Чтоб мою умерить страсть, скрой свое лицо,
Я же глаз не отведу, хоть и был бы рад.
Если музыка в саду – слушать не пойду,
Для влюбленных душ она как смертельный яд.
Этой ночью приходи утолить любовь, –
Не смыкал бессонных глаз много дней подряд.
Уязвленному скажу о моей тоске,
А здоровые душой горя не простят.
Не тверди мне: «Саади, брось тропу любви!»
Я не внемлю ничему, не вернусь назад.
Пусть пустынею бреду, счастья не найду, –
Невозможен все равно для меня возврат.
Перевод К.Арсепевой
* * *

Пускай друзья тебя бранят – им все простится, верь.
Хулою друга верный друг не оскорбится, верь.
Когда разлад войдет в твой дом и все пойдет вверх дном,
Не раздувай огня – судьба воздаст сторицей, верь.
Пока найдешь заветный клад, измучишься стократ, – *
Пока не минет ночь, рассвет не возвратится, верь.
Пусть будет ночь любви длинна, как музыка она,
Не сонной скуки – волшебства она страница, верь.
Но ты у глаз моих спроси, какой бывает ночь?
Как бред больного, ах, она – как огневица, верь.
Когда отрублена рука, о перстне не тужи, –
Стремленьям нет преград, они – лишь небылица, верь.
Я знаю, нет у вольных птиц несбыточных надежд,
Они у пленных птиц – тому виной темница, верь.
Как будто в зеркале, в лице душа отражена,
Коль не грешна душа, оно не замутится, верь.
О Саади, когда тебя заботы ввергнут в сон,
То нежный ветер на заре и не приснится, верь.
Перевод К.Арсеневой
* * *

Пусть будет выкупом мой дух за дух и плоть твою, о друг!
Готов отдать я целый мир за твой единый волосок.
Речей я слаще не слыхал, чем из медовых этих губ.
Ты – сахар, влага уст твоих – цветка благоуханный сок.
Мне милость окажи – направь в меня разящую стрелу,
Чтоб я рукой, держащей лук, в тот миг полюбоваться мог.
Когда, от взоров скрыв лицо, сворачиваешь ты с пути,
Слежу я, не блеснет ли вдруг украдкой глаза уголок.
Ах, не скупись, не закрывай лица пред нами; вид его –
Бальзам для тех, кто от любви неразделенной изнемог.
Ты – полная луна, но где ж стан кипариса у луны?
Ты – кипарис, но кипарис не блещет полнолуньем щек.
Увы, тебя не описать, твоей улыбки не воспеть!
Где подобрать сравненья, как найти тебя достойный слог?
Знай, всякий, кто осудит нас за страсть палящую к тебе,
Тебя увидев раз, тотчас возьмет обратно свой упрек.
Ах, вновь приди! Твой лик еще на сердце не запечатлен.
Сядь, посиди! В глазах твой блеск еще сиянья не зажег.
Нет в том заслуги, что тебе я отдал сердце, – для тебя
Последний вздох своей души я, дорогая, приберег.
Как благо я из уст твоих приму насмешку и укор.
Ах, радо сердце Саади попасть тебе на язычок!..
Перевод Т.Спендиаровой
* * *

Прежде не знал я души вероломной твоей.
Лучше не клясться, чем бросить, поклявшись, друзей.
Слышу упреки, что отдал я сердце тебе:
Пусть упрекают тебя за сиянье очей.
Что вы твердите мне: «Дивных красавиц беги!»
Где ты? А мы где? – средь моря мечты и теней.
Это не родинка, не своевольная прядь –
Лик божества покоряет мудрейших людей.
Зеркальце это величье твое не вместит:
Скрой от чужих красоты твоей пламя скорей.
В дом не вхожу я, соперников злобных страшась,
Нищим одетый, тайком я стучусь у дверей.
Бедность, упреки, любовь, нищета не страшны –
Вынесу все, но разлука и смерти страшней.
Сердце осталось ли цело хотя бы одно
В праздничный вечер, когда ты пришла на ручей?
Думал, увидев тебя, поделиться тоской.
Вижу тебя – и тоски не осталось моей.
Скрыть от соседей хочу, что со мною ты здесь –
Быстро задуем мы пламя горящих свечей.
Но догадаются все, что ко мне ты пришла –
Ярче лицо твое солнечных светлых лучей.
И Саади будет вечно в плену твоих кос –
Слаще свободы оковы душистых кудрей.
Перевод И.Гуровой
* * *

Двум опьяненным глазам нынче хвалу воздаю:
Только проснутся они, – духи смутятся в раю.
Как же нам, людям, скажи, ласки твоей не искать,
Если ответит и зверь лаской на ласку твою?
Кто на красавиц глядит – чести нарушил закон.
Тот, кто глядит на тебя, – честь воздает бытию!
Весь, с головы и до ног, – раб я твоей красоты:
Падаю в прах перед ней, ей мою жизнь отдаю.
Знаешь ли цену себе? Нет? Так спроси у меня:
Я пред твоей красотой слезы бессчетные лью.
Где же терпенье мое? Где мой размеренный ум?
Глаз несравненных таких нет ни в едином краю.
Бросьте советы, друзья! Строгая жизнь и любовь
В давней вражде меж собой. Изнемогаю в бою!
С волей прямой божества спорить нельзя, Саади, –
Здесь, пред сильнейшим врагом, я, преклоненный, стою.
Перевод А.Кочетпова
* * *

Что к ногам твоим я брошу, о моя луна?
Голову? Нет, недостойна ног твоих она.
Счастлива щека, что вечно льнет к твоей щеке.
Сбудется ль? Про это знаешь только ты одна.
Ни единой части в этом жалком теле нет,
Что палящей не была бы страстью сожжена.
О мой кипарис, царицей в сердце ты вошла,
Никогда другой не будет власть над ним дана.
Если прах мой, ставший глиной, превратят в кирпич,
То любовь к тебе навеки сохранит стена.
Счастье наше в том, что можем мы тебе служить.
Если нас переживешь ты, смерть нам не страшна.
Словно мотылек, лечу я в твой огонь, свеча.
Если я сгораю, это не твоя вина.
И не только мы сгораем. Ты восторг даришь
Тем, кому с тобою встреча здесь не суждена.
Опечаленным тобою их приятна боль –
Будет лишь тобой одною боль исцелена.
Если сыщется на глине след твоей ноги,
Будет новая святыня там возведена.
Саади – твой раб и выше всех царей земных.
За твои оковы царство – жалкая цена.
Перевод И.Гуровой
* * *

Моей любимой аромат нежней, чем ветерок.
Спокойствие моей души – моих надежд залог.
Стройны и роза и тюльпан, по клонятся они:
С любимой не могу сравнить я ни один цветок.
Как исцеленья путь найти, ответить не могу:
Не разум, а любовь дойти сумеет без дорог.
Ты – нежный персика цветок, твое лицо струит
Весны томящий аромат, как розы лепесток.
О, если б изголовьем мне блаженство стать могло!
Ведь тело бренное мое давно огонь обжег.
Напрасно подарил я ей навеки жизнь свою –
Она забыла обо мне, поймав меня в силок.
На волю вздохов брошен я, остался я один.
О боже, кто сметет тот прах, что мне на душу лег!
Ведь Саади у ног твоих ослом в грязи увяз.
Не сжалилась над ним, хоть он твой тяжкий груз волок.
Перевод И.Гуровой
* * *

Бранишь, оскорбляешь меня? Напрасно! Не стоит труда!
Из рук своих руку твою не выпущу я никогда.
Ты вольную птицу души поймала в тенета свои.
И что ж! прирученной душе не нужно другого гнезда.
Того, кто навеки простерт, – в цепях благовонных кудрей, –
Ужели посмеешь топтать? Нет, жалости ты не чужда!
«Не правда ли, стан-кипарис самих кипарисов стройней?» –
Садовника я вопросил. Садовник ответил мне: «Да».
Пусть солнцем и тихой луной земной озаряется мир, –
Мой мир озарен красотой;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93