиками? — спросила женщина, медленно проводя кнутом от его левого колена до паха.
Член Хойла рефлекторно напрягся — частично от страха, частично из-за сексуального возбуждения. Он ощущал смесь эмоций, которые будет вспоминать всю дорогу до своей квартиры на Эрл-Корт. Страх и возбуждение, оргазм в сто раз сильнее, чем он когда-либо испытывал за двадцать лет брака.
— Их должны наказать, — прошептал он сквозь маску.
Женщина медленно расстегнула молнию, закрывающую ему рот.
— Верно, — сказала она, обходя вокруг него и прикасаясь к коже кнутом. — И как тебя наказать?
Хойл застонал. Мысли его смешались — не часто госпожа позволяла ему самому выбирать наказание, и он должен хорошенько подумать. Плетка — слишком легко. Палка — едва причинит боль. Горящая свеча — больно, но это значит лежать, а он испытывал большее наслаждение стоя. Или наклонившись. При мысли о последнем член его напрягся, и он понял, какого наказания хочет сегодня.
Вдруг дверь в комнату с грохотом распахнулась, и эрекция Хойла умерла, едва родившись. В дверях стояло двое парней. Хмурые лица. Стрижка «ежик». Широкие плечи. Натянутые улыбки. Один из них ткнул пальцем в женщину и приказал:
— Выйди.
Она послушно кивнула. Повесила кнут на стену и вышла из комнаты, крутя бедрами, словно поддразнивая Хойла. Мужчины встали позади адвоката. Он попробовал обернуться, но госпожа слишком хорошо привязала его. Хойл стал задыхаться, тело покрылось испариной. Внутренности сжались, возбуждение исчезло, остался лишь страх.
В дверном проеме появился третий мужчина, не такой большой, как первые два, хотя тоже выше шести футов. Серый длинный плащ, руки в карманах. Что-то в нем проскальзывало знакомое — у адвоката была отличная память на лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
— Я недолго, — пообещал Ден, выпрыгивая из машины.
Увидев отца, мальчик нахмурился.
— Кто это? — спросил он, заглядывая в лобовое окно.
— Друг, — ответил Донован, протягивая сумку.
— Подруга?
— Это друг, хотя она девушка. Возьми свои вещи, они тебе нужны или нет?
Робби взял сумку.
— Было бы приятно услышать от тебя «спасибо», — заметил Донован.
— Кто она?
— Просто друг. Понял? Я помог ей, и она приехала меня поблагодарить. Потом сказала, что подвезет меня к тебе. Ты же знаешь, я ненавижу ездить по городу.
— Ты жуткий водитель, — пробубнил Робби.
— Я отличный водитель, — возразил Донован.
— Ты слишком быстро теряешь терпение. Постоянно сигналишь. И не смотришь в зеркало.
Донован выпрямился.
— Я вечером заберу тебя, ладно? Приеду на «рэйнджровере».
Робби кивнул:
— Ладно. — Он поднял сумку. — Спасибо, что привез.
— Задай им чертей. Забей пару голов.
— Я защитник, пап.
— Защитники тоже могут забивать. Не давай загнать себя в ловушку. Если есть возможность забить гол, валяй, понял?
— Это командная игра, — рассмеялся Робби и убежал.
Донован вернулся к машине.
— Все в порядке? — спросила Луиза.
— Сын решил, что ты моя подружка.
— Не подхожу по возрасту?
— Тоскует по матери.
— А... — проговорила Луиза, заводя мотор. — «Старбакс» тебя устроит? Там подают мой любимый кофе.
Он молчал, глядя в окно.
— О чем задумался? — спросила девушка, останавливаясь, чтобы пропустить пенсионерку на «тойоте».
— Робби сказал, что я жутко вожу машину.
— А ты сам как считаешь?
— Нормально.
— Если хочешь побыстрее прекратить отношения, — рассмеялась Луиза, — скажи мужчине, что он плохой водитель.
— У тебя сейчас есть кто-нибудь? — спросил Донован.
Как только слова слетели с губ, он тут же пожалел о них. Слишком личный вопрос.
Луиза пожала плечами.
— Трудно иметь постоянные отношения, занимаясь тем, чем я, — сказала девушка.
— Зато отличный способ познакомиться, — заметил Донован.
Луиза подняла бровь и вздохнула:
— Верно. Но я хотела бы покончить с парнями, которые считают, что лучшее времяпровождение — засовывать девушке в стринги двадцатифунтовые банкноты.
— Ты отдаешь предпочтение чудовищам, сидящим у телевизоров? — улыбнулся Донован.
— Я хотела бы покончить с парнями, которые закрывают глаза на мою работу и убеждают себя в том, что я занимаюсь этим, чтобы прокормиться. Разве так думают настоящие мужчины?
— Ты хочешь сказать, если бы кто-то на самом деле любил тебя, то не позволил бы заниматься этим?
— Точно.
— Может, он решит, что таким образом ты делаешь карьеру? Моя жена, которая в ближайшее время станет бывшей, не работала ни дня в своей жизни. Она перебралась из дома отца в мой дом. От одного покровителя к другому.
— Жена, которая в ближайшее время станет бывшей? Ты собираешься разводиться?
— Надеюсь, это не войдет в привычку, — ответил Донован. Потом покачал головой: — Шутка.
— Звучит невесело.
— Я все еще немного переживаю.
— Пройдет. Вот и приехали.
Она припарковала машину у счетчика и выпрыгнула до того, как Донован смог продолжить разговор. Включила счетчик и закрыла «ауди». Когда они вошли в кафе, Донован потянулся за бумажником, но Луиза остановила его:
— Ни в коем случае. Я угощаю, помнишь? Капуччино подойдет?
Донован занял место у окна, пока Луиза заказывала кофе. Она села напротив и поставила перед ним дымящуюся чашку. Они чокнулись чашками.
— Спасибо за то, что сделал.
— Я сделал это с удовольствием.
Луиза отхлебнула кофе и вытерла губы салфеткой.
— Не думай, что я жертва, Ден. Отчаявшаяся девица — может, и так, — но не жертва. Я справлюсь.
Она сняла очки. Левый глаз все еще был опухшим, а краснота превратилась в темный синяк.
Донован улыбнулся.
— Видела бы ты того парня, — утешил он ее.
— Я ударила его ногой в пах, и он скорее всего не смог бы ничего со мной сделать. Занимаясь тем, чем я, надо уметь справляться с мужчинами.
— Уверен, что так и есть, — серьезно подтвердил Донован.
Луиза улыбнулась и надела очки.
— Ты знаешь, о чем я. Это вопросы психологии. Умение контролировать ситуацию.
— И в этом я уверен.
— Он застал меня врасплох. Думаю, такого больше не повторится. Но я на самом деле благодарна тебе, Ден. Ты не знал меня, однако помог. Будем друзьями, ладно?
Донован с энтузиазмом кивнул, поднял свою чашку и чокнулся с девушкой.
— Ладно, — согласился он.
* * *
— Ты был плохим мальчиком, верно? — спросила женщина.
Около тридцати. Рыжие волосы до плеч. Одета в черную кожаную мини-юбку, черные блестящие ботинки выше колен, с каблуками высотой в четыре дюйма. На лице — черная маска. Женщина-кошка из старого фильма про Бэтмена. Она ходила по комнате, постукивая кнутом по паласу.
— Да, госпожа, — ответил Дэвид Хойл.
Абсолютно голый, он был привязан за запястья и щиколотки к деревянному кресту, стоящему посреди комнаты. На голове черная маска с прорезью для глаз и молнией в области рта.
— А что случается с плохими мальчиками? — спросила женщина, медленно проводя кнутом от его левого колена до паха.
Член Хойла рефлекторно напрягся — частично от страха, частично из-за сексуального возбуждения. Он ощущал смесь эмоций, которые будет вспоминать всю дорогу до своей квартиры на Эрл-Корт. Страх и возбуждение, оргазм в сто раз сильнее, чем он когда-либо испытывал за двадцать лет брака.
— Их должны наказать, — прошептал он сквозь маску.
Женщина медленно расстегнула молнию, закрывающую ему рот.
— Верно, — сказала она, обходя вокруг него и прикасаясь к коже кнутом. — И как тебя наказать?
Хойл застонал. Мысли его смешались — не часто госпожа позволяла ему самому выбирать наказание, и он должен хорошенько подумать. Плетка — слишком легко. Палка — едва причинит боль. Горящая свеча — больно, но это значит лежать, а он испытывал большее наслаждение стоя. Или наклонившись. При мысли о последнем член его напрягся, и он понял, какого наказания хочет сегодня.
Вдруг дверь в комнату с грохотом распахнулась, и эрекция Хойла умерла, едва родившись. В дверях стояло двое парней. Хмурые лица. Стрижка «ежик». Широкие плечи. Натянутые улыбки. Один из них ткнул пальцем в женщину и приказал:
— Выйди.
Она послушно кивнула. Повесила кнут на стену и вышла из комнаты, крутя бедрами, словно поддразнивая Хойла. Мужчины встали позади адвоката. Он попробовал обернуться, но госпожа слишком хорошо привязала его. Хойл стал задыхаться, тело покрылось испариной. Внутренности сжались, возбуждение исчезло, остался лишь страх.
В дверном проеме появился третий мужчина, не такой большой, как первые два, хотя тоже выше шести футов. Серый длинный плащ, руки в карманах. Что-то в нем проскальзывало знакомое — у адвоката была отличная память на лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102