То же наречие использовалось и при составлении заклятий.
Сакральный язык, знание которого приходит не из учебников или от учителей, а из какого-то внутреннего чувства причастности к магии. Лерга подсознательно знала несколько десятков корневых гнезд и с полсотни отдельных фраз. Первокурсникам Крылатое наречие вообще казалось полной тарабарщиной. Домн директор мог, просидев в задумчивости две ночи, написать наречием текст на пару свитков. Но вот так, за здорово живешь ГОВОРИТЬ на нем?!
– Ты что-то спросила? – словно очнувшись от забытья, обернулась к Лерге Ристания.
– Э-э-э… А что вы сказали? – осторожно осведомилась девушка.
– Да так, ничего особенного, – отмахнулась чародейка. – Просто задумалась.
– Как это переводится? – кивнула на надпись Лерга.
– «Ни магу, ни человеку не постигнуть», – отозвалась женщина. – И мне в том числе. Хоть убей, не разберу, кому и на кой ляд понадобилось вредить Регису, если у него нет ни малейшего намерения воевать с соседями, как не имеется и ни одного выгодного политического союза, да и – да чего уж там! – даже мало-мальски приличной реформы!
– Omnibits yarda hrongili gesces, – задумчиво повторила Лерга, теребя пряжку перевязи со шпагой. И вдруг неожиданно даже для самой себя продолжила: – V'iryandis rolhta amnes.
– Что это? – резко повернулась к ней Ристания.
– Не знаю, – испуганно отозвалась дисцития. – Просто… само как-то сказалось.
– «Ни магу, ни человеку не постигнуть корень этой болезни», – настойчиво перевела Ристания. – Почему ты так сказала?
– Да… даже и не объясню, наверное, – запуталась Лерга. – Ну, это просто примерно так же, как когда я слышу: «Inde irae…» – и сама добавляю: «et lacrimae». Или слышу строчку песни: «Я иду сквозь дым надежды, сквозь тоску и смех горчащий…» – и сама подпеваю: «Пылью разлетелось прежде, затерявшись в вражьей чаще…»
– Памяти? – вскинула брови Ристания.
– Что?
– «Пылью разлетелось прежде, затерявшись в вражьей чаще памяти. Дорога петлей завернулась – и тогда птица рвет земные сети. Грань – и бездна в никуда» – эта песня? Я слышала ее когда-то. Не помню где.
– Да, эта, – подтвердила дисцития, смутно сомневаясь, что Ристания могла где-то слышать песню, сочиненную ею, Лергой, в стенах Обители.
– Что ж, вывод можно сделать один, – решительно подытожила чародейка. – Ты зубрила, заучивала эту фразу Крылатого наречия, даже не вникая в ее смысл. Поэтому сознание машинально выдает однажды затверженное сочетание звуков. Вопрос только в одном: когда и зачем ты ее учила?
– Задали для самостоятельного изучения, наверное, – пожала плечами Лерга. – Я не имею привычки зубрить зубодробильные слова из Крылатого наречия ради собственного удовольствия.
– Кто задал? И по какому предмету? – настойчиво спрашивала Ристания. Глубокие, обрамленные черным кружевом ресниц глаза смотрели спокойно, но требовательно.
– Да не помню я! – с отчаянием воскликнула Лерга. – Как заучила – так и забыла. Бессонная ночь, семь чашек белоцвета да проштампованная зачетка утром…
– Успокойся! – властно одернула ее чародейка, поднимаясь со скамьи, заходя Лерге за спину и запуская тонкие нервные пальцы в ее распущенные волосы. – Закрой глаза!
Мягкие касания холодных подушечек пальцев и негромкое, бессмысленное, но на диво уютное мурлыканье почти сразу погрузили Лергу в полублаженный транс.
Omnibits yarda hrongili gesces…
– Omnibits yarda hrongili gesces… – Лерга решительно поднимается из-за стола и раздраженно мечется туда-сюда по комнате. – Omnibits yarda hrongili gesces… Ну не запомню я этого! Как там дальше?!
Зеркала звенят, а шторы на окнах тревожно колеблются, улавливая досаду хозяйки комнаты. Если так пойдет и дальше, то и стекла перебьются от избытка отрицательной энергии.
– V'iryandis rolhta amnes, – терпеливо подсказывает Глерг, забравшийся с ногами на кровать прямо поверх покрывала: когда Лерга в ярости мечется по комнате, на ее пути лучше не мешаться.
– Дьявол! – Дисцития с размаху плюхается в кресло и роняет голову на руки. – Мне не выучить эту муру!
– Выучишь, – утешает ее однокурсник. – Это же просто. Вот если бы мы сдавали артефактоведение – это да, страшная вещь.
– А дистантная магия – это так, ерунда, правда? – язвительно отзывается она.
– Не то чтобы совсем ерунда, но…
– Так, хватит, философских диспутов мне тут не надо! – перебивает его Лерга. – И без того через два часа рассвет, а я как застопорилась на этом седьмом свитке, так и сижу.
– Хорошо, – покорно соглашается Глерг. – Давай повторишь еще раз – и примемся за восьмой.
– Легко сказать – повторишь! – Лерга мученически закатывает к потолку глаза и напряженно щурится, припоминая. – Omnibits yarda hrongili gesces… v'iryandis rolhta amnes… Правильно?
– Да! Браво!
– Что, серьезно?! Черт возьми, самой не верится!
– Лерга, возвращайся! – Кто-то мягко тряхнул девушку за плечо.
Глаза раскрывать совершенно не хотелось, но рука была все настойчивее, так что выбирать не приходилось. Лерга открыла глаза и непонимающим взглядом обвела парк, усыпанный золотой листвой, прежде чем вопросительно уставиться на склонившуюся над ней Ристанию.
– Что это было?
Чародейка небрежно пожала плечами, отпуская ее и присаживаясь рядом на скамейку.
– Всего лишь темпоральный транс. Узнала что-нибудь интересное?
– Ну… да, – с сомнением откликнулась дисцития. – По крайней мере, сдавали мы дистантную магию.
– Дистантную магию? – Ристания чуть прищурила глаза, не то припоминая что-то, не то прикидывая расклад. – Что ж, это еще не так плохо, как могло бы быть.
– Почему?
– Потому что, сдавай вы какую-нибудь теорию построения матричных заклятий, у нас с тобой шансов бы вообще не было. Если мне не изменяет память, сочинений по этой теме в магической литературе в несколько раз больше, чем по невинной дистантной магии.
Лерга нахмурилась.
– А где мы, собственно, вообще возьмем эти сочинения?
Ристания зябко передернула плечами, плотнее кутаясь в свой плащ. Ближе к вечеру налетел холодный ветер. Все же осень – это вам не лето, и ночами, бывает, даже лужи покрываются тоненьким полупрозрачным ледком.
Лерга тоже мысленно пожалела, что не захватила с собой из Обители свитер. Хотя, с другой стороны, кто же знал, что их невинная прогулка в город так затянется? Собирались ведь всего-навсего собрать материал для сочинения. А никак не спасать жизнь королю. Ох уж эта ведьминская «везучесть»! Вечно она вылезает там, куда и не звали…
– Возьмем? – Ристания лукаво улыбнулась. – Ну, думаю, никто не будет против, если мы воспользуемся Королевской библиотекой. Тем более что это во благо митьесской короны.
ГЛАВА 5
«Митьесская корона уже в неоплатном долгу перед моими нервными клетками!» – мрачно подумала Лерга, захлопывая седьмой на ее счету фолиант. Книга с глухим шлепком легла на высившуюся стопку себе подобных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Сакральный язык, знание которого приходит не из учебников или от учителей, а из какого-то внутреннего чувства причастности к магии. Лерга подсознательно знала несколько десятков корневых гнезд и с полсотни отдельных фраз. Первокурсникам Крылатое наречие вообще казалось полной тарабарщиной. Домн директор мог, просидев в задумчивости две ночи, написать наречием текст на пару свитков. Но вот так, за здорово живешь ГОВОРИТЬ на нем?!
– Ты что-то спросила? – словно очнувшись от забытья, обернулась к Лерге Ристания.
– Э-э-э… А что вы сказали? – осторожно осведомилась девушка.
– Да так, ничего особенного, – отмахнулась чародейка. – Просто задумалась.
– Как это переводится? – кивнула на надпись Лерга.
– «Ни магу, ни человеку не постигнуть», – отозвалась женщина. – И мне в том числе. Хоть убей, не разберу, кому и на кой ляд понадобилось вредить Регису, если у него нет ни малейшего намерения воевать с соседями, как не имеется и ни одного выгодного политического союза, да и – да чего уж там! – даже мало-мальски приличной реформы!
– Omnibits yarda hrongili gesces, – задумчиво повторила Лерга, теребя пряжку перевязи со шпагой. И вдруг неожиданно даже для самой себя продолжила: – V'iryandis rolhta amnes.
– Что это? – резко повернулась к ней Ристания.
– Не знаю, – испуганно отозвалась дисцития. – Просто… само как-то сказалось.
– «Ни магу, ни человеку не постигнуть корень этой болезни», – настойчиво перевела Ристания. – Почему ты так сказала?
– Да… даже и не объясню, наверное, – запуталась Лерга. – Ну, это просто примерно так же, как когда я слышу: «Inde irae…» – и сама добавляю: «et lacrimae». Или слышу строчку песни: «Я иду сквозь дым надежды, сквозь тоску и смех горчащий…» – и сама подпеваю: «Пылью разлетелось прежде, затерявшись в вражьей чаще…»
– Памяти? – вскинула брови Ристания.
– Что?
– «Пылью разлетелось прежде, затерявшись в вражьей чаще памяти. Дорога петлей завернулась – и тогда птица рвет земные сети. Грань – и бездна в никуда» – эта песня? Я слышала ее когда-то. Не помню где.
– Да, эта, – подтвердила дисцития, смутно сомневаясь, что Ристания могла где-то слышать песню, сочиненную ею, Лергой, в стенах Обители.
– Что ж, вывод можно сделать один, – решительно подытожила чародейка. – Ты зубрила, заучивала эту фразу Крылатого наречия, даже не вникая в ее смысл. Поэтому сознание машинально выдает однажды затверженное сочетание звуков. Вопрос только в одном: когда и зачем ты ее учила?
– Задали для самостоятельного изучения, наверное, – пожала плечами Лерга. – Я не имею привычки зубрить зубодробильные слова из Крылатого наречия ради собственного удовольствия.
– Кто задал? И по какому предмету? – настойчиво спрашивала Ристания. Глубокие, обрамленные черным кружевом ресниц глаза смотрели спокойно, но требовательно.
– Да не помню я! – с отчаянием воскликнула Лерга. – Как заучила – так и забыла. Бессонная ночь, семь чашек белоцвета да проштампованная зачетка утром…
– Успокойся! – властно одернула ее чародейка, поднимаясь со скамьи, заходя Лерге за спину и запуская тонкие нервные пальцы в ее распущенные волосы. – Закрой глаза!
Мягкие касания холодных подушечек пальцев и негромкое, бессмысленное, но на диво уютное мурлыканье почти сразу погрузили Лергу в полублаженный транс.
Omnibits yarda hrongili gesces…
– Omnibits yarda hrongili gesces… – Лерга решительно поднимается из-за стола и раздраженно мечется туда-сюда по комнате. – Omnibits yarda hrongili gesces… Ну не запомню я этого! Как там дальше?!
Зеркала звенят, а шторы на окнах тревожно колеблются, улавливая досаду хозяйки комнаты. Если так пойдет и дальше, то и стекла перебьются от избытка отрицательной энергии.
– V'iryandis rolhta amnes, – терпеливо подсказывает Глерг, забравшийся с ногами на кровать прямо поверх покрывала: когда Лерга в ярости мечется по комнате, на ее пути лучше не мешаться.
– Дьявол! – Дисцития с размаху плюхается в кресло и роняет голову на руки. – Мне не выучить эту муру!
– Выучишь, – утешает ее однокурсник. – Это же просто. Вот если бы мы сдавали артефактоведение – это да, страшная вещь.
– А дистантная магия – это так, ерунда, правда? – язвительно отзывается она.
– Не то чтобы совсем ерунда, но…
– Так, хватит, философских диспутов мне тут не надо! – перебивает его Лерга. – И без того через два часа рассвет, а я как застопорилась на этом седьмом свитке, так и сижу.
– Хорошо, – покорно соглашается Глерг. – Давай повторишь еще раз – и примемся за восьмой.
– Легко сказать – повторишь! – Лерга мученически закатывает к потолку глаза и напряженно щурится, припоминая. – Omnibits yarda hrongili gesces… v'iryandis rolhta amnes… Правильно?
– Да! Браво!
– Что, серьезно?! Черт возьми, самой не верится!
– Лерга, возвращайся! – Кто-то мягко тряхнул девушку за плечо.
Глаза раскрывать совершенно не хотелось, но рука была все настойчивее, так что выбирать не приходилось. Лерга открыла глаза и непонимающим взглядом обвела парк, усыпанный золотой листвой, прежде чем вопросительно уставиться на склонившуюся над ней Ристанию.
– Что это было?
Чародейка небрежно пожала плечами, отпуская ее и присаживаясь рядом на скамейку.
– Всего лишь темпоральный транс. Узнала что-нибудь интересное?
– Ну… да, – с сомнением откликнулась дисцития. – По крайней мере, сдавали мы дистантную магию.
– Дистантную магию? – Ристания чуть прищурила глаза, не то припоминая что-то, не то прикидывая расклад. – Что ж, это еще не так плохо, как могло бы быть.
– Почему?
– Потому что, сдавай вы какую-нибудь теорию построения матричных заклятий, у нас с тобой шансов бы вообще не было. Если мне не изменяет память, сочинений по этой теме в магической литературе в несколько раз больше, чем по невинной дистантной магии.
Лерга нахмурилась.
– А где мы, собственно, вообще возьмем эти сочинения?
Ристания зябко передернула плечами, плотнее кутаясь в свой плащ. Ближе к вечеру налетел холодный ветер. Все же осень – это вам не лето, и ночами, бывает, даже лужи покрываются тоненьким полупрозрачным ледком.
Лерга тоже мысленно пожалела, что не захватила с собой из Обители свитер. Хотя, с другой стороны, кто же знал, что их невинная прогулка в город так затянется? Собирались ведь всего-навсего собрать материал для сочинения. А никак не спасать жизнь королю. Ох уж эта ведьминская «везучесть»! Вечно она вылезает там, куда и не звали…
– Возьмем? – Ристания лукаво улыбнулась. – Ну, думаю, никто не будет против, если мы воспользуемся Королевской библиотекой. Тем более что это во благо митьесской короны.
ГЛАВА 5
«Митьесская корона уже в неоплатном долгу перед моими нервными клетками!» – мрачно подумала Лерга, захлопывая седьмой на ее счету фолиант. Книга с глухим шлепком легла на высившуюся стопку себе подобных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106