ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

— Я криво улыбнулся ему. Еще один тупик, последний, за этот впустую потраченный день.
— Извините, Келли...
— Да-да, — сказал я. — Разумеется.
* * *
Тони закончил свой усиленный алкоголем завтрак и сказал:
— Значит, в поведении Тринга на расследовании не было ничего темного.
— Это зависит от того, что понимать под словом «темный». Но в общем-то теперь все яснее ясного.
— Что же делать?
— Послать все к чертям! — отчаянно бросил я.
— Нельзя же сразу сдаваться! — возразил Тони.
— Нет, конечно. Но, ничего не узнав, я узнал, по крайней мере, одно. Я топчусь на месте, потому что я — это я. Первое, что я сделаю в понедельник, — это найму своего Дэвида Оукли.
— Молодец! — сказал Тони и встал. — Пора на вторую проминку. — Во дворе конюхи выводили лошадей, копыта звонко цокали по гравию.
— Как лошади? — осведомился я.
— Да так себе. Если бы ты знал, до чего мне неохота приглашать других жокеев. От всего этого у меня не жизнь, а какой-то кошмар.
Тони отправился на тренировку, а я убрал и без того чистую квартиру, а потом сварил себе еще кофе. Впереди маячил пустой день. То же самое будет завтра, послезавтра, и так до бесконечности.
Десяти минут в таком режиме оказалось предостаточно. Я огляделся по сторонам и обнаружил еще одну соломинку, за которую можно было попробовать ухватиться. Я позвонил одному человеку с Би-би-си, которого отдаленно знал. Секретарша холодно сообщила мне, что его нет, но, может быть, он появится в одиннадцать.
Я попытал счастья в одиннадцать. Пока не пришел. Позвонил в двенадцать. Он взял трубку, но, судя по голосу, сильно в этом раскаивался.
— Это тот самый Келли Хьюз, которого... — Он замолчал, пытаясь найти тактичную формулировку.
— Совершенно верно.
— Да, но я не уверен...
— Мне нужно очень немногое, — поспешил уверить его я. — Мне хотелось бы знать, какая съемочная группа фиксирует скачки. Кто из операторов.
— А-а! — В его голосе послышалось облегчение. — Отдел технического обслуживания ипподромов. Это самая настоящая монополия, хотя есть еще одна маленькая фирма, которая время от времени работает по лицензии. Ну и кроме того, имеются и телевизионные компании... Вас интересует какая-то конкретная скачка?.. «Лимонадный кубок», да?
— Нет, — сказал я. — Меня интересуют скачки, состоявшиеся в Рединге за две недели до этого.
— Рединг... Рединг... Так-так. Кто же это мог быть? — Размышляя, он фальшиво насвистывал мелодию. — Кажется, да, собственно, так оно и есть! Это та самая маленькая фирма. «Только правда» — так она называется. Контора в Уокинге, графство Суррей. Нужен их телефон?
— Да, пожалуйста.
Он продиктовал номер.
— Большое спасибо.
— Всегда рад... То есть... В общем, я... имел в виду...
— Я понимаю, что вы имели в виду, — перебил я его, — но все равно большое спасибо.
Я положил трубку и поморщился. Нет, приятного мало — играть роль злодея.
Поведение человека с Би-би-си убедило меня в том, что звонок в указанную фирму вряд ли принесет положительные результаты. Может, обманывать они и не будут, но уклониться от прямого вопроса могут запросто. Но делать было все равно в этот день нечего, и я решил поехать.
Контора этой фирмы в смысле роскоши стояла на ступеньку выше офиса Оукли, что не являлось большим комплиментом. Большая, скудно обставленная комната на втором этаже дома эпохи Эдуарда в одном из переулков. Дряхлый лифт, в который мог втиснуться худой взрослый или двое рахитичных детей. Потрепанный письменный стол, на котором сидела потрепанная блондинка, делавшая себе педикюр.
— Да? — сказала она, увидев меня.
На ней были сиреневые трусики с кружевами. Она и не пошевелилась, чтобы скрыть от меня эту красоту.
— Никого из начальства нет? — спросил я.
— Только мы, цыплятки, — отозвалась блондинка. Она говорила с южнолондонским акцентом и той бойкостью, что часто сочетается с этим выговором. — А кто вам нужен, старик или Элфи?
— Вы вполне меня устроите.
— Спасибо. — Она приняла это как должное, сверкнув отработанной безлично-кокетливой улыбкой. Закончив одну ногу, она вытянула ее и стала шевелить пальцами, чтобы поскорее высох лак. — Сегодня собралась на танцы, — пояснила она. — В босоножках.
Я подумал, что вряд ли кто придет в восторг от ее педикюра. Кроме ног, у нее имелась еще и маленькая грудь под белым свитером, а также талия, стянутая розовым лакированным поясом. Судя по ее фигуре, ей было лет двадцать, а по ее лицу, последние шесть лет она только и занималась тем, что прыгала из постели в постель.
— Поработайте и над второй, — предложил я.
— А вы не спешите?
— Больно завораживающий ландшафт.
Она понимающе хихикнула и принялась за дело. Зрелище получилось еще более впечатляющее. Она видела, что я наблюдаю за ней, и получала от этого удовольствие.
— Как вас зовут? — спросил я.
— Кэрол. А вас?
— Келли. Как долго вы храните обычно пленки?
— Пленки? По-моему, вечно. — Она без труда переключилась на деловую тональность, продолжая тем временем без стеснения накрашивать ногти. — По крайней мере, пока мы еще не уничтожили ни одной. Правда, мы снимаем скачки недавно, всего полтора года. Неизвестно, что будет, когда мы загромоздим главный склад до потолка. Ведь у нас не только скачки, но и автогонки, гольф-турниры — а они по три дня подряд идут — и все такое прочее...
— А где ваш главный склад?
— Вон там. — Она махнула кисточкой с розовым кончиком в направлении когда-то кремовой двери. — Хотите взглянуть?
— Если вас не затруднит.
— Тогда вперед!
Она докрасила вторую ногу. Шоу закончилось. Вздохнув, я отвел глаза и подошел к вышеуказанной двери. Там, где у дверей обычно бывает ручка, имелось лишь круглое отверстие. Я толкнул дверь и очутился в другой большой комнате, уставленной стеллажами, словно библиотека. Только полки простые, а на полу не было обычного коврового покрытия.
Половина стеллажей пустовала. На других лежали квадратные коробки с бумажными наклейками, на которых было аккуратно напечатано содержание того, что внутри. В каждой такой коробке находились пленки скачек одного дня, и размещались коробки в хронологическом порядке. Я вынул датированную днем, когда я выступал в Рединге на Уроне и Скитальце, и заглянул внутрь. Там было шесть круглых жестянок с 16-миллиметровой пленкой, пронумерованных от одного до шести. Номер седьмой отсутствовал.
Я вынес коробку к Кэрол. Она все еще сидела на столе, шевеля пальцами и листая женский журнал.
— Что вы там раскопали?
— Вы выдаете пленки?
— За деньги.
— Кому именно?
— Всем, кто пожелает. Обычно это владельцы лошадей. Они часто просят нас сделать копии. Мы и делаем.
— А стюарды тоже ими интересуются?
— Стюарды? Ну если у них возникают какие-то сомнения насчет скачки, они просматривают фильм прямо на ипподроме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55