Алекс вышел из тени.
- Бесс? Что вы делаете в такой час вне дома?
Ах, вот как обстоят дела - он делает ей выговор!
- Я гуляю, - ответила она, и у нее даже перехватило дыхание, настолько он показался ей красивым в лунном свете. В заправленных в сапоги темных панталонах, наполовину расстегнутой рубашке с закатанными выше локтей рукавами Алекс выглядел почти так же, как и вчера утром на пляже, только грудь была открыта немного больше. Бесс вспомнила свои ощущения от прикосновения к этой груди и вздрогнула.
- Глупая девочка, вы простудитесь, - сказал он, делая шаг вперед и подавая ей руку.
Сюртука, который Алекс мог бы ей одолжить, на нем не было. Он мог предложить только свою руку. - Почему вы бродите по ночам в одной ночной рубашке, а? - Он отвел глаза, как будто только сейчас поняв, что она почти раздета.
Посмотрев на себя, Бесс увидела, что свет луны просвечивает сквозь тонкую ткань, от дуновения ветра плотно приставшую к ее телу. Но как это ни странно, ей не было стыдно - в этот момент, возможно только под воздействием сегодняшней колдовской ночи, она не чувствовала за собой никакой вины.
- Я не знаю, почему вышла из дома, - ответила она, удивленная, как и он, своим необычным поведением и столь полным пренебрежением условностями. - Просто все, что я видела из окна, показалось мне волшебным, а в комнате все выглядело таким скучным и застывшим. - Она задумалась. - Не знаю почему. Просто вышла и все. - Внезапно она вскинула голову и усмехнулась. - Может, я просто почувствовала, что вы ждете меня, подаете мне знак. Вы думали обо мне, Алекс?
Он молча смотрел на нее. Они стояли близко друг к другу, стоило им протянуть руки, и их пальцы встретились бы. Его угольно-черные волосы, спускающиеся на лоб почти до бровей, в свете луны отливали голубым. Алекс был нереален, как и нынешняя ночь. Бесс тихонько засмеялась и выгнулась дугой, широко раскинув руки и подняв лицо к небу. Она закружилась по лугу в каком-то фантастическом танце, словно опьянев от этой лунной ночи, неожиданной встречи и своей любви…
- Идите в дом, Бесс! - растерянно произнес Алекс, не зная, что делать.
Бесс засмеялась и подбежала к нему. Босые ноги ее были в росе.
- Алекс, мы должны поговорить. Я совсем запуталась в своих чувствах, которые испытываю к Заку, к вам… Мне нужно…
- Вы одеты не для серьезного разговора, - резко ответил он. Потом, более мягким тоном, добавил: - Нам с вами сейчас не о чем разговаривать.
- Не о чем? Что за чушь вы несете?
Алекс хмыкнул.
- Где это вы научились таким словам, глупышка? Бьюсь об заклад, от Зака?
- От кого же еще? Я почти нигде не бывала, вы же знаете. Местная провинциальная дурочка, - ответила она.
- Похоже на то, - почти прошипел он, подчеркивая каждое слово. - У вас нет ни нагрош здравого смысла, Бесс, иначе вы не находились бы здесь рядом со мной.
Решив идти до конца, Бесс встала перед ним подбоченясь.
- Я не ожидала вас встретить, вы же знаете. Но раз уж мы оба здесь и одни, хочу поговорить об этой… о том, что происходит между нами. Поговорить в открытую, начистоту, потому что здесь нас не сможет услышать никто, кроме лягушек и сверчков. - Она зябко схватила себя руками. Видя, что Алекс молчит, продолжила: - Не знаю, как и когда это произошло, но чувствую только одно - к вам меня влечет сильнее, чем к Заку. И не понимаю, что теперь с этим делать!
- Идите в дом, Бесс, заклинаю вас. - Теперь Алекс заволновался и, подняв с земли прутик, сломал его.
Бесс подошла к нему совсем близко и заглянула в лицо.
- Скажите мне, что не любите меня, Алекс. Тогда я уйду. Только скажите мне это, и я покину вас.
Наступило молчание. Она ждала, но он не произнес ни слова и не шевельнулся. Неумолчное верещание сверчков было ей ответом. Их убаюкивающий ритм совершенно не соответствовал лихорадочному биению сердца Бесс. Листья на ветвях над ее головой то шумели, то затихали, успокаиваясь, когда прекращался растревоживший их порыв ветра. Бесс чувствовала себя так, будто стояла на краю пропасти, заглядывая вниз и готовясь к прыжку. Там ее мог ждать рай, но точно знать этого Бесс не могла. Так что же ее ожидает - блаженство или вечные муки?
Внезапно Алекс повернулся и с пылом, испугавшим Бесс, схватил ее за руки и притянул к себе. Его объятия были теплыми, сильными и неотвратимыми. Груди Бесс прижались к его крепкой груди, их нежная плоть расплющилась. Боясь потерять равновесие, она машинально схватилась за его плечи, а он требовательно заглянул ей в глаза.
Бесс почти потеряла сознание, когда его жадные губы коснулись ее губ. Это был не осторожный, пробный поцелуй нежного поклонника, а жестокое, яростное нападение, требующее безусловного подчинения. Наслаждение, столь похожее на насилие, что она должна была бы испугаться, но какой-то первобытной, примитивной частью своего сознания Бесс поняла, подчинилась и охотно отозвалась на страсть Алекса. Слишком долго! Слишком долго они подавляли в себе это желание. Застонав, она ответила на поцелуй…
Язык Алекса проник во влажную нежность ее рта, ощупывая мягкую плоть нёба. Хотя Зак уже целовал ее, никогда до этого она не испытывала божественно-интимных переживаний, подобных чудесному волшебству, творимому Алексом с помощью губ и языка. Он гладил ее спину, сильные пальцы мяли нежную ложбинку под лопатками, спускались все ниже, ниже…
Вся дрожа, Бесс со стоном обняла его за шею и привстала на цыпочки в желании прижаться к нему еще крепче, еще ближе…
- Боже мой, Бесс, - с мукой в голосе прошептал он прямо ей в ухо, так что она ощутила тепло его дыхания. - Прости меня… Я так долго ждал тебя и накинулся как зверь. Я…
Но Бесс было уже все равно, она не хотела слушать, как он извиняется за эту всепоглощающую страсть, которую она с ним разделяла. Ей захотелось большего. Она исступленно целовала его щеки, колючие от выросшей за день щетины, потом шею - все ниже и ниже, пока не дошла до ямочки у ключиц. Он стоял тихо, до того тихо, что даже затаил дыхание. Рука Бесс скользнула под его рубашку, пальцы пробежали по груди, покрытой мягкими темными вьющимися волосами, так чувственно ласкающими нежную кожу ее ладоней. Вслед за рукой последовали губы Бесс, и она зарылась в его грудь лицом. От него исходил приятный, чистый мужской запах.
Наткнувшись на сосок и не зная, да и не заботясь о том, может ли воспитанная девица делать подобные вещи, Бесс, следуя древнему инстинкту, стала целовать его, ласкать языком и посасывать.
Внезапно она почувствовала, как Алекс судорожно вздохнул, его руки скользнули ниже, и, обхватив ее ягодицы, он легко поднял ее на себя, так, что она почувствовала его напрягшееся мужское естество. Бесс вскрикнула, голова ее откинулась назад, открыв нежную шею. Дико, по-звериному зарычав от удовольствия, Алекс стал покрывать ее поцелуями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82