Он размышлял, о том, что было бы, если бы Цезарион, которому по воле Цезаря предстояло спаять Запад с Востоком, не был убит своим соперником Октавием. Он, Гейдебрег, полагает, наставительно сказал он, что этот молодой человек, достигни он власти, все равно спасовал бы, ибо он происходил от смешанного брака.
Визенер все понял. Несомненно, ход мысли Гейдебрега вызван намеками Шпицци на Рауля. Если уж он Цезарю не прощает, что у Клеопатры родился от него сын, то как же он осуждает Визенера за то, что тот произвел на свет Рауля.
По неподвижному лицу Гейдебрега нельзя было прочесть степени его недовольства. Во всяком случае, он не был настроен милостиво, когда простился с Визенером. Небеса над Визенером заволоклись мрачными тучами. Вернувшись домой, он недобрыми глазами поглядел на Леа, которая улыбалась ему с портрета. Впервые за долгое время работа над "Бомарше" у него не спорилась.
На другое утро Гейдебрег проснулся после долгого и здорового сна. Сидя в холодной ванне, набирая пригоршнями воду и поливая живот и плечи маленькими струйками, он пришел к решению не поддерживать проекта молодого де Шасефьера. Визенер совершенно нрав: здесь нет разумного соотношения между риском и возможным выигрышем. Тит правильно поступил, расставшись с Береникой, он, Гейдебрег, - не Цезарь.
Так он думал в половине восьмого утра, за завтраком, освеженный сном, ванной и гимнастикой. В половине восьмого вечера, за ужином, после рабочего дня, усталый, он сказал себе, что такой слет совсем неплохое дело, соображения Визенера носят личный характер, было бы неправильно категорически отвергнуть проект.
Спустя несколько дней Шпицци спросил у него, принял ли он уже решение по поводу проекта Рауля. Гейдебрег вместо ответа подробно передал ему свой разговор с Визенером, точно пересказал соображения Визенера, почти слово в слово, сухо, без комментариев. У Шпицци создалось впечатление, что сам Гейдебрег едва ли имеет что-либо против проекта Рауля, но его смущает отрицательное отношение Визенера. Шпицци радовался, что Визенер возражает против проекта и, следовательно, боится его. Надо, значит, с удвоенным рвением проводить проект.
- Дело со слетом, - рассказывал он Раулю, - подвигается не так быстро, как мне бы хотелось. Нашелся неожиданный противник, наш милый Визенер.
Они гуляли по Булевскому лесу, был вечер, почти совсем стемнело, откуда-то доносились голоса детей. Они шли рядом, лишь неясно различая друг друга. Рауль замедлил шаг. Шпицци показалось, что спутник его задыхается.
Значит, опять Визенер очутился на пути Рауля. Этот человек стоит перед Раулем, как гора, которую никак не обойдешь, он отбрасывает тень на всю его жизнь. Подло со стороны Визенера так издевательски дать ему почувствовать свою силу. Какая низость без конца все ему коверкать. Но Рауль не позволит коверкать свою жизнь. Он проучит этого человека, который не хочет быть ему отцом. Он и сам не хочет быть ему сыном - он хочет быть ему врагом.
Надо действовать быстро, очень быстро. Иначе сей господин добьется того, что и новые друзья Рауля, Шпицци и господин Гейдебрег, от него отвернутся. Клаус Федерсен, который раньше так льнул к нему, теперь его избегает.
Клаус Федерсен. Внезапно Рауля осеняет идея.
- Мосье Визенер против моего проекта? - равнодушно спрашивает он. - Ну, что ж, цыплят по осени считают. Уж мы своего добьемся, - улыбаясь, повторил он по-немецки слова Шпицци и, опять перейдя на французский, прибавил: - Не правда ли, Шпицци?
Шпицци, смеясь, соглашается, а Рауль думает: "Против отца все средства хороши. Я отброшу прочь всякую щепетильность. Человек, который стыдится быть моим отцом. Я покажу ему, как коверкать мне жизнь".
На этот раз он не стал действовать окольными путями - через Марию. Флирт между ним и Марией как-то сразу оборвался. Со времени той пощечины он всегда испытывал в присутствии Марии чувство невыносимого унижения и поэтому старался избегать ее. Она же поняла, что любила в юноше лишь черты Визенера и, охладев к Визенеру, разочаровалась и в Рауле.
И вот Рауль без предупреждения явился к Визенеру.
- Вы, вероятно, слышали, - сказал он, - что мои виды на осуществление слета очень улучшились. Некоторые ваши единомышленники, люди влиятельные, заинтересовались им. Я прошу вас, мосье Визенер, сказать ясно, собираетесь ли вы и впредь саботировать мой проект?
- Ты с ума сошел, мальчик, - ответил Визенер, больше, пожалуй, испуганный жестким, злым, решительным лицом юноши, чем его словами. - Я никогда не был против твоего слета молодежи.
- Я вижу, вы собираетесь отделаться словами, - прервал его Рауль. - Вы, значит, намерены и впредь саботировать мой проект. Довожу до вашего сведения, что я с этим не примирюсь. У меня есть средства, чтобы защищаться, мосье Визенер. Я пущу эти средства в ход. Объявляю вам войну.
Визенер стиснул зубы; на этот раз он из себя не выйдет.
- Я не понимаю, что это значит, - сказал он. - Я не понимаю, что ты этим хочешь сказать.
- Сейчас узнаете, - ответил Рауль. - Вы заявили, что вы мне не отец. Я делаю из этого выводы. Вы - чужой человек, вы оскорбили меня и мою мать, вы стали на моем пути. Вторично вам это сделать не удастся, мосье Визенер. Я кое-чему научился. Я подложу мину, мосье Визенер, и вы взлетите на воздух. От вас ничего не останется, мосье Визенер. Если мой слет молодежи не состоится, то с моей карьерой, вероятно, будет покончено прежде, чем она началась. Но и с вашей карьерой, несомненно, будет покончено.
- Хватит, однако, - сказал Визенер; яростно и гневно смотрел он на мальчика; видно было, что ему стоит больших усилий не броситься на него. Но зеленовато-серые глаза Рауля не утратили своей злобной энергии.
- Ударьте меня еще раз, если вам угодно, мосье Визенер, - вызывающе бросил он отцу. - Но это будет последний удар, который вы кому-либо нанесете. Предупреждаю вас. Вы могли однажды безнаказанно поднять руку на меня, но вашу партию вы не можете безнаказанно щелкать по носу. Она этого не потерпит. Вы, вероятно, думаете, что никому не известно, как вы пренебрегаете некоторыми принципами национал-социализма. Я предупреждаю вас. Если вы будете саботировать мой проект, я кое-кого просвещу на ваш счет. Ваша частная жизнь не отвечает требованиям, которые национал-социалисты предъявляют к членам своей партии, занимающим видные посты. Я, правда, не ваш сын, но то, чем вы занимаетесь, чем вы по-прежнему занимаетесь на улице Ферм, явно попахивает чем-то таким, что ваша партия считает позором.
- Assez [довольно (франц.)], - сказал Визенер, он сказал это тихо, сдержанно, и Рауль невольно почувствовал к нему уважение.
- Да, - ответил он, - довольно. Вы теперь знаете, что вас ждет. - Он повернулся и ушел.
Визенер сел, вытер пот. Несколько секунд сидел, глядя в одну точку, без мыслей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231
Визенер все понял. Несомненно, ход мысли Гейдебрега вызван намеками Шпицци на Рауля. Если уж он Цезарю не прощает, что у Клеопатры родился от него сын, то как же он осуждает Визенера за то, что тот произвел на свет Рауля.
По неподвижному лицу Гейдебрега нельзя было прочесть степени его недовольства. Во всяком случае, он не был настроен милостиво, когда простился с Визенером. Небеса над Визенером заволоклись мрачными тучами. Вернувшись домой, он недобрыми глазами поглядел на Леа, которая улыбалась ему с портрета. Впервые за долгое время работа над "Бомарше" у него не спорилась.
На другое утро Гейдебрег проснулся после долгого и здорового сна. Сидя в холодной ванне, набирая пригоршнями воду и поливая живот и плечи маленькими струйками, он пришел к решению не поддерживать проекта молодого де Шасефьера. Визенер совершенно нрав: здесь нет разумного соотношения между риском и возможным выигрышем. Тит правильно поступил, расставшись с Береникой, он, Гейдебрег, - не Цезарь.
Так он думал в половине восьмого утра, за завтраком, освеженный сном, ванной и гимнастикой. В половине восьмого вечера, за ужином, после рабочего дня, усталый, он сказал себе, что такой слет совсем неплохое дело, соображения Визенера носят личный характер, было бы неправильно категорически отвергнуть проект.
Спустя несколько дней Шпицци спросил у него, принял ли он уже решение по поводу проекта Рауля. Гейдебрег вместо ответа подробно передал ему свой разговор с Визенером, точно пересказал соображения Визенера, почти слово в слово, сухо, без комментариев. У Шпицци создалось впечатление, что сам Гейдебрег едва ли имеет что-либо против проекта Рауля, но его смущает отрицательное отношение Визенера. Шпицци радовался, что Визенер возражает против проекта и, следовательно, боится его. Надо, значит, с удвоенным рвением проводить проект.
- Дело со слетом, - рассказывал он Раулю, - подвигается не так быстро, как мне бы хотелось. Нашелся неожиданный противник, наш милый Визенер.
Они гуляли по Булевскому лесу, был вечер, почти совсем стемнело, откуда-то доносились голоса детей. Они шли рядом, лишь неясно различая друг друга. Рауль замедлил шаг. Шпицци показалось, что спутник его задыхается.
Значит, опять Визенер очутился на пути Рауля. Этот человек стоит перед Раулем, как гора, которую никак не обойдешь, он отбрасывает тень на всю его жизнь. Подло со стороны Визенера так издевательски дать ему почувствовать свою силу. Какая низость без конца все ему коверкать. Но Рауль не позволит коверкать свою жизнь. Он проучит этого человека, который не хочет быть ему отцом. Он и сам не хочет быть ему сыном - он хочет быть ему врагом.
Надо действовать быстро, очень быстро. Иначе сей господин добьется того, что и новые друзья Рауля, Шпицци и господин Гейдебрег, от него отвернутся. Клаус Федерсен, который раньше так льнул к нему, теперь его избегает.
Клаус Федерсен. Внезапно Рауля осеняет идея.
- Мосье Визенер против моего проекта? - равнодушно спрашивает он. - Ну, что ж, цыплят по осени считают. Уж мы своего добьемся, - улыбаясь, повторил он по-немецки слова Шпицци и, опять перейдя на французский, прибавил: - Не правда ли, Шпицци?
Шпицци, смеясь, соглашается, а Рауль думает: "Против отца все средства хороши. Я отброшу прочь всякую щепетильность. Человек, который стыдится быть моим отцом. Я покажу ему, как коверкать мне жизнь".
На этот раз он не стал действовать окольными путями - через Марию. Флирт между ним и Марией как-то сразу оборвался. Со времени той пощечины он всегда испытывал в присутствии Марии чувство невыносимого унижения и поэтому старался избегать ее. Она же поняла, что любила в юноше лишь черты Визенера и, охладев к Визенеру, разочаровалась и в Рауле.
И вот Рауль без предупреждения явился к Визенеру.
- Вы, вероятно, слышали, - сказал он, - что мои виды на осуществление слета очень улучшились. Некоторые ваши единомышленники, люди влиятельные, заинтересовались им. Я прошу вас, мосье Визенер, сказать ясно, собираетесь ли вы и впредь саботировать мой проект?
- Ты с ума сошел, мальчик, - ответил Визенер, больше, пожалуй, испуганный жестким, злым, решительным лицом юноши, чем его словами. - Я никогда не был против твоего слета молодежи.
- Я вижу, вы собираетесь отделаться словами, - прервал его Рауль. - Вы, значит, намерены и впредь саботировать мой проект. Довожу до вашего сведения, что я с этим не примирюсь. У меня есть средства, чтобы защищаться, мосье Визенер. Я пущу эти средства в ход. Объявляю вам войну.
Визенер стиснул зубы; на этот раз он из себя не выйдет.
- Я не понимаю, что это значит, - сказал он. - Я не понимаю, что ты этим хочешь сказать.
- Сейчас узнаете, - ответил Рауль. - Вы заявили, что вы мне не отец. Я делаю из этого выводы. Вы - чужой человек, вы оскорбили меня и мою мать, вы стали на моем пути. Вторично вам это сделать не удастся, мосье Визенер. Я кое-чему научился. Я подложу мину, мосье Визенер, и вы взлетите на воздух. От вас ничего не останется, мосье Визенер. Если мой слет молодежи не состоится, то с моей карьерой, вероятно, будет покончено прежде, чем она началась. Но и с вашей карьерой, несомненно, будет покончено.
- Хватит, однако, - сказал Визенер; яростно и гневно смотрел он на мальчика; видно было, что ему стоит больших усилий не броситься на него. Но зеленовато-серые глаза Рауля не утратили своей злобной энергии.
- Ударьте меня еще раз, если вам угодно, мосье Визенер, - вызывающе бросил он отцу. - Но это будет последний удар, который вы кому-либо нанесете. Предупреждаю вас. Вы могли однажды безнаказанно поднять руку на меня, но вашу партию вы не можете безнаказанно щелкать по носу. Она этого не потерпит. Вы, вероятно, думаете, что никому не известно, как вы пренебрегаете некоторыми принципами национал-социализма. Я предупреждаю вас. Если вы будете саботировать мой проект, я кое-кого просвещу на ваш счет. Ваша частная жизнь не отвечает требованиям, которые национал-социалисты предъявляют к членам своей партии, занимающим видные посты. Я, правда, не ваш сын, но то, чем вы занимаетесь, чем вы по-прежнему занимаетесь на улице Ферм, явно попахивает чем-то таким, что ваша партия считает позором.
- Assez [довольно (франц.)], - сказал Визенер, он сказал это тихо, сдержанно, и Рауль невольно почувствовал к нему уважение.
- Да, - ответил он, - довольно. Вы теперь знаете, что вас ждет. - Он повернулся и ушел.
Визенер сел, вытер пот. Несколько секунд сидел, глядя в одну точку, без мыслей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231