Куинн положил провода и прищепку в пространство, оставшееся в коробке и выдернул провода из бежевой массы. На концах проводов никаких детонаторов не было. Куинн отщипнул кусочек массы и попробовал его на вкус.
— Никак не могу привыкнуть к марципану, — сказал он. — Слишком сладкий на мой вкус.
Зэк уставился на набор домашних предметов, лежавших в коробке, которую Куинн держал в свободной руке.
— Марципан?
— Самый лучший, который можно купить на Марилебон-Хай-стрит.
— Убить бы тебя надо, Куинн.
— Ты мог бы убить, но, надеюсь, ты этого не сделаешь. Нет нужды в этом, Зэк. Вы же получили, что хотели. Я считаю, что профессионалы убивают только когда это необходимо. Проверьте спокойно алмазы и скройтесь, оставив меня и мальчика здесь, пока вы не позвоните в полицию.
Зэк закрыл дверь и запер ее на засов. Через глазок он произнес:
«Должен сказать, янки, у тебя есть голова на плечах».
Глазок закрылся. Куинн повернулся к фигуре на койке, стащил с нее капюшон и сел рядом с Саймоном.
— Сейчас я введу тебя в курс дела. Еще несколько часов и, если все будет в порядке, мы выберемся отсюда и отправимся домой. Да, кстати, папа и мама шлют тебе привет.
Он потрепал взъерошенные волосы Саймона. Глаза юноши наполнились слезами, и он начал безудержно рыдать. Он пытался вытирать слезы рукавом рубашки, но они снова лились ручьем. Куинн обнял одной рукой его худые плечи и вспомнил, как очень давно, в джунглях около Меконга, когда он первый раз был в бою и остался жив, когда другие погибли, и как после боя чувство облегчения вызвало слезы, и он не мог их остановить.
Когда Саймон успокоился и стал бомбардировать его вопросами о доме, Куинн смог рассмотреть юношу. У него отросла борода и усы, он был грязен, но в остальном был в хорошей форме. Они кормили его и даже выдали новую одежду — рубашку из шотландки, синие джинсы и широкий кожаный пояс с медной пряжкой. Это была обычная одежда, продающаяся в туристических магазинах, но вполне подходящая для прохладного ноября.
Наверху, по-видимому, шел какой-то громкий спор. Куинн слышал людей, говоривших на высоких тонах, больше всех говорил Зэк. Куинн не мог разобрать слова, но по тону было ясно, что он рассержен. Куинн нахмурил брови — он не проверил алмазы сам, так как не знал, как отличить хорошую подделку от настоящих алмазов, и сейчас молил Бога, чтобы ни у кого не хватило глупости вложить в настоящие алмазы какую-то часть поддельных.
На самом деле причина спора была другая. Через несколько минут спор прекратился. В спальне наверху, — похитители избегали заходить днем в комнаты на нижнем этаже, несмотря на плотные сетчатые занавески, закрывавшие окна, — южноафриканец сидел за столом, принесенным туда для этой цели. Стол был покрыт простыней, разрезанный бархатный мешочек лежал на кровати, а все четверо с благоговением взирали на небольшую горку необработанных алмазов.
Маленькой лопаточкой южноафриканец начал делить горку на небольшие кучки, затем на еще более мелкие, пока не разделил все алмазы на двадцать пять маленьких кучек. Жестом он предложил Зэку выбрать кучку.
Тот пожал плечами и выбрал одну в середине — приблизительно тысяча камней из двадцати пяти тысяч, лежавших на столе.
Не говоря ни слова, южноафриканец начал ссыпать оставшиеся двадцать четыре кучки одну за другой в прочный брезентовый мешок с затягивающимся шнуром наверху. Когда осталась одна выбранная кучка, он включил сильную настольную лампу, вынул из кармана ювелирную лупу и, держа пинцет в правой руке, поднес первый камень к свету.
Через несколько секунд он удовлетворенно хмыкнул, кивнул головой и опустил камень в брезентовый мешок. На проверку всей тысячи алмазов уйдет шесть часов.
Похитители сделали правильный выбор. Алмазы высшего качества, даже мелкие, обычно снабжаются сертификатом, когда Центральная торгующая организация, доминирующая на мировом алмазном рынке, через которую проходит 85 процентов камней, совершающих путь от шахты до сбыта, выпускает их на продажу. Даже Советский Союз со своими сибирскими разработками достаточно умен, чтобы не подрывать этот доходный картель.
Крупные камни более низкого качества обычно продаются также с сертификатом, удостоверяющим их происхождение.
Но выбрав смесь алмазов среднего качества и весом от одной пятой до половины карата, похитители вступили в ту область торговли, где контроль почти невозможен. Такие камни служат основой существования гранильщиков и мелких ювелиров во всем мире. Эти камни партиями по несколько сотен меняют хозяев без сертификата. Любой ювелир, занятый обработкой камней, в состоянии честно купить партию в несколько сотен алмазов, особенно если ему предоставят скидку в 10-15 процентов от мировой цены. Они будут использованы для обрамления более крупных камней, и просто растворятся при продаже.
Но только если они настоящие. Необработанные алмазы не блестят как ограненные и полированные камни в конце процесса обработки. Они похожи на тусклые кусочки стекла с молочной непрозрачной поверхностью. Но оценщик со средним опытом и способностями никогда не спутает их со стеклом.
У настоящих алмазов совершенно явственная мыльная поверхность, и они не способны удерживать воду. Если в воду окунуть кусочек стекла, капельки воды останутся на его поверхности в течение нескольких секунд, а у алмаза они тут же скатываются, и камень остается совершенно сухим.
Более того, под увеличительным стеклом можно различить трехгранную кристаллографию на поверхности алмаза. Южноафриканец рассматривал камни именно с этих позиций, чтобы убедиться, что они не являются кусочками бутылочного стекла, обработанными пескоструйкой или другого основного заменителя — кубической двуокиси циркония.
***
Пока южноафриканец исследовал алмазы, сенатор Беннет Р. Хэпгуд взошел на трибуну, построенную специально для этого случая на территории Хэнкок-центра на открытом воздухе в сердце Остина, и с удовлетворением оглядел толпу собравшихся.
Прямо перед собой он видел купол Капитолия штата Техас, второй по величине в Америке после Капитолия в Вашингтоне, сверкающий в лучах позднего утреннего солнца. Конечно, людей могло бы быть и больше, принимая во внимание широкую оплаченную рекламную кампанию, начатую перед этим важным мероприятием, но средства массовой информации — местной, штата и всей страны — были представлены широко, и это его радовало.
Он поднял обе руки, как победивший боксер, в ответ на гром аплодисментов клакеров. Он начал как только смолкли аплодисменты, когда было объявлено о его выступлении. Поскольку скандирование девушек продолжалось, присутствующие чувствовали себя обязанными присоединиться к приветствию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140