Она с неожиданной силой шарахнула трубкой.
В другой комнате Коко и Адриан переглянулись.
– Видимо, ты был прав, – пробормотал Адриан. – Звонить ей, наверное, не стоило.
Коко глубокомысленно кивнул.
– Я думаю, пора ей посоветовать адвоката.
Монтана ушла из ресторана вскоре после Бадди. С этими людьми ей приходится работать, однако есть с ними вовсе не обязательно.
Домой она ехала в «Мазерати» Нийла. Быстроходные машины больше подходили под ее настроение. «Фольксваген»– для старых времен. «Мазерати»– ее будущее. Проворный и глянцевый, оставит позади любую машину. Ей было по-настоящему хорошо. Кое-какие тревоги еще остались, но в общем она взяла себя полностью в руки. Ждет не дождется, когда начнутся съемки, хотя с Джиной все время будут проблемы – судя по тому, как она вела себя сегодня. О чем думал Нийл, когда с такой ложился в постель?
Она ненавидит его за то, что у него совсем нет вкуса. С трудом заставляет себя звонить ему в домик на пляже. Ужас в том, что ей, по правде говоря, теперь в высшей степени наплевать. Кончатся съемки, кончится и их брак.
Втайне она надеялась, что не настолько он окрепнет, что сможет взять на себя постановку фильма. Теперь это ее детище. Ей нравились власть и напор, какие дает полный контроль. Пока ее сдерживает Оливер, но как только начнутся съемки… берегись, говнюк! Спасайся тогда, недоумок!
Она подумала о Бадди и их единственной ночи любви, о которой ни он, ни она старались не упоминать. Он организовал так, чтобы «Фольксваген», помытый, заправленный бензином, отогнали к ее дому и там припарковали, а ключ бросили ей в почтовый ящик. Она рада, что он оказался из тех, кто понимает: между друзьями иногда случаются прекрасные ночи. И после этого по-прежнему можно быть хорошими друзьями и не устраивать дознаний, как да почему. Ей не терпелось начать с ним работу.
Другое дело – Джина. Придется с ней за ленчем кое-что выяснить. Эта баба думает, будто ей сойдет с рук, что она переспала с ее мужем, но трахнуть заодно и ее картину – вот этого Монтана ей не позволит.
Вернувшись домой, она сразу разделась, накинула старенькую рубашку, отыскала затемненные очки для чтения и принялась за сценарий. Картина – вот все, что сейчас ее по-настоящему волновало.
Наблюдать, как снюхиваются Джина и Росс, – от этого Сейди либо изжогу, либо сердечный приступ заработает. Либо одно, либо другое. Она извинилась и ушла.
Пусскинс Малоне ушел сразу за ней. У него было свидание с певицей из кабаре, она исполняла сентиментальные шлягеры и здорово сосала. Не одновременно, правда, но почти.
Итак, они остались втроем. И Оливеру не терпелось дать тягу.
Но Джине с Россом, которые, по-видимому, обрели наконец друг друга, уходить не хотелось.
Росс сказал:
– Я бы заказал еще рюмочку «ирландского кофе».
Джина сказала:
– А я бы еще один «Бренди Александер».
Оливер сказал:
– Я знаю, вы, ребята, меня извините, если сейчас я поеду домой. О счете я уже позаботился.
Да им-то какое дело! Росс старательно заглядывал ей за вырез платья, а она прикидывала, и вправду ли знаменитый елдак Росса такой здоровый, как о том говорят.
Оливер поднялся.
– Спокойной ночи.
Они едва взглянули в его сторону. Он заторопился к парковке и отдал служащему квитанцию. Пока он ждал, когда подгонят машину, перед ним в сумерках выросла Карен.
– Где этот подлый хер? – требовательно вопросила она.
Оливеру могли бы прийти на память многие, кто соответствовал этой характеристике.
– Кто именно? – мягко спросил он.
– А, ладно. – Топая, она зашагала к своему «Феррари»и умчалась в злых облаках выхлопных газов.
В ресторане Джина хрипло спросила:
– Ко мне или к тебе?
Росс с трудом представлял себе, как можно незаметно провести в отель «Беверли-Хиллз» очень заметную мисс Джермейн. Кто-нибудь увидит, и, надо думать, туристы-полуночники устроят бунт.
– К тебе, – предложил он.
– Чудесно, – сказала она.
Бадди вручил Шелли пузырек с таблетками, полученными по рецепту, и спросил:
– Что же это за врач тебя этим снабжает?
– Вначале их выписывали как лекарства, приятель. Как средство от депрессии или успокаивающее… против стресса… от всякого прочего дерьма. – Она потянулась, и короткая майка задралась, обнажив упругий загорелый живот. – Один врач и в самом деле думает, что у меня депрессия. Другой даст мне рецепт, если решит, что я для него юбку задеру. – Она безразлично пожала плечами. – Третий малый просто любит деньжатки. – Шелли кивнула с мудрым видом. – Всегда должен быть запас дружественно настроенных врачей. Куда как жизнь облегчает.
Он подумал о Рэнди. Ему-то было легко? Когда его шарахнуло наркотиками, когда кокаин, марихуана и героин, все вперемешку, отправили его прямиком на небеса… или в ад. Как знать.
Зазвонил телефон, он подскочил и схватил трубку уже на втором звонке.
– Ангель? – выпалил Бадди в полной уверенности, что это она.
– Кто это Ангель? – желчным тоном справилась Сейди.
– Так, один знакомый парень, – ответил он, не дрогнув.
– Я вне себя от злости, – сердито набросилась она. – А когда я зла, не могу заснуть… вот я и решила, что лучше не буду лишать себя ночного отдыха, а выскажу тебе все, что думаю.
– Эй, Сейди! Если это…
– Заткнись и слушай. Ты пришел ко мне, чтобы я тебя представляла. Явился, имея только сексуальную походочку и туманные обещания роли в картине.
– Эй!..
– Я взялась за тебя. Выбила тебе фильм, особые титры, отличные деньги. Финансирую твои рекламные щиты. Я тебя выбрала, Бадди. И поверь, есть немало других актеров, для которых я могу сделать совершенно то же самое.
– Вы хотите сказать, что я этого не ценю? – вскипел он.
– Я хочу сказать, что мне не понравилось, как ты себя вечером вел. Как ты смеешь уходить в разгар ужина? Так с людьми не обращаются. Особенно со мной, с продюсером, на которого ты работаешь, или с твоим режиссером. Когда станешь Аль Пачино, поступай так, как хочешь. Но я тебе вот что скажу – если собираешься устраивать мне номера, я от тебя сейчас же отказываюсь и отменяю кампанию с рекламными щитами. Ты этого хочешь?
Лучше скажи сейчас, пока не зашло слишком далеко.
– Я виноват, Сейди, – сказал он подобающе скромно. – Была экстренная ситуация. Больше такого не будет.
– Это я все к тому, чтобы мы оба точно знали каждый свое место, – сказала она твердо и повесила трубку.
– Расскажи-ка мне про Сейди, – захихикала Шелли. – Она Сейди – Сейди замужняя леди? Это она тебя тут содержит?
– Сделай одолжение, тяпни еще таблеток и ложись спать. – Он пошел к спальне.
Она не горела желанием отпускать его.
– Тебе и в самом деле не хотелось бы заглянуть к «Бродяге»?
У меня такой упадок сил.
– Спи, Шелли.
Он закрыл дверь. Потом присел на краешек кровати и принялся обдумывать свои дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
В другой комнате Коко и Адриан переглянулись.
– Видимо, ты был прав, – пробормотал Адриан. – Звонить ей, наверное, не стоило.
Коко глубокомысленно кивнул.
– Я думаю, пора ей посоветовать адвоката.
Монтана ушла из ресторана вскоре после Бадди. С этими людьми ей приходится работать, однако есть с ними вовсе не обязательно.
Домой она ехала в «Мазерати» Нийла. Быстроходные машины больше подходили под ее настроение. «Фольксваген»– для старых времен. «Мазерати»– ее будущее. Проворный и глянцевый, оставит позади любую машину. Ей было по-настоящему хорошо. Кое-какие тревоги еще остались, но в общем она взяла себя полностью в руки. Ждет не дождется, когда начнутся съемки, хотя с Джиной все время будут проблемы – судя по тому, как она вела себя сегодня. О чем думал Нийл, когда с такой ложился в постель?
Она ненавидит его за то, что у него совсем нет вкуса. С трудом заставляет себя звонить ему в домик на пляже. Ужас в том, что ей, по правде говоря, теперь в высшей степени наплевать. Кончатся съемки, кончится и их брак.
Втайне она надеялась, что не настолько он окрепнет, что сможет взять на себя постановку фильма. Теперь это ее детище. Ей нравились власть и напор, какие дает полный контроль. Пока ее сдерживает Оливер, но как только начнутся съемки… берегись, говнюк! Спасайся тогда, недоумок!
Она подумала о Бадди и их единственной ночи любви, о которой ни он, ни она старались не упоминать. Он организовал так, чтобы «Фольксваген», помытый, заправленный бензином, отогнали к ее дому и там припарковали, а ключ бросили ей в почтовый ящик. Она рада, что он оказался из тех, кто понимает: между друзьями иногда случаются прекрасные ночи. И после этого по-прежнему можно быть хорошими друзьями и не устраивать дознаний, как да почему. Ей не терпелось начать с ним работу.
Другое дело – Джина. Придется с ней за ленчем кое-что выяснить. Эта баба думает, будто ей сойдет с рук, что она переспала с ее мужем, но трахнуть заодно и ее картину – вот этого Монтана ей не позволит.
Вернувшись домой, она сразу разделась, накинула старенькую рубашку, отыскала затемненные очки для чтения и принялась за сценарий. Картина – вот все, что сейчас ее по-настоящему волновало.
Наблюдать, как снюхиваются Джина и Росс, – от этого Сейди либо изжогу, либо сердечный приступ заработает. Либо одно, либо другое. Она извинилась и ушла.
Пусскинс Малоне ушел сразу за ней. У него было свидание с певицей из кабаре, она исполняла сентиментальные шлягеры и здорово сосала. Не одновременно, правда, но почти.
Итак, они остались втроем. И Оливеру не терпелось дать тягу.
Но Джине с Россом, которые, по-видимому, обрели наконец друг друга, уходить не хотелось.
Росс сказал:
– Я бы заказал еще рюмочку «ирландского кофе».
Джина сказала:
– А я бы еще один «Бренди Александер».
Оливер сказал:
– Я знаю, вы, ребята, меня извините, если сейчас я поеду домой. О счете я уже позаботился.
Да им-то какое дело! Росс старательно заглядывал ей за вырез платья, а она прикидывала, и вправду ли знаменитый елдак Росса такой здоровый, как о том говорят.
Оливер поднялся.
– Спокойной ночи.
Они едва взглянули в его сторону. Он заторопился к парковке и отдал служащему квитанцию. Пока он ждал, когда подгонят машину, перед ним в сумерках выросла Карен.
– Где этот подлый хер? – требовательно вопросила она.
Оливеру могли бы прийти на память многие, кто соответствовал этой характеристике.
– Кто именно? – мягко спросил он.
– А, ладно. – Топая, она зашагала к своему «Феррари»и умчалась в злых облаках выхлопных газов.
В ресторане Джина хрипло спросила:
– Ко мне или к тебе?
Росс с трудом представлял себе, как можно незаметно провести в отель «Беверли-Хиллз» очень заметную мисс Джермейн. Кто-нибудь увидит, и, надо думать, туристы-полуночники устроят бунт.
– К тебе, – предложил он.
– Чудесно, – сказала она.
Бадди вручил Шелли пузырек с таблетками, полученными по рецепту, и спросил:
– Что же это за врач тебя этим снабжает?
– Вначале их выписывали как лекарства, приятель. Как средство от депрессии или успокаивающее… против стресса… от всякого прочего дерьма. – Она потянулась, и короткая майка задралась, обнажив упругий загорелый живот. – Один врач и в самом деле думает, что у меня депрессия. Другой даст мне рецепт, если решит, что я для него юбку задеру. – Она безразлично пожала плечами. – Третий малый просто любит деньжатки. – Шелли кивнула с мудрым видом. – Всегда должен быть запас дружественно настроенных врачей. Куда как жизнь облегчает.
Он подумал о Рэнди. Ему-то было легко? Когда его шарахнуло наркотиками, когда кокаин, марихуана и героин, все вперемешку, отправили его прямиком на небеса… или в ад. Как знать.
Зазвонил телефон, он подскочил и схватил трубку уже на втором звонке.
– Ангель? – выпалил Бадди в полной уверенности, что это она.
– Кто это Ангель? – желчным тоном справилась Сейди.
– Так, один знакомый парень, – ответил он, не дрогнув.
– Я вне себя от злости, – сердито набросилась она. – А когда я зла, не могу заснуть… вот я и решила, что лучше не буду лишать себя ночного отдыха, а выскажу тебе все, что думаю.
– Эй, Сейди! Если это…
– Заткнись и слушай. Ты пришел ко мне, чтобы я тебя представляла. Явился, имея только сексуальную походочку и туманные обещания роли в картине.
– Эй!..
– Я взялась за тебя. Выбила тебе фильм, особые титры, отличные деньги. Финансирую твои рекламные щиты. Я тебя выбрала, Бадди. И поверь, есть немало других актеров, для которых я могу сделать совершенно то же самое.
– Вы хотите сказать, что я этого не ценю? – вскипел он.
– Я хочу сказать, что мне не понравилось, как ты себя вечером вел. Как ты смеешь уходить в разгар ужина? Так с людьми не обращаются. Особенно со мной, с продюсером, на которого ты работаешь, или с твоим режиссером. Когда станешь Аль Пачино, поступай так, как хочешь. Но я тебе вот что скажу – если собираешься устраивать мне номера, я от тебя сейчас же отказываюсь и отменяю кампанию с рекламными щитами. Ты этого хочешь?
Лучше скажи сейчас, пока не зашло слишком далеко.
– Я виноват, Сейди, – сказал он подобающе скромно. – Была экстренная ситуация. Больше такого не будет.
– Это я все к тому, чтобы мы оба точно знали каждый свое место, – сказала она твердо и повесила трубку.
– Расскажи-ка мне про Сейди, – захихикала Шелли. – Она Сейди – Сейди замужняя леди? Это она тебя тут содержит?
– Сделай одолжение, тяпни еще таблеток и ложись спать. – Он пошел к спальне.
Она не горела желанием отпускать его.
– Тебе и в самом деле не хотелось бы заглянуть к «Бродяге»?
У меня такой упадок сил.
– Спи, Шелли.
Он закрыл дверь. Потом присел на краешек кровати и принялся обдумывать свои дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155