Наконец-то королева и ее свита вернулись в Уайтхолл. Их сопровождали граф Харкорт и герцог Руасси.
— Вы уже легли. Миранда?
Миранда была полумертва от боли и отчаяния. Вся ее жизнь оказалась разбита вдребезги. А что ей сказать Мод? Разделить ли с сестрой то, что она узнала, или оставить в блаженном неведении?
— Нет, я не сплю.
— Почему вы сидите в темноте?
Мод вошла и закрыла за собой дверь. Миранда не лежала в постели, а сидела на подоконнике, поджав ноги. Чип развалился у нее на коленях.
— Я любовалась звездами.
Мод нахмурилась. Голос Миранды звучал необычно. Он был хриплым, будто она простудилась. Мод приблизилась к ней и наклонилась над Чипом пощекотать его животик. Шея ее была обнажена, волосы гладко зачесаны — их скрывал головной убор, — и тут Миранда увидела тонкий знак в форме полумесяца внизу затылка своей сестры. Ее рука невольно поднялась, чтобы прикоснуться к такому же точно полумесяцу на собственной шее.
— Вы расскажете мне, что произошло там, внизу?
— О да! — Мод села рядом с Мирандой. Помолчав с минуту, чтобы собраться с мыслями, она глубоко вздохнула, потом, смущаясь, но необычно возбужденная, выпалила: — Он меня поцеловал! Это так странно и так чудесно. Вы знаете, что при этом чувствуешь?
— О да, полагаю, что знаю, — ответила Миранда вяло.
— В чем дело? — Мод протянула к ней руки. — Почему вы такая печальная, Миранда? Что случилось?
Миранда, не отвечая, отмахнулась. В этом жесте была безнадежность.
— Значит, теперь вы склонны согласиться выйти за герцога? Да?
Мод покачала головой:
— Не знаю. Похоже, что я себя не знала как следует. Все в моей жизни теперь перевернулось.
Миранда, ощутившая с особой остротой горькую иронию, испытала огромное искушение расхохотаться.
Так и должно быть у сестер: что у одной, то и у другой.
Обе они брошены на произвол судьбы, потому что графу Харкорту вздумалось разыгрывать Господа Бога.
— В чем дело, Миранда? — продолжала настойчиво допытываться Мод. — Никогда не видела вас такой печальной. Может, я могу вам чем-нибудь помочь?
Миранда соскользнула с подоконника, не выпуская из объятий Чипа.
— Я ухожу, — ответила она.
— Почему? — Мод была в ужасе. — Это потому, что я заняла ваше место? Вы думаете, что больше не нужны здесь?
— Не нужна, — ответила Миранда. — Но это не единственная причина. Мне надо найти своих, пока они не отбыли во Францию. Возникло недоразумение, и они решили, что я не вернусь к ним. Поэтому на рассвете я покидаю этот дом.
— Я не хочу, чтобы вы нас покинули, — медленно произнесла Мод, будто сама удивляясь своим словам.
— Тогда пойдемте со мной, — ответила Миранда не задумываясь. И вдруг эта нелепая идея показалась ей вполне осуществимой, она оживилась и повеселела. — Последнее приключение вместе, — сказала она и вновь стала прежней веселой Мирандой. — Поедемте со мной в Фолкстон, Мод. У вас будет время подумать обо всем, и вы поймете, чего хотите. Вы сможете сами принять решение. И отвечать за него будете только перед самой собой. Боюсь, что такой возможности вам больше никогда не представится.
Мод смотрела на нее широко раскрытыми глазами и видела в ее глазах собственное отражение. Она отражалась в глазах Миранды, а Миранда — в ее глазах. И видела свою собственную жизнь, разрываемую на части. Даже бросая вызов своим опекунам, она только отвечала на чинимое ими насилие, она не принимала собственных решений. Теперь же ей предоставлялась возможность ясно понять, чего она хочет в жизни. Она наконец могла бы понять, что ей надо. Узнать себя.
— А что сказать герцогу? — медленно спросила она. — Завтра они должны подписать брачный контракт.
— Сошлются на вашу внезапную болезнь.
Мод кивнула:
— Это никого не удивит. Но они разгневаются.
— Нет, не думаю, — возразила Миранда. — Мы оставим им записку. Напишем, что вы вернетесь через неделю. Милорд поймет.
— Как он может понять поступок, который я и сама-то не понимаю?
— Поймет — и все тут. — Миранда потянулась к Мод и обняла ее. — Итак, мы уходим на рассвете. У меня нет денег, но мы с Чипом сумеем их заработать.
— О, деньги есть у меня, — с готовностью отозвалась Мод. Она смотрела на Миранду с возрастающим удивлением. — Почему я это делаю?
— Потому что вы мне нужны, — ответила Миранда. — И еще потому, что это нужно вам самой.
И по какой-то непонятной причине этот ответ показался Мод убедительным. Словно она долго отгадывала сложную и запутанную шараду, и эта фраза стала ключом к разгадке. Вот только смысла этой шарады Мод все равно не понимала.
Гарет уже в который раз пошел ладьей, устало гадая, когда же королеве наскучит игра. Сначала он намеренно проигрывал, чтобы поскорее закончить этот без конца длившийся вечер, но потом решил, что так выйдет только хуже. Королева была слишком хорошей шахматисткой и слишком быстро соображала, чтобы ее можно было легко обмануть. А в случае если бы он вызвал ее неудовольствие, едва ли ему удалось бы так скоро, как хотелось, вернуться в тишину своей спальни.
Елизавета сделала ход слоном. Ее длинные белые, унизанные кольцами пальцы не отпускали фигуру до тех пор, пока она не убедилась, что ход сделан правильно. Потом она улыбнулась:
— Шах, сэр.
Гарет оглядел шахматную доску. Он мог бы играть дальше, добиваясь ничьей, или согласиться на проигрыш. Он поднял глаза на королеву и заметил злорадный блеск в ее черных глазах — она прекрасно понимала, о чем он думает.
— Принимаю ваше поражение, милорд Харкорт, — сказала она. — Боюсь, что мысли ваши нынешним вечером заняты не игрой. Сегодня вам у меня не выиграть.
Гарет опрокинул своего короля и печально улыбнулся:
— Ваше величество очень проницательны.
Елизавета рассмеялась, довольная комплиментом. Она поднялась из-за шахматного стола, и Гарет тотчас же вскочил. Елизавета отослала своих измученных придворных дам спать, как только они прибыли в Уайтхолл. Герцог Руасси давно уже принес свои извинения и был отпущен как почетный гость, имеющий право на снисхождение, но подданный Елизаветы был обязан подчиняться ее правилам. А Елизавете, страдающей бессонницей, был нужен кто-то скоротать длинную ночь за игрой в шахматы.
— Я нахожу герцога Руасси интересным мужчиной, — заметила она, раскрывая веер и обмахиваясь им. — Он не глуп.
— Вы совершенно правы, ваше величество.
— Похоже, он не сомневается в том, что осада Парижа принесет Генриху полный успех. Он в этом абсолютно уверен. — Королева подняла выщипанную, тонкую бровь. — Хотелось бы и мне иметь такую уверенность. А вы что думаете, милорд?
— Думаю, что правда на его стороне, мадам.
Королева сложила веер и теперь похлопывала им по ладони.
— Конечно, я и не ожидала от вас иного ответа. После того, что произошло с вашей семьей во время этой бойни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
— Вы уже легли. Миранда?
Миранда была полумертва от боли и отчаяния. Вся ее жизнь оказалась разбита вдребезги. А что ей сказать Мод? Разделить ли с сестрой то, что она узнала, или оставить в блаженном неведении?
— Нет, я не сплю.
— Почему вы сидите в темноте?
Мод вошла и закрыла за собой дверь. Миранда не лежала в постели, а сидела на подоконнике, поджав ноги. Чип развалился у нее на коленях.
— Я любовалась звездами.
Мод нахмурилась. Голос Миранды звучал необычно. Он был хриплым, будто она простудилась. Мод приблизилась к ней и наклонилась над Чипом пощекотать его животик. Шея ее была обнажена, волосы гладко зачесаны — их скрывал головной убор, — и тут Миранда увидела тонкий знак в форме полумесяца внизу затылка своей сестры. Ее рука невольно поднялась, чтобы прикоснуться к такому же точно полумесяцу на собственной шее.
— Вы расскажете мне, что произошло там, внизу?
— О да! — Мод села рядом с Мирандой. Помолчав с минуту, чтобы собраться с мыслями, она глубоко вздохнула, потом, смущаясь, но необычно возбужденная, выпалила: — Он меня поцеловал! Это так странно и так чудесно. Вы знаете, что при этом чувствуешь?
— О да, полагаю, что знаю, — ответила Миранда вяло.
— В чем дело? — Мод протянула к ней руки. — Почему вы такая печальная, Миранда? Что случилось?
Миранда, не отвечая, отмахнулась. В этом жесте была безнадежность.
— Значит, теперь вы склонны согласиться выйти за герцога? Да?
Мод покачала головой:
— Не знаю. Похоже, что я себя не знала как следует. Все в моей жизни теперь перевернулось.
Миранда, ощутившая с особой остротой горькую иронию, испытала огромное искушение расхохотаться.
Так и должно быть у сестер: что у одной, то и у другой.
Обе они брошены на произвол судьбы, потому что графу Харкорту вздумалось разыгрывать Господа Бога.
— В чем дело, Миранда? — продолжала настойчиво допытываться Мод. — Никогда не видела вас такой печальной. Может, я могу вам чем-нибудь помочь?
Миранда соскользнула с подоконника, не выпуская из объятий Чипа.
— Я ухожу, — ответила она.
— Почему? — Мод была в ужасе. — Это потому, что я заняла ваше место? Вы думаете, что больше не нужны здесь?
— Не нужна, — ответила Миранда. — Но это не единственная причина. Мне надо найти своих, пока они не отбыли во Францию. Возникло недоразумение, и они решили, что я не вернусь к ним. Поэтому на рассвете я покидаю этот дом.
— Я не хочу, чтобы вы нас покинули, — медленно произнесла Мод, будто сама удивляясь своим словам.
— Тогда пойдемте со мной, — ответила Миранда не задумываясь. И вдруг эта нелепая идея показалась ей вполне осуществимой, она оживилась и повеселела. — Последнее приключение вместе, — сказала она и вновь стала прежней веселой Мирандой. — Поедемте со мной в Фолкстон, Мод. У вас будет время подумать обо всем, и вы поймете, чего хотите. Вы сможете сами принять решение. И отвечать за него будете только перед самой собой. Боюсь, что такой возможности вам больше никогда не представится.
Мод смотрела на нее широко раскрытыми глазами и видела в ее глазах собственное отражение. Она отражалась в глазах Миранды, а Миранда — в ее глазах. И видела свою собственную жизнь, разрываемую на части. Даже бросая вызов своим опекунам, она только отвечала на чинимое ими насилие, она не принимала собственных решений. Теперь же ей предоставлялась возможность ясно понять, чего она хочет в жизни. Она наконец могла бы понять, что ей надо. Узнать себя.
— А что сказать герцогу? — медленно спросила она. — Завтра они должны подписать брачный контракт.
— Сошлются на вашу внезапную болезнь.
Мод кивнула:
— Это никого не удивит. Но они разгневаются.
— Нет, не думаю, — возразила Миранда. — Мы оставим им записку. Напишем, что вы вернетесь через неделю. Милорд поймет.
— Как он может понять поступок, который я и сама-то не понимаю?
— Поймет — и все тут. — Миранда потянулась к Мод и обняла ее. — Итак, мы уходим на рассвете. У меня нет денег, но мы с Чипом сумеем их заработать.
— О, деньги есть у меня, — с готовностью отозвалась Мод. Она смотрела на Миранду с возрастающим удивлением. — Почему я это делаю?
— Потому что вы мне нужны, — ответила Миранда. — И еще потому, что это нужно вам самой.
И по какой-то непонятной причине этот ответ показался Мод убедительным. Словно она долго отгадывала сложную и запутанную шараду, и эта фраза стала ключом к разгадке. Вот только смысла этой шарады Мод все равно не понимала.
Гарет уже в который раз пошел ладьей, устало гадая, когда же королеве наскучит игра. Сначала он намеренно проигрывал, чтобы поскорее закончить этот без конца длившийся вечер, но потом решил, что так выйдет только хуже. Королева была слишком хорошей шахматисткой и слишком быстро соображала, чтобы ее можно было легко обмануть. А в случае если бы он вызвал ее неудовольствие, едва ли ему удалось бы так скоро, как хотелось, вернуться в тишину своей спальни.
Елизавета сделала ход слоном. Ее длинные белые, унизанные кольцами пальцы не отпускали фигуру до тех пор, пока она не убедилась, что ход сделан правильно. Потом она улыбнулась:
— Шах, сэр.
Гарет оглядел шахматную доску. Он мог бы играть дальше, добиваясь ничьей, или согласиться на проигрыш. Он поднял глаза на королеву и заметил злорадный блеск в ее черных глазах — она прекрасно понимала, о чем он думает.
— Принимаю ваше поражение, милорд Харкорт, — сказала она. — Боюсь, что мысли ваши нынешним вечером заняты не игрой. Сегодня вам у меня не выиграть.
Гарет опрокинул своего короля и печально улыбнулся:
— Ваше величество очень проницательны.
Елизавета рассмеялась, довольная комплиментом. Она поднялась из-за шахматного стола, и Гарет тотчас же вскочил. Елизавета отослала своих измученных придворных дам спать, как только они прибыли в Уайтхолл. Герцог Руасси давно уже принес свои извинения и был отпущен как почетный гость, имеющий право на снисхождение, но подданный Елизаветы был обязан подчиняться ее правилам. А Елизавете, страдающей бессонницей, был нужен кто-то скоротать длинную ночь за игрой в шахматы.
— Я нахожу герцога Руасси интересным мужчиной, — заметила она, раскрывая веер и обмахиваясь им. — Он не глуп.
— Вы совершенно правы, ваше величество.
— Похоже, он не сомневается в том, что осада Парижа принесет Генриху полный успех. Он в этом абсолютно уверен. — Королева подняла выщипанную, тонкую бровь. — Хотелось бы и мне иметь такую уверенность. А вы что думаете, милорд?
— Думаю, что правда на его стороне, мадам.
Королева сложила веер и теперь похлопывала им по ладони.
— Конечно, я и не ожидала от вас иного ответа. После того, что произошло с вашей семьей во время этой бойни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97