Я пытался отговорить ее от поездки, но она настояла, что один из нас должен присутствовать там, а перелет туда и обратно будет слишком утомительным для меня.
Грифф подумал, что это предлог, который она придумала для мужа. Правда же заключалась в том, что она сбежала в Остин, потому что не хотела видеть его. Причина ее отсутствия была для него абсолютно ясна, и Грифф испытывал смешанные чувства – желание еще раз увидеть ее и злость оттого, что она боится встречаться с ним после их последнего свидания.
– Я больше не позволю ей перетруждаться, – сказал Спикмен. – С этого момента и до рождения ребенка самой трудной задачей для меня будет заставить ее делегировать обязанности. Она очень упряма, когда речь идет о том, чтобы дать кому-то поручение. – Он усмехнулся, зная этот недостаток и за собой. – Но мы оба хотим быть полноценными родителями. Когда родится ребенок, она, вне всякого сомнения, полностью посвятит себя материнским обязанностям.
Конечно, все так и должно быть. Лаура хотела ребенка. Она хотела подарить мужу ребенка. Несколько оргазмов можно рассматривать как премиальные, но они не изменили ее решения, и он был бы полным идиотом, если бы думал, что что-то могло измениться.
Он ничем не отличался от банка спермы, за исключением небольших преимуществ – твердого члена, пальцев и языка. Он трахнул ее несколько раз. И что? Ничего. Она принадлежала Фостеру Спикмену – как и ребенок, который у нее родится. Миссия выполнена. Пора откупоривать бутылки.
Прощайте, мистер Буркетт. Было приятно с вами познакомиться. Приятно трахнуть вас. Приятно кинуть вас.
И если он еще в этом сомневался, достаточно было послушать сентиментальный монолог ее мужа.
– Вы бы видели ее в то утро, когда все три теста оказались положительными. – Он прижал кулак к губам, сдерживая эмоции. – Ее лицо… Она никогда не была так прекрасна, когда улыбнулась мне и сказала: «У нас будет ребенок». У нас. Эти два слова чрезвычайно важны для человека в моем положении.
– Не сомневаюсь.
Похоже, Спикмен не замечал притворства Гриффа. Он был слишком занят своей радостью.
– Еще до теста я знал, что она беременна. Ее грудь стала полнее. И такой чувствительной, что она не разрешала мне прикасаться к ней. – Он засмеялся. – Вероятно, она смутилась бы, если бы узнала, что я рассказываю вам об этом. Простите мою болтовню. Ничего не могу с собой поделать. Мое сердце переполнено. И мне кажется, что я все еще немного пьян.
Произнеся это, он предложил Гриффу еще порцию. Тот отрицательно покачал головой. При упоминании о груди Лауры он допил остатки виски. В ушах у него звенело, сердце учащенно билось. Он вспотел, и его слегка подташнивало.
– У вас есть какие-нибудь предчувствия по поводу него? – спросил Фостер.
– Кого?
– Ребенка. Вы не думали о том, мальчик это будет или девочка, в день зачатия?
В день зачатия он чувствовал только Лауру. Ее кожу. Ее жар. Ее страсть. От виски у него жгло горло, но он заставил себя ответить:
– Нет, я никогда не думал об этом.
– А я думаю постоянно, – с улыбкой признался Спикмен. – Пол нашего ребенка – а на самом деле и все его черты – были определены в момент оплодотворения яйцеклетки. Разве это не удивительно?
– Удивительно.
Удивительно, сколько раз я входил в нее.
– Мне не терпится узнать, мальчик это или девочка, но все выяснится только на пятом месяце.
Удивительно, как сладко мы кончали вместе.
– Через пять месяцев, – усмехнулся Спикмен, – вы, наверное, будете лежать на пляже где-нибудь на Карибских островах с холодным коктейлем в одной руке и горячей девчонкой в другой.
– Неплохая перспектива, – выдавил из себя Грифф.
– Думаю, в конце концов вы узнаете о ребенке. Мальчик это будет или девочка. И как мы его назвали. Вероятно, из газет.
– Если на тот карибский остров доставляют газеты.
Спикмен ухмыльнулся.
– Вы уверены, что больше не хотите выпить?
– Нет, спасибо.
Спикмен взял стакан Гриффа и отвез его к бару. Как и в прошлый раз, он исполнил свой обычный ритуал – поставил стаканы в мойку, вытер чистую, без единого пятнышка стойку и сложил полотенце, выровняв его края. Продев полотенце в кольцо, Спикмен еще раз поправил его. Добившись желаемого результата, он вымыл руки дезинфицирующим раствором.
– А теперь перейдем к делу, – он трижды хлопнул ладонями по подлокотникам кресла, затем проделал странные манипуляции, качнув его три раза вперед-назад, и подъехал к столу. На столе стояла коробка, похожая на коробку для канцелярских принадлежностей. – Это ваши деньги, – сказал Спикмен, указывая на нее.
Грифф не двинулся с места.
– Вперед, они ваши, – Спикмен неправильно понял его нерешительность. – Загляните в коробку.
Грифф подошел к столу и безразлично снял крышку с коробки. Внутри лежали пачки стодолларовых купюр, аккуратно скрепленных бумажными полосками.
– Мило, правда?
Грифф прикусил щеку изнутри и промолчал. Он боялся, что если откроет рот, то скажет Спикмену, какого он мнения о мужчине, который платит другому мужчине, чтобы тот занимался сексом с его женой – какими бы высокими ни были его мотивы.
Из любопытства он прочел ту библейскую историю. Там жена, Сарра, послала к мужу другую женщину, но в целом ситуация была такой же. В Книге Бытия ничего хорошего из этого не вышло. На самом деле все стало еще хуже. И все потому, что Сарра хотела ребенка, причем хотела по-своему.
Можно убеждать себя, что это биология, но все равно это секс. Все равно мужчина и женщина ложатся вместе и используют способы, которые хотя и функциональны, но доставляют наслаждение. Никто еще не изобрел чего-то более интимного.
Он хотел получить ответ на один вопрос: как мог мужчина требовать такого от своей жены? Презрение к Фостеру Спикмену бурлило у него в желудке вместе с виски и ревностью.
Конечно, и он не был образцом добродетели. Он брал деньги у этого мужчины. С отвращением к себе он разберется потом. Теперь он был переполнен отвращением к Спикмену, который улыбался так, как будто сорвал большой куш, улыбался, не задумываясь о том, как оскорбил чувства Гриффа и Лауры своим глупым, эгоистичным и упрямым требованием.
– Я не обижусь, если вы пересчитаете.
Грифф покачал головой.
– Честно говоря, я удивлен, – Спикмен с любопытством посмотрел на него.
– Чем?
– Вашей сдержанностью. Вы не доверяете мне?
– А чего вы ждали?
– Больше… – он взмахнул руками, – эмоций, радости. Вы ведете себя так, как будто не хотите брать плату, как будто вы жалеете… – Он умолк, несколько секунд пристально смотрел на Гриффа, а затем засмеялся: – О боже.
– Что?
– Вы не хотите, чтобы это заканчивалось? Ведь так? Вам жаль, что этих дневных свиданий с Лаурой больше не будет?
– Чушь.
– Не думаю, – Спикмен погрозил ему пальцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Грифф подумал, что это предлог, который она придумала для мужа. Правда же заключалась в том, что она сбежала в Остин, потому что не хотела видеть его. Причина ее отсутствия была для него абсолютно ясна, и Грифф испытывал смешанные чувства – желание еще раз увидеть ее и злость оттого, что она боится встречаться с ним после их последнего свидания.
– Я больше не позволю ей перетруждаться, – сказал Спикмен. – С этого момента и до рождения ребенка самой трудной задачей для меня будет заставить ее делегировать обязанности. Она очень упряма, когда речь идет о том, чтобы дать кому-то поручение. – Он усмехнулся, зная этот недостаток и за собой. – Но мы оба хотим быть полноценными родителями. Когда родится ребенок, она, вне всякого сомнения, полностью посвятит себя материнским обязанностям.
Конечно, все так и должно быть. Лаура хотела ребенка. Она хотела подарить мужу ребенка. Несколько оргазмов можно рассматривать как премиальные, но они не изменили ее решения, и он был бы полным идиотом, если бы думал, что что-то могло измениться.
Он ничем не отличался от банка спермы, за исключением небольших преимуществ – твердого члена, пальцев и языка. Он трахнул ее несколько раз. И что? Ничего. Она принадлежала Фостеру Спикмену – как и ребенок, который у нее родится. Миссия выполнена. Пора откупоривать бутылки.
Прощайте, мистер Буркетт. Было приятно с вами познакомиться. Приятно трахнуть вас. Приятно кинуть вас.
И если он еще в этом сомневался, достаточно было послушать сентиментальный монолог ее мужа.
– Вы бы видели ее в то утро, когда все три теста оказались положительными. – Он прижал кулак к губам, сдерживая эмоции. – Ее лицо… Она никогда не была так прекрасна, когда улыбнулась мне и сказала: «У нас будет ребенок». У нас. Эти два слова чрезвычайно важны для человека в моем положении.
– Не сомневаюсь.
Похоже, Спикмен не замечал притворства Гриффа. Он был слишком занят своей радостью.
– Еще до теста я знал, что она беременна. Ее грудь стала полнее. И такой чувствительной, что она не разрешала мне прикасаться к ней. – Он засмеялся. – Вероятно, она смутилась бы, если бы узнала, что я рассказываю вам об этом. Простите мою болтовню. Ничего не могу с собой поделать. Мое сердце переполнено. И мне кажется, что я все еще немного пьян.
Произнеся это, он предложил Гриффу еще порцию. Тот отрицательно покачал головой. При упоминании о груди Лауры он допил остатки виски. В ушах у него звенело, сердце учащенно билось. Он вспотел, и его слегка подташнивало.
– У вас есть какие-нибудь предчувствия по поводу него? – спросил Фостер.
– Кого?
– Ребенка. Вы не думали о том, мальчик это будет или девочка, в день зачатия?
В день зачатия он чувствовал только Лауру. Ее кожу. Ее жар. Ее страсть. От виски у него жгло горло, но он заставил себя ответить:
– Нет, я никогда не думал об этом.
– А я думаю постоянно, – с улыбкой признался Спикмен. – Пол нашего ребенка – а на самом деле и все его черты – были определены в момент оплодотворения яйцеклетки. Разве это не удивительно?
– Удивительно.
Удивительно, сколько раз я входил в нее.
– Мне не терпится узнать, мальчик это или девочка, но все выяснится только на пятом месяце.
Удивительно, как сладко мы кончали вместе.
– Через пять месяцев, – усмехнулся Спикмен, – вы, наверное, будете лежать на пляже где-нибудь на Карибских островах с холодным коктейлем в одной руке и горячей девчонкой в другой.
– Неплохая перспектива, – выдавил из себя Грифф.
– Думаю, в конце концов вы узнаете о ребенке. Мальчик это будет или девочка. И как мы его назвали. Вероятно, из газет.
– Если на тот карибский остров доставляют газеты.
Спикмен ухмыльнулся.
– Вы уверены, что больше не хотите выпить?
– Нет, спасибо.
Спикмен взял стакан Гриффа и отвез его к бару. Как и в прошлый раз, он исполнил свой обычный ритуал – поставил стаканы в мойку, вытер чистую, без единого пятнышка стойку и сложил полотенце, выровняв его края. Продев полотенце в кольцо, Спикмен еще раз поправил его. Добившись желаемого результата, он вымыл руки дезинфицирующим раствором.
– А теперь перейдем к делу, – он трижды хлопнул ладонями по подлокотникам кресла, затем проделал странные манипуляции, качнув его три раза вперед-назад, и подъехал к столу. На столе стояла коробка, похожая на коробку для канцелярских принадлежностей. – Это ваши деньги, – сказал Спикмен, указывая на нее.
Грифф не двинулся с места.
– Вперед, они ваши, – Спикмен неправильно понял его нерешительность. – Загляните в коробку.
Грифф подошел к столу и безразлично снял крышку с коробки. Внутри лежали пачки стодолларовых купюр, аккуратно скрепленных бумажными полосками.
– Мило, правда?
Грифф прикусил щеку изнутри и промолчал. Он боялся, что если откроет рот, то скажет Спикмену, какого он мнения о мужчине, который платит другому мужчине, чтобы тот занимался сексом с его женой – какими бы высокими ни были его мотивы.
Из любопытства он прочел ту библейскую историю. Там жена, Сарра, послала к мужу другую женщину, но в целом ситуация была такой же. В Книге Бытия ничего хорошего из этого не вышло. На самом деле все стало еще хуже. И все потому, что Сарра хотела ребенка, причем хотела по-своему.
Можно убеждать себя, что это биология, но все равно это секс. Все равно мужчина и женщина ложатся вместе и используют способы, которые хотя и функциональны, но доставляют наслаждение. Никто еще не изобрел чего-то более интимного.
Он хотел получить ответ на один вопрос: как мог мужчина требовать такого от своей жены? Презрение к Фостеру Спикмену бурлило у него в желудке вместе с виски и ревностью.
Конечно, и он не был образцом добродетели. Он брал деньги у этого мужчины. С отвращением к себе он разберется потом. Теперь он был переполнен отвращением к Спикмену, который улыбался так, как будто сорвал большой куш, улыбался, не задумываясь о том, как оскорбил чувства Гриффа и Лауры своим глупым, эгоистичным и упрямым требованием.
– Я не обижусь, если вы пересчитаете.
Грифф покачал головой.
– Честно говоря, я удивлен, – Спикмен с любопытством посмотрел на него.
– Чем?
– Вашей сдержанностью. Вы не доверяете мне?
– А чего вы ждали?
– Больше… – он взмахнул руками, – эмоций, радости. Вы ведете себя так, как будто не хотите брать плату, как будто вы жалеете… – Он умолк, несколько секунд пристально смотрел на Гриффа, а затем засмеялся: – О боже.
– Что?
– Вы не хотите, чтобы это заканчивалось? Ведь так? Вам жаль, что этих дневных свиданий с Лаурой больше не будет?
– Чушь.
– Не думаю, – Спикмен погрозил ему пальцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106