Вынув из кармана браслет Ариэль, он поднес его поближе к свече. Чем же безделушка, так взволновала Сару? Казалось, браслет уже был ей знаком раньше.
И вообще, похоже, что эта вещица представлялась волнующе странной не только ему. Да, с браслетом, несомненно, была связана какая-то тайна.
Он положил драгоценность в верхний ящик столика Ариэль и снова вернулся к кровати. Почувствовав внезапную усталость, Саймон зевнул. Где бы ему соснуть? Спать в ее кровати, чересчур жаркой от тела Ариэль и множества грелок, ему совершенно не улыбалось. До своего ранения он преспокойно устроился бы в кресле, а то и просто на полу, завернувшись в свой плащ. Но тогда у него было другое тело: гибкое, молодое, сильное и совершенно нечувствительное к небольшим неудобствам.
В его воображении, как искушение, возникла его собственная, свежая и прохладная, постель в комнате напротив. Но он дал слово Ариэль.
Саймон запер дверь на ключ. Потом подбросил дров в камин, добавил сухих трав в сковороду и, тяжело вздохнув, снял куртку, сапоги и прилег поверх одеял рядом с тихо посапывающей Ариэль. Прикрывшись самым верхним пледом, он повернулся на бок лицом к жене, обнял ее одной рукой и погрузился в дремоту. Собаки устроились на коврике перед камином и разом удовлетворенно вздохнули.
Эдгар снова промыл раны чалой кобылы и сменил повязку, которая должна была предохранять от заражения. Кобыла тихонько заржала; манипуляции конюха причиняли ей боль, Эдгар прикрыл спину лошади толстой попоной, наполнил кормушку свежим овсом и сел рядом со стойлом. Кобыла понюхала было овес, но отвернулась.
Эдгар как раз снимал свой кожаный фартук, когда дверь в его каморку открылась и худенький паренек протянул ему дымящийся кувшин.
— Лорд Хоуксмур посылает это вам, сэр. Вроде как в благодарность.
Эдгар понюхал содержимое кувшина.
— Похоже на свежее пиво, приправленное пряностями и яблочным бренди. — Он облизнул губы. Холодными зимними ночами это был его любимый напиток. — Что ж, это весьма любезно с его стороны, парень. Спасибо.
Взяв кувшин, он повернулся к горящей жаровне и вздохнул, предвкушая наслаждение.
Паренек, тряхнув длинными волосами, исчез в ночи, захлопнув за собой дверь.
Эдгар сел на свою лежанку, протянул ноги к жаровне и сделал добрый глоток приправленного пряностями пива. Яблочное бренди тут же ударило ему в голову, теплом разливаясь по жилам. Конюх вытянулся на лежанке, подложив под голову тощую подушку, и принялся потягивать любимый напиток. Но не успел он осушить кувшин до дна, как тот выпал на пол из его внезапно ослабевших пальцев, расплескав свое содержимое на жаровню; угли зашипели и погасли. Кувшин откатился к противоположной стене, голова Эдгара бессильно упала на подушку.
Минут десять спустя дверь в каморку неслышно открылась, и в щель просунулась голова. Человек прислушался к царившей в каморке мертвой тишине, потом убрал голову и тихо прикрыл за собой дверь.
— Он готов, — прошептал человек троим другим, которые ждали его у двойных дверей конюшни. — Кобыла в пятом стойле.
Крадучись в темноте, воры проскользнули в конюшню, отсчитывая стойла; их глаза постепенно привыкали к темноте, которую слегка рассеивал лишь свет звезд, проникавший сквозь высокое полукруглое окно над дверью, которую они закрыли за собой.
В пятом стойле и вправду стояла кобыла. Руки воров скользнули по ее животу, чтобы удостовериться, что кобыла и в самом деле жеребая. Когда на голову ей скользнула уздечка, кобыла от удивления негромко заржала, но мешок с овсом заглушил ее ржание.
Затем воры вывели кобылу из конюшни и повели по лугу вниз к реке. Рядом с мостками была пришвартована небольшая баржа. Когда люди с кобылой приблизились, из тени деревьев выступил человек.
— Дайте взглянуть.
Голос его был хриплым от напряжения. Человек провел руками до животу кобылы и довольно хмыкнул.
— Та самая, все в порядке. Следите, чтобы с нее не упала попона, я не хочу, чтобы она замерзла здесь, на реке.
Сделав шаг назад, человек жестом показал, что кобылу можно грузить на баржу.
Кобыла доверчиво двинулась вперед. Ей еще не представилось случая узнать, что далеко не всем человеческим существам можно доверять. Руки, которые до этого касались ее, делали это очень осторожно; голоса, которые она до этого слышала, были мягкими и заботливыми. Да и чего ей было бояться графа Равенспира, который сам провел ее в поводу на баржу и привязал уздечку к поручням. Кобыла была слишком большой ценностью, и с ней обращались с величайшей осторожностью.
Глава 16
Дженни стояла у калитки, пытаясь услышать звук подъезжающей двуколки Эдгара. Еще не рассвело, и руки ее, державшие корзинку, мерзли даже в перчатках. Она услышала, как у нее за спиной открылась дверь домика.
— Эдгар опаздывает, — сказала она матери, обернувшись. — На него это не похоже.
Повернувшись, Дженни сделала несколько шагов по дорожке, ведущей к домику.
— Не надо тебе стоять на таком холоде, мама.
Она ласково подтолкнула Сару в тепло комнаты, зашла сама и закрыла за собой дверь.
— Заварю-ка я пока чаю.
Сара кивнула. Нахмурясь, как и дочь, она подошла к маленькому окошку. Эдгар всегда был надежным человеком. И если он говорил, что приедет в семь часов, этому можно было верить.
— Надеюсь, с ним ничего не случилось, — словно отвечая на мысли Сары, сказала Дженни, ставя на стол закипевший котелок с водой. — Только бы он не перевернулся по дороге на своей двуколке.
Девушка залила кипятком листья малины в чайнике, и по комнате поплыл приятный аромат.
Сара поставила на стол кружки и отрезала несколько ломтей хлеба. Намазав хлеб толстым слоем масла, она положила поверх масла мед и протянула один ломоть Дженни.
— Пожалуй, я тоже позавтракаю, — согласилась та, наливая себе в кружку чай и откусывая хлеб. — Может быть, мне стоит дойти до проселка и попросить кого-нибудь подвезти меня в замок. Или кто-нибудь из проезжих расскажет, почему Эдгар запаздывает.
Но Дженни уже понимала, что с Эдгаром что-то случилось, и не возражала, когда Сара набросила на плечи накидку, чтобы проводить дочь в предрассветных сумерках до проселка, связывающего деревеньку и замок.
Довольно скоро возле стоявших на проселке женщин остановилась телега.
— Доброе утро, миссис Сара, мисс Джейн, — приветствовал их возница, приподняв шапку. — Не замерзли вы в такой холод? Может, я могу вас подвезти?
— Мы ждали Эдгара из замка, Жиль, — ответила Дженни, узнав голос возницы. — Он должен был заехать за мной в семь часов, но почему-то задерживается. Леди Ариэль вчера сильно простудилась, и я хотела взглянуть, как она сегодня себя чувствует.
— Понятно, мисс Дженни, я вас подброшу, — сказал возница, спрыгивая с телеги, чтобы помочь девушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
И вообще, похоже, что эта вещица представлялась волнующе странной не только ему. Да, с браслетом, несомненно, была связана какая-то тайна.
Он положил драгоценность в верхний ящик столика Ариэль и снова вернулся к кровати. Почувствовав внезапную усталость, Саймон зевнул. Где бы ему соснуть? Спать в ее кровати, чересчур жаркой от тела Ариэль и множества грелок, ему совершенно не улыбалось. До своего ранения он преспокойно устроился бы в кресле, а то и просто на полу, завернувшись в свой плащ. Но тогда у него было другое тело: гибкое, молодое, сильное и совершенно нечувствительное к небольшим неудобствам.
В его воображении, как искушение, возникла его собственная, свежая и прохладная, постель в комнате напротив. Но он дал слово Ариэль.
Саймон запер дверь на ключ. Потом подбросил дров в камин, добавил сухих трав в сковороду и, тяжело вздохнув, снял куртку, сапоги и прилег поверх одеял рядом с тихо посапывающей Ариэль. Прикрывшись самым верхним пледом, он повернулся на бок лицом к жене, обнял ее одной рукой и погрузился в дремоту. Собаки устроились на коврике перед камином и разом удовлетворенно вздохнули.
Эдгар снова промыл раны чалой кобылы и сменил повязку, которая должна была предохранять от заражения. Кобыла тихонько заржала; манипуляции конюха причиняли ей боль, Эдгар прикрыл спину лошади толстой попоной, наполнил кормушку свежим овсом и сел рядом со стойлом. Кобыла понюхала было овес, но отвернулась.
Эдгар как раз снимал свой кожаный фартук, когда дверь в его каморку открылась и худенький паренек протянул ему дымящийся кувшин.
— Лорд Хоуксмур посылает это вам, сэр. Вроде как в благодарность.
Эдгар понюхал содержимое кувшина.
— Похоже на свежее пиво, приправленное пряностями и яблочным бренди. — Он облизнул губы. Холодными зимними ночами это был его любимый напиток. — Что ж, это весьма любезно с его стороны, парень. Спасибо.
Взяв кувшин, он повернулся к горящей жаровне и вздохнул, предвкушая наслаждение.
Паренек, тряхнув длинными волосами, исчез в ночи, захлопнув за собой дверь.
Эдгар сел на свою лежанку, протянул ноги к жаровне и сделал добрый глоток приправленного пряностями пива. Яблочное бренди тут же ударило ему в голову, теплом разливаясь по жилам. Конюх вытянулся на лежанке, подложив под голову тощую подушку, и принялся потягивать любимый напиток. Но не успел он осушить кувшин до дна, как тот выпал на пол из его внезапно ослабевших пальцев, расплескав свое содержимое на жаровню; угли зашипели и погасли. Кувшин откатился к противоположной стене, голова Эдгара бессильно упала на подушку.
Минут десять спустя дверь в каморку неслышно открылась, и в щель просунулась голова. Человек прислушался к царившей в каморке мертвой тишине, потом убрал голову и тихо прикрыл за собой дверь.
— Он готов, — прошептал человек троим другим, которые ждали его у двойных дверей конюшни. — Кобыла в пятом стойле.
Крадучись в темноте, воры проскользнули в конюшню, отсчитывая стойла; их глаза постепенно привыкали к темноте, которую слегка рассеивал лишь свет звезд, проникавший сквозь высокое полукруглое окно над дверью, которую они закрыли за собой.
В пятом стойле и вправду стояла кобыла. Руки воров скользнули по ее животу, чтобы удостовериться, что кобыла и в самом деле жеребая. Когда на голову ей скользнула уздечка, кобыла от удивления негромко заржала, но мешок с овсом заглушил ее ржание.
Затем воры вывели кобылу из конюшни и повели по лугу вниз к реке. Рядом с мостками была пришвартована небольшая баржа. Когда люди с кобылой приблизились, из тени деревьев выступил человек.
— Дайте взглянуть.
Голос его был хриплым от напряжения. Человек провел руками до животу кобылы и довольно хмыкнул.
— Та самая, все в порядке. Следите, чтобы с нее не упала попона, я не хочу, чтобы она замерзла здесь, на реке.
Сделав шаг назад, человек жестом показал, что кобылу можно грузить на баржу.
Кобыла доверчиво двинулась вперед. Ей еще не представилось случая узнать, что далеко не всем человеческим существам можно доверять. Руки, которые до этого касались ее, делали это очень осторожно; голоса, которые она до этого слышала, были мягкими и заботливыми. Да и чего ей было бояться графа Равенспира, который сам провел ее в поводу на баржу и привязал уздечку к поручням. Кобыла была слишком большой ценностью, и с ней обращались с величайшей осторожностью.
Глава 16
Дженни стояла у калитки, пытаясь услышать звук подъезжающей двуколки Эдгара. Еще не рассвело, и руки ее, державшие корзинку, мерзли даже в перчатках. Она услышала, как у нее за спиной открылась дверь домика.
— Эдгар опаздывает, — сказала она матери, обернувшись. — На него это не похоже.
Повернувшись, Дженни сделала несколько шагов по дорожке, ведущей к домику.
— Не надо тебе стоять на таком холоде, мама.
Она ласково подтолкнула Сару в тепло комнаты, зашла сама и закрыла за собой дверь.
— Заварю-ка я пока чаю.
Сара кивнула. Нахмурясь, как и дочь, она подошла к маленькому окошку. Эдгар всегда был надежным человеком. И если он говорил, что приедет в семь часов, этому можно было верить.
— Надеюсь, с ним ничего не случилось, — словно отвечая на мысли Сары, сказала Дженни, ставя на стол закипевший котелок с водой. — Только бы он не перевернулся по дороге на своей двуколке.
Девушка залила кипятком листья малины в чайнике, и по комнате поплыл приятный аромат.
Сара поставила на стол кружки и отрезала несколько ломтей хлеба. Намазав хлеб толстым слоем масла, она положила поверх масла мед и протянула один ломоть Дженни.
— Пожалуй, я тоже позавтракаю, — согласилась та, наливая себе в кружку чай и откусывая хлеб. — Может быть, мне стоит дойти до проселка и попросить кого-нибудь подвезти меня в замок. Или кто-нибудь из проезжих расскажет, почему Эдгар запаздывает.
Но Дженни уже понимала, что с Эдгаром что-то случилось, и не возражала, когда Сара набросила на плечи накидку, чтобы проводить дочь в предрассветных сумерках до проселка, связывающего деревеньку и замок.
Довольно скоро возле стоявших на проселке женщин остановилась телега.
— Доброе утро, миссис Сара, мисс Джейн, — приветствовал их возница, приподняв шапку. — Не замерзли вы в такой холод? Может, я могу вас подвезти?
— Мы ждали Эдгара из замка, Жиль, — ответила Дженни, узнав голос возницы. — Он должен был заехать за мной в семь часов, но почему-то задерживается. Леди Ариэль вчера сильно простудилась, и я хотела взглянуть, как она сегодня себя чувствует.
— Понятно, мисс Дженни, я вас подброшу, — сказал возница, спрыгивая с телеги, чтобы помочь девушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102