Наконец, слава Богу, шоу подошло к концу.
В украшенном зеркалами и мрамором холле отеля «Мерис» Чарлз проверил у портье, не поступало ли для него сообщений. Для него не было никаких сообщений. Но на двери своего номера он увидел записку: «Чарлз, прости. Гейлен».
Чарлз постучал в дверь ее номера.
– Гейлен? – «Пожалуйста, пусть с тобой все будет в порядке».
Дверь медленно открылась. Ее бледное, осунувшееся лицо и темные круги под изумрудными глазами свидетельствовали о том, что она пережила бессонную ночь и мучительный день.
Гейлен не забылась в блаженстве среди сокровищ Лувра.
– С тобой все в порядке?
– Я забыла про обед, Чарлз. Извини.
– Ты ведь провела целый день в номере, так?
Она кивнула, опустив голову.
– Иди сюда. – Чарлз ласково проводил ее до обитого шелком кресла, стоявшего рядом с окном, откуда открывался вид на сад Тюильри и Сену, затем сел рядом с Гейлен, взяв ее за руки. – Посмотри на меня, Гейлен.
Она медленно подняла голову с золотисто-рыжими волосами.
– Расскажи мне все.
– Чарлз, нет, я не могу.
Ее голова снова начала опускаться, но Чарлз взял ее за подбородок, приподнял его и заставил Гейлен взглянуть ему в глаза.
– Расскажи мне.
Глаза Гейлен наполнились слезами, и она попыталась отвернуться. Но Чарлз не позволил ей это сделать.
– Гейлен!
– Я… я так сильно любила его, Чарлз, – прошептала она сквозь слезы.
– Что случилось?
– Он никогда не любил меня. – И это было все, что Гейлен смогла рассказать в тот вечер. По ее щекам текли слезы, и у нее не хватало сил справиться с ними.
Чарлз обнял ее и прижал к себе, не отпуская до тех пор, пока не прекратились тихие рыдания, пока Гейлен наконец не обессилела от страданий. Чарлз проводил Гейлен в ее спальню, ласково уложил в кровать и оставался с ней до тех пор, пока она не заснула.
Следующий день Гейлен провела в Лувре. Вечером Чарлз ужинал в ресторане «Тур-д'Аржан» с ювелирами из компании Ван Клифа. Гейлен осталась в отеле и рано легла спать. На следующий вечер Чарлз заказал места в фешенебельном ресторане, но позже они с Гейлен решили поужинать в номере у Чарлза.
– Думаю поехать в Версаль послезавтра. Ты присоединишься ко мне?
– Нет. – Чарлз посмотрел на нее и понял, что она собиралась отправиться туда в любом случае. Хорошо. – Жаль, что не смогу пойти. Не забудь прогуляться до Малого Трианона.
– Это тот дворец, где останавливалась во время охоты Мария Антуанетта? Зайду туда. – Гейлен наклонила голову и задумчиво посмотрела на Чарлза. – Ты думаешь, я переживу это?
– Ты уже справляешься с этим.
– Вообще-то нет. Ты опекаешь меня.
– Нет.
Гейлен улыбнулась мягкой, грустной улыбкой. «Да, опекаешь».
– У меня всегда был кто-то, кто опекал меня. До тех пор пока я не переехала в Нью-Йорк, это были мои родители. Потом ты. Потом…
– Он.
– Он, – спокойно повторила Гейлен. «Твой брат. Твой близнец».
– И ты влюбилась в него, – осторожно сказал Чарлз.
Гейлен больше ничего не рассказывала ему с того самого вечера, когда рыдала в его объятиях.
– Любовь. – Голос Гейлен был отрешенным, потому что любовь казалась далеким воспоминанием, туманной мечтой. – Ты веришь в любовь, Чарлз?
– Для некоторых людей, да, она существует. Для таких людей, как ты, для таких людей, как Джейсон…
– Но не для тебя? – поспешно спросила Гейлен. Ее голова начала кружиться при упоминании имени Джейсона. «Нет, Чарлз, любовь не существует для таких людей, как Джейсон».
– Нет, – легко ответил Чарлз. Это было легко, когда он не думал о причине – необъяснимой, непостижимой ненависти отца, любви которого так отчаянно жаждал Чарлз. – Я не создан для любви. – «Или для того, чтобы стать любимым».
– А как насчет Вивеки?
– Вивеки? – искренне удивился Чарлз.
Они с Вивекой «встречались» с января. Чарлзу нравилась Вивека. Ему нравилась ее страстная, любознательная чувственность, которая скрывалась под легким пушком южной красавицы. Но любовь?
– Да. Ты… – покраснела Гейлен.
«Она такая наивная и невинная», – думал Чарлз, внезапно почувствовав сильную злость к неизвестному мужчине, который причинил ей такую огромную боль.
– Ты ведь спишь с ней, Чарлз, так? – смело спросила Гейлен. «Посмотри-ка, теперь я уже не такая наивная и невинная».
– Может быть, мне не суждено любить, но я не собираюсь погибать от одиночества. – Чарлз улыбался, когда говорил, но после этих слов его грустные глаза стали еще более печальными. – Гейлен?
– Мне хочется, чтобы ты был счастлив, Чарлз.
– Гейлен, я действительно счастлив. Я живу именно так, как мне хочется. Даже если это не любовь, то все равно есть удивительные, теплые минуты, которые мы разделяем вместе.
– Разделять теплые, удивительные минуты… – размышляла вслух Гейлен. – Это намного лучше, чем жить иллюзией любви.
– А тебе казалось это иллюзией, когда ты находилась рядом с ним, Гейлен?
– Нет, – тихо вздохнула она. – Но он…
– Он совершил огромную ошибку.
– Займись со мной любовью, Чарлз.
Это была их последняя ночь в Париже. Они сидели в номере Чарлза и пили шампанское. Золотистые огни Парижа сверкали внизу.
– Гейлен!
– Раздели со мной теплые, удивительные минуты.
– Дорогая, это не ответ. – Чарлз говорил ласково, глядя в красивые изумрудные глаза.
– Я не ищу ответа.
– Ты ищешь пути, чтобы стать сильной и независимой.
– В некотором роде. – «Мне нужно знать, какие ощущения испытываешь, занимаясь любовью с кем-то, кого не любишь. Мне нужно знать, что чувствовал Джейсон каждый раз, когда занимался со мной любовью. Знание этого придаст мне сил».
– Нет. – Чарлз дотронулся своими сильными холодными пальцами до ее горячей покрасневшей щеки.
– Я тебе не нравлюсь, Чарлз?
– Ты знаешь, что нравишься мне. – «Ты мне слишком сильно нравишься, чтобы сделать это, даже если бы я хотел…»
– Чарлз…
Мягкими губами, неуверенными и дрожащими, Гейлен прильнула к его губам.
– Гейлен, – прошептал Чарлз. Его губы стали горячими от ее прикосновения. Потом он обнял ее своими сильными руками и прижал к себе.
Поцелуи Гейлен стали более уверенными и требовательными. Она приоткрыла свои мягкие губы, словно приглашая Чарлза. И Чарлз ответил на это глубоким, горячим поцелуем, выдававшим его желание и его страсть. Голова Гейлен кружилась. Нежные губы, которые целовали ее, ласковые, опытные руки, которые исследовали ее, сладострастное гладкое тело, которое хотело ее, принадлежали не незнакомому любовнику. Они принадлежали Чарлзу, ее дорогому другу с темно-карими обольстительными глазами и скрытой страстью, а губы…
Его губы целовали ее обнаженную грудь и заставляли Гейлен дрожать от сильных и теплых волн возбуждения.
«Тебе не нужно быть таким осторожным, Чарлз! Я не такая уж и хрупкая. Я, знаю, как это делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112