Пушкин в статье "О ничтожестве литературы русской" (1834 год) очень точно обозначил это историческое расхождение. Приводимый мною отрывок из этой статьи по своему лирическому подъему, глубине суждений, языковому и стилистическому великолепию вполне мог бы войти в эту Антологию, как своеобразное "стихотворение в прозе":
"Долго Россия оставалась чуждою Европе. Приняв свет христианства от Византии, она не участвовала ни в политических переворотах, ни в умственной деятельности римско-кафолического мира. Великая эпоха возрождения не имела на нее никакого влияния; рыцарство не одушевило предков наших чистыми восторгами, и благодетельное потрясение, произведенное крестовыми походами, не отозвалось в краях оцепеневшего севера... России определено было высокое предназначение. Ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились на степи своего востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией".
Эта особость России и ее чуждость Западной Европе была очевидна для всех; но, как я уже говорил, это и оставалось чуть ли не единственной точкой соприкосновения для всех, обращавшихся к данной теме. Уже из этого начального пункта выводы делались часто прямо противоположные. За всю историю русской мысли было накоплено огромное многообразие различных точек зрения, подходов, взглядов на эту проблему, оказавшуюся чрезвычайно важной для нашего национального самосознания. Меня здесь будут интересовать в первую очередь мнения наиболее крупных и значительных представителей русской культуры - тех из них, которые выражали свою точку зрения по этому вопросу в стихах.
Может показаться странным, что возникла необходимость обратиться именно к поэтическому творчеству русских авторов. Для того, чтобы разрешить это недоумение, следовало бы сначала ответить на вопрос: почему они сами, эти авторы, прибегали к поэтическому творчеству для изложения своих мыслей? Каждый из них имел возможность выразить свой подход к проблеме и в публицистических статьях, и в работах философского характера. Почти все они так и делали: Ломоносов, будучи скорее ученым, нежели поэтом, издавал труды по русской истории, этнографии, филологии, занимался вопросом об истоках русской государственности; Пушкин писал исторические исследования, журнальные статьи, критические заметки, в которых свободно высказывался по данному вопросу; Тютчев работал над объемистым трактатом "Россия и Запад"; Блок, Мандельштам, Хлебников писали статьи на эти темы, высказывали свое мнение в переписке или устно. Тем не менее никто из них не мог и не хотел ограничиться только таким изложением своих мыслей и убеждений. Впрочем, это все были поэты par excellence, и неудивительно, что они обращались к поэзии, которая была для них и удобнее, и привычнее, может быть, чем публицистика; но мы замечаем такое же стремление к поэтическому творчеству и у философов Вл. Соловьева, А. С. Хомякова, И. С. Аксакова. Часто они осознавали, как Хомяков, что их стихотворное творчество является весьма посредственным по качеству (он говорил, что его стихи "держатся только мыслью", в то время как Тютчев - "насквозь поэт"), но тем не менее не оставляли своих попыток. На этот вопрос может быть несколько различных ответов. Первый и самый очевидный - это та совершенно особая роль, которую в России играет поэзия со времен даже не Пушкина и Лермонтова, а Ломоносова и Сумарокова (Ключевский пишет об этой эпохе: "светское общество набросилось на произведения русской музы и, несмотря на тяжелый стих, затверживало монологи и диалоги Сумарокова"). Дело даже не в том, что поэзия, широко распространявшаяся в списках, была таким образом неподцензурной и тем самым как бы подменяла собой публицистику (например, стихотворение Тютчева "К Ганке", программное для всей его политической лирики, ходило в списках по всей России и производило большое впечатление на читающую публику, в то время как его трактат так и не увидел света при жизни автора и был впервые полностью опубликован лишь в 1988 году). Очень часто дело обстояло и противоположным образом, как в случае с опубликованием Пушкиным в 1831 году его стихотворений, посвященных польскому восстанию и взятию Варшавы - они, выражая точку зрения, совпадавшую с официальной, не только не встретили препятствий со стороны цензуры, но, напротив, даже привели к некоторому сближению Пушкина с правительством. На мой взгляд, главная причина обращения к поэзии была в том, что стихотворное произведение в России традиционно привлекало гораздо большее внимание и становилось известно несравненно более широкому кругу людей, чем любая публицистика. Этим объясняются и постоянные попытки славянофильских публицистов излагать свое видение проблемы в стихах. Когда тот или иной деятель культуры писал поэтическое произведение, у него появлялось ощущение, что он обращается сразу ко всей России, и во многом это ощущение было оправданным. Громкая слава Ломоносова-поэта, в частности, значительно превосходила его известность как ученого, несмотря на всю разносторонность его научных достижений. Как при жизни, так и еще долго после смерти считалось, что Ломоносов был прежде всего поэт, а его ученые занятия воспринимались как досадные уклонения от своего подлинного призвания.
Можно и по-другому объяснить это постоянное стремление высказаться именно в поэзии. В стихах, охваченные творческим, лирическим порывом, русские авторы раскрывались намного полнее и ярче, чем в публицистике. Это справедливо даже для такого профессионального философа, как Владимир Соловьев, и даже для таких непрофессиональных поэтов, как Хомяков или К. Аксаков. Многие из приводимых мною в Антологии стихотворений принадлежат к вершинам русской лирики. Вместе с тем они обычно ясно и недвусмысленно выражают точку зрения автора, и при этом передают ее кратко, точно и выразительно (в силу определенных ограничений, которые накладывает поэтическая форма), а нередко и с большим вдохновением.
1
Основоположником темы "Россия и Запад" в русской поэзии стал Ломоносов, и эта тема прозвучала у него так мощно и всеобъемлюще, как, может быть, ни разу после этого уже и не звучала. Чуть ли не все главные мотивы, к которым снова и снова будет впоследствии возвращаться русская политическая лирика, встречаются уже у Ломоносова. Именно у него, в его больших торжественных одах, впервые в русской поэзии появляется образ грандиозной Империи, простирающейся
От тихих всточных вод до берегов Балтийских,
От непроходных льдов до теплых стран Каспийских.
Уже в первой оде Ломоносова, написанной очень энергично и посвященной "победе над турками и татарами и взятию Хотина", встречается много любопытного в этом отношении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
"Долго Россия оставалась чуждою Европе. Приняв свет христианства от Византии, она не участвовала ни в политических переворотах, ни в умственной деятельности римско-кафолического мира. Великая эпоха возрождения не имела на нее никакого влияния; рыцарство не одушевило предков наших чистыми восторгами, и благодетельное потрясение, произведенное крестовыми походами, не отозвалось в краях оцепеневшего севера... России определено было высокое предназначение. Ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились на степи своего востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией".
Эта особость России и ее чуждость Западной Европе была очевидна для всех; но, как я уже говорил, это и оставалось чуть ли не единственной точкой соприкосновения для всех, обращавшихся к данной теме. Уже из этого начального пункта выводы делались часто прямо противоположные. За всю историю русской мысли было накоплено огромное многообразие различных точек зрения, подходов, взглядов на эту проблему, оказавшуюся чрезвычайно важной для нашего национального самосознания. Меня здесь будут интересовать в первую очередь мнения наиболее крупных и значительных представителей русской культуры - тех из них, которые выражали свою точку зрения по этому вопросу в стихах.
Может показаться странным, что возникла необходимость обратиться именно к поэтическому творчеству русских авторов. Для того, чтобы разрешить это недоумение, следовало бы сначала ответить на вопрос: почему они сами, эти авторы, прибегали к поэтическому творчеству для изложения своих мыслей? Каждый из них имел возможность выразить свой подход к проблеме и в публицистических статьях, и в работах философского характера. Почти все они так и делали: Ломоносов, будучи скорее ученым, нежели поэтом, издавал труды по русской истории, этнографии, филологии, занимался вопросом об истоках русской государственности; Пушкин писал исторические исследования, журнальные статьи, критические заметки, в которых свободно высказывался по данному вопросу; Тютчев работал над объемистым трактатом "Россия и Запад"; Блок, Мандельштам, Хлебников писали статьи на эти темы, высказывали свое мнение в переписке или устно. Тем не менее никто из них не мог и не хотел ограничиться только таким изложением своих мыслей и убеждений. Впрочем, это все были поэты par excellence, и неудивительно, что они обращались к поэзии, которая была для них и удобнее, и привычнее, может быть, чем публицистика; но мы замечаем такое же стремление к поэтическому творчеству и у философов Вл. Соловьева, А. С. Хомякова, И. С. Аксакова. Часто они осознавали, как Хомяков, что их стихотворное творчество является весьма посредственным по качеству (он говорил, что его стихи "держатся только мыслью", в то время как Тютчев - "насквозь поэт"), но тем не менее не оставляли своих попыток. На этот вопрос может быть несколько различных ответов. Первый и самый очевидный - это та совершенно особая роль, которую в России играет поэзия со времен даже не Пушкина и Лермонтова, а Ломоносова и Сумарокова (Ключевский пишет об этой эпохе: "светское общество набросилось на произведения русской музы и, несмотря на тяжелый стих, затверживало монологи и диалоги Сумарокова"). Дело даже не в том, что поэзия, широко распространявшаяся в списках, была таким образом неподцензурной и тем самым как бы подменяла собой публицистику (например, стихотворение Тютчева "К Ганке", программное для всей его политической лирики, ходило в списках по всей России и производило большое впечатление на читающую публику, в то время как его трактат так и не увидел света при жизни автора и был впервые полностью опубликован лишь в 1988 году). Очень часто дело обстояло и противоположным образом, как в случае с опубликованием Пушкиным в 1831 году его стихотворений, посвященных польскому восстанию и взятию Варшавы - они, выражая точку зрения, совпадавшую с официальной, не только не встретили препятствий со стороны цензуры, но, напротив, даже привели к некоторому сближению Пушкина с правительством. На мой взгляд, главная причина обращения к поэзии была в том, что стихотворное произведение в России традиционно привлекало гораздо большее внимание и становилось известно несравненно более широкому кругу людей, чем любая публицистика. Этим объясняются и постоянные попытки славянофильских публицистов излагать свое видение проблемы в стихах. Когда тот или иной деятель культуры писал поэтическое произведение, у него появлялось ощущение, что он обращается сразу ко всей России, и во многом это ощущение было оправданным. Громкая слава Ломоносова-поэта, в частности, значительно превосходила его известность как ученого, несмотря на всю разносторонность его научных достижений. Как при жизни, так и еще долго после смерти считалось, что Ломоносов был прежде всего поэт, а его ученые занятия воспринимались как досадные уклонения от своего подлинного призвания.
Можно и по-другому объяснить это постоянное стремление высказаться именно в поэзии. В стихах, охваченные творческим, лирическим порывом, русские авторы раскрывались намного полнее и ярче, чем в публицистике. Это справедливо даже для такого профессионального философа, как Владимир Соловьев, и даже для таких непрофессиональных поэтов, как Хомяков или К. Аксаков. Многие из приводимых мною в Антологии стихотворений принадлежат к вершинам русской лирики. Вместе с тем они обычно ясно и недвусмысленно выражают точку зрения автора, и при этом передают ее кратко, точно и выразительно (в силу определенных ограничений, которые накладывает поэтическая форма), а нередко и с большим вдохновением.
1
Основоположником темы "Россия и Запад" в русской поэзии стал Ломоносов, и эта тема прозвучала у него так мощно и всеобъемлюще, как, может быть, ни разу после этого уже и не звучала. Чуть ли не все главные мотивы, к которым снова и снова будет впоследствии возвращаться русская политическая лирика, встречаются уже у Ломоносова. Именно у него, в его больших торжественных одах, впервые в русской поэзии появляется образ грандиозной Империи, простирающейся
От тихих всточных вод до берегов Балтийских,
От непроходных льдов до теплых стран Каспийских.
Уже в первой оде Ломоносова, написанной очень энергично и посвященной "победе над турками и татарами и взятию Хотина", встречается много любопытного в этом отношении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116