Она сразу усомнилась в своих словах, но продолжала снимать. Когда же человек в плаще обратился к Доновану по имени, Винсент поняла, что не ошиблась. Будь это профессиональный киллер, он просто бы выстрелил в голову жертве без предупреждения.
Винсент впечатлила скорость, с которой Донован разделался с мужчиной. С его стороны не чувствовалось никакого страха, он двигался инстинктивно: повалил незнакомца на землю, потом сел сверху. Винсент продолжала фотографировать, пока ее напарник громко комментировал происходящее:
— Твою мать, взгляни-ка!
Они оба наблюдали за тем, как Донован вытащил конверт из кармана мужчины.
— Что это, черт возьми? — спросил напарник Винсент.
— Номера лотереи, — с издевкой ответила она.
Человек в плаще уехал на своем «форде».
— За ним, Коннор, — приказала Винсент, продолжая щелкать камерой.
Боссы могут и подождать с фотографиями, а она должна выяснить, что это за человек.
Лоуренсу Паттерсону пришлось заставить Донована прождать в холле минут пятнадцать, поэтому из кабинета он вылетел с извинениями. Пожал Доновану руку и провел его в офис.
— Заполучил клиента, пойманного на грабеже, а он отбрыкивается. Прости.
— Значит, бизнес идет хорошо? — спросил Донован, усаживаясь на низкий черный диванчик.
В конце роскошного офиса стоял огромный стол белого дуба, но Паттерсон предпочитал говорить с клиентами на диване у окна с прекрасным видом на Сити. Фирма Паттерсона не случайно выбрала свое месторасположение поблизости от финансовых пирамид Лондона в двух шагах от Олд-Бейли, где клиенты фирмы проворачивали свои дела.
— Дела, дела, дела, — сказал Паттерсон, присаживаясь напротив Донована. — Хочешь выпить?
Донован покачал головой и протянул Паттерсону судебный бланк, который ему отдал поверенный. Тот быстро начал читать, время от времени кивая и что-то бормоча себе под нос. Ему было едва за тридцать, но Донован пользовался его услугами почти семь лет. Паттерсон обладал острым умом, почти фотографической памятью и славой одного из лучших адвокатов Лондона. Его отец — изрядный негодяй, сейчас отдыхающий в Коста-Браво, — передал ему по наследству имена и личные телефоны шести самых продажных копов в Великобритании.
Паттерсон несколько раз спасал членов команды Донована. Его услуги стоили недешево, учитывая связи с полицейскими, зато он гарантировал положительный результат.
Паттерсон качнул головой, смахивая челку со лба. У него было длинное тонкое лицо, и он напоминал ястреба на охоте.
— На первый взгляд достоверно.
— Но ты ведь поможешь отвертеться? Я хочу забрать Робби с собой на Карибы.
Паттерсон почесал переносицу и прищурился, словно у него начала болеть голова.
— Буду откровенен, Ден, игра идет не на моем поле. Это особая территория. Ты не будешь возражать, если я сведу тебя с моим коллегой?
Донован поерзал на стуле.
— Я бы предпочел, чтобы этим занялся ты, Лоуренс.
Паттерсон улыбнулся:
— А еще лучше — дьявол?
Донован пожал плечами. Он хотел иметь дело с Паттерсоном, потому что доверял ему. Не за чем посвящать в свои проблемы чужого.
— Можно попробовать, Ден. Но если честно, я просто буду передавать тебе то, что она скажет.
— Она?
— Джулия Ло. Она здесь с незапамятных времен, и нет такого, чего бы Джулия не знала о семейном праве.
— Ло? Китаянка?
— Да, и, черт возьми, потрясающая.
Донован сморщил нос. Ему все еще не нравилась мысль впускать в свои проблемы чужака.
— Тебе бы лучше посоветоваться с ней, а не со мной. Представь, как это будет выглядеть, если в битве за опеку над сыном с твоей стороны выступит юрист, специализирующийся по уголовному праву? Я спасаю людей от тюрьмы, Ден, а не обсуждаю вопросы опекунства.
Донован кивнул.
— А она надежная?
— Все, что ты ей скажешь, Ден, останется тайной. Все равно, что священнику исповедоваться.
Донован усмехнулся:
— Прошло почти тридцать лет с тех пор, как я разговаривал со священником. Он отпустил мне грехи, а я вышел и опять поджег церковь. Ладно, когда я с ней встречусь?
— Сейчас позвоню по внутреннему.
Паттерсон подошел к столу и взял трубку. Пока он говорил, Донован разглядывал большое полотно на противоположной стене, около пяти футов в ширину и четыре в высоту. На нем не было ничего, кроме трех красных квадратов на желтом фоне. Донован нахмурился, глядя на картину и пытаясь понять, что хотел выразить художник. Яркие краски, аккуратно нарисованные квадраты. Но в картине Донован не усмотрел ничего такого, что не мог бы нарисовать и шестилетний ребенок.
Паттерсон положил трубку и вернулся к дивану.
— Сколько ты заплатил за нее? — спросил Донован, показывая на полотно.
— Черт меня побери, если я знаю, — ответил Паттерсон. — Думаю, ее купили где-нибудь во дворе.
— Но ты сам ее выбрал?
Паттерсон повернулся, чтобы получше рассмотреть картину.
— Не-а, такого рода решения принимают мои секретарши. А они меняются каждую неделю.
— Знаешь, она будет лучше смотреться, если ее перевернуть, — заметил Донован.
— Да брось, картина заставляет клиентов думать, что у нас работают творческие люди.
Донован усмехнулся:
— Верно.
Креативность Паттерсона Донован ценил более, чем умение обходиться с клиентами. Особенно с тех пор, как он стал Танго Один.
В дверь два раза постучали. Она открылась прежде, чем Паттерсон отреагировал. Вошла Джулия Ло, которая оказалась одной из самых непривлекательных женщин, которых Донован когда-либо видел. Полная, почти толстая, в темно-зеленом брючном костюме, ляжки трутся друг о друга во время ходьбы. Лицо круглое, в очках с толстыми линзами на кончике носа картошкой. Улыбнувшись, она продемонстрировала серые зубы. Джулия Ло направилась к ним, прижимая к груди папки.
— Мистер Донован, рада встретиться с вами, — проговорила она, протягивая руку.
Безупречное произношение, чистый английский.
Донован пожал ее руку. У Ло были толстые, похожие на сосиски пальцы с золотым кольцом на каждом и сбитые ногти.
— Лоуренс так много рассказал мне о вас.
Донован взглянул на Паттерсона и поднял бровь:
— Сейчас?
— Просто, что ты ценный клиент и у тебя проблемы с супругой, — объяснил Паттерсон.
Ло положила папки на кофейный столик и присела на диван рядом с Донованом. Мебель хрустнула под ее весом, и Донован съехал по черной коже прямо под бок женщины. Он быстро отодвинулся на другой конец дивана.
Паттерсон передал Ло судебный бланк. Та быстро просмотрела его, нахмурив брови. Донован взглянул на Паттерсона, который ободряюще кивнул. Донован пожал плечами.
— Ваша жена утверждает, что вы намерены забрать вашего сына в Анквиллу. Это правда?
— У меня там дом.
— А ваш общий дом здесь, в Лондоне?
— Если его так можно назвать, — горько вздохнул Донован.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102