«Некоторым людям, пребывающим в состоянии меланхолии — в какой-либо из ее разновидностей, — начинает казаться (по причине больного воображения), что они превращаются в волков».
Долгая история медицины дала жизнь многим теориям болезней, среди которых с данным недугом могут быть связаны две: «порфирия», при которой зубы человека меняют цвет, кожа на солнечном свете покрывается волдырями, а формы тела искажаются, и гипертрихоз, когда тело человека покрывается шерстью типа звериной.
Современные им фармакологические исследования показали, что в состав приготовляемых колдунами мазей входили галлюциногены. Существенным, если не определяющим фактором людоедства могло явиться острое недоедание. Сегодня психиатры объясняют ли-кантропию как следствие шизофрении, органического мозгового синдрома с душевным расстройством, психотической депрессивной реакции, истерического невроза диссоциативного типа, маниакально-депрессивного психоза и психомоторной эпилепсии. Психологи, специализирующиеся на душевных детских болезнях, предполагают, что аутизм может вызывать проявления одичания у детей.
И каковы бы ни были причины, диагнозы и прогнозы, учитывая многочисленность свидетельств, касающихся оборотней, не приходится удивляться появлению большой массы самой разнообразной литературы, посвященной ликантропии.
Сегодня мало кто верит в возможность физического превращения человека в волка, хотя ликантроп в клинике, лесу, зале суда, в легендах и мифах, иносказательных рассказах или научных статьях вызывает у зрителя или читателя страх или жалость. Укоренение же образа оборотня в сознании людей будет свидетельствовать о моральном нездоровье общества. Недавняя угроза всеобщего уничтожения еще остается серьезным напоминанием о человеческой предрасположенности ко злу, об обыденности и вездесущности которого говорит в своих стихах Доналд Дейви:
Жестокие поэты воспевают
Гнусности, которые творятся каждый день.
Вот вновь папаша к кадке шагает
Топить котят — и нет еще когтей,
Чтоб разодрать ему живот…
Смотри — ведь это детский палец
В твоей тарелке!
Нам предстоит длинный путь — сквозь века, по разным землям. Но для начала мы позволим себе одну историю, которая настроит читателя на волну трепета и недоумения, поможет понять, как вся эта мистика могла выжить и сохраниться в наши дни. Итак, начнем.
В конце XVI века в Оверни (Франция) жил состоятельный господин по имени Санрош. Жил он на широкую ногу, держал слуг, был счастлив в браке.
Поместье Санроша располагалось на горе. Из многочисленных окон землевладелец и его домашние любовались зелеными склонами, быстрым ручьем, великолепным лесом и дальними горами, виднеющимися в голубоватой дымке.
Однажды в полдень ранней осенью 1580 года Санрош сидел у окна, когда вошедший слуга доложил, что пришел мсье Фероль.
Фероль был известным в округе охотником и рыболовом, а Овернь считалась прекрасным местом для этих занятий: в чистейших реках полно рыбы, в лесах — птицы, оленей, медведей. Фероль зашел, чтобы пригласить друга вместе выслеживать оленя. Санрош же с сожалением отклонил приглашение: он ждал своего адвоката, который вот-вот должен был зайти по делам. Фе-роль отправился один.
Адвокат пришел, как было условлено, и больше часа они занимались делами, связанными с поместьем, Сан-рош даже позабыл о визите своего друга. Проводив адвоката и поужинав, он неожиданно вспомнил о дневном приглашении.
Срочных дел у Санроша больше не предвиделось, жены дома тоже не было, и он, чтобы не скучать в одиночестве, решил пойти навстречу своему другу. Он быстро спускался по тропинке, ведущей в долину, и через несколько минут заметил на противоположном косогоре фигуру своего друга, всю алую в последних лучах солнца. Чем ближе он подходил, тем яснее видел, что его приятель чем-то взволнован.
Когда они встретились в узкой лощине между двумя косогорами, землевладелец увидел, что платье Фероля изорвано и покрыто грязью и пятнами, похожими на кровь. Фероль был сильно подавлен и едва дышал, так что его друг отложил расспросы и ограничился тем, что взял у охотника мушкет и сумку для дичи. Некоторое время друзья шли молча.
Затем, немного переведя дух, но все еще заметно волнуясь, Фероль рассказал Санрошу о поразительном происшествии, пережитом им в лесу. Вот его рассказ.
Охотнику пришлось довольно долго походить по лесу, прежде чем он увидел невдалеке группу оленей. Подобраться же к ним поближе, чтобы сделать выстрел, ему никак не удавалось. В конце концов, преследуя их, он зашел в чащу и почувствовал, что на обратную дорогу потребуется немало времени.
Повернув домой, Фероль вдруг услышал жуткое рычание, раздавшееся из сырого, заросшего папоротником оврага. Медленно пятясь и не спуская глаз с того места, охотник шаг за шагом преодолел около полусотни метров, когда огромный волк выскочил из оврага и бросился на него.
Фероль приготовился к выстрелу, но оступился — его сапог попал под корень, и заряд не попал в цель. Волк с бешеным рыком прыгнул на охотника, пытаясь вцепиться ему в горло.
К счастью, Фероль имел хорошую реакцию — он ударил зверя прикладом, и тот растянулся на земле. Почти сразу же волк опять вскочил. Фероль успел выхватить охотничий нож и с немалой храбростью шагнул навстречу готовящемуся к прыжку зверю. Они сошлись в смертельной схватке. Но секундная передышка и опыт помогли охотнику, он успел намотать плащ на левую руку и теперь сунул ее в пасть зверю. Пока тот тщетно старался добраться своими острыми клыками до руки, Фероль наносил удары тяжелым кинжалом, пытаясь перерезать животному горло. Охотничий кинжал Фероля с широким и острым, как бритва, лезвием, с огромной рукояткой был почти таким же увесистым, как небольшой топорик.
Человек и зверь упали на землю и в яростном поединке покатились по листьям. В какой-то момент они оказались у поваленного дерева, и лапа зверя, свирепо смотревшего на охотника налитыми кровью глазами, зацепилась за корявый ствол. В тот же момент Фероль хватанул по ней ножом, перерубая острым лезвием плоть, сухожилия и кость. Волк издал длинный тоскливый вой и, вырвавшись из объятий охотника, хромая, убежал прочь, Фероль, забрызганный кровью зверя, в изнеможении сидел на земле. Плащ был разорван на полосы, но он с облегчением обнаружил, что благодаря импровизированной защите на руке остались лишь поверхностные царапины. Охотник зарядил мушкет, намереваясь найти и добыть раненого зверя, но потом решил, что уже поздно и если он еще задержится, то ему придется добираться до дома своего друга в темноте.
Можно представить, с каким волнением слушал Санрош этот подробный рассказ, то и дело прерывая его восклицаниями удивления и испуга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Долгая история медицины дала жизнь многим теориям болезней, среди которых с данным недугом могут быть связаны две: «порфирия», при которой зубы человека меняют цвет, кожа на солнечном свете покрывается волдырями, а формы тела искажаются, и гипертрихоз, когда тело человека покрывается шерстью типа звериной.
Современные им фармакологические исследования показали, что в состав приготовляемых колдунами мазей входили галлюциногены. Существенным, если не определяющим фактором людоедства могло явиться острое недоедание. Сегодня психиатры объясняют ли-кантропию как следствие шизофрении, органического мозгового синдрома с душевным расстройством, психотической депрессивной реакции, истерического невроза диссоциативного типа, маниакально-депрессивного психоза и психомоторной эпилепсии. Психологи, специализирующиеся на душевных детских болезнях, предполагают, что аутизм может вызывать проявления одичания у детей.
И каковы бы ни были причины, диагнозы и прогнозы, учитывая многочисленность свидетельств, касающихся оборотней, не приходится удивляться появлению большой массы самой разнообразной литературы, посвященной ликантропии.
Сегодня мало кто верит в возможность физического превращения человека в волка, хотя ликантроп в клинике, лесу, зале суда, в легендах и мифах, иносказательных рассказах или научных статьях вызывает у зрителя или читателя страх или жалость. Укоренение же образа оборотня в сознании людей будет свидетельствовать о моральном нездоровье общества. Недавняя угроза всеобщего уничтожения еще остается серьезным напоминанием о человеческой предрасположенности ко злу, об обыденности и вездесущности которого говорит в своих стихах Доналд Дейви:
Жестокие поэты воспевают
Гнусности, которые творятся каждый день.
Вот вновь папаша к кадке шагает
Топить котят — и нет еще когтей,
Чтоб разодрать ему живот…
Смотри — ведь это детский палец
В твоей тарелке!
Нам предстоит длинный путь — сквозь века, по разным землям. Но для начала мы позволим себе одну историю, которая настроит читателя на волну трепета и недоумения, поможет понять, как вся эта мистика могла выжить и сохраниться в наши дни. Итак, начнем.
В конце XVI века в Оверни (Франция) жил состоятельный господин по имени Санрош. Жил он на широкую ногу, держал слуг, был счастлив в браке.
Поместье Санроша располагалось на горе. Из многочисленных окон землевладелец и его домашние любовались зелеными склонами, быстрым ручьем, великолепным лесом и дальними горами, виднеющимися в голубоватой дымке.
Однажды в полдень ранней осенью 1580 года Санрош сидел у окна, когда вошедший слуга доложил, что пришел мсье Фероль.
Фероль был известным в округе охотником и рыболовом, а Овернь считалась прекрасным местом для этих занятий: в чистейших реках полно рыбы, в лесах — птицы, оленей, медведей. Фероль зашел, чтобы пригласить друга вместе выслеживать оленя. Санрош же с сожалением отклонил приглашение: он ждал своего адвоката, который вот-вот должен был зайти по делам. Фе-роль отправился один.
Адвокат пришел, как было условлено, и больше часа они занимались делами, связанными с поместьем, Сан-рош даже позабыл о визите своего друга. Проводив адвоката и поужинав, он неожиданно вспомнил о дневном приглашении.
Срочных дел у Санроша больше не предвиделось, жены дома тоже не было, и он, чтобы не скучать в одиночестве, решил пойти навстречу своему другу. Он быстро спускался по тропинке, ведущей в долину, и через несколько минут заметил на противоположном косогоре фигуру своего друга, всю алую в последних лучах солнца. Чем ближе он подходил, тем яснее видел, что его приятель чем-то взволнован.
Когда они встретились в узкой лощине между двумя косогорами, землевладелец увидел, что платье Фероля изорвано и покрыто грязью и пятнами, похожими на кровь. Фероль был сильно подавлен и едва дышал, так что его друг отложил расспросы и ограничился тем, что взял у охотника мушкет и сумку для дичи. Некоторое время друзья шли молча.
Затем, немного переведя дух, но все еще заметно волнуясь, Фероль рассказал Санрошу о поразительном происшествии, пережитом им в лесу. Вот его рассказ.
Охотнику пришлось довольно долго походить по лесу, прежде чем он увидел невдалеке группу оленей. Подобраться же к ним поближе, чтобы сделать выстрел, ему никак не удавалось. В конце концов, преследуя их, он зашел в чащу и почувствовал, что на обратную дорогу потребуется немало времени.
Повернув домой, Фероль вдруг услышал жуткое рычание, раздавшееся из сырого, заросшего папоротником оврага. Медленно пятясь и не спуская глаз с того места, охотник шаг за шагом преодолел около полусотни метров, когда огромный волк выскочил из оврага и бросился на него.
Фероль приготовился к выстрелу, но оступился — его сапог попал под корень, и заряд не попал в цель. Волк с бешеным рыком прыгнул на охотника, пытаясь вцепиться ему в горло.
К счастью, Фероль имел хорошую реакцию — он ударил зверя прикладом, и тот растянулся на земле. Почти сразу же волк опять вскочил. Фероль успел выхватить охотничий нож и с немалой храбростью шагнул навстречу готовящемуся к прыжку зверю. Они сошлись в смертельной схватке. Но секундная передышка и опыт помогли охотнику, он успел намотать плащ на левую руку и теперь сунул ее в пасть зверю. Пока тот тщетно старался добраться своими острыми клыками до руки, Фероль наносил удары тяжелым кинжалом, пытаясь перерезать животному горло. Охотничий кинжал Фероля с широким и острым, как бритва, лезвием, с огромной рукояткой был почти таким же увесистым, как небольшой топорик.
Человек и зверь упали на землю и в яростном поединке покатились по листьям. В какой-то момент они оказались у поваленного дерева, и лапа зверя, свирепо смотревшего на охотника налитыми кровью глазами, зацепилась за корявый ствол. В тот же момент Фероль хватанул по ней ножом, перерубая острым лезвием плоть, сухожилия и кость. Волк издал длинный тоскливый вой и, вырвавшись из объятий охотника, хромая, убежал прочь, Фероль, забрызганный кровью зверя, в изнеможении сидел на земле. Плащ был разорван на полосы, но он с облегчением обнаружил, что благодаря импровизированной защите на руке остались лишь поверхностные царапины. Охотник зарядил мушкет, намереваясь найти и добыть раненого зверя, но потом решил, что уже поздно и если он еще задержится, то ему придется добираться до дома своего друга в темноте.
Можно представить, с каким волнением слушал Санрош этот подробный рассказ, то и дело прерывая его восклицаниями удивления и испуга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123