Росс Конти дедушка.
Только он никогда не узнает. Потому что в конце концов она ему отомстила. И теперь может о нем забыть. На самом деле уже забыла. Вместо этого у нее появилось что-то новое…
Бадди все рассказал Ангель, а та рассказала Сейди. Две женщины очень сблизились. У них была молчаливая тайна… нечто такое, о чем они никогда не упоминали, но это особенным образом связывало их друг с другом.
Как-нибудь, решила Сейди, она расскажет Бадди. Но потом, когда придет время…
Монтана прочитала о предстоящей свадьбе в колонке Лиз Смит. Заметки про Лос-Анджелес напомнили ей об Оливере Истерне, а стоило ей о нем подумать, как она ухмылялась. То незабвенное утро в понедельник у него в кабинете было одним из самых великих в ее жизни. Нийл бы ею гордился!
Забавно – она скучала по Лос-Анджелесу. Немало там было хорошего, и теперь она возвращалась – ставить «Людей улицы».
Оливера уговорили отказаться от прав на сценарий в обмен на другой замысел Нийла – картину, где должна была играть Джина Джермейн. Оливер в восторг не пришел, особенно когда Джина отказалась от съемок. Остался на бобах. Ни режиссера, ни звезды.
Монтана слез по нему не проливала.
Она взяла и сама собрала деньги, чтобы начать съемки «Людей улицы». Но теперь хозяйкой была она. Полной и бесконтрольной.
Она гордилась собой.
Памела Лондон и Джордж Ланкастер прилетели с Палм-Бич.
– Терпеть не могу эту захудалую деревушку, – хриплым голосом оповестила поджидавших репортеров Памела.
– Хватит, наглючая корова, язык распускать, – любовно осадил ее Джордж, подталкивая к их лимузину. – Поворачивай свою толстую задницу.
Супружеское счастье их было в целости и сохранности – с помощью двух-трех соленых словечек.
Биби Саттон надела белое парчовое платье, отделанное норкой, которое обошлось Адаму в четыре тысячи долларов и в котором она выглядела как фея на верхушке рождественской елки.
Без Вулфи она растерялась. Без бедного милого Вулфи который слушал ее бесконечный треп, сопровождал ее туда, куда отказывался ходить Адам, и всегда, ну всегда выбирал ей наряды.
Мэрли Грей пришла на свадьбу с новой своей любовью – человеком не первой молодости секты Иисуса, который был облачен в белый балахон и сандалии и обладал при этом достоинствами жеребца-призера.
Она была в полном восторге. Чего еще ей было желать? Вера и секс – в одном лице.
Как было бы мило, если бы у него и деньги водились! Впрочем, она начала привыкать платить по счетам.
Элейн была в розовом.
Росс был в белом.
Вот это пара!
Бадди надел Армани. Как же иначе? Ангель – в платье для беременных, а в чем же еще?
Коко суетился, добиваясь, чтобы каждая волосинка была на своем месте и грим лежал на ее лице безупречно.
Бадди улыбнулся.
– Эй, Коко! Красивее, чем она есть, ты ее все равно не сделаешь.
Коко тряхнул кудряшками.
– Я всего лишь украшаю розу, – сказал он, целуя Ангель. – Замечательно повеселись, греза моя. И не забывай – я хочу все об этом узнать. Позвони, когда вернешься домой.
Ангель кивнула и улыбнулась.
– Спасибо, что приехал. Поцелуй за меня Адриана.
Внизу в блестящем серебристом лимузине ждала Сейди. Она обнялась с Ангель, поцеловала в щеку Бадди, и он снова подивился, как здорово все обошлось. Сейди приняла Ангель. Ни стычек тебе, ничего. Эти двое отлично поладили.
Он откинулся на спинку сиденья и на миг закрыл глаза. Все у него как надо, все плохое ушло безвозвратно в прошлое. Даже Вулфи свое получил. Кошмарам пришел конец.
Успех. Ангель. Какой же он счастливчик! На полпути к Анахейму и свадебному приему Ангель стиснула его руку.
– Бадди, – прошептала она, – по-моему, начинается…
Он не растерялся. Спокойствие и только спокойствие. Наклонился и постучал в стекло, отделявшее их от шофера. В конце концов, он теперь кинозвезда. И вести себя надо подобающе.
– Чтобы эта развалина одним духом была в больнице! – взволнованно крикнул он.
Сейди выпрямилась и прижалась к Ангель, взяв ее за руку.
– Все будет хорошо, моя милая. Не волнуйся. Мигом туда доедем.
Ангель родила в четыре часа дня. Роды были нелегкие. Первый младенец рождался попочкой, и какое-то мгновение не было ясно, чем это кончится.
Бадди – он был вместе с ней в родильной – чуть с ума не сошел, пока врач изо всех сил выбивал из младенца первый крик.
Он чувствовал, как цепенеет от страха. Ангель стонала, а на свет тем временем появился второй младенец.
Близнецы.
Мальчики.
И тут первый младенец заорал во всю глотку.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155