– И вы не должны чувствовать себя обязанной передо мной. В конце концов, он ваш опекун и останется им или до вашего замужества, или до того дня, когда вам исполнится тридцать лет – а это значит, еще шесть лет.
– Вы окончательно с ними порвали? – сказала Лавиния, как будто не слышала последней фразы. – Но, Софи, ведь они вас любят. И вы их тоже. И как бы властно они себя ни вели – во всяком случае, Натаниель и лорд Пелем, двух других я знаю недостаточно, – они не… Что ж, я… То есть я уверена, что они исходили из лучших побуждений. Впрочем, это, конечно, не мое дело. Давайте поговорим о чем-нибудь другом, не возражаете?
– Я читаю сейчас «Потерянный рай» Мильтона, – с готовностью переменила тему София. – Это очень тяжело, но вы совершенно правы, Лавиния, это стоит читать.
– Бедный Мильтон не понимал, какого замечательного героя он представил в образе Сатаны, – заметила Лавиния.
– Самого настоящего мятежника! Меня не удивляет, Лавиния, что вы ему сочувствуете.
Они продолжали и дальше с интересом болтать. София в душе беспокоилась, не появится ли Борис Пинтер, но надеялась, что он немного выждет, прежде чем предъявить ей очередное письмо. Одержанная им победа должна доставить ему удовольствие по меньшей мере на несколько дней.
И все время, пока она разговаривала с Лавинией, ее не оставляла подспудная мысль: неужели действительно у Натаниеля поднимается настроение, стоит ему только ее увидеть? А у нее самой?
Глава 15
Кажется, приезд в Лондон оправдывался достижением по меньшей мере одной цели, спустя неделю думал Натаниель. Сам он готов был хоть сейчас вернуться в Боувуд, поскольку на душе у него было невесело и ему было не до светских развлечений, несмотря на радость общения со старыми друзьями. Но Джорджина была положительно счастлива.
В столице ей нравилось решительно все – знаменитые достопримечательности, музеи и галереи, магазины, парки, бесконечные балы и приемы. К тому же вокруг нее образовался кружок поклонников, трое из которых проявляли к ней самый серьезный интерес. Любимая сестра Натаниеля наконец расцвела и стала очень красивой и очаровательной молодой леди.
Из всех своих ухажеров Джорджина отдавала явное предпочтение юному Льюису Армитиджу. Это был приятный молодой человек, достойный во всех отношениях. Натаниель ничем не препятствовал растущему увлечению, хотя предпочел бы, чтобы здесь не было никакой связи с Софи. Он не виделся с ней с того дня, когда она посетила его на Аппер-Брук-стрит, и заметил ее отсутствие на двух последних балах. Но если Джорджи и Армитидж свяжут свои судьбы, рано или поздно Натаниелю придется с ней встретиться. Он не хотел ее видеть.
София действительно прервала вес отношения с Рексом, Кеном и Иденом, как и с ним самим. Когда к ней с визитом заехали Кэтрин и Мойра, она отказалась их принять.
Натаниель начал жалеть, что они вообще встретились. Она испортила ему сезон в Лондоне, которого он ждал с таким нетерпением. Теперь он уделял внимание леди Галлис, которая не затрагивала его душу и не вызывала опасений за будущее. На прошедшей неделе они танцевали на двух балах, ездили кататься в Кью-Гарденз и на прогулку в Гайд-парке. На этой неделе он должен был обедать у нее и по ее приглашению вместе со своими друзьями посетить театр. Но от физической близости с ней Натаниель старательно уклонялся, хотя она предлагала ему себя едва ли не в открытую. Казалось, что леди начинает раздражать та крайняя щепетильность, с которой он оберегал ее репутацию.
Тем временем его друзья были убеждены, что любовная интрига между Натаниелем и леди Галлис уже завязалась и успешно развивается. Им доставляло огромное удовольствие поддеватьего двусмысленными шутками – каждый раз, когда он присоединялся к ним для верховой прогулки в парке, они выражали невероятное удивление и принимались гадать, рано или поздно он встал. Он не мешал им строить предположения – за ними было легче скрывать тоску и душевные страдания после разлуки с Софи.
Лавиния осталась единственной, с кем она поддерживала дружеские отношения. Лавиния призналась своему кузену, что в то же утро, когда к нему приходила Софи, после завтрака она решила навестить подругу и отправилась к ней без компаньонки. Только намного позже он узнал от Идена, что большую часть пути до Слоан-террас Лавиния проделала в его сопровождении. Он догадывался, что она не упомянула об этом, желая защитить его от гнева своего опекуна.
Но Натаниель не стал устраивать из-за этого скандала, хотя заметил, что она могла бы взять с собой хотя бы горничную. Он начинал понимать, что Лавиния уже далеко не ребенок и не намерена вести себя в соответствии с принятыми нормами, если они ее не устраивали. Спустя всего две недели после своего выхода в свет она могла бы повсюду появляться в сопровождении целой свиты ухажеров и при желании сразу же выскочила бы замуж.
Но этого желания Лавиния как раз и не проявляла, считая чуть ли не всех представителей мужской половины высшего общества недалекими и самонадеянными. С небрежным доброжелательством она относилась к тем поклонникам, которые питали на ее счет серьезные намерения; надменно отмахнулась от нескольких ухажеров высокого положения, которые не скрывали снисходительного к ней отношения; с издевательским юмором отделывалась от тех, кто пытался заявить на нее права, и… на каждом шагу ссорилась с Иденом, который не оставался в долгу.
Иногда это задевало Натаниеля, хотя в глубине души ему казалось, что они могли бы стать интересной парой. И хотя его отношение к своей подопечной претерпело кое-какие изменения в лучшую сторону, он с тоской думал о том, что будет связан с ней еще шесть лет до ее тридцатилетия.
В конце концов неизбежная встреча Натаниеля и Софи произошла. Хоутоны устраивали вечер для близких людей, на котором предполагалось послушать музыку и поиграть в карты. Натаниель понял, что он причислен к этому кругу из-за интереса Льюиса Армитиджа к Джорджине, так же как Рекс – из-за интереса виконта Перри к Саре Армитидж, и Рекс с Кэтрин тоже были приглашены.
И разумеется, там оказалась и Софи, которая выглядела, как всегда, спокойной и веселой и вела себя так, как будто на вечере и не было людей, с которыми она разорвала отношения.
Натаниель не мог не поглядывать в сторону Софи. Он посидел немного за карточным столом, хотя никогда картами не увлекался, некоторое время провел у фортепьяно, где молодые люди пели под аккомпанемент друг друга. Все это время Софи сидела в дальнем углу гостиной, занятая беседой с пожилыми леди. Натаниеля невероятно раздражало то, что она причисляла себя к этим старухам. Тот факт, что в действительности его вовсе не касается, с кем она сидит и что делает, только вызывал у него еще большую досаду и раздражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Вы окончательно с ними порвали? – сказала Лавиния, как будто не слышала последней фразы. – Но, Софи, ведь они вас любят. И вы их тоже. И как бы властно они себя ни вели – во всяком случае, Натаниель и лорд Пелем, двух других я знаю недостаточно, – они не… Что ж, я… То есть я уверена, что они исходили из лучших побуждений. Впрочем, это, конечно, не мое дело. Давайте поговорим о чем-нибудь другом, не возражаете?
– Я читаю сейчас «Потерянный рай» Мильтона, – с готовностью переменила тему София. – Это очень тяжело, но вы совершенно правы, Лавиния, это стоит читать.
– Бедный Мильтон не понимал, какого замечательного героя он представил в образе Сатаны, – заметила Лавиния.
– Самого настоящего мятежника! Меня не удивляет, Лавиния, что вы ему сочувствуете.
Они продолжали и дальше с интересом болтать. София в душе беспокоилась, не появится ли Борис Пинтер, но надеялась, что он немного выждет, прежде чем предъявить ей очередное письмо. Одержанная им победа должна доставить ему удовольствие по меньшей мере на несколько дней.
И все время, пока она разговаривала с Лавинией, ее не оставляла подспудная мысль: неужели действительно у Натаниеля поднимается настроение, стоит ему только ее увидеть? А у нее самой?
Глава 15
Кажется, приезд в Лондон оправдывался достижением по меньшей мере одной цели, спустя неделю думал Натаниель. Сам он готов был хоть сейчас вернуться в Боувуд, поскольку на душе у него было невесело и ему было не до светских развлечений, несмотря на радость общения со старыми друзьями. Но Джорджина была положительно счастлива.
В столице ей нравилось решительно все – знаменитые достопримечательности, музеи и галереи, магазины, парки, бесконечные балы и приемы. К тому же вокруг нее образовался кружок поклонников, трое из которых проявляли к ней самый серьезный интерес. Любимая сестра Натаниеля наконец расцвела и стала очень красивой и очаровательной молодой леди.
Из всех своих ухажеров Джорджина отдавала явное предпочтение юному Льюису Армитиджу. Это был приятный молодой человек, достойный во всех отношениях. Натаниель ничем не препятствовал растущему увлечению, хотя предпочел бы, чтобы здесь не было никакой связи с Софи. Он не виделся с ней с того дня, когда она посетила его на Аппер-Брук-стрит, и заметил ее отсутствие на двух последних балах. Но если Джорджи и Армитидж свяжут свои судьбы, рано или поздно Натаниелю придется с ней встретиться. Он не хотел ее видеть.
София действительно прервала вес отношения с Рексом, Кеном и Иденом, как и с ним самим. Когда к ней с визитом заехали Кэтрин и Мойра, она отказалась их принять.
Натаниель начал жалеть, что они вообще встретились. Она испортила ему сезон в Лондоне, которого он ждал с таким нетерпением. Теперь он уделял внимание леди Галлис, которая не затрагивала его душу и не вызывала опасений за будущее. На прошедшей неделе они танцевали на двух балах, ездили кататься в Кью-Гарденз и на прогулку в Гайд-парке. На этой неделе он должен был обедать у нее и по ее приглашению вместе со своими друзьями посетить театр. Но от физической близости с ней Натаниель старательно уклонялся, хотя она предлагала ему себя едва ли не в открытую. Казалось, что леди начинает раздражать та крайняя щепетильность, с которой он оберегал ее репутацию.
Тем временем его друзья были убеждены, что любовная интрига между Натаниелем и леди Галлис уже завязалась и успешно развивается. Им доставляло огромное удовольствие поддеватьего двусмысленными шутками – каждый раз, когда он присоединялся к ним для верховой прогулки в парке, они выражали невероятное удивление и принимались гадать, рано или поздно он встал. Он не мешал им строить предположения – за ними было легче скрывать тоску и душевные страдания после разлуки с Софи.
Лавиния осталась единственной, с кем она поддерживала дружеские отношения. Лавиния призналась своему кузену, что в то же утро, когда к нему приходила Софи, после завтрака она решила навестить подругу и отправилась к ней без компаньонки. Только намного позже он узнал от Идена, что большую часть пути до Слоан-террас Лавиния проделала в его сопровождении. Он догадывался, что она не упомянула об этом, желая защитить его от гнева своего опекуна.
Но Натаниель не стал устраивать из-за этого скандала, хотя заметил, что она могла бы взять с собой хотя бы горничную. Он начинал понимать, что Лавиния уже далеко не ребенок и не намерена вести себя в соответствии с принятыми нормами, если они ее не устраивали. Спустя всего две недели после своего выхода в свет она могла бы повсюду появляться в сопровождении целой свиты ухажеров и при желании сразу же выскочила бы замуж.
Но этого желания Лавиния как раз и не проявляла, считая чуть ли не всех представителей мужской половины высшего общества недалекими и самонадеянными. С небрежным доброжелательством она относилась к тем поклонникам, которые питали на ее счет серьезные намерения; надменно отмахнулась от нескольких ухажеров высокого положения, которые не скрывали снисходительного к ней отношения; с издевательским юмором отделывалась от тех, кто пытался заявить на нее права, и… на каждом шагу ссорилась с Иденом, который не оставался в долгу.
Иногда это задевало Натаниеля, хотя в глубине души ему казалось, что они могли бы стать интересной парой. И хотя его отношение к своей подопечной претерпело кое-какие изменения в лучшую сторону, он с тоской думал о том, что будет связан с ней еще шесть лет до ее тридцатилетия.
В конце концов неизбежная встреча Натаниеля и Софи произошла. Хоутоны устраивали вечер для близких людей, на котором предполагалось послушать музыку и поиграть в карты. Натаниель понял, что он причислен к этому кругу из-за интереса Льюиса Армитиджа к Джорджине, так же как Рекс – из-за интереса виконта Перри к Саре Армитидж, и Рекс с Кэтрин тоже были приглашены.
И разумеется, там оказалась и Софи, которая выглядела, как всегда, спокойной и веселой и вела себя так, как будто на вечере и не было людей, с которыми она разорвала отношения.
Натаниель не мог не поглядывать в сторону Софи. Он посидел немного за карточным столом, хотя никогда картами не увлекался, некоторое время провел у фортепьяно, где молодые люди пели под аккомпанемент друг друга. Все это время Софи сидела в дальнем углу гостиной, занятая беседой с пожилыми леди. Натаниеля невероятно раздражало то, что она причисляла себя к этим старухам. Тот факт, что в действительности его вовсе не касается, с кем она сидит и что делает, только вызывал у него еще большую досаду и раздражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82