Колчак невольно взглянул на настенную карту: путь с Кубани в Сибирь пролегал через пол-России…
В марте 1918 года гвардейский Преображенский полк - любимое детище Петра, становой полк русской армии, с которого пошла регулярная военная сила России, - был распущен по приказу Льва Троцкого. Ратная слава Азова и Нарвы, Полтавы и Бородина, Балкан и Пруссии - все было пущено по ветру.
Станислав Рыбас посвятил свою книгу последнему командиру Преображенского полка Александру Кутепову.
Пером писателя . «…Офицеры прощались со знаменем полка. Его сняли с древка, свернули и приготовились спрятать. Кутепов отвернулся к окну, по его бороде текли слезы. Он забарабанил пальцами по стеклу. Слова были ни к чему. Не было ни торжественных заверений, ни прощальных клятв отомстить… Несколько офицеров, униженные увиденным, злобно смотрели в пол. Они стали сиротами… Петр Великий, наверное, перевернулся в гробу - любимый его полк больше не существовал!»
Итак, последний командир Преображенского полка полковник Кутепов отправился на Дон, где собиралась Добровольческая армия, а командир 1-го батальона полковник Романов, он же бывший государь, пребывал под домашним арестом в Тобольске.
Многие преображенцы потянулись на Дон. Там, разбросанные по различным полкам и эскадронам, они не теряли связи друг с другом, помнили: «мы - преображенцы», помнили девиз полка - «Положение обязывает». Положение обязывало к тому, чтобы достойно прикрыть отход русской гвардии в даль истории. Так, однажды в Екатеринодаре собрались на общий совет бывшие преображенцы, семеновцы и измайловцы - офицеры полков некогда Первой гвардейской дивизии. Решили восстановить гвардию под эгидой адмирала Колчака, для чего отрядили группу офицеров доставить ему общее послание.
Их было семеро - воистину великолепная семерка - семеро офицеров старейшего в русской армии Преображенского полка, которые решили возродить свой полк в Сибири - в составе Сибирской армии: полковник, пять капитанов и один штабс-капитан. Последний командир лейб-гвардии Преображенского полка генерал Александр Кутепов дал им свое командирское «добро» - дерзайте, господа!
И господа офицеры дерзали. Да еще как… Шуточное ли дело, добраться в Омск из Екатеринодара, в Сибирь с предгорий Кавказа - через пол-России, охваченной злой смутой? Преодолеть тысячи опаснейших верст - окружными, почти бездорожными путями в обход красных войск. Добро бы на своих конях. А то - на чем придется…
И они это сделали. Право, стоит того, чтобы рассказать об этом удивительном переходе подробно, тем более что один из его участников - капитан Александр Стахевич - оставил неопубликованные до сих пор записки:
Рукою очевидца . «Маршрут был выбран дружными усилиями, необходимые средства добыты, и в начале мая маленькая команда, связанная тесной дружбой… тронулась в опасный и дальний путь: Екатеринодар, Кисловодск, Прохладная, Кизляр, по железной дороге, оттуда на лошадях до устья Терека, пристани Старотеречной и морем, вдоль берега до Петровска, затем поперек Каспийского моря, в разрез между занятой большевиками Астраханью и фортом Александровском к устью Урала - в Гурьев. Дальше на лошадях, частично на верблюдах через Лбищенск, Киргизские степи, восточнее Оренбурга, на Орск, Троицк и Челябинск, оттуда по железной дороге на Омск. Сведения о фронтах и расположении большевистских сил были более чем скудны и сбивчивы. Надеялись главным образом на удачу…»
Ваше благородие, госпожа удача… Удача сопутствовала им на протяжении всего тысячеверстного пути. Не зря же говорят - смелость города берет.
Рукою очевидца . «…Тронулись из Кисловодска 7 мая; 9-го утром выгрузились из вагонов у Кизляра - железнодорожный мост через Терек был взорван. Мы провели сутки в двух чарующих своим гостеприимством семьях местного Терского казачьего войска. На следующий день, сопровождаемые благословениями и добрыми пожеланиями прямых потомков толстовских Лукашки и дяди Ерошки, уже на лошадях приближались к неприветливому берегу Каспия.
12 мая мы уже были в Петровске после двухдневного плавания в сильнейшую бурю на рыбачьей лодке из Старотеречной…»
Особое впечатление произвело на преображенцев гостеприимство уральских казаков и какой-то проникновенный во всех антибольшевизм. «Нигде от берегов Черного моря до Маньчжурии ничего подобного не приходилось нам видеть. О каком бы то ни было платеже за постой, харчи или прогоны нельзя было и заикнуться, рискуя глубоко обидеть хозяев, вернее хозяек, так как казаки от 14 до 70 лет все поголовно были на фронте. Лошади сменялись мгновенно, и 12-летние казачата «ветром» везли преображенцев по Уралу, в объезд занятого красными Уральска и на восток, через почти безлюдные степи…»
Курьеры правительства Юга России добирались до Омска через… Константинополь. На попутных судах они проходили Суэцкий канал, пересекали Индийский океан, и далее через столицу Цейлона Коломбо во Владивосток, а оттуда по железной дороге до Омска. На все про все уходило четыре месяца. А семеро смелых прибыли в Омск через 27 дней после выхода из Екатеринодара. Их привел полковник Ипполит Хвощинский. Вместе с ним пришли капитаны Александр Стахович, Юрий и Дмитрий Литовченко (братья), Вячеслав Вуич, Михаил Яковлев и штабс-капитан Сергей Кистер.
Этим же путем пробивался к Колчаку и генерал-майор Гришин-Алмазов вместе с преображенцем штабс-капитаном Андреем Левашовым. Они вышли из Петровска (ныне Махачкала) на посыльном судне «Лейла», следовавшем в Гурьев. Но 5 мая близ форта Александровского «Лейла» была перехвачена эсминцем «Карл Либкнехт» и вспомогательными крейсерами «Ильич» и «Красное знамя». Чтобы не попасть в красный плен, генерал-майор Гришин-Алмазов застрелился…
Эту печальную весть сообщил Колчаку полковник Хвощинский. Адмирал перекрестился…
Ольга!
Теперь вдова…
Год назад он встретил ее в коридоре владивостокской гостиницы: эффектная молодая дама шествовала по коридору в одиночестве. Она шла ему навстречу. Глаза с восточной раскосинкой и томным прищуром. Он остановился как вкопанный.
- Простите, вы не из Петрограда? - спросил он первое, что пришло в голову.
- Да, а что?
Если бы она не добавила это «а что?», он, может быть, отделался ничего не значащей фразой, раскланялся и пошел бы своей дорогой, но она задала ему вопрос, и он тут же ответил:
- Я не был в России более полугода. Ничего толком не знаю, что тут, точнее, что там - в Питере - творится. Хотелось бы услышать из первых уст…
- Но я тоже не первые уста. Мы с мужем покинули столицу еще весной.
- Позвольте предстватиться… Вице-адмирал Колчак, Александр Васильевич!
- О-о!… Много слышала о Вас!… А я Ольга. Соломенная вдова генерала Гришина-Алмазова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106