Этот мертвый и глухой городишко напоминает мне пруд, где разводят карпов. Воды мало. Тяжко, душно. Все разворочено. Все друг другу бесконечно скучны и постоянно мешают. А тут еще постоянная военная угроза. Молодые карпы, «мужчины в расцвете сил», предприимчивые и сильные, держатся у поверхности; подгоняемые еще не заглохшими инстинктами, они непрерывно в движении. Другие, совсем юные, носятся туда-сюда, влекомые зреющей силой. А старые поблекли, утратили половину чешуи, точно облысели. Они мудры той прокисшей мудростью, которая приходит тогда, когда исчезает сила; отяжелевшие от лет, они лежат на самом дне, едва шевеля огрубевшими жабрами и поредевшими плавниками, и непрерывно зевают.
Я смотрю в подзорную трубу и вижу и молодых мужчин, и подростков, и блеклых стариков. Моей жертвой должен стать любой человек с оружием. Если таковых нет, предпочтительнее выбрать мужчину в расцвете сил. Потенциального противника. Так как вооруженных людей я действительно не обнаруживаю, то останавливаюсь на втором варианте. В серой дымке в узком промежутке между двумя высокими домами мне видна улица, вернее, узенький участок моста, по которому начинают сновать прохожие. Этот мост в городе не такой, как через бурную речку возле наших позиций. Это современный мост с перилами из чугуна. Мне даже не удается как следует разглядеть свою жертву. Выстрел, человек спотыкается, падает и скрывается за чугунными перилами моста. Возле неподвижного тела собираются люди, они боязливо оглядываются, вогнув голову в плечи, не понимая, что пуля прилетела с гор.
За день мне удается совершить еще два выстрела. Один, правда, неудачный. Пуля только задела жертву. Человек схватился руками за шею и, петляя по улице, помчался в укрытие.
Обедаем мы с Федором вместе, и даже рискнули развести огонек из сухого горючего, чтобы разогреть консервы.
Я снова карабкаюсь в свое гнездо. Не успел как следует осмотреться, как вдруг слышу громкий хруст ветвей и приглушенный возглас. У меня все холодеет внутри. Я всматриваюсь. Боюсь шевельнуться. Снова раздается громкий хруст ветвей, слышатся звуки борьбы. Я бросаюсь вниз, надеясь в прыжке быстро достичь земли и обезопасить себя. В те мгновения, когда я «лечу», прямо в мое гнездо врезается автоматная очередь. Бьют в упор, противник очень близко. Я падаю и медленно и бесшумно сползаю в небольшую ложбинку, изготавливаясь к стрельбе. Пока я этим занимался, треск веток раздавался все глуше и глуше. Как только я попытался преследовать невидимую опасность, под моими ногами тотчас предательски хрустнула ветка. И тут же на звук ударила автоматная очередь. Пули дробили сухие торчащие ветки. Щепки от сосновых стволов впивались в щеки. Я лежал неподвижно, боясь пошевелиться. Кажется, цел. Что с Федором? Неужели его убили? Убил тот неуловимый Джелалия, который охотится здесь? Некоторое время я вынужден лежать неподвижно, чтобы шумом не выдать себя. В свою очередь, стрелять на шум я не мог, не зная ситуации, боясь подстрелить Федора. Когда шум в буреломе прекратился, я как можно тише начал пробираться к краю сосновой рощи. На это ушло более часа. Кажется, никого нет.
Потом я обнаружил след, который привел меня обратно в рощу, к тому месту, где мы обедали с Федором. Брошенный рюкзак, откинутый в сторону автомат убедительно свидетельствовали о том, что Федор был захвачен врасплох. Скорее всего, его оглушили и потащили через бурелом к реке.
И тут под ногами я обнаружил кинжал. Длинный, острый, не очень массивный. Приглядываюсь: на лезвии четыре буквы – «bors». Чей это кинжал? Неужели Джелалия опять вышел на охоту? Может, это нож Федора? Затыкаю кинжал за пояс, забрасываю СВД ветками и травой. Потом я вытащил из рюкзака две гранаты, рюкзак повесил среди густых ветвей и, подхватив автомат, бросился из рощи по направлению к реке.
Осторожно выглядываю из-за сосны. Склон горы усеян темно-зелеными кустами можжевельника. Джелалия мог уходить только по этому склону. И след ведет сюда. Неужели вражеский снайпер весьма нахально, среди белого дня протащил или провел пленника по склону к реке? А там уже проще выйти в город…
Что делать? Я потерял напарника. Мы болтали за обедом, жгли сухой спирт… Как мне вернуться без Федора, у которого сегодня вообще первый день работы?
Я принимаю решение идти в город. Возвращаться в лагерь без напарника нет смысла. Пару дней назад – потерян Степан, сегодня – Федор. Что же я за такой специалист, если мои люди гибнут через день?
Устраиваюсь за стволом дерева и жду, когда начнет вечереть. Потом жду ночи. Едва темнота становится густой, я стремительно спускаюсь к реке, не выбирая дороги, теша себя надеждой, что в можжевеловых кустах мин нет. Если же подорвусь на мине – туда мне и дорога, раз я так оплошал и допустил пропажу или гибель товарища. Берег, точно, заминирован. Растяжку в темноте не различить. Принимаю решение прыгнуть со скалы в воду, доплыть до моста и вскарабкаться под мостом на сушу. Боснийский пост с часовыми находится на нашем берегу, и можно, появившись из-под моста с противоположной стороны, попытаться выйти прямо на дорогу в город.
Разгоняюсь и, сильно оттолкнувшись от скалы, пролетаю над узкой в этом месте береговой полосой. Погружаюсь с шумом и брызгами в ледяную воду. Автомат оттягивает руку. Течение подхватывает меня, начинает крутить и швырять. Никогда бы не подумал, что здесь такая быстрая вода. Как я не пытаюсь добраться до противоположного берега, мне это не удается. Вода несет меня мимо берегов, арка моста стремительно приближается, и мост пролетает у меня над головой.
За мостом клокочет небольшой водопад. Я уже начинаю проклинать свою затею. Там же острые камни! Делаю несколько мощных гребков, но поток относит меня от берега, вертит, как игрушку в струях, и неожиданно швыряет о камни. Пронзительная боль вонзается в колено. Автомат застревает в расщелине, и как я его не рву, он не высвобождается. Вода захлестывает меня с головой. Нет воздуха… Что же это такое? Я разжимаю пальцы, и на секунду мне удается показаться над водой, ухватить ртом свежего воздуха. А впереди шумит новый водоворот. Меня же утянет на дно! Одежда набрякла, карманы оттягивают гранаты, к рукам словно привязаны гири. Меня бросает в водоворот и тащит вниз. Делаю судорожные движения, прилагаю последние усилия, чтобы глотнуть воздуха, но напрасно. Только резкая боль в коленке напоминает о том, что я еще жив. Тогда через голову сдираю с себя бушлат, пытаюсь выдернуть руки из рукавов. Не выходит. Руки прочно засели в рукавах. Тогда высвобождаю руки и захватываю пальцами свитер возле шеи, стягиваю и его. К черту! Из рукавов свитера руки вылезли сразу. Просто выскользнули, и свитер поплыл, погрузился в воду вместе с бушлатом и гранатами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153