Длинные лозы выползли из зарослей и обвили роженицу. Прутики и ветки, на которых она лежала, зашевелились, приподнимая женщину. И, наконец, величественное вековое дерево протянуло к ней свои ветви, бережно подхватило распростёртое тело и передало Дармуду Корилу.
Огромный, исполненный мощи, он стоял в окружении мерцающих Небесных Огней, держа Элиссу на руках, словно младенца. Потом сияние окутало её, и воздух наполнился тихим пением. А тем временем лоза обвивала всех, кто стоял на поляне… и они сливались с силой бога, которая текла сквозь них.
Окружённый благоговейным молчанием, Дармуд Корил творил чудо. Из уст бога лесов лилась песнь… нет, не песнь — просто басовитые звуки, которые не складывались в мелодию. Свечение набирало силу, вспыхивало в такт этому странному напеву, а деревья тянулись к Элиссе ветвями и что-то шептали.
Лишь позже каждый, кто был в ту ночь на поляне, признает, что не просто стал свидетелем чуда, но и ощутил силу Дармуда Корила. Правда, лишь Соррель поняла, насколько изменила её эта сила, хотя ещё не знала, к добру это или к худу.
Сияние было таким ярким, что даже Клут и Солиана прищурили глаза. И только Тор смотрел сквозь него, впитывая малейшие оттенки цвета, звука и запаха, чтобы запомнить облик волшебства, в котором купалась его любимая.
Сколько прошло времени? Несколько мгновений или вечность? Огни снова потускнели. Деревья выпрямились. Взгляд бога лесов был устремлён на людей, которые стояли перед ним.
Дармуд Корил поднял Элиссу чуть выше и нежно поцеловал её в лоб, а потом передал дереву, которое приняло её на руки-ветви и бережно опустило на прежнее место.
— Кровь остановилась, и она крепко спит, — произнёс бог. — Во сне она исцелится, но не будет ничего помнить. Принимай ребёнка, повитуха! Он идёт!
Соррели понадобился миг, чтобы понять: бог обращается к ней. Она бросилась к Элиссе и приподняла пропитанный кровью подол.
— Воистину! — закричала она. — Я вижу ребёнка!
Тор упал к ногам лесного бога.
— Как мне благодарить тебя? — пробормотал он, не смея поднять глаза.
«Ты — Тот Самый, Тор, — голос Дармуда Корила звучал у него в голове, мягкий и рокочущий, как раскаты далёкого грома. — Ты спасёшь нас всех. Когда-нибудь мы отблагодарим тебя. Но прежде ты многое переживёшь, и среди прочего — страшную боль. Нет, я не должен выслушивать от тебя слова благодарности. Я сам должен просить у тебя прощения за то, что придётся совершить Сердцу Лесов».
Тор поднял голову и посмотрел в глаза Дармуда Корила, в которых переливались цвета леса, и увидел в них бесконечное сострадание и печаль. За что Сердце Лесов просит прощения?
Он нахмурился.
«Я не понимаю».
«Ты поймёшь, сын мой», — ещё печальнее произнёс бог. Потом Небесные Огни погасли совсем, и Дармуд Корил исчез.
— Тор! — крикнула Арабелла. — Твой ребёнок почти вышел!
Тор обернулся и увидел, как Саксен сжимает праведницу в объятьях, и у обоих по щекам текут слезы. А затем тишину Сердца Лесов прорезал самый удивительный на свете звук.
Крик новорождённого.
— Мальчик, — объявила Соррель. Её переполняли чувства, голос звенел. Стоя на коленях у ног Элиссы, она протягивала ребёнка Тору.
Арабелла вручила новоиспечённому отцу мягкое полотенце. Он принял мальчика из рук Соррели и заплакал, не стыдясь.
— О, Гидион, — прошептал он. — Твоя мать будет так гордиться тобой.
Внезапно целая стайка лесных зверьков выбежала из зарослей и бросилась врассыпную.
«Их что-то напугало», — насторожённо проговорила Солиана и устремилась следом.
Саксен помрачнел, и Тор понял, что скрывали от него Паладины.
Гот проник в Сердце Лесов.
— Оставайся с Элиссой и Соррелью, Тор! — скомандовал клук, и они с Арабеллой устремились туда, где только что скрылась Солиана.
«Клут! Что происходит?»
«Нечто ужасное. Ты должен доставить Элиссу и ребёнка в безопасное место».
Тор не успел ни ответить, ни даже подумать.
— Ещё один! — закричала Соррель.
Сначала он не понял, приписав это панике. Но когда она повторила, сомнений уже не оставалось. Потрясённый, Тор подошёл поближе и замер, когда Соррель выпрямилась, держа на руках хнычущее крошечное существо. Он не находил слов.
— Сестра. Близнецы, — хрипло произнесла Соррель. Она была потрясена не меньше, чем Тор. Элисса лежала неподвижно — кажется, она лишилась чувств.
— Она умерла? — голос Тора не выражал ничего.
— Пока жива, — отозваласьСоррель, глядя куда-то в сторону — возьми свою дочь. Я должна заняться твоей женой.
Тор бережно взял девочку на руки. Её личико было красным и сморщенным, мягкие рыжеватые волосики облепили головку. Братишка казался совершенно другим: его тёмные, почти чёрные волосы были густыми и стояли торчком. Тонкими чертами лица малышка уже сейчас напоминала мать, а мальчик казался угловатым и был гораздо смуглее.
— Гидион… — голос Тора сорвался. Он не отрываясь наблюдал за Соррелью, которая пыталась привести в чувство Элиссу. — Познакомься со своей сестрой. Её зовут Лаурин.
«Тор, послушай меня, — настойчиво заговорил Клут. — Ты должен доставить детей в безопасное место».
«Гот близко?»
«Даже слишком близко. Наши друзья пытаются увести его. Ты должен забрать детей и бежать».
«Нет. Готу нужен я. Стоит ему меня увидеть — и он бросится за мной. Никто не отвлечёт его лучше, никто и ничто. А Арабелла и Саксен ему и подавно не интересны. Если он найдёт меня, то будет считать, что нашёл и Элиссу».
Клут не стал спорить.
«Что ты хочешь сделать?»
«Сколько у нас времени?»
«Очень мало. Кажется, пока Саксену удалось сбить его со следа».
«Держи со мной связь. И сообщай мне обо всём, что случится».
Соррель не удивилась, когда услышала о появлении Инквизитора, и Тору показалось, что она это уже знала.
— Ты должен уходить, — сказала она.
— А моя семья?
— Слушай меня, Тор, и слушай внимательно. Я отвезу детей в безопасное место. Но ты должен дать мне время. Уводи Гота. Как можно дальше от Сердца Лесов.
— А Элисса? — прошептал Тор. Внезапно он почувствовал себя обессиленным.
— Её я тоже спрячу, только не там, где детей. К сожалению, я не могу нести на себе всех. Помни, что сказал Дармуд Корил. Она будет жить. Она исцелится и не будет ничего помнить. Ты слушаешь, Тор? Если Гот найдёт этих детей, он убьёт их без жалости. Да ещё и заставит их мать на это смотреть. А потом разделается с вами. На его стороне древний закон и король, который развязал ему руки. Для всего мира Элисса осталась Неприкосновенной. А эти дети, по мнению Гота и ему подобных, — мерзость и извращение.
— Зачем ты мне это говоришь, Соррель? Ты думаешь, я не знаю? — закричал он.
Старушка посмотрела ему в глаза. Её шёпот звучал чуть громче шелеста листвы.
— Никому об этом ни слова. О девочке знают только трое — мы с тобой и Клут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Огромный, исполненный мощи, он стоял в окружении мерцающих Небесных Огней, держа Элиссу на руках, словно младенца. Потом сияние окутало её, и воздух наполнился тихим пением. А тем временем лоза обвивала всех, кто стоял на поляне… и они сливались с силой бога, которая текла сквозь них.
Окружённый благоговейным молчанием, Дармуд Корил творил чудо. Из уст бога лесов лилась песнь… нет, не песнь — просто басовитые звуки, которые не складывались в мелодию. Свечение набирало силу, вспыхивало в такт этому странному напеву, а деревья тянулись к Элиссе ветвями и что-то шептали.
Лишь позже каждый, кто был в ту ночь на поляне, признает, что не просто стал свидетелем чуда, но и ощутил силу Дармуда Корила. Правда, лишь Соррель поняла, насколько изменила её эта сила, хотя ещё не знала, к добру это или к худу.
Сияние было таким ярким, что даже Клут и Солиана прищурили глаза. И только Тор смотрел сквозь него, впитывая малейшие оттенки цвета, звука и запаха, чтобы запомнить облик волшебства, в котором купалась его любимая.
Сколько прошло времени? Несколько мгновений или вечность? Огни снова потускнели. Деревья выпрямились. Взгляд бога лесов был устремлён на людей, которые стояли перед ним.
Дармуд Корил поднял Элиссу чуть выше и нежно поцеловал её в лоб, а потом передал дереву, которое приняло её на руки-ветви и бережно опустило на прежнее место.
— Кровь остановилась, и она крепко спит, — произнёс бог. — Во сне она исцелится, но не будет ничего помнить. Принимай ребёнка, повитуха! Он идёт!
Соррели понадобился миг, чтобы понять: бог обращается к ней. Она бросилась к Элиссе и приподняла пропитанный кровью подол.
— Воистину! — закричала она. — Я вижу ребёнка!
Тор упал к ногам лесного бога.
— Как мне благодарить тебя? — пробормотал он, не смея поднять глаза.
«Ты — Тот Самый, Тор, — голос Дармуда Корила звучал у него в голове, мягкий и рокочущий, как раскаты далёкого грома. — Ты спасёшь нас всех. Когда-нибудь мы отблагодарим тебя. Но прежде ты многое переживёшь, и среди прочего — страшную боль. Нет, я не должен выслушивать от тебя слова благодарности. Я сам должен просить у тебя прощения за то, что придётся совершить Сердцу Лесов».
Тор поднял голову и посмотрел в глаза Дармуда Корила, в которых переливались цвета леса, и увидел в них бесконечное сострадание и печаль. За что Сердце Лесов просит прощения?
Он нахмурился.
«Я не понимаю».
«Ты поймёшь, сын мой», — ещё печальнее произнёс бог. Потом Небесные Огни погасли совсем, и Дармуд Корил исчез.
— Тор! — крикнула Арабелла. — Твой ребёнок почти вышел!
Тор обернулся и увидел, как Саксен сжимает праведницу в объятьях, и у обоих по щекам текут слезы. А затем тишину Сердца Лесов прорезал самый удивительный на свете звук.
Крик новорождённого.
— Мальчик, — объявила Соррель. Её переполняли чувства, голос звенел. Стоя на коленях у ног Элиссы, она протягивала ребёнка Тору.
Арабелла вручила новоиспечённому отцу мягкое полотенце. Он принял мальчика из рук Соррели и заплакал, не стыдясь.
— О, Гидион, — прошептал он. — Твоя мать будет так гордиться тобой.
Внезапно целая стайка лесных зверьков выбежала из зарослей и бросилась врассыпную.
«Их что-то напугало», — насторожённо проговорила Солиана и устремилась следом.
Саксен помрачнел, и Тор понял, что скрывали от него Паладины.
Гот проник в Сердце Лесов.
— Оставайся с Элиссой и Соррелью, Тор! — скомандовал клук, и они с Арабеллой устремились туда, где только что скрылась Солиана.
«Клут! Что происходит?»
«Нечто ужасное. Ты должен доставить Элиссу и ребёнка в безопасное место».
Тор не успел ни ответить, ни даже подумать.
— Ещё один! — закричала Соррель.
Сначала он не понял, приписав это панике. Но когда она повторила, сомнений уже не оставалось. Потрясённый, Тор подошёл поближе и замер, когда Соррель выпрямилась, держа на руках хнычущее крошечное существо. Он не находил слов.
— Сестра. Близнецы, — хрипло произнесла Соррель. Она была потрясена не меньше, чем Тор. Элисса лежала неподвижно — кажется, она лишилась чувств.
— Она умерла? — голос Тора не выражал ничего.
— Пока жива, — отозваласьСоррель, глядя куда-то в сторону — возьми свою дочь. Я должна заняться твоей женой.
Тор бережно взял девочку на руки. Её личико было красным и сморщенным, мягкие рыжеватые волосики облепили головку. Братишка казался совершенно другим: его тёмные, почти чёрные волосы были густыми и стояли торчком. Тонкими чертами лица малышка уже сейчас напоминала мать, а мальчик казался угловатым и был гораздо смуглее.
— Гидион… — голос Тора сорвался. Он не отрываясь наблюдал за Соррелью, которая пыталась привести в чувство Элиссу. — Познакомься со своей сестрой. Её зовут Лаурин.
«Тор, послушай меня, — настойчиво заговорил Клут. — Ты должен доставить детей в безопасное место».
«Гот близко?»
«Даже слишком близко. Наши друзья пытаются увести его. Ты должен забрать детей и бежать».
«Нет. Готу нужен я. Стоит ему меня увидеть — и он бросится за мной. Никто не отвлечёт его лучше, никто и ничто. А Арабелла и Саксен ему и подавно не интересны. Если он найдёт меня, то будет считать, что нашёл и Элиссу».
Клут не стал спорить.
«Что ты хочешь сделать?»
«Сколько у нас времени?»
«Очень мало. Кажется, пока Саксену удалось сбить его со следа».
«Держи со мной связь. И сообщай мне обо всём, что случится».
Соррель не удивилась, когда услышала о появлении Инквизитора, и Тору показалось, что она это уже знала.
— Ты должен уходить, — сказала она.
— А моя семья?
— Слушай меня, Тор, и слушай внимательно. Я отвезу детей в безопасное место. Но ты должен дать мне время. Уводи Гота. Как можно дальше от Сердца Лесов.
— А Элисса? — прошептал Тор. Внезапно он почувствовал себя обессиленным.
— Её я тоже спрячу, только не там, где детей. К сожалению, я не могу нести на себе всех. Помни, что сказал Дармуд Корил. Она будет жить. Она исцелится и не будет ничего помнить. Ты слушаешь, Тор? Если Гот найдёт этих детей, он убьёт их без жалости. Да ещё и заставит их мать на это смотреть. А потом разделается с вами. На его стороне древний закон и король, который развязал ему руки. Для всего мира Элисса осталась Неприкосновенной. А эти дети, по мнению Гота и ему подобных, — мерзость и извращение.
— Зачем ты мне это говоришь, Соррель? Ты думаешь, я не знаю? — закричал он.
Старушка посмотрела ему в глаза. Её шёпот звучал чуть громче шелеста листвы.
— Никому об этом ни слова. О девочке знают только трое — мы с тобой и Клут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129