Барри ухмыльнулся, и Бэбс одобрительно улыбнулась в ответ. Она чувствовала, что он начинает ей нравиться. В нем было что-то приятное и забавное. Чем-то он походил на ее Джону, только тот был темнокожий.
– Когда этот тип обычно приходит?
Бэбс потягивала виски. Ее полные губы, накрашенные ярко-красной помадой, словно ласкали край стакана. Барри вдруг понял, что на нее приятно смотреть. В самом деле, в ней все притягивало – от маленьких грудей с торчащими сосками до высокой, крепкой, небольшой попки.
– Ровно в девять. Нет, он и вправду симпатичный дядька и во многих отношениях даже хороший. Некоторые клиенты оказываются такими говнюками. Поганью, одним словом. Думают, что если они платят, то я наизнанку должна для них выворачиваться. Делай ему и пятое, и десятое, а ведь за все надо платить.
Произнося это, она подняла кверху указательный палец. Барри как зачарованный смотрел на предлинный ярко-красный ноготь.
– Вчера я принимала козла лет этак шестидесяти. Урод жуткий и ужасно вонял. От многих из них воняет. Чудно, правда?
И вот он приходит, весь из себя милый и ласковый, и говорит, чтобы я осталась в одних туфлях. И требует, чтобы мы занимались этим прямо на подоконнике, на виду у всех, представляешь? И хочет, чтобы в это время у него на голове был шлем. Бэбс захохотала во все горло.
Барри взглянул на часы. Было десять минут восьмого.
– Слушай, Бэбс, я вернусь к девяти, ладно? Я уделаю его еще по дороге к тебе, так что не беспокойся.
Она кивнула и нагнулась, чтобы налить себе еще виски. Барри заметил следы от инъекций на ее руках.
– Ты бы прекратила колоться этим говном, когда-нибудь это тебя угробит.
Бэбс снова залилась вульгарным утробным смехом:
– Барри, ну ты и дурак. Я уже труп, дружок, от шеи до самого низа.
Она оттянула полоску ткани, изображавшую топ, и показала ему свою грудь.
– Ты это видишь, мальчик? Эти груди выдерживают в среднем семь мужчин в день, шесть дней в неделю. Следовательно, всего за четыре года это будет…
Она завела глаза кверху, как будто на потолке должен был нарисоваться ответ к ее задачке. Барри ее опередил:
– Это будет сто шестьдесят восемь мужчин в месяц. Помножить на двенадцать и еще на четыре.
Бэбс натянула топ на грудь.
– Ладно, это не важно. Главное, картина нам обоим ясна, так ведь?
Барри был потрясен этим открытием.
– Хрен знает что, Бэбс, это же целая армия козлов.
Она опять расхохоталась:
– Среди моих клиентов не только мужчины. Ко мне приходят две женщины. Мы, шлюхи, называем это «мягкой постелью». Мужчины для нас уже не загадка, поэтому нас тянет к женщинам.
Последнее откровение Бэбс потрясло Барри еще больше.
– А у тебя когда-нибудь возникало желание обирать их всех до нитки?
– Беда моя в том, Барри, что я так и делаю.
Они оба засмеялись, и напряжение прошло.
– Тебе пора идти, у меня клиент через десять минут. Симпатичный дядечка. Каждый день готова обслуживать старичков – они не пытаются доказывать мне свои мужские способности.
Барри допил виски. Ему уже не терпелось уделать того козла. После того, что он узнал, для него они все теперь были извращенцами. Как может мужчина спать с незнакомой женщиной, которая спит с множеством других незнакомых ей мужчин? От этой мысли ему стало грустно. Уйдя от Бэбс, он долго бродил вокруг, думая, как она и женщины, подобные ей, докатились до такой жизни.
Расхаживая по улицам, он по старой привычке оказался у дома, в котором жила Сьюзен. Он стоял, глядя на окна их квартиры, и чувствовал, как в нем снова закипает злость. Злость на себя, злость на Сьюзен, порвавшую с ним, злость на Джоуи Макнамару, который с ней спал и которому все сходило с рук. Интересно, что о Джоуи подумают солидные воры, если узнают, какой он гад и скот? Самый гнусный скот на свете. Еще бы – он насилует собственного ребенка! И давно он начал этим заниматься? Надо бы выяснить. Сьюзен как сквозь землю провалилась, и казалось, что навсегда. Ее нигде не было видно. Ни в школе, ни на улице.
Тут Барри заметил Дэбби, которая шла к своему дому. «Эта уж точно будущая шлюха. Вся накрашена, и пострижена, как начинающая шлюха, и одета вызывающе», – думал он, наблюдая за ней с противоположной стороны улицы. Когда она оказалась у крыльца, Барри крикнул:
– Эй, Дэбби, пойди сюда!
В сумерках разглядев, кто ее звал, Дэбби широко улыбнулась.
– Привет, Барри, как поживаешь? – подойдя, поздоровалась она с ним.
В голосе Дэбби, как всегда, звучал вызов. Густо накрашенный рот был сложен в плотоядную улыбку, груди выставлены напоказ. Барри знал, что он ей нравится и что она не моргнув глазом предаст свою сестру. Она вызывала у него отвращение.
Уж лучше каждый день иметь Бэбс, чем эту. По крайней мере, Бэбс не выдает себя за порядочную. Тем не менее он ответил Дэбби улыбкой:
– Как Сьюзен?
Дэбби помрачнела:
– Сьюзен по уши в дерьме, лопатой не выгребешь.
Развеселившись от собственного ответа, она засмеялась.
Но Барри было не смешно, и Дэбби поняла, что разговаривать с ним надо осторожней.
– Она все еще не выходит, лежит в постели. Никому теперь не разрешается к ней входить, кроме папочки. Он сам ей носит еду и все такое. Кошмар какой-то. Представляешь, если бы такое было со мной?
Барри улыбнулся, а сам подумал: «Понятно, тебя волнуют только твои дела, на остальных наплевать».
– Она всегда ненавидела папочку. Но теперь ненавидит и мамочку, и от этого обстановка в доме стала еще тяжелее. Мамочка ведет себя так, будто Сьюзен не существует. Поверишь ли, это просто ужасно. Даже я не могу заходить к ней, только когда родители куда-то уходят, а это бывает не часто. Но она всегда спрашивает, видела ли я тебя, так что сегодня я могу ей сказать, что видела. Это ее приободрит, я уверена. Может, хочешь что-нибудь ей передать?
Теперь, когда у него появилась такая возможность, Барри заколебался.
– Скажи, что я передаю ей привет.
Это ведь почти ничего не значило. Он решит, как быть со Сьюзен, потом, когда она выйдет из своего заключения.
– Получается, что только твой отец может навешать ее? А почему в таком случае не показать ее врачу?
Дэбби сделала круглые глаза:
– Что ты имеешь в виду?
– Но ведь отец избил ее. Он отшиб ей все потроха. Дэбби сообразила, что разговор принял опасный оборот. Все знали, что со Сьюзен произошла беда, но никто не мог себе представить, насколько все серьезно, – сам отец об этом позаботился.
– Да, он ей всыпал как следует, но она сама виновата.
Барри ухмыльнулся:
– Всыпал? Ну, это пустяки. А я слышал, что он поимел девчонку, вот что он сделал.
– Где ты это слышал?
– В спальне твоей бабушки. Я все слышал, Дэбби. Все.
В его голосе прозвучала угроза, и она почувствовала ее. Но угроза кому?
– Только нельзя, чтобы узнал отец, Барри. Иначе ты будешь следующим, кому он отшибет потроха, как ты говоришь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121