— А где Глинн? — Пророкотал он.
— Наверное, он уже вернулся на мостик.
— Ну так идём!
***
На мостике царило напряжение, все лица были тускло освещены. Ллойд постоял в дверях, впитывая впечатления. Затем тяжело ступил внутрь.
Глинн стоял у консоли ЭИР, приглушённым тоном разговаривая с мужчиной у клавиатуры. Ллойд подошёл к нему, обхватив его худую руку своей.
— Человек часа! — Воскликнул он.
Если Ллойд на борту самолёта и был в раздражении, казалось, к нему вновь уже вернулось хорошее настроение. Он махнул рукой на сооружение, которое высовывалось из трюма.
— Боже, Эли, это невероятно. Ты уверен, что она выдержит камень в двадцать пять тысяч тонн?
— Двойная избыточность, — лаконично отозвался тот.
— Ах, да, совсем забыл. И как, чёрт возьми, планируется провести эту работу?
— Башня разрушится под нашим контролем.
— Что? Разрушится? И это говоришь ты? О, Боже!
— Мы перенесём камень на башню. Затем проведём серию взрывов. Они последовательно разрушат всю башню, уровень за уровнем. Метеорит спустится в трюм постепенно, по чуть-чуть.
Ллойд во все глаза смотрел на сооружение.
— Потрясающе, — сказал он. — Вы делали такое и раньше?
— Приходилось, хотя и не совсем так.
— Ты уверен, что это сработает?
На тонких губах Глинна появилась кривая усмешка.
— Прости, что спросил. Это работа твоих ребят, Эли, и я не собираюсь ставить её под сомнение. Я здесь совсем по другому поводу, — сказал он, выпрямляясь во весь рост и посматривая по сторонам. — Я не собираюсь жеманничать. У нас имеется проблема, и по её поводу совершенно ничего не делается. Мы прошли слишком долгий путь, чтобы нас могло что-то остановить. Потому-то я сюда и прилетел — надрать кое-кому задницу и лишить кое-кого должности.
Он указал рукой в туман.
— Там, справа по носу, стоит военный корабль. Мне об этом сообщили. Чилийцы ждут, пока мы шевельнёмся. И, Эли, чёрт тебя побери, ты совершенно ничего не предпринял по этому поводу. Ладно, больше хождения вокруг да около не будет. Здесь требуется решительное действие, и с этого момента я всё беру на себя. Я отправлюсь в Нью-Йорк на этом корабле, но сначала я заставлю ВМС Чили убрать этого проклятого ковбоя, — продолжил он и направился к выходу. — Моим людям понадобятся лишь несколько минут, чтобы взяться за дело. Эли, через полчаса я жду тебя в своём офисе. Я сделаю несколько звонков. С такого рода мелкими политическими ситуациями я имел дело и прежде.
Пока Ллойд произносил свою краткую речь, Глинн неподвижно удерживал на нём взгляд глубоких серых глаз. Затем платком притронулся к брови и бросил взгляд на МакФарлэйна. Как обычно, в нём было почти невозможно что-то прочесть. Усталость? Отвращение? Вообще ничего?
Глинн заговорил.
— Прошу прощения, господин Ллойд. Вы сказали, что уже связывались с властями Чили?
— Нет, ещё нет. Первым делом мне требовалось в точности узнать, что здесь происходит. В Чили у меня есть влиятельные друзья, в том числе вице-президент и американский посол.
Глинн сделал небрежный шаг к консоли ЭИР.
— Боюсь, это невозможно.
— Что именно невозможно? — Удивление в голосе Ллойда смешалось с нетерпеливостью.
— Ваше участие в любом аспекте этой операции. Было бы лучше, если бы вы вообще оставались в Нью-Йорке.
Голос Ллойда стал резче, в нём послышалась ярость.
— Глинн, не говори мне, что делать, и чего не делать. Инженерную часть я оставляю тебе, но это — политическая ситуация.
— Уверяю вас, я не упускаю из вида ни единого аспекта этой политической ситуации.
Голос Ллойда завибрировал.
— О, неужели? А что ты скажешь по поводу этого эсминца, вон там? Он вооружён до зубов, направил на нас орудия — если ты до сих пор этого не заметил. И ты, чёрт возьми, не сделал совсем ничего. Ничего.
Услышав это, капитан Бриттон посмотрела на Ховелла и затем, многозначительно, на Глинна.
— Господин Ллойд, я скажу это лишь один раз. Вы дали мне работу, которую я должен сделать. Я её делаю. Ваша роль в данный момент очень проста: вы даёте мне возможность продолжить действовать по плану. Сейчас не лучшее время для долгих объяснений.
Вместо ответа Ллойд повернулся к Пенфолду, который с жалким видом приткнулся в дверях капитанского мостика.
— Свяжись с послом Трокмортоном и подготовь видеоконференцию с кабинетом вице-президента в Сантьяго. Я буду через минуту.
Пенфолд исчез.
— Господин Ллойд, — тихо сказал Глинн. — Вы можете оставаться на мостике и наблюдать. Это всё, что я вам дозволяю.
— Слишком поздно для этих слов, Глинн.
Глинн бесшумно повернулся к мужчине, сидящему за чёрным компьютером.
— Выключи электричество в отсеках «Ллойд Индастрис», а ещё — дальнюю связь по всему кораблю.
Наступила звенящая тишина.
— Ах ты, сукин сын, — прорычал Ллойд. Быстро оправившись, он повернулся к Бриттон. — Я оспариваю этот приказ. Господин Глинн лишён полномочий.
Казалось, Глинн этого не слышал. Он переключил рацию на другую частоту.
— Господин Гарза? Отчёт.
Некоторое время он слушал, затем ответил:
— Замечательно. Под прикрытием тумана начинайте вывод людей с острова. Прикажите всему второстепенному персоналу вернуться на борт. Но точно следуйте плану: пусть они оставляют включёнными огни и оборудование. Рашель уже поставила радиопередачу на автомат. Пусть вспомогательное судно обогнёт остров с задней стороны. Только смотрите в оба, чтобы оно оставалось в постоянной радиотени острова или «Рольваага».
Ллойд перебил его трясущимся от ярости голосом:
— Ты не забыл, Глинн, за кем в этой операции последнее слово? Помимо того, что я увольняю тебя, я вообще прекращаю финансирование ЭИР, — он повернулся к Бриттон. — Верните электричество в мои отсеки.
И снова, на какой-то миг, показалось, будто Глинн просто не слышит Ллойда. И Бриттон, в свою очередь, тоже не сдвинулась с места. Глинн всё так же спокойно продолжал говорить в рацию, отдавать распоряжения, следить за ходом работ. Внезапный порыв ветра ударил в окно мостика, прочертив по плексигласу лентами дождя. Лицо Ллойда побагровело, когда он обернулся к капитану и команде. Никто не встретился с ним взглядом. Работа на мостике продолжалась.
— Меня хоть кто-нибудь слышит? — Воскликнул он.
И тут, наконец, обернулся Глинн.
— Я не забыл, за кем последее слово, господин Ллойд, — ответил он, и в его голос звучал примирительно, даже дружелюбно.
Ллойд глубоко вдохнул, мгновенно растерявшись. Глинн продолжил говорить мягко, настойчиво и даже добродушно.
— Господин Ллойд, в любой операции должен быть лишь один командир. Вы знаете это лучше, чем кто-либо другой. Подписав контракт, я сделал обещание, и я не собираюсь его нарушать. Если вам кажется, что я превышаю свои полномочия, пожалуйста, имейте в виду — я делаю это для вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124