С другой стороны, я воспользуюсь и советом моей старшей дочери, постараюсь заключить союз с польскими гетманами на случай нападения со стороны казаков. На пана Кутнарского я возлагаю поручение немедленно отправиться в путь с моею грамотою к коронному гетману пану Потоцкому.
Кутнарский отвесил низкий поклон и благодарил за оказанную ему честь.
– Его светлость позволит мне взять с собою моего верного друга и товарища? – прибавил он, указывая на Доброшевского.
– Как угодно будет пану, – ответил Василий.
– Итак, мы собираемся с паном в дорогу, – весело проговорил Кутнарский, выходя из зала и хлопнув Доброшевского по плечу.
На этот раз Доброшевский был, видимо, не в духе и не нашел нужным поддакивать товарищу.
– Что за идея посылать нас с паном? – угрюмо пробормотал он, придавая особенно трагическое выражение своему лицу. – Не нашлось у него для этого своих бояр. Вон они у него как разжирели. Послал бы это толстое брюхо, Бурдуца, ему полезно было бы промяться. Только что прижился человек, освоился немного, и опять гнать его, как собаку, да еще в самую пасть восстания. Попомни мое слово, пан, проглотят нас казаки, принесет нам несчастье это путешествие.
– Что ты каркаешь, как зловещая птица? – с сердцем сказал Кутнарский.
Ему и самому не улыбалось это опасное поручение. Доброшевский не сказал более ни слова, он мрачно поднял брови и застыл с выражением покорной жертвы.
Часть III
ВЕРНЫЙ СОЮЗНИК
I
Сборы в поход
Полковники Носач и Пушкарь медленно возвращались на Украину. Они переправились через Днестр и остановились отдохнуть в небольшом хуторе у знакомого корчмаря. Попивая горелку, они собирались уже ложиться спать, как вдруг в ворота корчмы раздался стук.
– Гей, отворяй! – громко крикнули за воротами.
– Кто там? – спросил корчмарь.
Ворота отворились сами под напором толчков, нетерпеливые гости въехали во двор, бросили поводья на руки хозяина и вошли в корчму.
Казаки подошли к окну и внимательно всматривались во вновь прибывших.
– Где-то я этих панов видел, – сказал Носач, припоминая.
– А я знаю, где мы их видели, – ответил Пушкарь, – мы видели их в Яссах, в замке, у господаря.
Незнакомцы между тем вошли в смежную комнату, отделявшуюся перегородкой, и спросили себе пива.
Оба полковника молча покуривали свои люльки и стали прислушиваться к болтовне прибывших с корчмарем.
– А что, шинкарь, неспокойно здесь у вас? – спросил один из них.
– У нас-то, пане, еще ничего, жить можно, – отвечал тот. – А вот дальше, у Каменца, не приведи бог, что делается.
– Слышишь, пан Кутнарский, – обратился спрашивавший к своему товарищу.
– А разве панам нужно до Каменца? – спросил шинкарь.
– Нам надо видеть пана коронного гетмана, – с важностью проговорил Кутнарский. – Если он в Каменце, то и нам надо туда.
Полковники многозначительно переглянулись и еще более навострили уши.
– А сильно шалят там казаки? – продолжал допрашивать Доброшевский.
– Шалили, пане, да теперь их коронный гетман скрутил. Кого на кол посадили, кому уши да носы пообрезали: вот и стало потише.
– Это хорошо! Это очень хорошо! – заметил пан.
– А издалека паны едут? – осведомился корчмарь.
– Издалека, – неохотно проговорил Кутнарский.
Разговор оборвался, корчмарь скользнул за дверь.
– Пан Доброшевский, где письмо господаря? – спросил Кутнарский.
– Здесь, – отвечал тот, вытаскивая пакет из-за пазухи.
– Следует зашить его в шапку; мы теперь на неприятельской земле. Есть у пана игла?
– Есть.
– Ну, так пусть пан сделает из нее должное употребление.
– А что? Не говорил я пану, – прибавил Кутнарский, – что наше путешествие удастся как нельзя лучше; хлопы усмирены, и ни одна шельма не осмелится напасть на нас с паном. Пан гетман сидит в своем Чигирине и не чует, что мы с паном едем к его заклятому врагу. Пока он там соберет своих воинственных сватов, мы и обделаем дельце. Так ли я говорю, пане?
Пан Кутнарский говорил вполголоса, но полковники отлично все слышали. По мере того как пан Кутнарский излагал свои планы, лица казаков становились все сумрачнее; когда разговор за перегородкой умолк, Носач тихо поднялся и осторожно вышел, поманив за собой своего товарища.
– Слышал? – многозначительно проговорил он.
– Слышал, – флегматически отвечал Пушкарь.
– Треба нам этих панов представить до батька, – проговорил Носач.
Пушкарь прошел в сарай, где корчмарь возился с лошадьми, и молча знаками велел ему следовать за собой.
– Чего угодно панам полковникам? – осведомился тот.
– Слушай, приятель, – тихо сказал ему Пушкарь, – мы ляжем на сеновале вместе с казаками, ты же позаботишься, чтобы хата, где ночуют паны, на ночь не запиралась, а сам со своими домашними сгинешь и пропадешь на эту ночь. Понимаешь? За это получишь кошель золотых.
Ицек покачал головою.
– Паны казаки затевают опасное дело. Как бы и мне не пришлось отвечать за это? Послы едут к самому коронному гетману.
– А мы едем к самому гетману запорожскому, – с усмешкою отвечал полковник. – Если тебе пан коронный гетман милее, держись за него, попробуешь нашего гетмана.
Ицек поежился.
– Паны полковники не выдадут меня? – спросил он.
– Какая нам неволя тебя выдавать; нам не до тебя, у нас свои дела, – с усмешкой отвечал казак, – только сам не лезь и не попадайся на глаза, чтобы ни духу ни слуху твоего не было сегодня ночью, понял? – спросил он его.
– Понял, – покорно отвечал Ицек, принимая от него кошелек с деньгами.
Притомившись с дороги, паны крепко спали. Вдруг пану Доброшевскому показалось, что он видит дурной сон, будто его сжимают сильные руки и ему трудно дышать. Он пробормотал про себя какую-то молитву, но кошмар не пропадал, напротив, руки еще сильнее его сжали, он лежал как в тисках, чувствуя, что его опутывают веревками.
– Пан Кутнарский! – крикнул он, что было мочи. В то же мгновение он почувствовал, что сильная рука схватила его за горло.
– Молчать, вражий сыне! – прошептал грозный голос над самым его ухом.
«Матерь Божия, спаси и помилуй!» – мысленно проговорил Доброшевский, не смея открыть рта.
Кутнарский был уже приторочен к седлу и находился в полной уверенности, что попал в руки гайдамаков.
* * *
– Батько! Мы тебе подарок привезли, – весело сказал Носач, входя в скромную хату гетмана.
Богдан сурово взглянул на него.
– Что толку в ваших подарках, – угрюмо отвечал он, – когда вы дела не сделали.
– С этим господарем каши не сваришь, – возразил полковник. – Он, как уж, скользит между пальцами; обещает одно, а делает другое. Надо ему дать пороху понюхать да казацкой сабли попробовать. А что он обманщик, на это у нас есть доказательство; прихватили мы по дороге двух пленников. Вот прочти-ка грамотку, что они везли к коронному гетману, да расспроси их хорошенько.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Кутнарский отвесил низкий поклон и благодарил за оказанную ему честь.
– Его светлость позволит мне взять с собою моего верного друга и товарища? – прибавил он, указывая на Доброшевского.
– Как угодно будет пану, – ответил Василий.
– Итак, мы собираемся с паном в дорогу, – весело проговорил Кутнарский, выходя из зала и хлопнув Доброшевского по плечу.
На этот раз Доброшевский был, видимо, не в духе и не нашел нужным поддакивать товарищу.
– Что за идея посылать нас с паном? – угрюмо пробормотал он, придавая особенно трагическое выражение своему лицу. – Не нашлось у него для этого своих бояр. Вон они у него как разжирели. Послал бы это толстое брюхо, Бурдуца, ему полезно было бы промяться. Только что прижился человек, освоился немного, и опять гнать его, как собаку, да еще в самую пасть восстания. Попомни мое слово, пан, проглотят нас казаки, принесет нам несчастье это путешествие.
– Что ты каркаешь, как зловещая птица? – с сердцем сказал Кутнарский.
Ему и самому не улыбалось это опасное поручение. Доброшевский не сказал более ни слова, он мрачно поднял брови и застыл с выражением покорной жертвы.
Часть III
ВЕРНЫЙ СОЮЗНИК
I
Сборы в поход
Полковники Носач и Пушкарь медленно возвращались на Украину. Они переправились через Днестр и остановились отдохнуть в небольшом хуторе у знакомого корчмаря. Попивая горелку, они собирались уже ложиться спать, как вдруг в ворота корчмы раздался стук.
– Гей, отворяй! – громко крикнули за воротами.
– Кто там? – спросил корчмарь.
Ворота отворились сами под напором толчков, нетерпеливые гости въехали во двор, бросили поводья на руки хозяина и вошли в корчму.
Казаки подошли к окну и внимательно всматривались во вновь прибывших.
– Где-то я этих панов видел, – сказал Носач, припоминая.
– А я знаю, где мы их видели, – ответил Пушкарь, – мы видели их в Яссах, в замке, у господаря.
Незнакомцы между тем вошли в смежную комнату, отделявшуюся перегородкой, и спросили себе пива.
Оба полковника молча покуривали свои люльки и стали прислушиваться к болтовне прибывших с корчмарем.
– А что, шинкарь, неспокойно здесь у вас? – спросил один из них.
– У нас-то, пане, еще ничего, жить можно, – отвечал тот. – А вот дальше, у Каменца, не приведи бог, что делается.
– Слышишь, пан Кутнарский, – обратился спрашивавший к своему товарищу.
– А разве панам нужно до Каменца? – спросил шинкарь.
– Нам надо видеть пана коронного гетмана, – с важностью проговорил Кутнарский. – Если он в Каменце, то и нам надо туда.
Полковники многозначительно переглянулись и еще более навострили уши.
– А сильно шалят там казаки? – продолжал допрашивать Доброшевский.
– Шалили, пане, да теперь их коронный гетман скрутил. Кого на кол посадили, кому уши да носы пообрезали: вот и стало потише.
– Это хорошо! Это очень хорошо! – заметил пан.
– А издалека паны едут? – осведомился корчмарь.
– Издалека, – неохотно проговорил Кутнарский.
Разговор оборвался, корчмарь скользнул за дверь.
– Пан Доброшевский, где письмо господаря? – спросил Кутнарский.
– Здесь, – отвечал тот, вытаскивая пакет из-за пазухи.
– Следует зашить его в шапку; мы теперь на неприятельской земле. Есть у пана игла?
– Есть.
– Ну, так пусть пан сделает из нее должное употребление.
– А что? Не говорил я пану, – прибавил Кутнарский, – что наше путешествие удастся как нельзя лучше; хлопы усмирены, и ни одна шельма не осмелится напасть на нас с паном. Пан гетман сидит в своем Чигирине и не чует, что мы с паном едем к его заклятому врагу. Пока он там соберет своих воинственных сватов, мы и обделаем дельце. Так ли я говорю, пане?
Пан Кутнарский говорил вполголоса, но полковники отлично все слышали. По мере того как пан Кутнарский излагал свои планы, лица казаков становились все сумрачнее; когда разговор за перегородкой умолк, Носач тихо поднялся и осторожно вышел, поманив за собой своего товарища.
– Слышал? – многозначительно проговорил он.
– Слышал, – флегматически отвечал Пушкарь.
– Треба нам этих панов представить до батька, – проговорил Носач.
Пушкарь прошел в сарай, где корчмарь возился с лошадьми, и молча знаками велел ему следовать за собой.
– Чего угодно панам полковникам? – осведомился тот.
– Слушай, приятель, – тихо сказал ему Пушкарь, – мы ляжем на сеновале вместе с казаками, ты же позаботишься, чтобы хата, где ночуют паны, на ночь не запиралась, а сам со своими домашними сгинешь и пропадешь на эту ночь. Понимаешь? За это получишь кошель золотых.
Ицек покачал головою.
– Паны казаки затевают опасное дело. Как бы и мне не пришлось отвечать за это? Послы едут к самому коронному гетману.
– А мы едем к самому гетману запорожскому, – с усмешкою отвечал полковник. – Если тебе пан коронный гетман милее, держись за него, попробуешь нашего гетмана.
Ицек поежился.
– Паны полковники не выдадут меня? – спросил он.
– Какая нам неволя тебя выдавать; нам не до тебя, у нас свои дела, – с усмешкой отвечал казак, – только сам не лезь и не попадайся на глаза, чтобы ни духу ни слуху твоего не было сегодня ночью, понял? – спросил он его.
– Понял, – покорно отвечал Ицек, принимая от него кошелек с деньгами.
Притомившись с дороги, паны крепко спали. Вдруг пану Доброшевскому показалось, что он видит дурной сон, будто его сжимают сильные руки и ему трудно дышать. Он пробормотал про себя какую-то молитву, но кошмар не пропадал, напротив, руки еще сильнее его сжали, он лежал как в тисках, чувствуя, что его опутывают веревками.
– Пан Кутнарский! – крикнул он, что было мочи. В то же мгновение он почувствовал, что сильная рука схватила его за горло.
– Молчать, вражий сыне! – прошептал грозный голос над самым его ухом.
«Матерь Божия, спаси и помилуй!» – мысленно проговорил Доброшевский, не смея открыть рта.
Кутнарский был уже приторочен к седлу и находился в полной уверенности, что попал в руки гайдамаков.
* * *
– Батько! Мы тебе подарок привезли, – весело сказал Носач, входя в скромную хату гетмана.
Богдан сурово взглянул на него.
– Что толку в ваших подарках, – угрюмо отвечал он, – когда вы дела не сделали.
– С этим господарем каши не сваришь, – возразил полковник. – Он, как уж, скользит между пальцами; обещает одно, а делает другое. Надо ему дать пороху понюхать да казацкой сабли попробовать. А что он обманщик, на это у нас есть доказательство; прихватили мы по дороге двух пленников. Вот прочти-ка грамотку, что они везли к коронному гетману, да расспроси их хорошенько.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51