ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Он пошёл на свидание с Яковом пустой, как труба, но когда увидал брата с папиросой в зубах, в шапке набекрень, - дружески улыбнулся ему.
- Как дела? - весело крикнул Яков.
- Нашёл работу, - ответил Евсей и тотчас подумал:
"Это я сказал прежде времени..."
- Где?
- В типографии, конторщиком...
Яков громко свистнул.
- В типографии?.. - Хочешь - в гости сведу? Хорошая компания, две девицы - одна модистка, другая шпульница. Слесарь один, молодой парень, гитарист. Потом ещё двое - тоже народ хороший...
Он говорил быстро, глаза его радостно улыбались всему, что видели. Останавливаясь перед окнами магазинов, смотрел взглядом человека, которому все вещи приятны, всё интересно, - указывал Евсею на оружие и с восторгом говорил:
- Револьверы-то? Словно игрушки...
Подчиняясь его настроению, Евсей обнимал вещи расплывчатым взглядом и улыбался удивлённо, как будто впервые он видел красивое, манящее обилие ярких материй, пёстрых книг, ослепительную путаницу блеска красок и металлов. Ему нравилось слушать голос Якова, была приятна торопливая речь, насыщенная радостью, она так легко проникала в тёмный пустырь души.
- Весёлый ты! - одобрительно сказал он.
- Очень! Плясать научился у казаков - у нас на фабрике два десятка казаков стоят. Слыхал ты, у нас бунтовать хотели? Как же, в газетах про нас писали...
- Зачем же бунтовать? - спросил Евсей, задетый простотой, с которою Яков говорил о бунте.
- Как - зачем? Обижают нас, рабочих... Что же нам делать?..
- А казаки что?
- Ничего! Сначала думали, что они нам - начальство, а потом говорят: "Товарищи, давайте листочков..."
Яков вдруг оборвал речь, взглянул в лицо Евсея, нахмурил брови и с минуту шёл молча. А Евсею листочки напомнили его долг, он болезненно сморщился и, желая что-то оттолкнуть от себя и от брата, тихо проговорил:
- Читал я эти листочки...
- Ну? - спросил Яков, замедляя шаг.
- Непонятно мне...
- А ты почитай ещё.
- Не хочу...
- Неинтересно?
- Да...
Несколько времени шли молча. Яков задумчиво насвистывал, мельком поглядывая в лицо брата.
- Нет, листочки эти - дорогое дело, и читать их нужно всем пленникам труда, - задушевно и негромко начал он. - Мы, брат, пленники, приковали нас к работе на всю жизнь, сделали рабами капиталистов, - верно ли? А листочки эти освобождают человеческий наш разум...
Климков пошёл быстрее, ему не хотелось слушать гладкую речь Якова, у него даже мелькнуло желание сказать брату:
"Об этом ты не говори со мной, пожалуйста..."
Но Яков сам прервал свою речь:
- Вот он, Зоологический...
Выпили в буфете бутылку пива, слушали игру военного оркестра, Яков толкал Евсея в бок локтем и спрашивал его:
- Хорошо?
А когда оркестр кончил играть, Яков вздохнул и заметил:
- Это Фауста играли, оперу. Я её три раза видел в театре - красиво, очень! История-то глупая, а музыка - хороша! Пойдём обезьян смотреть...
По пути к обезьянам он интересно рассказал Евсею историю Фауста и чёрта, пробовал даже что-то петь, но это ему не удалось, - он расхохотался.
Музыка, рассказ о театре, смех и говор празднично одетой толпы людей, весеннее небо, пропитанное солнцем, - опьяняло Климкова. Он смотрел на Якова, с удивлением думая:
"Какой смелый! И всё знает, а - одних лет со мной..."
Климкову начинало казаться, что брат торопливо открывает перед ним ряд маленьких дверей и за каждой из них всё более приятного шума и света. Он оглядывался вокруг, всасывая новые впечатления, и порою тревожно расширял глаза - ему казалось, что в толпе мелькнуло знакомое лицо товарища по службе. Стояли перед клеткой обезьян, Яков с доброй улыбкой в глазах говорил:
- Ты смотри - ну, чем не люди? Верно ли? Глаза, морды - какое всё умное, а?..
Он вдруг замолчал, прислушался и сказал:
- Стой, это наши! - исчез и через минуту подвёл к Евсею барышню и молодого человека в поддёвке, радостно восклицая:
- А сказали - не пойдёте? Обманщики!.. Это мой двоюродный брат Евсей Климков, я говорил про него. А это - Оля, - Ольга Константиновна. Его зовут Алексей Степанович Макаров.
Опустив голову, Климков неловко и молча пожимал руки новых знакомых и думал:
"Захлёстывает меня. Лучше - уйти мне..."
Но уходить не хотелось, он снова оглянулся, побуждаемый боязнью увидеть кого-нибудь из товарищей-шпионов. Никого не было.
- Он не очень развязный, - говорил Яков барышне. - Не пара мне, грешному!
- Нас стесняться не надо, мы люди простые! - сказала Ольга. Она была выше Евсея на голову, светлые волосы, зачёсанные кверху, ещё увеличивали её рост. На бледном, овальном лице спокойно улыбались серовато-голубые глаза.
У человека в поддёвке лицо доброе, глаза ласковые, двигался он медленно и как-то особенно беспечно качал на ходу своё, видимо, сильное тело.
- Долго мы будем плутать, как нераскаянные грешники? - мягким басом спросил он.
- Посидеть где-нибудь, что ли...
Ольга, наклонив голову, заглядывала в лицо Климкова.
- Вы бывали здесь раньше?
- Первый раз...
Он шёл рядом с нею, стараясь зачем-то поднимать ноги выше, от этого ему было неловко идти. Сели за столик, спросили пива, Яков балагурил, а Макаров, тихонько посвистывая, рассматривал публику прищуренными глазами.
- У вас товарищ есть? - спросила Ольга.
- Нет, - никого нет...
- Мне так сразу и показалось, что вы одинокий! - сказала она, улыбаясь.
- Глядите - сыщик! - тихо воскликнул Макаров. Евсей вскочил на ноги, снова быстро сел, взглянул на Ольгу, желая понять, заметила ли она его невольное испуганное движение? Не понял. Она молча и внимательно рассматривала тёмную фигуру Мельникова; как бы с трудом сыщик шёл по дорожке мимо столов и, согнув шею, смотрел в землю, а руки его висели вдоль тела, точно вывихнутые.
- Идёт, как Иуда на осину! - негромко сказал Яков.
- Должно быть - пьяный! - заметил Макаров.
"Нет, он всегда такой", - едва не сказал Евсей и завозился на стуле.
Мельников, точно чёрный камень, вдвинулся в толпу людей, и она скрыла его в своём пёстром потоке.
- Заметили, как он шёл? - спросила Ольга.
Евсей поднял голову, внимательно и с ожиданием взглянул на неё...
- Я думаю, что слабого человека одиночество на всё может толкнуть...
- Да, - шёпотом сказал Климков, что-то понимая, и, благодарно взглянув в лицо девушки, повторил громче: - Да!
- Я его знал года четыре тому назад! - рассказывал Макаров. Теперь лицо у него как будто вдруг удлинилось, высохло, стали заметны кости, глаза раскрылись и, тёмные, твёрдо смотрели вдаль. - Он выдал одного студента, который книжки нам давал читать, и рабочего Тихонова. Студента сослали, а Тихонов просидел около года в тюрьме и помер от тифа...
- А вы разве боитесь шпионов? - вдруг спросила Ольга Климкова.
- Почему? - глухо отозвался он.
- Вы вздрогнули, когда увидали его...
Евсей, крепко потирая горло и не глядя на неё, ответил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53