А заодно в удовольствие пострелял бы по стеклам?
– Если ты называешь такие пустяки оперативной работой, я согласен посетить в компании с тобой еще парочку подобных мест, – не остался в долгу Малютин. – Надо же присматривать за юными поручиками, чтобы их никто не обидел.
– Тогда давай еще навестим господина Полосухина. Судя по распорядку дня, он скоро отправится на квартиру к любовнице. Думаю, это самое удобное место для конфиденциального разговора.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Собрать сведения о редакторе-издателе «Коммерческого вестника» Полосухине во многом помог московский журналист Борис Романов. Его статьи, рассказавшие от лица участника о поисках золота кайзера, вызвали сенсацию и были перепечатаны многими газетами России. Сделавшись в одночасье известным, Борис сразу же получил несколько лестных предложений от редакций ведущих изданий. После недолгих раздумий он заключил контракт с «Биржевыми ведомостями», став их московским корреспондентом. Теперь, кроме ежедневных сообщений из Москвы, каждую пятницу в «биржевке» появлялся большой фельетон, посвященный обзору жизни второй столицы. Очерки нравов, подписанные Романов-Не тот, пользовались огромной популярностью со стороны читателей, и среди литературных критиков пошли разговоры о появлении «нового Власа Дорошевича».
На подъемные и гонорар, полученный от фирмы Ханжонкова за право экранизации нашумевшей истории, Борис купил вуатюретку новой конструкции, только что выпущенную братьями Пежо. Взяв несколько уроков вождения у Фефе, Романов вскоре принялся носиться по городу как угорелый, стремясь по старой репортерской привычке оказаться на месте события раньше, чем оно произошло. Вскоре его автомобильчик цвета яичного желтка знали все постовые. Протоколы «по факту слишком быстрой езды» летели вслед за ним, словно сухие листья, подхваченные воздушным потоком от пронесшегося на большой скорости «самохода». Избегать наказаний Борису помогали обширные знакомства в милицейских кругах, благодаря которым донесения о лихачестве журналиста Романова неизменно ложились под сукно.
На вопрос об издателе «Коммерческого вестника» Полосухине Борька ответил кратко:
– Викентий Сергеевич из когорты скорпионов.
– А нельзя ли пояснее? – попросил Петр. – Мы с Юрием совсем не разбираемся в зоологии газетного мира.
Романов, покачав головой в притворном осуждении («Откуда только берутся такие невежды!»), подошел к книжному шкафу, покопался на полках, выудил из стопки тонкую брошюру. Наскоро пролистав ее и найдя, нужное место, журналист начал громко, с выражением читать:
«На меня напало раздумье. «Скорпионы», подумал я, что «они» в самом деле такие?.. откуда «они»?.. и где кроется их происхождение?.. не во мраке же времен искать их развития (зародышей)?
Конечно, «они» имеют свою историю, «они» – продукт улицы нового формата, когда последняя покрывалась вывесками, когда торговля и промышленность шли по пути развития, когда банковские конторы росли как грибы и ослепленный всеми этими прелестями, мечущийся городской человек желал только денег и денег… и искал их, и жаждал, ибо соблазна кругом был непочатый угол… Одним словом, внешняя жизнь кипела ключом, города расширялись и возвышались, на месте деревянных и удобных дворянских домов с садиками вырастали каменные казармы буржуазии с невероятно большими окнами для магазинов… Все выше и выше поднимал голову класс капиталистов…»
Борис сделал паузу, чтобы проверить реакцию слушателей. Малютин явно томился и посматривал на часы, ожидая, когда разговор пойдет по существу. Петр сидел спокойно, прекрасно зная, что пока журналист не изложит ответ на вопрос так, как ему представляется правильным, торопить его бесполезно. Пробормотав под нос: «Так, это не надо», Романов перевернул несколько страничек и продолжил чтение:
«Но события и развитие капиталистически-промышленной жизни следовали поступательно и открывали дорогу, довольно широкую, для деятельности «скорпионов».
Прогресс и конкуренция потребовали рекламы. Это первая стадия, по которой к обоюдной выгоде сошлись капиталисты и «скорпионы». Газетки стали рекламировать, а затем «проводить» то или другое дело и получать за это мзду. Таким образом создавалась промышленная литература, вся программа которой выразилась в бессистемной пестроте, время от времени проникнутой определенными вожделениями. Вот эти-то вожделения и составляли суть газеты, ее душу и определяли физиономию.
Положим, на первых порах все это «было грубо, не было той тонкости» «скорпионской» деятельности, но со временем все уложилось в определенные рамки до такой степени, что-наивный и верящий читатель ни в каком случае не узнает, где в газете правда и где ложь».
– Вы хотите сказать, милостивый государь, что в России можно опубликовать любое вранье, а публика, ничего не заметив, примет его за чистую монету? – встрепенулся Юрий.
Романов вместо ответа лишь поднял вверх указательный палец, призывая выслушать очередную цитату:
«Умелое ведение печатного органа выразилось в такой форме: искать и интересовать (мы знаем как) читателя в массе и ладить, иметь связи, и быть необходимым капиталистам. Если такая программа выполнена хорошо, с толком и выдержкой, то такому «органу» можно предсказать успех. Но если «редактор» чутко и внимательно станет прислушиваться к биению общественного пульса, главным образом к развитию страстей этого организма, и станет разжигать эти инстинкты, то и розница, и подписка, и объявления дадут и «славу», и деньги. Да, очень много денег!..
Ну, не заманчивая ли перспектива!.. Какой-нибудь серенький, выходящий ежедневно, «листок», для составления которого требуется сноровка и полдюжины «скорпионов», – и в кармане сто (а то и более) тысяч годового дохода!.. Кто устоит, кто не попробует счастья на этом поприще? Это вернее, нежели дожидаться выигрыша в двести тысяч!..»
– Эх, не знал я раньше, что за обман так хорошо платят! – опять не удержался от реплики Малютин. – Может, пока не поздно, в щелкоперы податься? Борис, как вы думаете, есть у меня шансы?
Однако журналист, дождавшись внимания, предпочел продекламировать заключительный отрывок из книжки:
«Итак, приспособление к улице, к магазину, трактиру, овощной лавке и, наконец, к банку и «подвалу» – вот истинный характер ежедневной деятельности «листков».
Повременная московская печать поставила своей задачей быть слугой того, кто платит ей деньги. Занятие почтенное – угождать публике: смешить ее по воскресеньям, наводить ужасы по понедельникам, знакомить с разбойниками по вторникам, с мошенниками по средам и т. д., и т. д. Между прочим, среди этой литературы, вести свою линию, угождая одним и держа в страхе других».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Если ты называешь такие пустяки оперативной работой, я согласен посетить в компании с тобой еще парочку подобных мест, – не остался в долгу Малютин. – Надо же присматривать за юными поручиками, чтобы их никто не обидел.
– Тогда давай еще навестим господина Полосухина. Судя по распорядку дня, он скоро отправится на квартиру к любовнице. Думаю, это самое удобное место для конфиденциального разговора.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Собрать сведения о редакторе-издателе «Коммерческого вестника» Полосухине во многом помог московский журналист Борис Романов. Его статьи, рассказавшие от лица участника о поисках золота кайзера, вызвали сенсацию и были перепечатаны многими газетами России. Сделавшись в одночасье известным, Борис сразу же получил несколько лестных предложений от редакций ведущих изданий. После недолгих раздумий он заключил контракт с «Биржевыми ведомостями», став их московским корреспондентом. Теперь, кроме ежедневных сообщений из Москвы, каждую пятницу в «биржевке» появлялся большой фельетон, посвященный обзору жизни второй столицы. Очерки нравов, подписанные Романов-Не тот, пользовались огромной популярностью со стороны читателей, и среди литературных критиков пошли разговоры о появлении «нового Власа Дорошевича».
На подъемные и гонорар, полученный от фирмы Ханжонкова за право экранизации нашумевшей истории, Борис купил вуатюретку новой конструкции, только что выпущенную братьями Пежо. Взяв несколько уроков вождения у Фефе, Романов вскоре принялся носиться по городу как угорелый, стремясь по старой репортерской привычке оказаться на месте события раньше, чем оно произошло. Вскоре его автомобильчик цвета яичного желтка знали все постовые. Протоколы «по факту слишком быстрой езды» летели вслед за ним, словно сухие листья, подхваченные воздушным потоком от пронесшегося на большой скорости «самохода». Избегать наказаний Борису помогали обширные знакомства в милицейских кругах, благодаря которым донесения о лихачестве журналиста Романова неизменно ложились под сукно.
На вопрос об издателе «Коммерческого вестника» Полосухине Борька ответил кратко:
– Викентий Сергеевич из когорты скорпионов.
– А нельзя ли пояснее? – попросил Петр. – Мы с Юрием совсем не разбираемся в зоологии газетного мира.
Романов, покачав головой в притворном осуждении («Откуда только берутся такие невежды!»), подошел к книжному шкафу, покопался на полках, выудил из стопки тонкую брошюру. Наскоро пролистав ее и найдя, нужное место, журналист начал громко, с выражением читать:
«На меня напало раздумье. «Скорпионы», подумал я, что «они» в самом деле такие?.. откуда «они»?.. и где кроется их происхождение?.. не во мраке же времен искать их развития (зародышей)?
Конечно, «они» имеют свою историю, «они» – продукт улицы нового формата, когда последняя покрывалась вывесками, когда торговля и промышленность шли по пути развития, когда банковские конторы росли как грибы и ослепленный всеми этими прелестями, мечущийся городской человек желал только денег и денег… и искал их, и жаждал, ибо соблазна кругом был непочатый угол… Одним словом, внешняя жизнь кипела ключом, города расширялись и возвышались, на месте деревянных и удобных дворянских домов с садиками вырастали каменные казармы буржуазии с невероятно большими окнами для магазинов… Все выше и выше поднимал голову класс капиталистов…»
Борис сделал паузу, чтобы проверить реакцию слушателей. Малютин явно томился и посматривал на часы, ожидая, когда разговор пойдет по существу. Петр сидел спокойно, прекрасно зная, что пока журналист не изложит ответ на вопрос так, как ему представляется правильным, торопить его бесполезно. Пробормотав под нос: «Так, это не надо», Романов перевернул несколько страничек и продолжил чтение:
«Но события и развитие капиталистически-промышленной жизни следовали поступательно и открывали дорогу, довольно широкую, для деятельности «скорпионов».
Прогресс и конкуренция потребовали рекламы. Это первая стадия, по которой к обоюдной выгоде сошлись капиталисты и «скорпионы». Газетки стали рекламировать, а затем «проводить» то или другое дело и получать за это мзду. Таким образом создавалась промышленная литература, вся программа которой выразилась в бессистемной пестроте, время от времени проникнутой определенными вожделениями. Вот эти-то вожделения и составляли суть газеты, ее душу и определяли физиономию.
Положим, на первых порах все это «было грубо, не было той тонкости» «скорпионской» деятельности, но со временем все уложилось в определенные рамки до такой степени, что-наивный и верящий читатель ни в каком случае не узнает, где в газете правда и где ложь».
– Вы хотите сказать, милостивый государь, что в России можно опубликовать любое вранье, а публика, ничего не заметив, примет его за чистую монету? – встрепенулся Юрий.
Романов вместо ответа лишь поднял вверх указательный палец, призывая выслушать очередную цитату:
«Умелое ведение печатного органа выразилось в такой форме: искать и интересовать (мы знаем как) читателя в массе и ладить, иметь связи, и быть необходимым капиталистам. Если такая программа выполнена хорошо, с толком и выдержкой, то такому «органу» можно предсказать успех. Но если «редактор» чутко и внимательно станет прислушиваться к биению общественного пульса, главным образом к развитию страстей этого организма, и станет разжигать эти инстинкты, то и розница, и подписка, и объявления дадут и «славу», и деньги. Да, очень много денег!..
Ну, не заманчивая ли перспектива!.. Какой-нибудь серенький, выходящий ежедневно, «листок», для составления которого требуется сноровка и полдюжины «скорпионов», – и в кармане сто (а то и более) тысяч годового дохода!.. Кто устоит, кто не попробует счастья на этом поприще? Это вернее, нежели дожидаться выигрыша в двести тысяч!..»
– Эх, не знал я раньше, что за обман так хорошо платят! – опять не удержался от реплики Малютин. – Может, пока не поздно, в щелкоперы податься? Борис, как вы думаете, есть у меня шансы?
Однако журналист, дождавшись внимания, предпочел продекламировать заключительный отрывок из книжки:
«Итак, приспособление к улице, к магазину, трактиру, овощной лавке и, наконец, к банку и «подвалу» – вот истинный характер ежедневной деятельности «листков».
Повременная московская печать поставила своей задачей быть слугой того, кто платит ей деньги. Занятие почтенное – угождать публике: смешить ее по воскресеньям, наводить ужасы по понедельникам, знакомить с разбойниками по вторникам, с мошенниками по средам и т. д., и т. д. Между прочим, среди этой литературы, вести свою линию, угождая одним и держа в страхе других».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74