– Как замечательно, что... э-э-э... ты пришел. – Она тщилась изобразить пронзительный взгляд, но из-за подтаявших «теней» глаза у нее заслезились. Компактный муж Кэрол явно скучал – его внимание привлекла молодая рыжеволосая особа в белом летнем платье, вприпрыжку сбегавшая по ступенькам синагоги.
– А мальчик какой красивый, да, Джек? – Она выудила из ридикюля салфетку «Клинекс» и промокнула глаза.
Голд промолчал. Из синагоги начал выливаться людской поток – все устремились вниз по ступенькам. Кое-кто с интересом поглядывал на Голда. Арима потеснили и прижали к Голду: в ноздри, ему ударил сильный – мускусный какой-то – запах пота, просачивающийся сквозь дорогой костюм в стиле «родео».
– Это был красивый жест с твоей стороны, ведь ты пришел все-таки, – продолжала Кэрол.
Голд вздохнул. День обещал быть томительно долгим. Зря он пришел, наверное.
– Да, красивый жест. И служба была красивая, и мальчик красивый. И, хотя смога сегодня как дерьма и жарко как в пекле, день тоже прекрасный. Все распрекрасно, Кэрол. Все просто чертовски красиво!
Грубый тон Голда мгновенно привлек внимание Арима. Кэрол лишь печально покачала головой.
– Ах, Джек, Джек, Джек! Всегда такой вспыльчивый, такой сердитый, настоящий мужик. Даже теперь в твоем-то возрасте. Неужели ты никогда не изменишься?
– Боюсь, что нет, Кэрол. – Голд затянулся сигарой. – Я ведь не бутылка вина, с годами не становлюсь выдержаннее.
– О, Джек, все могло быть совсем по-другому, – сказала Кэрол с тоской в голосе. Глазки Арима заметались между ними, острые, как у хорька, уши поднялись торчком. Кэрол сжала руку Голда в своей.
– В жизни никогда не получается так, как мы хотим, не правда ли?
Кэрол вцепилась в его руку. Голд физически ощущал, что Арим почти доведен до белого каления.
– Все складывается так, как складывается, Кэрол. Такова жизнь.
– Но как это грустно.
– Ну, Кэрол, ради Бога!
Кэрол встряхнулась – как попугай, приглаживающий перышки, – и стала приводить себя в порядок. Промокнула глаза «Ютинексом» в последний раз, запихнула салфетку в карман.
– Ты еще не разговаривал с Эвелин?
– Нет.
– Но ведь собираешься, да?
– Да я не знаю.
– А на прием пойдешь?
– Боюсь, что придется.
– Придется?!
– Уэнди и Хоуи повидать хочу.
– О, Джек, я видела их там, внутри. Они с ребенком. У них такое прелестное дитя! – Внезапно Кэрол заплакала. Тушь потекла по ее щекам ручьями. Бросив мужа, она обвила шею Голда руками и зарыдала во весь голос. Люди, выходившие из храма, начали останавливаться и глазеть на них.
– Боже мой! Ну, Кэрол! Пожалуйста!
– О, Джек, Джек. Еще один красивый мальчик!
Голд беспомощно молчал – было трудно освободить руки, прижатые к бокам. Через голову Кэрол он бросил взгляд на Арима, но миниатюрный муж лишь ответил ему испепеляюще-гневным взором. Голду просто не верилось, что день был загублен так быстро и бесповоротно. И зачем он только пришел – это была его главная ошибка.
В этот критический момент на плечо Кэрол нежно легла рука седого как лунь мужчины в розовом костюме свободного покроя.
– Кэрол, сейчас в офисе раввина будут делать снимки ближайших родственников. Пошли, Стэн и Эвелин ждут тебя там.
– Черт побери! Я, наверное, похожа на ведьму! – сказала Кэрол, отлипая от Голда. – Пойдем, Арим. Придется заскочить в туалет и подправить лицо. – Исчезая за дверью, она бросила: – Увидимся на приеме, ладно, Джек? Ну, идем же, Арим!
Коротышка поспешил за ней, потом обернулся, хотел было что-то сказать, но раздумал и молча скрылся за дверью.
– Я хотел сказать: «Было очень приятно побеседовать», но это и беседой не назовешь: он не сказал ни слова! – обратился Голд к седовласому.
– Да уж, если поблизости кто-нибудь из моих сестричек, тебе и слова вставить не удастся! Им прививку сделали – иглой от патефона. Кроме того, этот маленький погонщик верблюдов по-английски знает пару фраз, которым его научила Кэрол: «Я беру вот это» и «Пришлите счет за эту штуковину».
Голд рассмеялся и протянул ему руку.
– Как жизнь, Чарли?
– А! Пожаловаться не могу. Ты на прием-то идешь? Отлично! Это будет с той стороны, синагоги. Пойдем вместе.
– А тебе разве не надо сниматься с ближайшими родственниками?
– Да я уже успел, хватит с меня. А потом, без семьи Стэна я прекрасно обойдусь.
– Это без доброго доктора Марковица? Который аж из тех Марковицей, что в Бель-Эйр?
Они неторопливо шагали по дорожке, огибающей синагогу. Машины, выстроившись в ряд, начали выруливать со стоянки.
– Да нет, сам Стэн, в общем-то, неплохой малый, мне кажется. К сестре очень добр, и вообще. Но вот со всеми остальными из людей его круга я что-то не в ладу. Как-то в прошлом году пошел я к нему на вечеринку. В октябре, кажется, это было. Там, в Бель-Эйр, у Стэна с Эвелин. Ты дом их не видел? Нет? Ну и дом, я тебе доложу, Джек! Ха! Не дом, а целый особняк! Подстригая цветочки, на такой дом не заработаешь, это уж поверь мне. Четыре этажа. В доме четыре этажа, представляешь! О чем это я? А, ну так вот, пришел я к нему на вечеринку. Посидел на софе, выпил немного с друзьями Стэнли. Один из гостей был Ори – его брат. Не знаешь Ори? Нет? Ну ладно. В общем, говорит он с британским акцентом, прямо как англичанин. Я и говорю, мол, что и понятия не имел, что Ори англичанин – ведь остальные-то в семье совсем не так разговаривают. А Ори отвечает, что учился в Англии – в Оксфорде. Ну я спросил, а когда? Так ты можешь представить – аж в пятьдесят девятом! Проучился всего-то год, и это тридцать лет назад, а акцент до сих пор! Ну я подумал, что говорить с этим пижоном, который косит под англичанина! Решил я поговорить с другими ребятами. Хорошие вроде бы люди. Ну, это сначала мне так казалось. Болтали они о том о сем, что со всем миром неладно, что с Америкой неладно. Рейган у них козел. Дейкмеджян тоже козел.
Все козлы, если их послушать. Ну, у меня-то тоже свое мнение имеется. Как и у всех, правда ведь? Когда в разговоре возникла пауза, решил я вклиниться. И вот говорю, что во всем виноваты шварцеры и профсоюзы – это они страну загубили.
Тут Чарли остановился и взял Джека за руку.
– Джек, ты бы видел, как они отреагировали! Как будто я принес бутерброд с ветчиной на еврейскую свадьбу. Вроде как я пернул, и у них хватило такта, чтобы сделать вид, что они как бы не заметили этого!
Они пошли дальше.
– Ну, значит, через минуту они продолжили свои дебаты с таким видом, словно меня там и не было. Ладно, думаю, понял ваш намек. Помалкиваю себе, виски потягиваю, не хотите со мной говорить – ради Бога! Кому вы нужны, правда ведь? Но не тут-то было: один такой маленький поц – как его там – забыл, ну так вот, этот недомерок, этот фёйгель начинает нести чушь в том духе, что, мол, вторжение Израиля в Ливан – это все равно что нападение Германии на Польшу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145