- Я сам немного удивлен. Ты не выглядела, как некоторые, которые
берутся за работу, только ради удовольствия. А теперь, тебе надо убираться
отсюда, пока гостиница не проснулась.
Я включил свет и посмотрел на нее. Она привстала и торопливо натянула
свои очаровательные трусики, на которых держала руку, роняя остальные вещи
- подарок Муни - романтического любителя цветов и нижнего белья, как я
успел догодаться. Мне хотелось знать, получала ли онанекоторое извращенное
удовлетворение надевать его интимный подарок, ложась в кровать с другим
мужчиной. Ее голые плечи, почти квадратные и сильные, были гладкими и
белыми.
- Не смотри на меня так! - Протестовала она, краснея.
Я улыбнулся:
- Посмотрите-ка какие мы скомные. А, что теперь ты собираешься
делать?
- Мои волосы....
- Что ты собираешься делать, испортитьвесь эффект, после того, как мы
преодолели все несчастья и добились подлинной искренности?
Она быстро первела на меня взгляд. Затем улыбнулась.
- О, то, что мы проделали? Я не знаю.
- Значит, ты больше не хочешь выглядеть, как человек совершающий
изыскания в Библиотеке Конгресса, док? Если красавчик Гарольд прячется
где-нибудь поблизости в коридоре, тебе хочется подтвердить его темные
подозрения, не так ли? Надень блузку, юбку, сунь ноги в свои туфли, собери
все остальное в кучу и беги к лестнице. Позвони мне тотчас же, как войдешь
в свой номер, так я буду знать, что у тебя все о'кей. Кафетерий
открывается в шесть. Я встречу тебя там за завтраком.
Минуту или более спустя, она все еще стояла у двери довольно не
уверена, колебаясь показать ли себя в таком виде - растрепанной и
неполностью одетой. Смешная вещь - она выглядела молодо и очаровательно с
ее строгой прической, завитушками обрамляющей ее лицо, с проступившим
румянцем на щеках.
- Коркоран?
- Да.
- Хочу предупредить, что это непреднамееренно. Я имела намерения
держать дистанцию. Пожайлуста, поверьте мне.
- Верю, - сказал я.
Если она хотела солгать ради спасения своего самоуважения, я не
собирался с ней спорить: и может быть ей придется надеть красивые веещи
под твидом ночью, даже если это покажется чем-то вроде совпадения.
- Видеть его, слышать его, как он пытается сказать мне о
недоразумении этим гладким, покровитльственным тоном. Я только хотела
что-то сделать, чтобы стереть из памяти некоторые факты. Я надеюсь, что
тебе не отвратительно.... Ты не оскорбился.
- Оскорбился? - Спросил я. - Не хитри, док.
Она посмотрела на испуганно, готовая убежать....
Две минуты спустя, зазвенел телефон, она в безопасности. Я принял ее
рапорт и снова лег, глядя в потолок, в то время, как дневной свет заливал
комнату. Она была неодна в своем желании стереть факты из памяти. Наконец,
я усмехнулся своим мыслям и встал, чтобы побриться. Я наполовину побрился,
когда зазвонил телефон. Я вернулся в спальню и снял трубку.
- Ты сегодня рановато, друг, - послышался голос местного
представителя ФБР, дававший мне ранее инструкции, и которого я никогда не
видел. - Вы уже поднялись?
- В чем дело?
- Если мне не разрешенно спать, почему бы не спать кому-либо еще? Мне
доверено передать рапорт относительно Гарольда Муни. Сведений нет.
- Нет?
- Ничего стоящего внимания. Бакалавр. Хопкинс. Чикаго. Частная
практика. Проживает в Пенсаколе с пятьдесят девятого. Финансовое положение
отличное. Он чист, как недавно выпавший снег. По крайней мере по
предварительной проверке. Глубокая проверка идт и еще не закончена. -
Последовала пауза. - Поскольку в дело замешаны люди из национальной
безопасности, моральные устои вас не интересуют? А может интересуют?
- Может быть.
- Есть указание, что из всех практикующих медиков - он самый
очаровательный парень, или очень-очень чувствительный. О медсестрах из его
офиса собираются данные за период обучения, тут уж всем приходится
трудиться. У нас имеются кое-какие сплетни об его отношениях с
пациентками. Всего лишь сплетни.
- Я понял. А нет ли случайно каких-либо отклонений скажем,
политического характера? Может все-же что-нибудь отыщется?
- Вы послали мне хрустальный мяч, и я постараюсь его не упустить, -
сказал голос по телефону. - Случайно? Да, случайность не исключается.
Случай всегда может быть. Он может произойти с каждым, при тщательном
исследовании. Но этот парень интересуется только деньгами и женщинами, на
сколько я могу судить. Он не из людей интересующихся политикой.
Материальные интересы иные, если вас интересует - потенциальный убийца.
Я сказал:
- После того, как вы изрезали множество мертвых тел в анотомичке, я
не подумал бы, что живой не мог бы оказаться на их месте. И врачи имеют
доступ ко всем лекарственным препаратом и знают некоторые способы, как
устранить некоторые недоступные криминалисту факты. Мужчина, которого мы
разыскиваем, не дурак и не солдат, бравирующий оружием.
- Нет, здесь есть убийца похлеще, - сказал голос.
- Кроче?
- Они разыскивали досье на него. Вы были правы, он прфеессионал, но
они искали его совсем в других списках. Они искали некоего папашу Тоссинга
и того кого он мог нанять, да, нанял он первостатейного пастуха,
попавшегося под руку. Он приблудился к нему совсем из другого ранчо.
- В каком смысле?
- Держись, чтобы не упасть со стула, - сказал голос по телефону. -
Кроче был нацистским штурмовиком в бригаде Рейнхарда Гейдриха. Грубый
молодой человек с дубинкой, но его специальностью был пистолет. Он обожает
маленький калибр - они бесшумные и точные. Не то, что вы ожидали от сырого
физического лица, не так ли? Гейндрих глубоко верил в молодого Кроче,
говорят здесь, и часто использовал его. После того, как британцы схватили
палача, Кроче исчез. Ваше о нем сообщение - первое, за все послевоенное
время. Все думали, что он умер.
- Значит, не умер, - сказал я. - Значит, он бывший штурмовик Гестапо.
Эти бывшие нацисты до сих пор здесь собирают урожай, не так ли? Прошлым
летом мне как раз надо было взять одного в Мехико - агента по имени Фон
Закс, который собирался возродить там что-то вроде четвертого Рейха. Он
был законченый сукин сын в фашистском стиле, но мачете он владел
великолепно. - Я нахмурился. - Есть ли сведения о том, как Кроче стал
работать на коммунистов, если он в самом деле на них работает?
- Ничего необычного. Много таких парней есть, которым все равно на
кого работать, лишь бы платили. А Тоссинг нуждался в рабочей силе для
исполнения его честолюбивых идей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
берутся за работу, только ради удовольствия. А теперь, тебе надо убираться
отсюда, пока гостиница не проснулась.
Я включил свет и посмотрел на нее. Она привстала и торопливо натянула
свои очаровательные трусики, на которых держала руку, роняя остальные вещи
- подарок Муни - романтического любителя цветов и нижнего белья, как я
успел догодаться. Мне хотелось знать, получала ли онанекоторое извращенное
удовлетворение надевать его интимный подарок, ложась в кровать с другим
мужчиной. Ее голые плечи, почти квадратные и сильные, были гладкими и
белыми.
- Не смотри на меня так! - Протестовала она, краснея.
Я улыбнулся:
- Посмотрите-ка какие мы скомные. А, что теперь ты собираешься
делать?
- Мои волосы....
- Что ты собираешься делать, испортитьвесь эффект, после того, как мы
преодолели все несчастья и добились подлинной искренности?
Она быстро первела на меня взгляд. Затем улыбнулась.
- О, то, что мы проделали? Я не знаю.
- Значит, ты больше не хочешь выглядеть, как человек совершающий
изыскания в Библиотеке Конгресса, док? Если красавчик Гарольд прячется
где-нибудь поблизости в коридоре, тебе хочется подтвердить его темные
подозрения, не так ли? Надень блузку, юбку, сунь ноги в свои туфли, собери
все остальное в кучу и беги к лестнице. Позвони мне тотчас же, как войдешь
в свой номер, так я буду знать, что у тебя все о'кей. Кафетерий
открывается в шесть. Я встречу тебя там за завтраком.
Минуту или более спустя, она все еще стояла у двери довольно не
уверена, колебаясь показать ли себя в таком виде - растрепанной и
неполностью одетой. Смешная вещь - она выглядела молодо и очаровательно с
ее строгой прической, завитушками обрамляющей ее лицо, с проступившим
румянцем на щеках.
- Коркоран?
- Да.
- Хочу предупредить, что это непреднамееренно. Я имела намерения
держать дистанцию. Пожайлуста, поверьте мне.
- Верю, - сказал я.
Если она хотела солгать ради спасения своего самоуважения, я не
собирался с ней спорить: и может быть ей придется надеть красивые веещи
под твидом ночью, даже если это покажется чем-то вроде совпадения.
- Видеть его, слышать его, как он пытается сказать мне о
недоразумении этим гладким, покровитльственным тоном. Я только хотела
что-то сделать, чтобы стереть из памяти некоторые факты. Я надеюсь, что
тебе не отвратительно.... Ты не оскорбился.
- Оскорбился? - Спросил я. - Не хитри, док.
Она посмотрела на испуганно, готовая убежать....
Две минуты спустя, зазвенел телефон, она в безопасности. Я принял ее
рапорт и снова лег, глядя в потолок, в то время, как дневной свет заливал
комнату. Она была неодна в своем желании стереть факты из памяти. Наконец,
я усмехнулся своим мыслям и встал, чтобы побриться. Я наполовину побрился,
когда зазвонил телефон. Я вернулся в спальню и снял трубку.
- Ты сегодня рановато, друг, - послышался голос местного
представителя ФБР, дававший мне ранее инструкции, и которого я никогда не
видел. - Вы уже поднялись?
- В чем дело?
- Если мне не разрешенно спать, почему бы не спать кому-либо еще? Мне
доверено передать рапорт относительно Гарольда Муни. Сведений нет.
- Нет?
- Ничего стоящего внимания. Бакалавр. Хопкинс. Чикаго. Частная
практика. Проживает в Пенсаколе с пятьдесят девятого. Финансовое положение
отличное. Он чист, как недавно выпавший снег. По крайней мере по
предварительной проверке. Глубокая проверка идт и еще не закончена. -
Последовала пауза. - Поскольку в дело замешаны люди из национальной
безопасности, моральные устои вас не интересуют? А может интересуют?
- Может быть.
- Есть указание, что из всех практикующих медиков - он самый
очаровательный парень, или очень-очень чувствительный. О медсестрах из его
офиса собираются данные за период обучения, тут уж всем приходится
трудиться. У нас имеются кое-какие сплетни об его отношениях с
пациентками. Всего лишь сплетни.
- Я понял. А нет ли случайно каких-либо отклонений скажем,
политического характера? Может все-же что-нибудь отыщется?
- Вы послали мне хрустальный мяч, и я постараюсь его не упустить, -
сказал голос по телефону. - Случайно? Да, случайность не исключается.
Случай всегда может быть. Он может произойти с каждым, при тщательном
исследовании. Но этот парень интересуется только деньгами и женщинами, на
сколько я могу судить. Он не из людей интересующихся политикой.
Материальные интересы иные, если вас интересует - потенциальный убийца.
Я сказал:
- После того, как вы изрезали множество мертвых тел в анотомичке, я
не подумал бы, что живой не мог бы оказаться на их месте. И врачи имеют
доступ ко всем лекарственным препаратом и знают некоторые способы, как
устранить некоторые недоступные криминалисту факты. Мужчина, которого мы
разыскиваем, не дурак и не солдат, бравирующий оружием.
- Нет, здесь есть убийца похлеще, - сказал голос.
- Кроче?
- Они разыскивали досье на него. Вы были правы, он прфеессионал, но
они искали его совсем в других списках. Они искали некоего папашу Тоссинга
и того кого он мог нанять, да, нанял он первостатейного пастуха,
попавшегося под руку. Он приблудился к нему совсем из другого ранчо.
- В каком смысле?
- Держись, чтобы не упасть со стула, - сказал голос по телефону. -
Кроче был нацистским штурмовиком в бригаде Рейнхарда Гейдриха. Грубый
молодой человек с дубинкой, но его специальностью был пистолет. Он обожает
маленький калибр - они бесшумные и точные. Не то, что вы ожидали от сырого
физического лица, не так ли? Гейндрих глубоко верил в молодого Кроче,
говорят здесь, и часто использовал его. После того, как британцы схватили
палача, Кроче исчез. Ваше о нем сообщение - первое, за все послевоенное
время. Все думали, что он умер.
- Значит, не умер, - сказал я. - Значит, он бывший штурмовик Гестапо.
Эти бывшие нацисты до сих пор здесь собирают урожай, не так ли? Прошлым
летом мне как раз надо было взять одного в Мехико - агента по имени Фон
Закс, который собирался возродить там что-то вроде четвертого Рейха. Он
был законченый сукин сын в фашистском стиле, но мачете он владел
великолепно. - Я нахмурился. - Есть ли сведения о том, как Кроче стал
работать на коммунистов, если он в самом деле на них работает?
- Ничего необычного. Много таких парней есть, которым все равно на
кого работать, лишь бы платили. А Тоссинг нуждался в рабочей силе для
исполнения его честолюбивых идей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47