– Поедем со мной домой, – обратился он к Фиби так, как будто в комнате, кроме них, никого не было.
– Она никуда отсюда не поедет.
– Разве это решать не самой Фиби? – Стивен остановился напротив Тьюксбери, так же, как он, скрестив руки.
– Если мне не изменяет память, вы отказались от такого права, – отозвался Тьюксбери.
– Но он стремится его получить, – заметил Уинстон.
– Если вы все позволите, я тоже кое-что скажу. – Порывисто встав, Фиби подошла к Тьюксбери, и Стивен посчитал ее вмешательство добрым знаком, потому что с момента его приезда она едва проронила несколько слов.
– Ну конечно, дорогая. – Он сделал рукой поощрительный жест.
– Не называй меня «дорогая». Неужели ты ожидал, что я уйду и оставлю лорда Тьюксбери в день нашей свадьбы? Неужели ты не понимаешь, что вверг меня в ад? Почему ты не задумался об этом, когда я прислала тебе записку?
– Я не получил записки, ее перехватила Хильдегард, – совершенно ошеломленный ее нападками, попытался защититься Стивен.
– Не получил записки? – повторила Фиби его слова скорее для себя, чем для кого-то еще, и в поисках подтверждения, взглянула на Уинстона, который молча кивнул.
– Итак, здесь не было сказано ничего, что изменило бы мое мнение, – сказал лорд Тьюксбери, переступив с ноги на ногу.
Самое непристойное ругательство сорвалось с губ Стивена, но дело вдруг разрешилось самым неожиданным образом – Блисс, подбежав к отцу, потянула его за сюртук:
– Папа, он больше не будет ее обижать. Он обещал.
Стивен не мог себе представить, чтобы маленький ребенок говорил с такой непоколебимой убежденностью, и был совершенно обескуражен тем, что семилетняя малышка встала на его защиту. Его жизнь внезапно резко изменилась, все семейные предания, за которые он крепко цеплялся и которые привязывали его к прошлому, рассыпались в пух и прах, и он мгновенно перенесся в настоящее, где на нем лежала ответственность за женщину, которая сейчас была перед ним, которая любила его и верила в него и которую он так жестоко обидел.
– Фиби, – мягко сказал он, понизив голос почти до шепота, – я действительно виноват. Дай мне возможность искупить вину. – И, шагнув вперед, Стивен умоляюще добавил: – Прошу тебя.
– Я… – Горькое отчаяние в голосе Стивена болезненно коснулось струн ее сердца, в душе проснулась надежда, как просыпается бутон лилии, раскрываясь навстречу утренней заре. Да, он глупец, но уж таков он есть, и таким она его любит. Сегодня, сидя здесь на диване, она плакала и просила прощения у лорда Тьюксбери, потому что все-таки не могла выйти за него замуж. Логика и здравый смысл говорили ей, что она должна остаться с ним, а сердце требовало, чтобы ушла. Ее любовь была так сильна, что признавала только одно решение – Фиби должна вернуться в Лондон, к Стивену. И вот теперь он сам пришел к ней; и, конечно же, не для того, чтобы пожелать ей счастья, он проделал весь этот путь из Лондона. Но каковы бы ни были его побуждения, она ни в чем не могла ему отказать. – Не понимаю, чего ты от меня ждешь.
– Поедем со мной, и ты поймешь, чего я хочу. – Когда Фиби кивнула, он сжал ее в объятиях и, пройдя мимо расступившихся слуг, повел по коридору, а Уинстон, Тьюксбери и Блисс последовали за ними к балкону. – Уинстон, – бросил на ходу Стивен, – попроси у Тьюксбери для себя экипаж, потому что твой возьму я.
– Бэдрик, я хочу услышать, что скажет Фиби.
– Все будет хорошо. – Фиби нервно улыбнулась. – Это правда. Подожди, – сказала она, когда они уже спустились до середины лестницы, и Стивен остановился.
Освободившись из его объятий, она взбежала вверх по ступенькам, присев возле Блисс, что-то шепнула на ухо девочке, и та с улыбкой кивнула. Фиби бегом вернулась к Стивену, и они рука об руку вышли из особняка.
– Что ты сказала Блисс? – уже в экипаже, усадив Фиби себе на колени, спросил Стивен.
– Я сказала, чтобы она нашла своему отцу женщину, которая будет любить его до безумия, и не соглашалась ни на что другое. Они оба заслуживают настоящего счастья.
– Господь его не оставит, а если за дело возьмется Блисс, у бедняги не будет шансов на спасение.
– Я знаю.
Чувство умиротворения снизошло на Фиби, и хотя вопросы о ее будущем остались без ответа, она знала одно: Стивен принадлежит ей. Прильнув к нему, она легонько прикусила ему мочку уха и нежно потерлась о висок.
– Фиби.
По огню, вспыхнувшему в его глазах, она догадалась, какой жар бушует в его теле, однако он не сделал ни малейшего движения, чтобы поцеловать ее или утопить в ласках. Ее губы, скользнув по его щеке, нежно прошлись по его губам, а руки поглаживали плечи. Фиби поразилась, как ее тянуло касаться его тела. Но Стивен, остановив ее своенравные руки, положил их ей на колени.
– Если ты не будешь осмотрительной, то окажешься на спине с задранной выше головы юбкой!
Фиби, не отрываясь, смотрела на него, ее минутное замешательство превратилось в томление, и, по правде говоря, она не отказалась бы испробовать то, от чего ее предостерегал Стивен.
– Не сейчас, дорогая, – должно быть, прочитав ее мысли, прошептал Стивен ей в самое ухо низким хрипловатым голосом, который всегда приводил ее в восторг, – сначала ванна, а потом постель – шампанское, свечи и полное уединение.
Во время поездки Стивен вел легкий разговор, но спроси кто-нибудь у Фиби, о чем шла речь, она не смогла бы повторить ни слова, ее мысли были поглощены предстоящей ночью, и кровь стучала у нее в висках в такт покачиванию экипажа.
Многочисленная прислуга, встретившая их в доме Стивена, бросилась исполнять приказания хозяина, а он, проводив Фиби в спальню, пожелал ей чувствовать себя непринужденно, но его совет оказался для Фиби невыполнимым – горло у нее было сухим, как бисквит недельной давности, а руки и ноги вдруг словно налились свинцом.
На кровати Фиби нашла белую кружевную ночную рубашку из такой тонкой прозрачной ткани, что было не совсем понятно, зачем вообще нужна такая одежда, а рядом с ней лежала серебряная щетка. Да, этот мужчина любит сюрпризы.
Переодевшись, Фиби стояла у окна, глядя на усыпанное звездами небо, и каждый ее нерв пел в предвкушении того, что ее ожидало. Освещенная лунным светом и свечами, эта спальня была местом, где сбываются мечты. Дверь отворилась, и Стивен в темно-вишневом атласном халате прислонился к косяку; его еще влажные волосы слегка вились возле ушей, а халат чуть распахнулся сверху, открывая смуглую мускулистую грудь. Под его пристальным взглядом по коже Фиби пробежала дрожь. Стивен, как делал это уже много раз прежде, зовущим жестом вытянул руку, и Фиби не раздумывая подошла к нему. Он подвел ее к кровати и неторопливыми, томительными движениями распустил шнуровку на ее рубашке, позволив ей соскользнуть к ногам девушки;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79