Мы должны сделать правильные выводы из случившегося. Нация больше не должна допускать военных экспансионистских авантюр.
Моя речь была выражением настроений недовольного меньшинства, младших офицеров армии, и все присутствующие, слушая меня, кивали, соглашаясь со мной. Все, кроме Киты Икки.
– Отказ от политики военного экспансионизма в Азии противоречит желаниям Его величества, – возразил Кита.
– Никто не знает о том, что в действительности думает Его величество.
– Не притворяйтесь, лейтенант, неужели вы не знаете, что Китай – главное блюдо в императорском меню, а колонии Юго-Восточной Азии следуют на закуску? Вам наверняка известно о неуемных аппетитах вашего друга принца Коноэ.
– Я не принадлежу к высшей знати, и мне неизвестно о подобных планах.
Кита засмеялся, и я понял, что он пьян. Однако, несмотря на это, внутренне он был собран и сохранял ясность ума.
– Я вижу, вас заинтересовал портрет лидера СА Эрнста Рема, – сказал он. – Взгляните все на этот снимок и задумайтесь о собственной судьбе. Сочувствие наших молодых офицеров к угнетенным крестьянам и рабочим влечет их в ряды левых националистов. Наш социальный радикализм и милитаризм во многом схожи с теми взглядами, которые проповедуют представители нацистской партии в Германии. Эти взгляды делают их маргиналами, изгоями общества. Именно эту истину наши молодые фанатики скоро ощутят на своей шкуре. Мы – утописты и скоро окажемся ненужными, от нас избавятся более умеренные, консерваторы, как было в Германии. Гитлера прибрала к рукам элита германской армии и крупный капитал, такие магнаты, как Крупп. В нашем случае это будут фракция «Удара по Югу» и владельцы дзайбацу. Нам тоже грозит нечто, подобное Ночи Длинных Ножей, чистки, которая произошла в Германии два года назад. Надеюсь, вы это понимаете? Чистка, которую устроил Гитлер среди реформаторов внутри своей партии, свидетельствует о подготовке к войне. А теперь догадайтесь сами о том, что будет означать для Японии разгром нашего восстания.
Капитану Нонаке, видимо, было нечего возразить Ките, и он молчал, озабоченно хмурясь.
– Ступайте в соседнюю комнату и подождите там, – велел Кита. – Я сам составлю манифест. Он должен содержать правду, хотя и предназначен для глухих к голосу истины людей.
– Разве можно говорить правду в таких обстоятельствах? – спросил я.
Кита устало улыбнулся:
– Всегда лучше говорить правду, особенно если знаешь, что тебя все равно не станут слушать.
– Вы убеждены, что восстание потерпит неудачу?
– Абсолютно. И все же считаю данный момент самым подходящим для начала восстания.
Рано утром 26 февраля еще до рассвета восстание началось. Мятежники быстро заняли позиции, которые собирались удерживать ценой своей жизни. В течение получаса Первым и Третьим пехотными полками были заняты все главные здания в районе Нагатачо. Мои товарищи из Седьмого батальона императорской гвардии разместились на территории дворца. Пикеты мятежников окружили здания парламента, Генерального штаба, управления полиции и министерства, расположенные у западной стены дворца. Я был свидетелем и участником всех этих событий. Мы полностью парализовали центр столицы. Я был замешан в заговоре вне зависимости от того, являлся я или нет шпионом принца Коноэ. Теперь по плану мятежников должны были последовать убийства высших военных чинов.
Вы спросите, запачканы ли мои руки кровью старых консерваторов? Мне кажется, что да, и вы сейчас поймете, что я имею в виду.
Около пяти часов утра я явился в штаб восстания в отель «Сапно» к капитану Нонаке.
– Командир нашего полка застрелился, когда мы вопреки его приказам покинули казармы Азабу, – сказал капитан. – А полковник Исивара Кандзи, этот приверженец идей Тосеи-ха, сумел вырваться из здания Генерального штаба с оружием в руках.
– Не слишком обнадеживающее начало, – заметил капитан Андо Терузо.
– Этого нельзя было избежать.
Меня отправили в отряд капитана Андо, которому было поручено убить Великого гофмейстера, барона адмирала Сузуки Кантаро. Полицейский, который стоял на посту у ворот дома адмирала, попытался остановить нас, но был ранен в перестрелке. Мы заставили пожилую служанку под дулом пистолета провести нас к хозяину дома. Ворвавшись в супружескую спальню, мы застали адмирала и его жену в постели.
– Что все это означает? – возмущенно спросил старый адмирал.
Он был явно напуган, но пытался сохранять самообладание.
– Мы пришли, чтобы застрелить вас, ваше превосходительство, – ответил Андо.
– В таком случае вы, может быть, объясните мне, почему я должен умереть?
– Где вы были вчера вечером, гофмейстер? – вместо ответа грубо спросил Андо.
– Мы с женой были в резиденции американского посла Гру, не правда ли, дорогая? Смотрели новый музыкальный фильм «Непослушная Мариетта» с Жанетт Макдональд и Нельсоном Эдди.
– Да, фильм нам понравился, – подтвердила баронесса.
– Возможно, мы довольно легкомысленно провели вечер, но ведь за это не убивают, – сказал адмирал.
К моему изумлению, капитан Андо присел на край постели адмирала и завел с ним дискуссию о целях движения нинироку. Мне казалось, этот диспут никогда не закончится. Нетерпеливо взглянув на часы, я увидел, что было уже половина шестого утра. По плану мы должны были уже пятнадцать минут назад выполнить полученное задание. Тем временем дрожащая от страха баронесса повернулась к служанке и сказала:
– Не стой как истукан, пойди принеси чаю господину гофмейстеру и его гостям.
Андо, без сомнения, так и не прекратил бы это безумие, если бы в дело не вмешался я.
– Если вы не остановите ее, капитан, она поднимет тревогу, – предупредил я Андо.
Адмиралу Сузуки тут же понадобилось выйти.
– Господин гофмейстер хочет в туалет, – без обиняков заявила баронесса.
– Простите, но я не могу позволить его превосходительству встать с кровати, – сказал Андо. – Не смущайтесь, господин гофмейстер, это у вас от страха.
– В моем возрасте в туалет хотят не от страха, а по причине слабого мочевого пузыря, – возразил гофмейстер.
Я не мог больше это терпеть и достал револьвер.
– Вы убьете, наконец, этого старого хитрого дьявола, или это должен сделать я? – спросил я капитана.
– Что вы на это скажете, господин гофмейстер? – спросил Андо.
– Я думаю, что принц Коноэ выбрал в качестве своего эмиссара слишком порывистого молодого человека, – взглянув на меня, ответил барон Сузуки. – О, я узнаю вас, лейтенант. Вы, как истинный Ито, наверняка лелеете более смелые политические амбиции, чем те, которые могут воплотиться в результате этой глупой авантюры.
– Я не лелею никаких амбиций. В данном случае у меня только одно-единственное желание.
– Не будьте столь поспешны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186