На груди новоиспеченного короля Македонии сияло восходящее солнце с шестнадцатью лучами. Вид правителя напомнил Римо популярного героя детских комиксов капитана Марвела. От нечего делать Римо стал вспоминать истории про него, поскольку в детстве Марвел нравился ему гораздо больше, чем Супермен.
— А теперь начинаем! — как-то по-театральному воскликнул король Македонии, и все присутствующие разом подняли бокалы со сливовым бренди за возвращение мастера Синанджу.
Чиун расточал улыбки. Его и без того узкие глаза теперь и вовсе превратились в едва заметные щелочки, из которых счастливыми горошинами блестели зрачки. Он сложил руки вместе и стал похож на малыша, хлопающего в ладошки.
— Ты слышал, Римо? Пир! Смит, тот даже ни разу не пригласил нас позавтракать, не то что пировать в нашу честь!
— Пир — это хорошо, я уже сильно проголодался.
— Стыдись! Пир устраивают не для желудка, а для души!
— И все же неплохо бы сейчас поесть!
— Помни о своем обещании — никакой кукурузы.
— Мог бы и не напоминать.
Вскоре подали кушанья в больших дымящихся горшках. Здесь было и мясо ягнят, и огромные куски говядины, и целые тушки домашней птицы, и много других яств, при виде которых у любого потекли бы слюнки...
Когда еда была расставлена, король Македонии опустился на пол. Из огромной дворцовой столовой предусмотрительно даже мебель вынесли, чтобы ненароком не задеть чувств мастера Синанджу. Оглядев яства, Чиун с Римо хором воскликнули:
— А где рис?
— Рис? — недоуменно переспросил правитель Македонии. — Но ведь это пища греков!
— Рис — еда корейцев, — поправил его Чиун.
— Рис — вот настоящая еда, — эхом отозвался Римо.
— У нас есть рис? — спросил король Македонии у официанта-распорядителя.
— Нет, — смутился тот. — Рис, как греческий продукт, запрещен.
Римо даже вздрогнул.
— Вы запретили рис?
— Греческий рис, — поспешно вмешался глава Македонии. — А корейского риса у нас, к сожалению, нет.
— Мы готовы довольствоваться японским, — успокоил его Чиун.
— Или китайским, — добавил Римо.
— Увы, у нас вообще нет риса. И все из-за введенного Грецией эмбарго.
Кореец негодующе всплеснул руками.
— Нет риса? Риса нет? Да вы знаете, что первому мастеру Синанджу заплатили за услуги рисом!
Опечаленный король Македонии тотчас просиял:
— Правда? Так вы согласны брать плату рисом?
— Нет! Я ведь сказал, что это был первый мастер Синанджу, а тогда люди еще не знали золота.
— Интересно, — удивился Римо. — Значит, он готов был работать за еду?
Резкий шлепок Чиуна по колену ученика означал, что тому не разрешалось впредь прерывать речь мастера.
— Дом Синанджу впервые узнал золото во времена мастера Кима. Когда один из правителей предложил заплатить ему за услуги не рисом, а золотом, Ким в гневе умертвил его.
— А золото взял? — поинтересовался король Македонии.
— Конечно, — сухо отозвался Чиун. — Как плату за выполненную работу.
— Позднее король Лидии по имени Крез, — продолжал кореец, — впервые стал чеканить монеты из золота. Мастер Ким настолько заинтересовался, что попросил его отчеканить монеты из золота, полученного от того незадачливого правителя, который отказался платить рисом. Крез, демонстрируя чистоту золота, после изготовления попробовал монету на зуб; при этом мастеру Киму деньги показались чем-то съедобным, и он попытался употребить их в пишу.
— А Креза он тоже умертвил? — спросил Римо.
— Нет. Позднее, когда во всем мире золото стали ценить превыше всего, мастер Синанджу всегда требовал платы за услуги в первую очередь золотом, а уж потом другими ценностями.
— Значит, рис вам не подойдет? — разочарованно спросил король Македонии.
— В качестве подношения — сгодится, в качестве платы за услуги — нет. У вас есть золото?
— Да, но немного. А сейчас я хотел бы рассказать вам о Македонии.
— А где рыба? — прервал его Римо.
— Вот она, вместе с тушеными овощами.
— Я не могу есть такую рыбу.
— Попробуйте, очень вкусно!
— Там плавает кукуруза, — жалобно застонал Римо.
— Так не трогайте ее, ешьте все остальное.
— Он не может есть пищу, загрязненную кукурузой, — хитро прищурился Чиун. — У него аллергия на кукурузу.
Римо торопливо окинул голодным взором расставленные перед ним яства.
— А утка есть?
— Уток нет, но есть многое другое, ничуть не хуже. Отведайте любое, вам понравится.
— Тогда принесите мне воды, — сокрушенно проговорил Римо.
Два рослых официанта внесли сосуд с водой, причем такой большой, что в нем при желании можно было выкупаться.
Окунув в сосуд палец, Римо понюхал его и облизал.
— Солоновата.
— Это вода Вардара!
— Солоновата, — брезгливо повторил Римо.
— Поговорим лучше о золоте, — вмешался Чиун.
— Македония — страна гордых людей. — В подтверждение своих слов правитель ударил себя кулаком в грудь. — Нас завоевывали и сербы, и турки, и греки... но мы все равно остаемся македонцами!
Чиун понимающе кивнул:
— Вам нужны услуги Дома Синанджу. На какой основе — разовой или долговременной?
— Мы с радостью примем Дом Синанджу под величественную сень нашего государства на вечные времена, по крайней мере если он сам этого хочет, потому что нас связывают общие исторические корни.
— Прекрасно! Македония — вечное государство! — провозгласил Чиун.
— Весьма рад слышать.
— Но золото тем более вечно. Продолжительность оказания услуг напрямую зависит от количества золота. Чтобы говорить конкретнее, надо знать, что именно вы хотите.
— Все золото Македонии — ваше, если вы присягнете на верность стране, — великодушно пообещал король.
Чиун слегка поморщился. Римо тем временем набрал полную чашку воды и попытался пить сквозь крепко стиснутые зубы. Таким образом он надеялся притупить тошнотворные ощущения, вызываемые недостаточно чистой, солоноватой водой. К великому ужасу всех присутствовавших, попытка закончилась тем, что он с шумом выплюнул всю воду обратно.
Чтобы заглушить неприятные звуки, мастеру Синанджу пришлось повысить голос:
— В таком случае можно говорить о долговременной службе. Нас устраивает предложенное вами количество золота...
Король Македонии радостно хлопнул в ладоши:
— Отлично!
— ...если оно равно тому количеству, которым одарил Дом Синанджу персидский царь Дарий.
Король задумчиво почесал подбородок и спросил:
— И сколько же это?
Все присутствующие сразу же насторожились. Заметив реакцию гостей, Чиун сказал:
— О некоторых вещах лучше не говорить в присутствии тех, чье материальное благополучие зависит от золота правителя.
— Ах да! — Правитель наклонился к мастеру Синанджу, и тот прошептал ему на ухо несколько слов.
Король застыл на месте, потом медленно откинулся на подушки и смертельно побледнел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
— А теперь начинаем! — как-то по-театральному воскликнул король Македонии, и все присутствующие разом подняли бокалы со сливовым бренди за возвращение мастера Синанджу.
Чиун расточал улыбки. Его и без того узкие глаза теперь и вовсе превратились в едва заметные щелочки, из которых счастливыми горошинами блестели зрачки. Он сложил руки вместе и стал похож на малыша, хлопающего в ладошки.
— Ты слышал, Римо? Пир! Смит, тот даже ни разу не пригласил нас позавтракать, не то что пировать в нашу честь!
— Пир — это хорошо, я уже сильно проголодался.
— Стыдись! Пир устраивают не для желудка, а для души!
— И все же неплохо бы сейчас поесть!
— Помни о своем обещании — никакой кукурузы.
— Мог бы и не напоминать.
Вскоре подали кушанья в больших дымящихся горшках. Здесь было и мясо ягнят, и огромные куски говядины, и целые тушки домашней птицы, и много других яств, при виде которых у любого потекли бы слюнки...
Когда еда была расставлена, король Македонии опустился на пол. Из огромной дворцовой столовой предусмотрительно даже мебель вынесли, чтобы ненароком не задеть чувств мастера Синанджу. Оглядев яства, Чиун с Римо хором воскликнули:
— А где рис?
— Рис? — недоуменно переспросил правитель Македонии. — Но ведь это пища греков!
— Рис — еда корейцев, — поправил его Чиун.
— Рис — вот настоящая еда, — эхом отозвался Римо.
— У нас есть рис? — спросил король Македонии у официанта-распорядителя.
— Нет, — смутился тот. — Рис, как греческий продукт, запрещен.
Римо даже вздрогнул.
— Вы запретили рис?
— Греческий рис, — поспешно вмешался глава Македонии. — А корейского риса у нас, к сожалению, нет.
— Мы готовы довольствоваться японским, — успокоил его Чиун.
— Или китайским, — добавил Римо.
— Увы, у нас вообще нет риса. И все из-за введенного Грецией эмбарго.
Кореец негодующе всплеснул руками.
— Нет риса? Риса нет? Да вы знаете, что первому мастеру Синанджу заплатили за услуги рисом!
Опечаленный король Македонии тотчас просиял:
— Правда? Так вы согласны брать плату рисом?
— Нет! Я ведь сказал, что это был первый мастер Синанджу, а тогда люди еще не знали золота.
— Интересно, — удивился Римо. — Значит, он готов был работать за еду?
Резкий шлепок Чиуна по колену ученика означал, что тому не разрешалось впредь прерывать речь мастера.
— Дом Синанджу впервые узнал золото во времена мастера Кима. Когда один из правителей предложил заплатить ему за услуги не рисом, а золотом, Ким в гневе умертвил его.
— А золото взял? — поинтересовался король Македонии.
— Конечно, — сухо отозвался Чиун. — Как плату за выполненную работу.
— Позднее король Лидии по имени Крез, — продолжал кореец, — впервые стал чеканить монеты из золота. Мастер Ким настолько заинтересовался, что попросил его отчеканить монеты из золота, полученного от того незадачливого правителя, который отказался платить рисом. Крез, демонстрируя чистоту золота, после изготовления попробовал монету на зуб; при этом мастеру Киму деньги показались чем-то съедобным, и он попытался употребить их в пишу.
— А Креза он тоже умертвил? — спросил Римо.
— Нет. Позднее, когда во всем мире золото стали ценить превыше всего, мастер Синанджу всегда требовал платы за услуги в первую очередь золотом, а уж потом другими ценностями.
— Значит, рис вам не подойдет? — разочарованно спросил король Македонии.
— В качестве подношения — сгодится, в качестве платы за услуги — нет. У вас есть золото?
— Да, но немного. А сейчас я хотел бы рассказать вам о Македонии.
— А где рыба? — прервал его Римо.
— Вот она, вместе с тушеными овощами.
— Я не могу есть такую рыбу.
— Попробуйте, очень вкусно!
— Там плавает кукуруза, — жалобно застонал Римо.
— Так не трогайте ее, ешьте все остальное.
— Он не может есть пищу, загрязненную кукурузой, — хитро прищурился Чиун. — У него аллергия на кукурузу.
Римо торопливо окинул голодным взором расставленные перед ним яства.
— А утка есть?
— Уток нет, но есть многое другое, ничуть не хуже. Отведайте любое, вам понравится.
— Тогда принесите мне воды, — сокрушенно проговорил Римо.
Два рослых официанта внесли сосуд с водой, причем такой большой, что в нем при желании можно было выкупаться.
Окунув в сосуд палец, Римо понюхал его и облизал.
— Солоновата.
— Это вода Вардара!
— Солоновата, — брезгливо повторил Римо.
— Поговорим лучше о золоте, — вмешался Чиун.
— Македония — страна гордых людей. — В подтверждение своих слов правитель ударил себя кулаком в грудь. — Нас завоевывали и сербы, и турки, и греки... но мы все равно остаемся македонцами!
Чиун понимающе кивнул:
— Вам нужны услуги Дома Синанджу. На какой основе — разовой или долговременной?
— Мы с радостью примем Дом Синанджу под величественную сень нашего государства на вечные времена, по крайней мере если он сам этого хочет, потому что нас связывают общие исторические корни.
— Прекрасно! Македония — вечное государство! — провозгласил Чиун.
— Весьма рад слышать.
— Но золото тем более вечно. Продолжительность оказания услуг напрямую зависит от количества золота. Чтобы говорить конкретнее, надо знать, что именно вы хотите.
— Все золото Македонии — ваше, если вы присягнете на верность стране, — великодушно пообещал король.
Чиун слегка поморщился. Римо тем временем набрал полную чашку воды и попытался пить сквозь крепко стиснутые зубы. Таким образом он надеялся притупить тошнотворные ощущения, вызываемые недостаточно чистой, солоноватой водой. К великому ужасу всех присутствовавших, попытка закончилась тем, что он с шумом выплюнул всю воду обратно.
Чтобы заглушить неприятные звуки, мастеру Синанджу пришлось повысить голос:
— В таком случае можно говорить о долговременной службе. Нас устраивает предложенное вами количество золота...
Король Македонии радостно хлопнул в ладоши:
— Отлично!
— ...если оно равно тому количеству, которым одарил Дом Синанджу персидский царь Дарий.
Король задумчиво почесал подбородок и спросил:
— И сколько же это?
Все присутствующие сразу же насторожились. Заметив реакцию гостей, Чиун сказал:
— О некоторых вещах лучше не говорить в присутствии тех, чье материальное благополучие зависит от золота правителя.
— Ах да! — Правитель наклонился к мастеру Синанджу, и тот прошептал ему на ухо несколько слов.
Король застыл на месте, потом медленно откинулся на подушки и смертельно побледнел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69