Вопрос: И я вижу это своими глазами?
Нет, не глазами. Глазами ты видишь, как эти тела движутся, а более внутренним взором, своим внутренним чувством, ты видишь, почему они движутся. И тогда ты видишь, что все выполняют приказы этого света, этого «поля», этого помысла. Никто не грешник, все праведники. Почему? Все мы слушаемся, не зная, почему.
Однако, видя их таким образом, ты сам начинаешь быть грешником; в тебе возникает желание получать и сила для того, чтобы приводить себя в действие не так, как они. Ты начинаешь замечать, что не на 100?% подчинен приказам Творца. Это правильно, что они подобны куклам, и все, что они делают – это воистину большая игра, ведущаяся свыше или, как ты мог бы сказать, изнутри. Однако ты сообразно этому ощущаешь, насколько сам отличаешься от них – в тебе есть-таки некая внутренняя область свободного выбора, чтобы решить: присоединиться к этим приказам, к Замыслу творения, или нет. И в соответствии с этим ты ощущаешь стыд, ощущаешь себя грешником.
Тогда ты производишь усилие с тем, чтобы присоединиться к ним. Однако, присоединяясь к ним и делая, скажем, то же самое, что и они, и даже больше них – ты совершаешь это уже по своему выбору, из своего желания. Таким образом, ты уже в какой-то мере стал свободным. И обладая этой свободой, ты хочешь, чтобы Творец наполнил тебя.
Бааль Сулам приводит пример в статье «Ахор вэ-кедем цартани» (Своим скрытием и раскрытием Ты создал меня): ты хочешь, чтобы конь скакал вместе со своим всадником, однако конь начинает понимать, что он скачет по приказу всадника… Это будет – согласно ощущению, согласно раскрытию.
Далее, возникают вопросы: что если с одним товарищем я хорошо взаимовключаюсь, с другим – не очень, а с третьим, возможно, еще меньше или еще больше? Разумеется, когда человек начинает работать над этим, у него появляется множество отговорок, мыслишек, он не хочет, не понимает: это на самом деле трудно. Я уже много раз объяснял, что здесь и лежит различие между коротким и длинным путем.
Короткий путь означает, что человек берет на себя в группе эту задачу: «люби ближнего своего как самого себя» и работает над этим, чтобы уподобиться Творцу в отношении товарищей. Это действительно единственное имеющееся у нас поле деятельности. А тот, кто этого не делает и начинает занниматься ворожбой, гематрией и пр. – или совершенно отстраняет себя от правильного пути, или, по меньшей мере, делает его длинным, так, что, возможно, лишь через 10-20 лет, и даже больше, подумает о том, что не зря Бааль Сулам считал эти статьи («Дарование Торы», «Поручительство», «Мир») самыми важными, составил из них свою газету и дал это нам в качестве обращения к народу.
Как мне реализовывать это, когда я уже прихожу в группу и нахожусь в ней? К одному относиться хорошо, а к другому – то ли да, то ли нет? Я стараюсь. И группа должна уважать такие отношения, которые будут абсолютно равными. Сказано: Добрый и Творящий добро плохим и хорошим, и каждому в той же форме, что и другому. Так же должен стараться делать и я. Иными словами, несмотря на то, что мне не очень-то нравится чья-то физиономия, я отношусь к нему так же, как ко всем.
Чем отличается мое взаимовключение с одним от взаимовключения с другим – я не знаю. Действительно, не знаю. Я не знаю, какого типа души у каждого из моих товарищей. Возможно, души тех, которые кажутся мне милыми и пригожими, близки к клипот – кто знает. Я не делаю расчета ни на что. Для меня группа – это группа. Группа – это Исраэль, (букв. «прямо к Творцу»): те, кто стремится к Творцу. И я с ними вместе. Это моя лодка, это моя ракета, в которую я вхожу и лечу к Цели.
Вопрос: Значит, группа – это усилитель моего стремления?
Это усилитель моего стремления – говори, как хочешь. Однако, по сути, в группе безусловно нет различия между людьми. И ты еще обнаружишь внезапно, насколько важны те, которых ты вообще не принимал во внимание – хотя на самом деле различия в их важности нет. Вообще, не надо думать, что группа – это те или иные лица: один с лысиной, другой с бородой. Нет. Группа – это своего рода понятие, наше общее стремление к Творцу. Это и есть группа. И в это стремление, в эту задачу, в эту идею я хочу включиться. Мне не нужно, чтобы ты физически протолкнул меня куда-то. Речь идет о чем-то таком, что существует между нами, не в каждом из нас, а меж нами. В связи между нами и существует это понятие.
Вопрос: Как за махсомом происходит мыслительный процесс? Так же, как и до махсома?
То, как за махсомом происходит мыслительный процесс, мы обсудим после махсома. Зачем сейчас об этом говорить? Это ничего нам не даст. Просто так разбрасываться красивыми или же не очень-то понятными словами…
Вопрос: Что означает выполнять внутри себя закон или совет каббалистов: «люби ближнего своего как самого себя»? В чем выражается его внутреннее выполнение?
Это означает, что я стараюсь найти важность Творца. Важность Творца – я начинаю именно с этого.
Я говорил о том, что мы всегда должны начинать с Творца и заканчивать Творцом. А посередине – группа, как средство. Таким образом, у меня должно иметься такое осознание важности Творца, чтобы я был готов принять на себя это условие: любить других – в качестве средства для сближения, соединения с Ним. И тогда, как Бааль Сулам пишет в «Статье в завершение Книги Зоар», я готов перестать думать о себе, выйти из своего желания, вытянуть себя из заинтересованности самим собой, из мыслей о том, как я живу, о своем существовании – и, вместе со всеми остальными подобными желаниями, стремлениями, мыслями, слиться с Творцом.
В чем состоит игра? Почему я употребил это слово? Игра в том, что мы какбудто бы любим другого и готовы отказаться от себя, мы как будтоготовы вообще на все, и Творец для нас как будто бы важен. Все «как будто».
Мы, тем не менее, лишь на мгновения способны достичь такой вспышки ощущения, как правило, же мы думаем о своей жизни: «Вот еда, вот деньги, вот наслаждения, вот отдых, вот семья – это те вещи, в которых я существую. А что такое Творец, стремление, группа? Это что-то такое виртуальное. Оно где-то есть, но постоянно пропадает, постоянно остается нереальным». И поэтому, когда я силой, как говорится, верой выше знания, все-таки ввожу себя в подобное внутреннее состояние: над всей этой ощутимой, как будто бы существующей реальностью – такое состояние остается шатким. Оно походит на игру, оно нетвердо, у меня нет для этого органов чувств, доказательств. Это нереально.
И потому мы словно играем в это. У нас нет иных условий, иной основы для того, чтобы это делать. А сила, которую я получаю, для того чтобы войти в это, как в реальный мир – называется окружающим светом. Он каким-то образом извне воздействует на меня, постепенно подводя меня туда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136