- В этом не может быть никакого сомнения, детка.
Алекс поминал всех чертей, завязывая шейный платок. Он опять продемонстрировал Дадли свою неуклюжесть, смяв несколько галстуков. После часа мученик он наконец подъезжал в своей карете к Брукмору, чувствуя себя огорченным до последней степени. Опоздать на торжество в честь помолвки собственного брата! И виной этому вовсе не стремление выглядеть сверхэлегантно - из боязни обидеть брата и Бесс он всегда старался не напускать на себя слишком столичный вид. Что они теперь о нем подумают, а все из-за того, что он не смог справиться с каким-то паршивым платком!
Ни равномерное покачивание кареты, ни монотонное побрякивание упряжи, ни пробивающийся сквозь окно кареты неяркий свет луны и свежесть теплого корнуолльского вечера, - ничто не могло успокоить его растревоженную гордость. Даже испытывая муки первой в своей жизни страсти, он все же не потерял контроль над своими чувствами. Почему же он так нервничает? Может, просто боится обнаружить те сложные, смешанные ощущения, которые испытывал, будучи вынужденным праздновать помолвку Зака с единственной женщиной, вызвавшей в нем столь живой интерес? И это уже не просто интерес, Бесс становилась для него навязчивой идеей.
Видя, что его господин места себе не находит, Дадли, дабы успокоить Алекса, предложил ему одну из своих фирменных смесей, состоящую из трав и хорошей порции доброго шотландского виски. Алекс выпил виски одним махом и сообщил слуге, что он вовсе не возбужден, просто сегодня был неудачный день. А если даже он и раздражен немного, то все равно не позволит пичкать себя шарлатанскими снадобьями, как какого-то слабоумного калеку.
Камердинер воспринял эту словесную порку довольно спокойно и со слегка обиженным выражением лица убрал бутылку в дорожную сумку. Подобная снисходительность еще более усилила раздражение Алекса.
В конце концов, он ведь сидел за одним столом с самим Принни, обмениваясь с ним колкими остротами. Ни разу не сбившись под орлиным взглядом Салли Джерси, танцевал у Олмэка с бесчисленным количеством великосветских девиц, каждая из которых была жемчужиной текущего сезона. Не моргнув глазом, играл на умопомрачительные ставки в макао у Ватье. И вот теперь строит из себя абсолютного идиота из-за юбки по имени Бесс только потому, что не уверен больше в своей способности прятать свои чувства от Закери.
Если бы только Зак уделял ей побольше внимания, ценил ее так, как Бесс того заслуживает, он не испытывал бы столь настоятельного желания подарить девушке те чувства, которых, как он был уверен, она всей душой желала. Да, Бесс была страстной и жаждущей любви девушкой. Он мог бы ответить на ее страсть чувством такого же накала. Может быть, даже полюбить ее…
Алекс резко поспешил переключить мысли на житейские проблемы. Он подумал о необходимости привести свои денежные дела в порядок, решил, что пора заново выкрасить карету, вспомнил о любимом еноте тети Сефроны - в общем, старался думать о чем угодно, только бы не о Бесс.
Карета уже въезжала в ворота Брукмора. Он раньше бывал здесь, но в дневное время и по достоинству оценил это современное здание, выстроенное в классическом стиле Роберта Адама. Алекс знал, что мистер Тэвисток лично следил за постройкой и отделкой дома.
К покрытому белой штукатуркой фасаду этого элегантного сельского особняка с дорическими колоннами и стрельчатыми окнами вела длинная аллея, обсаженная буками. Вдоль аллеи по каменистому, поросшему травой руслу журчал ручеек.
Нынче вечером весь дом был ярко освещен, каждое окно, казалось, гостеприимно приглашало посетителей. Заметив огромное скопление карет возле конюшен и отлично себе представляя, какое столпотворение творится внутри, Алекс вздохнул. Как и на всех бесчисленных приемах, на которых ему приходилось присутствовать, на этом должно было быть душно, жарко, тесно и весьма скучно.
Алекс всегда предпочитал качество количеству и с гораздо большим удовольствием провел бы вечер в небольшой веселой компании людей, которые его действительно интересуют. Но ради Зака и Бесс он все-таки войдет в дом и будет стараться угодить всем. Правда, это нелегко, особенно потому, что ему придется играть роль гордого и счастливого родственника женщины, которую он постоянно представлял обнаженной и полной желания.
Карета остановилась, и подошедший лакей открыл дверь, чтобы Алекс мог выйти. Со светской улыбкой на лице он спустился по лесенке кареты, вошел в дом и оказался в большом холле у основания широкой дубовой лестницы. Алекс скользнул взглядом по плюмажам, тюрбанам, парикам, украшенным драгоценностями, и напомаженным головам оживленно болтающих на лестнице людей. На верхней площадке лестницы, откуда можно было пройти в большую гостиную, стояли Зак и Бесс.
И тут сердце Алекса совершило страшное предательство - при виде Бесс оно бешено забилось от радости. И, как будто услышав среди всего этого гула голосов предательский зов его сердца, Бесс повернулась и, не замечая остальных гостей, взглянула вниз, прямо на него.
Даже на таком расстоянии Алекс увидел, как загорелись ее глаза. Он ответил на это искренней улыбкой, предназначенной ей одной, улыбкой, которую не показывают в комнате, полной незнакомых людей. Увидев, что она явно рада его появлению, Алекс было восторжествовал, но быстро отрезвел, понимая, как расстроил ее своим опозданием. Скорей всего это радостное выражение на ее лице вызвано просто чувством огромного облегчения.
В конце концов, что сказали бы люди, если бы Алекс не удосужился посетить прием по случаю помолвки брата? Облегчение и признательность вполне логично объясняли радость, охватившую Бесс при виде будущего родственника. И никакого другого объяснения нет и не может быть.
Алекс не собирался присоединяться к очереди на представление, поэтому протиснулся сквозь толпу гостей, удивленно смотрящих на него, пока он вежливо прокладывал себе путь через холл в библиотеку. Как он и надеялся, полутемная, с огромным количеством книг комната была пуста. Он закрыл за собой дверь и со вздохом облегчения прислонился к ней спиной. Две свечи отбрасывали небольшие круги света, и Алекс заметил стоящий па столе у камина графин с бренди. Не теряя времени даром, он налил бренди и торопливо выпил почти целый бокал.
Не успел Алекс поставить бокал на стол, как услышал позади какое-то движение и, повернувшись, обнаружил, что комната не пуста, как ему поначалу казалось. На софе в бессознательном состоянии лежал юноша с пылающим лицом и сбитым на сторону галстуком. Очевидно, он был пьян. Стоявший перед ним на полу фужер только подтверждал эту догадку.
- Бедняга, - пробормотал Алекс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82